Любовь за чашкой чая

      Злой Артём возвращался домой с ночной смены. Петр Петрович, этот старый козёл, заставил парня в одиночку разгружать тяжеленые коробки в магазине бытовой техники «Miele», что расположен на площади Киевского вокзала. Напарник Артёма – двадцатилетний балагур Дима Смешков – сослался на жуткую головную боль и попросил начальника дать ему денечек отлежаться, и пообещал, что следующим утром будет стоять на пороге магазина за полчаса до открытия с трезвой головой, в чем Артём сильно сомневался, так как сегодня пятница, и не было ещё ни одного раза, чтобы парень не находил способа пропустить поход в ночной клуб. Петр Петрович поворчал для приличия, но разрешил Смешкову не приходить. Как никак, родной племянник. Но для Артёма Головина – вечно угрюмого и странного парня – таких поблажек не существовало. Уж если ты в свои двадцать восемь лет не в состоянии найти нормальную работу в офисе с симпатичными сотрудницами в обтягивающих юбках и пускающими на них слюнями женатых мужчин среднего возраста, то нечего жаловаться на то, что тебя заставляют работать руками. И Артём это понимал, но за восемь месяцев так и не смог свыкнуться с мыслью, что родственные связи в этом мире играют не последнюю роль. Открыв дверь подъезда, Артём столкнулся с пожилой соседкой с верхнего этажа Валентиной Павловной, которая каждое утро ровно в 05:30 выгуливала четырнадцатилетнюю немецкую овчарку по кличке Лапа. Лапа, остановившись рядом с Артёмом, подняла морду и закрыла глаза от удовольствия, когда парень потрепал её за ушком. — Привет, красавица, — улыбнулся Артём и, сделав шаг в сторону, открыл дверь ещё шире. — Здравствуйте, Валентина Павловна. — Доброе утро, — сказала пенсионерка и, посмотрев на соседа, нахмурила брови. — С тобой всё хорошо, Артёмушка? Вид у тебя болезненный. — Да так, спина болит немного. Ничего страшного. — Ты уверен? — Да, конечно. Спасибо, что спросили. Артём уже шагнул в подъезд, когда его окликнула женщина. — Там это, Алина приехала, — сказала Валентина Павловна, поглаживая Лапу по голове. — Уж не знаю, давно ли она сидит в подъезде, но когда я спускалась… — Спасибо большое! — Крикнул Артём, взбегая по ступенькам, и напрочь игнорируя боль в пояснице. Парню не верилось, что его сестра приехала. Что произошло? Почему сейчас? Всё ли нормально? Поскорее бы добраться до девушки. Алина сидела на лестнице, прислонившись головой к двери и спала. Дорожная сумка покоилась на коленях. Одета Алина была в ярко-желтый спортивный костюм, светлые волосы собраны в небрежный конский хвост, а на щеке виднелся красный след. Артём остановился. Руки непроизвольно сжались в кулаки. «Если Никита посмел её ударить, я его…». — Тёма? — Сонно пробормотала девушка, хлопая глазами и подавляя зевок. — Это ты? — Как ты… — Солнышко, я знаю тебя все свои двадцать пять лет и, поверь, узнаю эти шаги из тысячи. Артём улыбается и, незаметно для себя, выдыхает с облегчением. — А я то думал, что это относится только к Никите. Заслышав это имя, Алина напрягается, но тут же беззаботно улыбается и поднимается на ноги в надежде, что Артём этого не увидел. Но Артём видит.

***

— Итак, что привело мою маленькую сестренку в эту грязную и неухоженную халупу? — Со смешком спрашивает Артём, ставя на плиту чайник и доставая из шкафчика две чистые чашки. Берёт сахарницу и осторожно насыпает себе одну ложку сахара, а Алине три. Его сестра всегда была сладкоежкой. — Не так уж тут и плохо, — бодро отзывается Алина, осматриваясь по сторонам. Если честно, то всё просто ужасно. Девушка со своего места видит метровый слой пыли, который покрывает почти все поверхности в кухне, кроме разве что обеденного стола, ручки холодильника и места рядом с мойкой, где покоится одиноко стоящая тарелка. Никаких цветов, никаких домашних животных. Да и откуда им взяться, если у парня помимо учебы имеются подработки в ночные смены в магазине бытовой техники? — Что? — Переспрашивает Алина, когда брат ставит перед ней дымящуюся чашку чая и подталкивает вазон с овсяным печеньем. — Я всё ещё жду ответа на первый вопрос, — спокойно отвечает Артём, садясь напротив сестры и беря чашку в ладони, согревая руки. — Почему ты здесь? Алина отвечает не сразу. Девушка смотрит сначала на брата, потом на окно за его спиной, и только когда её пальцы смыкаются на обжигающей поверхности чашки, честно признается: — Я ушла от Никиты. Эта фраза звучит как гром среди ясного неба. Да, сравнение возможно слишком театральное, но как иначе описать шок, который испытывает в эту секунду Артём? Сначала он не понимает, что именно сказала Алина, но когда до него доходит, его руки непроизвольно сжимаются в кулаки. Второй раз за утро. — Это он тебя так? — Что? Нет, это не его вина. Я, я сама… — То есть? — Понимаешь, я не… Я не знаю, что мне делать. Дальше. Со своей жизнью. И с этим, — девушка аккуратно кладет руку на живот и опускает глаза. Парень тупо моргает три раза подряд. Столько шокирующих новостей за одну минуту Артём не получал никогда в жизни. Хотя нет, один раз был – когда он узнал, что его любимая группа приезжает в Москву в начале лета и что последний экзамен он всё-таки сдал, и ему не придется трястись над пересдачей с остальными неудачниками. Но это было давно. Словно в другой жизни. — Ты расскажешь мне, что случилось? — Да. Да, расскажу, но ты должен пообещать мне, что спокойно выслушаешь и не будешь предпринимать никаких попыток что-либо исправить. Договорились? — Договорились. А теперь рассказывай. В течение последующих двадцати минут девушка пересказывала брату последние пять лет своей жизни с того момента, когда они виделись последний раз. Тогда Артёму было двадцать три года, он заканчивал университет, мечтал устроиться в престижную компанию и жениться на Саше, своей однокурснице, с которой на тот момент встречался почти год. Саша была длинноногая, стройная и безумно красивая. Многие парни мечтали затащить её в кровать, но только Артём хотел владеть не телом светловолосой красавицы, а душой. Этим он и покорил Сашу, которая после четырнадцатой попытки согласилась пойти с Артёмом на свидание, а через десять месяцев сказала парню «Да». И всё было бы замечательно, если бы не одна ночь, после которой Артёма отчислили из универа, он лишился перспектив устроиться на хорошую работу и жить в достатке, и потерял самого дорогого человека. Саша, узнав о случившемся, быстро собрала вещи и переметнулась к более выгодной партии. И Артём не мог на неё злиться. Отдалившись от семьи и друзей, Артём не мог знать, как жила его сестра и лучший друг из общаги, которые сошлись за пару месяцев до той самой ночи. Из рассказа Алины Артём узнал, что в начале её отношений с Никитой не было никаких белых пятен. Парень, несмотря на то, что был старше сестры друга на четыре года, обходился с девушкой почтительно. Никита старался всегда быть рядом, почти всё своё свободное время проводил рядом с Алиной, водя её по кафе и кинотеатрам, иногда заглядывая в музеи и на выставки. Душа любой компании, красавчик и просто добрый парень завоевал сердце Алины невероятно быстро, но для того, чтобы допустить Никиту к себе в постели, у Головиной ушло почти пять месяцев. И дело не в отсутствии опыта или боязни секса. Вовсе нет. Просто в душе у Алины сидел червячок сомнения, который с каждым прожитым днём становился всё больше, пока однажды не достиг критической точки. Добрый, милый и обаятельный Никита нравился всей чете Головиных, а также подругам Алины. Девушки страшно завидовали тому, что такой красавчик обратил внимание на их подругу, и даже предпринимали попытки соблазнить парня, но Никита был непреклонен. И, казалось бы, живи и радуйся, но всё было не так просто. — Никита долго уговаривал меня съехаться, но я не решалась, — призналась Алина и сделала глоток чая, чтобы смочить горло. — Не знаю, правда, в чем была причина, да и думать об этом времени не было. Произошедшее с тобой, — голос девушки дрогнул, но она взяла себя в руки и продолжила: — выбило нас из колеи. Отца хватил удар и мама, чтобы заботиться о нём, ушла с работы. И нам надо было на что-то жить, поэтому я подрабатывала после учебы. В универе становилось всё труднее, приходилось тратить на учёбу гораздо больше времени, чем я думала и, поэтому, мы стали реже видеться с Никитой. Я думала, что сложившаяся ситуация укрепит наши отношения, но это оказалось далеко не так. Он мог позвонить мне во время пар и на работе, чтобы узнать, почему я не могу с ним встретиться и не завела ли я себе на стороне любовника. Ты представляешь? Я каждую ночь приходила домой за полночь, приносила продукты и готовила на следующий день, принимала душ и просто заставляла себя садиться за учебники, а когда становилось невмоготу, падала от изнеможения на кровать и засыпала. Какой уж тут любовник… Артём слушал Алину молча, не перебивая. Чай давно закончился, но парень не решался прервать сестру. Он понимал, что горячий напиток нужен также и ей, поэтому воспользовался паузой, тихо поднялся и, наполнив чашки чаем, снова сел напротив девушки. Алина обдумала следующую реплику и продолжила: — А потом случилось страшное. Отец умер. Для нас это был огромный удар. Я никогда не видела маму в таком состоянии. Она целыми днями плакала и говорила, что тоже хочет уйти из жизни. Обвиняла во всем тебя. Говорила, что это непутевый сын свёл её дорогого мужа в могилу. И через некоторое время мама… — Да, я знаю. — Это и было последним толчком к принятию самого глупого решения в моей жизни. — Алина берет печенюшку, откусывает кусочек, прожевывает и глотает, после чего издает нервный смешок. — Когда не стало родителей, и тебя не было рядом, я стала чувствовать себя потерянной. Одинокой. Покинутой. Знаю, звучит глупо, но именно это я чувствовала. Да, Никита был рядом, всячески пытался приободрить, развеселить, но мне это было не нужно. «Вечный клоун» – обозвала я его в тот вечер, когда мы впервые сильно поругались, и ушла, громко хлопнув дверью. И пошла, как думаешь, к кому? К Саше… Увидев недоумевающий взгляд брата, Алина улыбнулась. — Знаю, что ты думаешь. Не смотри на меня так. Саша была единственной здравомыслящей знакомой, а именно это мне и нужно было. Она удивилась, когда я объявилась у неё на пороге, но, к счастью, не прогнала. Я проплакала на её плече всю ночь, а в порыве ярости даже разбила хрустальную пепельницу, и за это Саша не выгнала меня в три шеи, за что я ей благодарна. В ту ночь я впервые поняла, что со мной что-то не так. С каждой сказанной фразой, Саша не делала удивленное лицо и не восклицала, как несправедливо обошлась со мной жизнь. Молча курила, смотрела широко раскрытыми глазами и в конце спросила: «И что?». Ты понимаешь, она сказала эти два слова, а у меня в голове всё перевернулось. Я была в шоке. У меня умерли родители, я лишилась брата, была на грани нервного срыва из-за нагрузок на учебе и работе и подумывала о том, чтобы свести счеты с жизнью, а она просто спросила. «И что?». Когда я ничего не ответила, Саша затушила сигарету и заставила посмотреть ей в глаза. «Дорогая моя, — сказала Саша ровным и спокойным голосом, — я не знаю, почему ты так шокирована. Если у тебя в голове был другой сценарий развития событий, то извини, я внесу поправки. Мне понятны твои чувства, но вот желания обнять, прижать к себе и погладить по голове, увы, нет. Такое ощущение, что до этого ты жила в выдуманном мире, где главным лозунгом была «найти прекрасного принца и успокоится в надежде, что когда он будет у тебя под боком, другие проблемы перестанут существовать». Но когда пришла пора столкнуться с реальным миром, ты словно очнулась. Пойми меня правильно, Алина, твои родители всю жизнь заботились о тебе, под крылом у старшего брата ты чувствовала защищенность, но когда всё это лопнуло, словно мыльный пузырь, тебе срочно понадобился такой же. Я могу тебя пожалеть, но завтра утром ты проснешься, и всё останется как прежде. Я знаю насчет тебя и Никиты. Он, как никак, был нашим с Артёмом одногруппником. И мне известны все стороны его личности. Но он влюбился, и с этим ничего не сделаешь. В отличие от парней, девушки в состоянии влюбленности ведут себя глупее и опаснее. У них на носу розовые очки, которые кто-то приклеил к переносице супер-клеем. У тебя же они были до встречи с Никитой и ещё не разбились. Свет стал немного тусклым, но остался почти таким же. Когда придет время им разбиться – будет слишком поздно». И она оказалась права. Теперь я беременна, у меня нет работы и жилья. — А квартира родителей? — Я сдаю её одной приезжей семье и не могу выселить их раньше, чем через год. Деньги они заплатили. И я их уже потратила. Прежде чем Артём успевает что-то сказать, Алина продолжает. — Я долго размышляла над словами Саши. И когда до меня дошло, была зла на весь мир, но прежде всего на себя саму. Какого черта я решила, что если есть любимый человек рядом, то жизнь тут же станет радостной и безоблачной? Да, в повседневных делах иногда не хватает романтики, но жить в ней опасно. Быть любимым ребенком, хорошей и примерной пай-девочкой, мечтающей о воздушных замках, единорогах и принцах, а потом и подростком с мыслями о большой и чистой любви очень глупо. И это я понимаю сейчас. Никто не готовил меня к такой жизни и никто не говорил, что с появлением любви в жизни меняется всё. Черта с два! Как было всё, так и есть! Да, ты вроде ощущаешь себя чуть счастливее, но на этом плюсы заканчиваются. Мы не живем в сказках, не так ли? — Алина замолкает и смотрит на брата. — В твоей жизни тоже было всё прекрасно. И ты думал, что это навсегда. Но нет. Всё имеет свойство заканчиваться. Если бы мне сказали об этом, когда я была подростком, то сейчас моя жизнь сложилась бы совершенно иначе. Да, возможно родители были бы мертвы, но я хотя бы умела принимать удары судьбы. А так… — А так твою судьбу решила коммунальная служба… — задумчиво проговорил Артём и, поймав непонимающий взгляд Алины, поспешно добавил: — Ну, в тот день, когда вы с Никитой познакомились, ты пришла ко мне, потому что дома отключили горячую воду. И этот придурок, решив, что это я в душе, поплелся туда, чтобы отлить. Ну, и встретил тебя. Сказал, что первое, что он увидел, были твои глаза. — Ага, конечно. Именно поэтому он пять минут не мог оторвать взгляд от моей груди. Головины рассмеялись. Алина прикрыла рот рукой и от этого стала такой красивой, что Артёму стало стыдно. Он хотел обнять сестру, прижать к себе и пообещать, что всегда будет рядом и извиниться, что был самым отстойным старшим братом в мире. — Ну, ты в долгу тоже не осталась. Никита потом две недели ходил с шишкой на лбу от брошенного в него крема для бритья в железной баночке… — Да, это точно, — Алина стерла слезы с глаз и невольно прижала ладонь к красному пятну на щеке. — Знаешь, старший брат, я думаю, что, сколько бы нам не было лет, мы до сих пор дети. — Детьми мы остаемся до тех пор, пока живы наши родители. — Верно. И я сама скоро стану мамой. — Так почему ты ушла от Никиты? И почему вы так и не поженились? — Никита не спрашивал, а я не настаивала. Мне было хорошо в тех отношениях, которые у нас сложились. Безумной любви не сложилось, влюбленность прошла, а жить с человеком только потому, что он красивый – глупо. Нужно же иногда и разговаривать с ним, согласен? — Согласен. Но ребенок… — Должен жить в полной семье, и у него обязан быть отец. Да-да-да, я всё это знаю. Но мне это не нужно. Знаешь, я думала очень долго о том, как сложилась моя жизнь и как я до неё дошла. После всех бед, что обрушились на мою голову, я думала, что жизнь придёт в норму сама собой, лишь бы любимый человек был рядом. Он и был, но в остальном ничего не менялось. И я поняла, что глупо надеется на других, если не можешь измениться сама. А мне это нужно было. Нужно было повзрослеть. Артём поднялся, подошёл к сестре и, опустившись перед ней на колени, обнял, прижавшись щекой к животу. Алина обняла брата за плечи и поставила подбородок на макушку Артёма. — Никто не думает о том, что будет завтра. Все убеждены в том, что сценарий «дом – работа – дом» останется неизменным. А потом недоумевают, когда всё идёт наперекосяк. Сегодня ты молод, здоров и весел, а какой-то пьяный урод на пешеходном переходе лишает тебя не только ног, но и прежней жизни. Или сегодня у тебя есть жизнерадостная дочка-подросток, которая завтра становится жертвой изнасилования, и ты ничего не можешь сделать. — Артём поднимает голову и смотрит в лицо Алины. — Я смирился с тем, какой стала моя жизнь после случившегося. Да, с большим трудом я вернулся в университет, подрабатываю и трачу свою жизнь на то, что всё ещё жду дня, когда кто-нибудь придёт и сделает её лучше. Но никто не придёт. Есть только мы, Алина, здесь и сейчас. И позволь мне быть тем старшим братом, которого ты заслуживаешь. Когда за окном слышатся звуки заводящихся автомобилей, Артём накрывает сестру пледом и, глядя на её спину, осторожно закрывает дверь гостиной. В квартире стоит тишина.