Арт Объект

Автор — Ты ведь сейчас о хорошем думаешь? Когда он это спросил, Кая посмотрела в его глаза, заканчивая рассматривать его руки, а следом перевела взгляд на парк. — Сегодняшний день и правда выдался неудачным, но тебе удалось поднять мне настроение, — улыбнувшись, начала рассказывать она. — Мой преподаватель сегодня снова отругал меня за плохую работу… — Ну, ты не обращай на это внимание, думаю он просто недолюбливает тебя… — Тэхену вспомнился проект, которым он терроризировал Каю. — … У всех преподавателей обычно есть свои любимчики и те, которых они готовы… — Нет, — Кая посмотрела на Тэхена, собираясь отметить абсолютно противоположное тому, что только что рассказала. — Это я — виновата. Слишком мало времени трачу на его домашку. Стоит усерднее учиться, а то я только разочаровываю его. На первом курсе у меня с ним были очень хорошие отношения… Тэхен заулыбался девушке, которая так увлечённо объясняла, только что понятую для себя мысль. — … А он ведь прав… Надо сделать всю его домашку достойно, не тяп-ляп, и сдать, чтобы он снова понял, что я достойна звания «любимцы». Нет, он будет меня уважать. Я докажу ему! — Ты такая целеустремлённая, — подчеркнул для себя Тэхен. — Что? — откликнулась Кая, которая впала в свои мысли. — Хах… — хихикнул Тэхен, опуская голову и смущаясь тому, что сам только что сказал, но потом снова поднял её и ответил на вопрос. — Смотрю на тебя и думаю, чего это я так расстраиваюсь. Ты же так не делаешь, ты просто находишь и признаешь свои ошибки. А ещё веришь, что у тебя все получится, и ты исправишься… — Тэхен тоже расцвёл и ненадолго задумался, что ему стоит сделать, чтобы она услышала его песню. — Я тоже постараюсь, выложусь на полную, я… — уверяюще заявлял Тэхен. Это позабавило Каю, и она рассмеялась от его детского выражения лица. — Чего ты смеешься?! Я буду дальше работать над этой песней, чтобы она стала настолько идеальной, чтобы её пропустили в эфир. А если её не пропустят, то я снова постараюсь… — на последних словах его улыбка спала и он немного расстроился. Но потом снова воодущевился и, подняв свой взгляд с тарелки на Каю, продолжил говорить. — Но для меня не так важно, чтобы эта песня вышла. Просто, я хочу, чтобы… Эм… Один человек её услышал… — и, прикусив губу, он опустил свой взгляд в тарелку и приступил к трапезе. Кая немного опешила, сама не понимая отчего, но решила последовать примеру Тэхена и продолжила есть свой блин. Они хорошо провели время. Тэхен снова рассказывал истории из своей жизни, а Кая внимательно его слушала. «Может он и правда не настолько плохой, как мне показалось?» — часто задумывалась Кая. Похоже один поцелуй меняет… Всё меняет… После того, как они вышли из этого здания, Тэхен хотел предложить подвезти Каю до дома, но Кая отказалась, сказав, что хочет подышать каким-никаким свежим воздухом и доберётся сама. Они попрощались у выхода из здания, Кая пошла через парк напротив, а Тэхен, некоторое время провожая её взглядом, стоял около выхода, а потом направился к своей машине, чтобы снова поехал работать в офис. Чонгук в это время усиленно повторял одни и те же движения. Но его постоянно сбивали мысли о Кае. Он не хотел отвечать на её звонки, оставляя их в категории пропущенных, просто не желал, чтобы что-то напоминало ему об этом. Наконец он рухнул на пол посреди пустого зала для тренировок. Свет был приглушён, а музыка давно не играла, потому что движения не получались, и, соответственно, попадать в ритм песни тоже не получалось. С его лба, да и не только лба, тёк пот, а сам он тяжело дышал и медленно перекатывался с бока на бок. Потом резко поднялся и снова стал повторять движение, стараясь хоть в танце немного забыться. Когда он, облокатившись на стену, сел и стал жадно пить воду из своей бутылки, ему пришла гениальная идея в голову, и он тут же набрал номер Тэхена, решив, что выговориться другу будет самым лучшим вариантом, а Тэхен, как хороший друг, не смог ему отказать. В агентстве Чонгук сходил в душ и, встретившись там с Тэхеном, поехал вместе с ним в бар. Они уже давно сидели в клубе, но тишина всё никак не хотела уходить. — Ну, и что у вас случилось? — спросил Тэхен, понимая, что друг ни слова не сказал с того момента, как они встретились. Но по телефону жаловался, что у него проблемы с Каей. — Да, так… — осушая 2 тумблер виски, отмахивался Чон, уже не собираясь ничего рассказывать Тэхену. — Как это так? Рассказывай давай, я не хочу просидеть здесь всю ночь. — Кая… Ммм… — заныл Чон, но тяжко выдохнул, издав протяжный вопль, и продолжил рассказывать. — Не думаю, что смогу дать ей то, что она хочет… — Чонгук наконец поднял свой взгляд на друга, который до сих пор не понимал всей ситуации, и продолжил свою исповедь. — Тэхен, ты сейчас меня просто не понимаешь! Ты не знаешь её! Но она очень хочет этого… А я не могу, я все ещё боюсь довериться женщинам. Хотя она так прекрасна… — вздохнув, добавил Чонгук. — Она просто замечательно целуется… «Да, знаю» — подметил для себя Тэхен, немного встряхивая голову. — Она вообще дома ходит в моих футболках и это так… Айщщ! — Чонгук был расстерян и часто взъерошивал свои волосы. — Ах… — Чонгук, успокойся, если она все ещё твоя девушка, значит, её всё устраивает, — у Тэхена сжимались кулаки, когда Чон говорил о Кае, но он не мог ему ничего сказать, ведь Кая все ещё была на стороне Гука. Поэтому Тэхен тоже хлопнул свой тумблер. — Хотя может ты и правда ей не подходишь, ну, точнее она тебе не подходит, если ты постоянно сомневаешься в своём выборе, — заключил Тэ, после выпитого виски. — Да, я не сомневаюсь, я просто не могу это сделать. — А ты уверен, что это реально то, чего она хочет? — вздыхая отвечал Тэ, потому что ему порядком надоело, что он ноет ему про Каю, которая и самому Тэхену нравится. — Может тебе стоит с ней об этом поговорить, а не со мной? — Да, ты прав, поеду домой… Надо с ней поговорить! — выпивая третий тумблер, отозвался далеко не трезвый Чон. Тем временем Кая давно приехала домой и снова попыталась позвонить Чону. Но решила, что он снова занят и что стоит заняться уборкой. Не портить же себе настроение, которое ей поднял другой мужчина… Убравшись на первом этаже и протерев пыл на втором, Кая выдохлась и решила поужинать и наконец сесть за уроки. Кая Накручивая спагетти на вилку, я включила телефон, чтобы глянуть сколько время и увидела единственное сообщение от Чона и 2 от Тэхена. Сказать, что мне было грустно… Чон: «Я ушёл с Тэ в бар, прости :)» Тэхен: «Как добралась? Все в порядке?» Я тут же ответила последнему, что все хорошо, и расстроилась из-за Чона так сильно, что разревелась. Во-первых, он мой парень, но чувство будто у нас нет особой любовной связи… Во-вторых, я уже второй раз встречаюсь с его другом, но своему парню я об этом не говорю… Солённые слезы капали прямо на лапшу в томатном соусе. Руки немного тряслись, и не удавалось спокойно накручивать лапшу, получалось лишь накручивать себя… И когда я поймала себя на этой мысли, то резко и глубоко шмыгнула, что позволило мне вмиг успокоиться. «Если я буду сидеть плакать, ничего хорошего не произойдёт, лучше пойду займусь делами,» — решила я и, быстро съев оставшуюся пасту, с набитым ртом пошла к чайнику, чтобы налить себе травяной чай и успокоится, а потом сесть за этот злосчастный реферат. Похоже моя злость к себе была так велика, что, надавив на себя, я сделала этот реферат за 40 минут, да такой идеальный, что там и придраться не к чему. Потом я делала новую домашку, заданную господином Паком. Нужно было составить сводку по культуре Древней Греции. Это отняло у меня час, зато там всё получилось просто совершенно. Потом ещё час я разгребала ещё какие-то работы по другим предметам. И так устала, что решила ненадолго прилечь на этот стол своей тяжёлой головой, но уснула. Автор Проснулась Кая в пол первого ночи от хлопка двери и Чонгука, который кричал на весь дом. — Кая! КАЯ! Я вернулся! — снимая обувь начал Чон, совершенно не замечая включённого компьютера на первом этаже, он поплелся на второй. — Я так соскучился! Где ты? Нам надо поговорить! — поднимаясь по лестнице прямо в куртке, вопил он заплетающимся языком. — КАЕ~ЧКА! Кая фыркнула что-то непонятное себе под нос, встала со своего места и пошла к лестнице. — ГУК! Я здесь! — отвечала она Чону, который то ли запнулся на этой лестнице, то ли уснул. В руках у него был букет цветов, который успел помяться, пока Чон волок его по лестнице. — Эй, ты там в порядке? — Моя Кае~чка! — поднимаясь со ступеньки, Чон стал спускаться навстречу ей, но на последней ступеньке споткнулся-таки. — Ай! Ты что творишь? — недовольно спросила Кая, когда он повис на её плечах, продолжая размахивать цветами за её спиной. — Сейчас-сейчас! Мы сядем и поговорим, — легонько отталкивая Каю, Чон направился к кухне. А она пыхтя, поплелась за ним. — Это тебе, — протягивая цветы, сказал он. — Спасибо, а в честь чего? — удивлённо поинтересовалась она, сразу уходя вглубь кухни, чтобы набрать воды и поставить цветы в вазу. Сделав это, она снова подошла к Чону. — Кае-чка! — жалобно застонал он, присев на кухонный стул. — Я не понимаю, что не так… — он запнулся и больше не смог продолжить свою речь, потому что Кая подошла к нему и стала стягивать с него куртку. Он готов был с ней поговорить, но только если бы она была на некотором расстоянии от него. А сейчас она стояла так близко, что можно было вечно рассматривать черты её лица, которые было плохо видно из-за темноты на кухне. — Эх! Я так устал, — его глаза уже легко закрывалась, а вот открывались они с таким трудом, что он был готов уснуть прямо здесь. Но решил снова попробовать что-то сказать. — Понимаешь, нам… — Давай лучше завтра поговорим? — предложила она, унося куртку в прихожую, где небрежно валялись ботинки, снятые Чоном. Кая убрала их в шкафчик и, проходя мимо Чона в сторону компьютера, выключила последний и вернулась к Чону. — Нет, нам надо сейчас… — противился он, но сразу успокоился, когда Кая села на корточки перед ним и взяла его лодошки в свои руки. — Зайчик, ты такой пьяный. Пойдём спать? — добродушно улыбаясь и легонько вскидывая брови, спросила она. В этот момент она походила на воспитательницу в детском садике, которая пытается уговорить ребёнка одеваться, а Чон как этот маленький ребёнок закивал головой и вместе с ней за ручку пошёл наверх. Поднявшись наверх под руку с Каей, он сел на кровать и утягивая за собой её за руку хотел лечь на кровать, что так его тянула, но Кая противилась. — Тебе надо переодеться! — Я не хочу! Я сейчас усну! — А кто тебя просил так поздно приходить сегодня домой?! Ты между прочим говорил, что придёшь раньше! — все ещё упираясь ногами в пол, продолжала возмущаться она. — Ну… Ну, я… Ну… — переставая тянуть Каю на себя, он искал оправдание. Она вздохнула и принялась помогать бедному, несчастному Гуку переодеваться, а то он как маленький сейчас уснёт где угодно и в чем угодно. А ей ещё спать с ним рядом. Кая сходила в гардеробную и, вернувшись с футболкой Чона, стала помогать ему переодеваться. Когда она снимала с него его футболку, то он всплеснутыми по инерции руками обхватил Каю за талию и прижался к её животу. — Давай быстрее, я сейчас усну! — возмущённо мямлил он с закрытыми глазами. — Если ты мне не будешь мешать, то я сделаю это быстрее. — Ааа, тогда всё! Нет вопросов! — отпуская её и поднимая руки вверх, сказал он, плюхаясь на кровать, видимо Кая служила последним, что держало его в сидячем состоянии. — Чооон! Сядь! Он тут же подорвался и сел, и она наконец надела ему футболку. После этого Кая легла рядом с ним, а он, недолго думая, прижался к ней и положил свою руку на её живот. Он дышал ей в шею, что сильно отвлекало Каю ото сна, поэтому она чуть съехала вниз и теперь уже она лежала на его плече и щекотала своим дыханием его щеку. Так они и заснули. Кая ощущала тепло близкого человека, но тепло было как будто чужим… Но всё равно хватаясь всеми своими силами, она хотела счастья именно с этим человеком. Не хотела обижаться на него из-за его позднего прихода домой, хотела помочь переодеться и уложить спать. Одним словом — позаботиться. Кая проснулась от того, что Чон тормошил её и мычал, как ему плохо. Он проснулся от её будильника и после его выключения стал будить Каю, ведь она как обычно не проснулась. Та сразу сменила своё спокойное выражение лица на недовольное, потому что сам Чон был очень зол и это сильно портило настроение. Он не собирался идти сегодня на работу, ведь очень много вчера выпил и ему стоило отлежаться сегодня дома. Кая спустилась вниз и после душа приступила к готовке. В одной кастрюле у неё варился острый суп от похмелья, а в сковородке она жарила яичный рулет. Когда она нарезала овощи, то услышала вопль Чона со второго этажа, который возмущался, что она так громко режет. — Я ничего не могу с этим поделать, это же — готовка! Закрой дверь в комнату, может станет тише. — Я уже её закрыл не помогло! — спускаясь по лестнице ныл он. — Ааайщ, — растекаясь по обеденному столу, стонал он. — Мне так плооохо! — А вот и супчик! — наливая тарелку супа и ставя её перед страдающим, радостно сообщила она. На самом деле её уже начинало раздражать похмелье Чона, потому что тогда он превращался в нюню и бесился с любого шороха. — Спасибо~чки! — протянул он. — Ты у меня такая заботливая… — запнулся он так, что казалось он продолжит что-то говорить, но он остановился, а потом и вовсе стал есть как ни в чем не бывало. Кая села рядом и, насыпав сухой завтрак, стала заедать тот рулетом. Кая Пока я мыла посуду, Гук успел переместился на диван и оттуда доносились недовольные возгласы по поводу грохота посуды. Всё утро я терпела его недовольство, но, в конечном счёте, решила, что нужно поскорее сваливать из дома, чтобы не возник конфликт на нервной почве. Сбежала я на работу, чему Чон абсолютно не был против. Конечно, теперь он останется дома один и будет спать… Зачем столько пить?! В офисе я хотела в спокойной рабочей обстановке закончить проект, и не смотреть как Чон умирает на диване и раздражается тому, как я клацаю по клавишам, хотя кто знает, я не проверяла, надоедает ли ему этот звук. Но то, как я готовила утром, ему явно не понравилось, потому что он аж со второго этажа за закрытой дверью кричал мне, чтобы я потише готовила. Меня также раздражало, что я не смогла ему ничего рассказать о том, что мне было грустно из-за преподавателя. Но я не сказала лишь из-за того, что он был не готов вообще что-либо слушать. Поэтому из дома я ушла, молча закрыв за собой дверь.