Кэртианский балаган

В Доме офицеров идёт лекция о семье и браке. — По результатам социологических исследований, на первом месте по количеству супружеских измен стоят актёры, на втором — спортсмены, а на третьем — офицеры… С места поднимается офицер: — Это клевета! Это шельмование армии! Я вот женат сорок лет, и за эти сорок лет ни разу жене не изменил. Генерал из президиума: — Вот из-за таких раздолбаев мы и плетёмся на третьем месте. Анекдот

      — Рокэ, девушки ждут.       Которые раз за эти дни Марсель Валме пытался заманить Рокэ Алву на виллу, где содержались пленные с «Морской пантеры» — те пленные, которые покрасивее, конечно. Который раз за эти дни Алва отказывался.       — Рокэ, — повторил Марсель, — девушки очень настаивали, чтобы я привел именно вас.       — Я не хочу, Марсель, — скучающим тоном ответил Алва. — Мне это неинтересно. Вон тут сколько желающих, любой согласится: пригласите Луиджи, Эмиля, молодежь — да вот Курта, в конце концов.       Девушки действительно уже давно требовали от Марселя, чтобы он привел им Алву. Особенно усердствовала одна, которая прямо заявила, что кроме маршала ей не нужен никто, но вот если маршал появится, то после этого, может быть, она вознаградит и Марселя. Обходными путями Марселю удалось выяснить об этой прелестнице кое-что занятное, и он приберегал этот аргумент напоследок. Похоже, пришла пора пустить его в дело.       — Знаете, Рокэ, — вкрадчиво сказал Марсель, — без вашей помощи нам совсем не справиться. Видите ли, одна из них — еще девушка. И эта красавица мечтает, чтобы именно вы…       — О нет. Лестно, конечно, что вы считаете меня специалистом — не спорю, я действительно имею некоторый опыт. Но не очень-то приятно обнаружить себя в роли холтийского, знаете ли, каменного идола. У холтийцев, говорят, есть обычай, когда девственницу перед свадьбой — чтобы уберечь молодого супруга от демонов, которые скрываются внутри каждой девушки…       — Рокэ! — перебил Вейзель, который, наверное, уже раз десять проклял себя, что присоединился сегодня к офицерскому кружку. — Хватит, мы совершенно не хотим знать об этих варварских обрядах! Отвратительно.       — Ладно, только из уважения к вашей невинности, Курт. Так вот, о чем я: у нас здесь, между прочим, присутствует еще и генерал Савиньяк, и у него в имении есть такая традиция…       — Рокэ, не надо, — сказал Эмиль. — Перестань. Я, в отличие от тебя, вовсе не против посетить наших дам. Не понимаю, почему ты так упираешься.       — Мне не интересно — значит, не интересно. Неужели этого недостаточно? Я уже говорил, что они меня не привлекают. И вообще, я женат.       Марсель оценил шутку и тихонько хмыкнул, но все остальные его веселья не разделяли.       — Тупее отговорки я еще не слышал! — закатил глаза Эмиль. — Надо же было придумать такое: женат! Ты ничего подостовернее не мог изобрести, Рокэ? Да если бы ты женился, я бы, наверное, знал! Если бы ты женился, — поправился он, — Ли бы, наверное, знал, и уж он бы рассказал мне.       Рокэ пожал плечами.       — Если ты женат, — не унимался Эмиль, — то где же твой браслет? Почему ты его не носишь?       — Ненужная безделушка, совершенно лишняя в отношениях мужчины и женщины. Конечно, у меня есть браслет, потому что без этого нас бы не обвенчали, но я его оставил в столице.       — Рокэ! — не выдержал уже Вейзель. — Хватит уже глумиться! Ваши шутки переходят всякие границы! Я долго терпел, но это уже слишком! Для вас нет ничего святого!       — Вот так, — вздохнул Алва. — Когда я говорю правду, мне никто не верит, даже вы, Курт. Почему бы не принять, что я наконец-то решил остепениться? …поэтому, Марсель, вы с Луиджи и Эмилем можете идти к вашим пантеркам, а мы с Куртом возьмем по бутылочке вина, уединимся в кабинете и будем обсуждать достоинства наших благоверных. И проблемы молодых родителей. Вот, например, что вы делали, когда у первенца резались зубки?       — Перестаньте! — усы Вейзеля опасно зашевелились, как будто он сам был бомбой, начиненной порохом по самую макушку. — Вам нравится меня доводить, но больше слушать вас я не намерен! Даже если вы не шутите, — чему я не верю, — то сочувствую той несчастной, которая решилась связать с вами свою жизнь! Хорошего дня, господа!       Он встал, резко развернулся, в два чеканных шага оказался около двери и вышел, громко ею хлопнув.