Запах вишни

      Сегодня небо переливалось всеми оттенками серого цвета, градиентом перемещая облака по дождливой столице. Изредка срывались то мелкие капли, то серьезный ливень, отчего и так не радужное настроение падало ниже нормы. Особенно с учетом того, что я всячески игнорировала существование зонтиков, предпочитая прятать голову в капюшоне ветровки. Холодный воздух продувает меня насквозь, заставляя жалеть о том, что я не оделась теплее. Отогреваю руки, крепче обхватывая стаканчик с кофе, купленный по пути на работу, и недовольно морщусь, когда прядь завившихся из-за дождя волос попадает мне прямо в лицо, заслоняя обзор. Честно слово, еще немного, и я решусь обрезать их по короче, только чтобы они не путались из-за ветра       Сдунув надоевшую прядь, наконец подхожу к зданию Главкино, встречая по пути Антона. С первого дня так ничего не изменилось – Шастун полностью меня игнорировал, изредка подначивая по самым разным поводам. Причину его такого поведения понять мне не удалось, и я попросту на него забила. В конце-концов, я не мамочка ему, чтобы бегать и утирать сопли. Если Антону нравится играть обиженного на всех подростка в его двадцать семь лет, то я ему тут явно не помощник, даже со своей излишне альтруистичной натурой.       К слову, парень проходит мимо меня, сделав вид, что мы абсолютно не знакомы, и мне до жути хочется хоть как-то ему насолить, поэтому едва он открывает дверь в здание я протискиваюсь вперед него, услышав сзади недовольное сопение. Конечно, понимаю, что поступаю по-детски, но это просто ответный шаг на его ребячество. Остановившись у турникета, понимаю, что забыла достать пропуск, и поэтому мне приходится залезть к себе глубоко в сумку, хотя из-за стаканчика кофе, что находится в моей руке, это крайне неудобно.       - А можно побыстрее? – недовольным голосом произносит Шастун, и мне приходится слегка отойти, чтобы пропустить его вперед. Он закатывает глаза, предъявляя пропуск охраннику Геннадию. И только парень проходит мимо меня, заставляя отодвинуться еще на несколько сантиметров, как стаканчик с кофе выпадает из моих рук, выливая остатки напитка на нас с импровизатором. С опаской перевожу на него взгляд, заранее зная, что парень хочет меня убить, потому что его белые кроссовки вмиг стали коричневыми, как и моя ветровка. Если бы я не переживала о том, что сейчас подумал обо мне Шастун, то почувствовала, как больно печет в области груди, куда и пришелся горячий напиток, но пока все мои мысли сконцентрировались только в одном месте.       - Пиздец, - констатирует светловолосый, оценив масштабы проблемы. – Хотя чего еще ждать от малолетки. Слушай, ты случайно не дочка кого-то из продюсеров?       - Я же случайно, - от надменного тона парня даже забываю извиниться, опешив от его слов.              - Я так и понял, что к нам тебя устроили случайно.       Шастун уходит, оставляя за собой последнее слово, а я остаюсь на месте, не зная, что мне делать. Проклиная все на свете, вручаю чертовому охраннику свой пропуск, и нервно провожу рукой по волосам, но потом понимаю, что рука была испачкана кофе, отчего из меня вырывается недовольный стон. И когда я успела так нагрешить?!       Оказавшись в гримерке ребят, нервно кидаю испорченную ветровку куда-то на стул и в зеркало оцениваю мокрое пятно, растекшееся по бежевой худи. Гребанный Шастун, у него хотя бы здесь есть хоть какая-то одежда, а мне в таком виде еще и гостей встречать. Спасибо, что хоть светлые джинсы не пострадали. Пытаюсь оттереть пятно влажной салфеткой из своего рюкзака, но выходит из рук вон плохо.       - Че-е-ерт.       - Неудачное утро? – я вздрагиваю, не услышав, как в помещении оказался еще кто-то. Обернувшись, вижу Арсения, который отряхивает волосы от капель дождя, но все равно выглядит идеально.       - Да так, - я вздыхаю, стягивая худи с себя, и мысленно радуясь, что под нее надела черную майку. Чуть выше левой груди алеет ожог, до которого даже не решаюсь дотронуться. Браво, Вишневская. Слышу присвистывание со стороны Арса, и закатываю глаза. – Кофе пролила случайно.       - Шаст уже рассказал, - смеется импровизатор, поправляя в зеркале свою челку.       - Боюсь представить, в каких красках, - зябко ежусь, потирая руками гусиную кожу на руках. В таком виде мне точно не проходить. – Но я не специально. Это он меня ненавидит, а не я его.       - Да забей на него, Крис. Шаст просто расстался с девушкой, поэтому сейчас отрывается на всех. Мы просто не обращаем на это внимания, и тебе стоит. Слушай, можешь сфоткать? – Арс протягивает мне свой телефон, заставляя отвлечься от своих мыслей, чтобы сделать ему идеальный «случайный» кадр.  Да уж, за неделю я уже поняла, что с ребятами просто невозможно соскучиться. Удивительно, но к их компании было легко привыкнуть с первого дня, поэтому несмотря на то, что эта неделя была крайне тяжелой, потому что в день могло быть отснято около пяти выпусков сразу, я почти не чувствовала себя как на работе – мне доставляло это удовольствие. Если конечно, закрыть глаза на то, наличие в коллективе Шастуна. Но к счастью, этот изъян скрашивала импровизация «шокеры», на которой я эмоционально выдыхала.       - О, вишня, здорова.  А ты чего такая раздетая? Чай не лето на дворе.       Я закатываю глаза, обращая внимание сразу на трех импровизаторов, которые вместе появляются в дверях гримерной. От них за версту чувствуется запах сигарет, неприятно качающийся моего носа. Под колючим взглядом Шастуна я недовольно морщусь, чувствуя себя просто голой.       - У меня просто фетиш такой – под дождем в майке ходить.       Оставляю ребят одних, чтобы они переоделись в ту одежду, которую для них подготовили костюмеры и сама решаю найти что-нибудь, чтобы прикрыть плечи. Не то, чтобы меня смущало ходить в обтягивающей майке перед ребятами, но сквозняк, гуляющий по помещению, заставлял знатно поежиться. Дойдя до костюмерной, я не нахожу там Даню, ответственного за внешний вид ребят, поэтому мне приходится позвонить, чтобы спросить его разрешения взять что-то из вещей.       - Дань, привет. Скажи пожалуйста, что-то из вещей в костюмерке можно взять? Моя промокла сильно.       - Привет, да, конечно. Видишь третью вешалку, что в правом углу? – глазами оглядываю помещения, поняв, о какой вешалке идет речь, и положительно отвечаю парню. – Можешь взять что-то оттуда. Ребята все равно в этом уже отснялись.       - Спасибо.       Попрощавшись с другом, перерываю всю вешалку в поисках более менее удобного варианта и нахожу красную клетчатую рубашку, которая достаточно мне велика. Поэтому завязав ее на талии, чувствую себя спокойней, хотя в нос ударяет приятный мужской аромат. Даже знать не хочу, чья это вещь.

***

      Вечер наступает нескоро. Проводив последнего гостя, в лице Сергея Лазарева, я желаю ему хорошего дня и возвращаюсь обратно в гримерную, где из всех сидит только некурящий Арс. Падаю без сил на диван, чувствуя при этом приятную боль в каждой клеточке тела. Буквально через секунду ребята возвращаются обратно, рассосредотачиваясь по помещению.       - Блин ребят, сегодня же пятница. Погнали в бар куда-нибудь? – вдруг нарушает молчание Сережа Матвиенко, привлекая к себе сразу четыре пары глаз. – Че дома тухнуть?       - Погнали.       - Вишня, ты с нами?       - Не ребят, меня дома ждут, - вспоминаю, что обещала Никите сегодня поужинать вместе, потому что всю эту неделю мы пересекались только рано утром, когда кто-то из нас собирался на работу. Приходили же мы один позднее другого, поэтому эту пятницу я обежала посвятить своему мужчине. – Но спасибо.       - Ну конечно, время то уже не детское, - как бы невзначай произносит Антон Шастун. Едва сдерживаюсь, чтобы не треснуть его по ноге, которая всего в паре сантиметрах от меня. – Родители заждались?       - Шутки, как в моем восьмом классе, - парирую я, попутно отвечая на сообщения лучшей подруги.       - Я не сомневался, что ты еще в школе. Паше надо записать в сцены из шляпы – худший менеджер для «импровизации». Школьница! – для того, чтобы придать окраса своей реплике, Шастун разводит руками, неприятно гримасничая.       - Да пошел ты. Сережа, скинешь название бара в личку? Я сама доеду.       И хлопнув дверью, чтобы ни на кого не сорваться, я покидаю здание Главкино, вдыхая сырой Московский воздух, впервые жалея, что я не курю. Я многое могу держать в себе, но когда люди начинают переходить границу, основываясь на каких-то своих личных счетах. Сука, Шастун, что я тебе сделала?       Втягиваю в легкие больше воздуха, чувствуя капельки в уголках глаз. Чертова сентиментальность. Сейчас понимаю, что если не выпью что-то крепче колы, то просто сойду с ума, от нервного напряжения. Включаю любимую музыку в наушниках, чтобы ждать такси было не так скучно, и только собираюсь написать Нику сообщение о том, что приду на час позже, как тот вырубается прямо в моих руках. Черт, зарядка села. Этот день явно настроен против меня.       Спасибо хоть такси успела заказать, поэтому приехала в бар, указанный Матвиенко, на пару минут позже самих ребят. Слава богу, Шастуна в эту минуту с ними рядом нет, поэтому я спокойно заказываю себе виски с колой, зная, что более легкие напитки вряд ли меня спасут от плохого настроения.       - Не думал, что такая хрупкая девушка пьет такой не хрупкий алкоголь, - ухмыляется Арсений, а к нему присоединяются ребята.       - Мы мало знакомы, - я хмыкаю, опрокидывая в себя стопку алкоголя, чувствуя, как жидкость обжигает горло и туманит мозг.       За стол присаживается вернувшийся Шастун, на лице которого все еще изображено вселенское недовольство.  Поднимаю на него слегка затуманенный взгляд, разглядывая черты мужского лица. До этого я смотрела на ребят лишь на как предмет своей работы, но сегодня мне удалось взглянуть на них немного под другим углом. И почему-то сегодня Шастун показался мне не просто парнем, который бесил меня всю неделю, а просто человеком с набором своих проблем и трудностей. Засмотревшись на его браслеты, украшающие эстетичные мужские руки, не замечаю, как импровизатор ловит мой заинтересованный взгляд. Но вопреки теории вероятности, Шастун лишь вяло мне улыбается. Вина взыграла? Или меня уже так сильно торкнуло от алкоголя?       - Тогда предлагаю познакомиться поближе, - как тост произносит Дима, и все поднимают вверх свои напитки, делая глоток. Парни, в отличие от меня, взяли напитки полегче, потому что завтра их ожидало интервью, и им нельзя на нем выглядеть не презентабельно. По-хорошему, мне тоже бы не стоило, но испорченное настроение требовало того, чтобы его поднять.        Ребята начинают рассказывать о том, каким образом они оказались в одном шоу. Каждый о жизни в своем родном городе, о том, как они попали в юмор. Я с удивлением узнаю, что по профессии все ребята кроме Арсения совершенно не принадлежат к актерскому миру. И это кажется мне поистине странным, ибо в каждом выпуске ребята делают со своей мимикой что-то невообразимое, а их театральность нередко превышает театральность гостей. Потом выясняется, что в Москве на постоянной основе живет только Сережа, ребята же обитают кто в Санкт-Петербурге, кто в Воронеже.       Я же в свою очередь рассказываю короткую историю своей жизни.  О том, что родилась в Омске, прожила там сознательную часть своей жизни, потом поступила в местный университет по направлению рекламы и связей с общественностью, но на четвертом курсе из-за громкого инцидента со мной в главной роли, мне пришлось бежать не только из университета, но и из города, и таким образом, я оказалась в Москве.       - А тут можно поподробнее?       -  Да что тут подробнее? Ректор моего университета открытым текстом ко мне приставал, угрожал, что я никогда не закончу университет, а если и закончу, то репетицию мне испортят так сильно, что даже на зону работать не возьмут. Ну я взломала его социальные сети, нашла все его переписки со студентками, вроде меня, а потом выгрузила их во всех возможных интернет источниках. Но, его, благодаря связям, конечно же оставили в покое, а мне пришлось бросить все и приехать сюда. Такая вот история.       - Нихера себе, вот это я понимаю, насыщенная жизнь. Учись Арс, как о себе рассказывать надо.       Попов снисходительно улыбается, делая очередной глоток из бутылки. Сережа Матвиенко продолжает шутить на эту тему, что нисколько меня не задевает, когда я начинаю зевать, понимая, что настало время закончить некую интеграцию меня в коллектив, и ехать домой. Только сейчас вспоминаю, что телефон сел, и я абсолютно не имею понятия, сколько сейчас времени.       - Ребят, а может кто-то телефон одолжить? Мне такси нужно заказать, а мой сел.       - А тебе в какую сторону ехать? – захмелевшим голосом спрашивает Сережа, который весь вечер был в абсолютном ударе. Назвав адрес, я морщусь от громкого «О-о-о», в исполнении Матвиенко, которое больно бьет по вискам. – Давай мы с Шастом тебя довезем? Нам по пути.       Мои брови сходятся на переносице, когда я слышу предложение Матвиенко. То, что Шастун не отпустил в мою сторону за весь вечер ни одной колкости, конечно, было здорово, но сомневаюсь, что к этой идее Антон отнесется с таким же энтузиазмом, что и Сережа.       - Не стоит, это же неудобно и вообще…       - Да не ломайся, вишня! Неудобно  ехать одной ночью на такси, а мы довезем в целости и сохранности, отвечаю, - парень начинает пьяно переигрывать, и едва поднимается с места, его активно начинает пошатывать. Поднимаю взгляд на Антона, который и был, собственно, на машине сегодня, но парень пожимает плечами, глядя на пьяные выходки друга.       - Поехали.       Он выводит Матвиенко из бара, попрощавшись с ребятами, и мне приходится сделать тоже самое, поэтому быстро чмокнув в щеки Попова и Позова, я бегом вылетаю на улицу, чувствуя легкое головокружение. Найти машину Антона не составляет труда, потому что высокий силуэт выдает в импровизаторе самого Шастуна. Он стоит, слегка оперевшись на иномарку и выдыхая дым от сигарет в воздух. Зябко поежившись, медленно иду в его сторону, что не упасть, и слегка поравнявшись с ним, осмеливаюсь заговорить первой.       - Слушай, тебе не обязательно это делать. Я могу доехать сама.       Я чувствую легкую обиду за сказанные им в гримерной Главкино слова, но понимаю, что это совсем по-детски. Мы взрослые люди, и к тому же, хочет он того или нет, но будем работать вместе, поэтому продолжать ссориться дальше мне бы не хотелось.       - Мне не трудно, - выдыхает он вместе с дымом сигарет. Все кажется мне каким-то неестественным, но я словно зачарованная наблюдаю за тем, как из его рта вырываются клубки пара. Парень кидает окурок на землю и садится на водительское сидение, мне же приходится занять пассажирское, потому что на заднем развалился Матвиенко, который, кстати говоря, уже сладко посапывал, абсолютно не беспокоясь о том, что вместо мягкой кровати у него под головой дверца автомобиля.       Оказавшись внутри машины, чувствую, как по телу растекается тепло. На улице слишком похолодало, с учетом того, что с Главкино я уехала в одной майке. Заметив, что меня немного трясет, Антон включает печку, и в этот момент мне становится по-настоящему тепло. Мой нос щекочет приятный аромат кофе вперемешку с сигаретами, что на удивление, не вызывает отвращения. Негромкая мелодия заставляет меня расслабиться, хотя в чужой машине делать этого явно не стоило, но тяжелая неделя и  крепкий алкоголь сделали свое дело, поэтому я удобно устраиваю свою голову на прохладном окне, наблюдая за сменяющимися пейзажами ночной Москвы. Если честно, не помню, когда чувствовала себя так же спокойно, потому то в последнее время моя жизнь превратилась в американские горки, взлетающие то резко вверх, то со скоростью света спускающиеся вниз.       Обратив внимание на то, что время уже перевалило за полночь, мысленно себя четвертую, потому что только сейчас до меня доходит, что я даже не предупредила Никиту о том, что задержусь. Но самое отвратительное, что я не чувствую за это никакой вины. Кажется, премия худшей девушки года может смело достаться мне. Просто наши отношения превратились в самые… обычные.  И с каждым днем мне все меньше хотелось вернуться в квартиру, где я чувствовала себя, словно в гостях.       - Крис, - звук собственного имени отвлекает меня от самобичевания, заставляя обернуться в сторону Антона. – Слушай, я перегнул сегодня. Прости.       - Все нормально, - я слабо улыбаюсь, чувствуя некоторое облегчение. Профиль парня, до этой секунды был серьезен, но уже сейчас его лицо становится мягче, словно с его души свалился камень. – И спасибо, что подвез.       Антон кивает, и я покидаю такой теплый автомобиль, стараясь быстрее передвигать ногами, чтобы оказаться в тепле.  Как можно тише поворачиваю ключ в дверной скважине и на носочках прохожу в квартиру, чтобы не разбудить Ника. Хотя, зная парня, его даже пушечный выстрел не может поднять с кровати. Поэтому не жалею криков, когда в темноте больно ударяюсь ногой о тумбу. Но когда вхожу в спальню, чувствую что-то неладное в полной тишине. А потом понимаю, что Никиты в постели попросту нет. И это заставляет меня задуматься.