***
Ни отзыва, ни слова, ни привета, Пустынею меж нами мир лежит, И мысль моя с вопросом без ответа Испуганно над сердцем тяготит: Ужель среди часов тоски и гнева Прошедшее исчезнет без следа, Как легкий звук забытого напева, Как в мрак ночной упавшая звезда? Алексей Апухтин
За две недели до описываемых событий Пока Соколова ждала его, её всю колотило, руки дрожали, а кофе, к которому она так и не притронулась, уже совсем остыл. Хотелось просто развернуться и убежать. Уехать домой, позвонить Галине Николаевне и сказать, что она… Она… Да, что она заболела. Ну, а почему нет? «Точно, именно так я и сделаю», - промелькнуло в голове у Юли, и она уже собралась было встать со стула, как в буфет влетел Лисицын. - Юль, ты не поверишь: вот буквально на подъезде к офису нас чуть не угробил горе-водитель, - с этими словами Костя сгреб девушку в охапку и поцеловал - нет-нет, не в губы, а чуть ниже - в подбородок. Так умеет целовать только он один. - А ведь что с него возьмешь? Пьяный в дым, как только за руль сел? Небось, ему помогли. Сейчас там Шустов разбирается. Ты извини, что не позвонил. Тут, понимаешь, какое дело: там, на лестничной клетке, мы обнаружили, что… Юль, что-то случилось? - Майор наконец заметил странный взгляд своего любимого капитана и осекся. Что-то тут не так. Почему она как тряпичная? Почему ни на что не реагирует? И из-за чего так дрожит? - Юленька, милая моя, ты не заболела? - Костя попытался еще раз поцеловать напарницу, на этот раз в лоб, но девушка молча отстранилась, встала, обошла стол и прислонилась к стене, скрестила руки на груди и поникла, не отрывая взгляд от чашки с остывшим кофе. - Костя… Нам надо поговорить. Лисицын замер, глядя на нее во все глаза, он чувствовал (да будь он проклят, если он не знал!), о чем она хочет с ним поговорить. В таком тоне. С таким лихорадочным блеском в глазах. Костя привычным жестом провел рукой по волосам и выдохнул: - Это… Ты решила взяться за старое? Но ведь мы это уже проходили, помнишь? Ты где был? Ты где был?! Я чуть с ума не сошла, слышишь? Всё рушится, тебя нет! - Костя, я вполне серьезно, - Юля закусила губу, но так и не осмелилась встретиться взглядом с мужчиной. - Юль, но почему? Я сделал что-то не так? Так ты скажи! Я все исправлю! Я… Я ведь люблю тебя. - Я знаю, Костя, именно поэтому нам... Давай сделаем вид, что ничего этого не было. Мы с тобой просто напарники. Коллеги. Не более. Я... Мы... Все были на взводе: ранение, обвинение тебя в убийстве, еще этот Садовник, будь он неладен. Да, я больше всех виновата в этой ошибке, в том, что произошло, и я тебя ни в чем не виню. Но это был импульс, порыв, секундная слабость, просто потеря самоконтроля... Костя, ты меня слышишь? - Что? Да, конечно, я всё слышу... Это ошибка... это просто потеря контроля... порыв... секундная слабость, - он тряхнул головой. - Ты продолжай, продолжай, не останавливайся, - с этими словами майор вышел из буфета. - Но ты же видишь, ты же должен понимать, что у нас с тобой нет будущего, что любой служебный роман заранее обречен на провал. Да и вообще, что никаких «нас» нет, понима... - девушка, набравшись смелости, обернулась, чтобы, наконец, взглянуть в такие любимые голубые глаза, и поняла, что в буфете никого, кроме неё, нет. Я ж тебя люблю, дура, ты же не умрешь...