Отвергая чувства

Вечер неминуемо окутывал улицы. Время уверенно шло к ночи. Мисато и Аска молча ехали на машине домой. Они были в отчаянии, Синдзи будто растворился, как только зашел за порог больницы. Никто его не видел, не у больницы, не где бы то ни было еще. Просто пропал. Теперь единственная надежда была, что он сам вернется. Если он, конечно, жив, такой вариант они тоже рассматривали. В общем ситуация накалилась. Однако, из-за общей проблемы Мисато с Аской на время забыли свои споры и недопонимания. Последние часы они провели либо в тишине, обдумывая всю ситуацию, либо разговаривая друг с другом, но сугубо по делу. Не ахти какое общение, но в их случае, это было более чем хорошо. Они доехали до квартиры. Кацураги припарковалась, после чего положила руки на руль и прижалась к ним лицом, очень глубоко вздохнув. Ей было очень тяжело, в голове вертелись самые невероятные и ужасающие мысли о том, где сейчас мог находиться Икари. Чтобы хоть как-то отвлечься, она медленно развернулась к Аске и, попытавшись выдавить из себя улыбку, сказала: - Раз мы его не нашли, будем ждать его утром, да? А сейчас, предлагаю заказать что-нибудь. Что будешь? - выдавить хорошее и оптимистичное настроение у неё не удалось от слова совсем. Она говорила с запинками и было видно, еще одна капля и она может расплакаться. - Не обманывай себя, Мисато. Ты не сможешь есть - спокойно ответила Сорью привычным тоном. - Но ты ведь будешь, правда? - Кацураги сейчас была нужна моральная поддержка, хоть одно словечко сладкой лжи. К сожалению, Аска была не подходящим для таких ситуаций собеседником. - Слушай, ты можешь обнадеживать саму себя, рассказывая наивные сказки, что он вернется и все будет хорошо, сколько захочешь. Но я тебя умоляю, не втягивай меня в них. Я не собираюсь подыгрывать тебе, имитировать оптимизм, пытаться делать вид, что ты меня утешила. Потому что ты это делаешь для себя. Я вообще не понимаю тебя. Ты утешаешь других, на самом деле, утешая себя. Знаешь, как бы я это назвала? Самой извращенной формой эгоизма! - Сорью была серьезна и тверда в своих словах. Её тон не изменился, до сих пор излучая пренебрежение к опекунше. Кацураги не выдержала. Слезы потекли по её лицу, медленно стекая по руке. Она пыталась что-то говорить, но за хлюпающими звуками и отдышкой невозможно было разобрать ни одного слова. Лэнгли сидела на заднем сиденье, скрестив руки на груди. Когда Мисато начала рыдать, рыжеволосая лишь закатила глаза. - Ты серьезно? - Заткнись! - сквозь рыдания, прокричала сбивчивым воплем Кацураги. - Ясно, я сваливаю - Аска вышла из машины и направилась в квартиру. До входа в здание надо было пройти лишь дорогу - “Давай, Аска! Иди, главное не оборачивайся! Тебе плевать” - пыталась сдержать свои неожиданные потоки сострадания Сорью - “Тебе плевать! Тебе плевать! Тебе плевать! Тебе плевать!” - повторяла она раз за разом. И вот она у самой двери. Но Лэнгли неожиданно останавливается - “Да чтоб меня!” - она разворачивается и подходит к окну машины, где сидит Мисато. Постучавшись, она дожидается, когда опекунша подымет на неё глаза. Когда она это сделала, Аска заговорила: - Слушай, нет ничего плохого в слезах. Это одно из проявлений человеческих чувств. Тебе нужно было эмоционально встряхнуться, я это понимаю - у неё не очень получалось утешать. Спустя небольшую паузу, она добавила - Я просто хочу сказать тебе, что я … я … я тоже не смогу есть. Я имею ввиду, без Синдзи-куна. Зрачки Мисато расширились в тот же момент, когда Сорью назвала Икари не дураком или еще похуже, как раньше, а нежно: Синдзи-кун. Опекунша резко осознала все истинное положение дел. Она перестала рыдать, пребывая в шоке. Аска же, после сказанного, тут же развернулась и уже окончательно ушла в квартиру. Как только Сорью зашла в свою комнату и убедилась, что она одна, то тут же расплакалась. Она крайне редко позволяла себе такое, но в эту ночь на неё резко накатила волна переживаний и сожалений. Уснуть ей так и не удалось. Тем не менее наступило утро. Солнце взошло, окутав своими лучами всю комнату девочки подростка. Ослепляющие огни разбудили Аску. Она резко вскочила, от чего у неё заболела голова. Она рухнула назад в постель. Через некоторое время она услышала звуки шварканья масла на сковороде, доносящиеся из кухни. “Синдзи!” - в тот же момент подумала Лэнгли. А второй мыслью было - “Какие же все-таки в Японии тонкие стены, кошмар!”. Радостно вскочив на ноги, игнорируя никуда не девшуюся головную боль, она начала одеваться. Даже не успев до конца напялить майку, Аска выскочила из комнаты и стремглав забежала на кухню. К её разочарованию, Икари не было. Зато была Мисато с улыбкой до ушей. - Доброе утро! - похоже целая ночь в слезах действительно помогает, ведь сейчас Кацураги выглядела так, словно ничего и не было. - Какого хрена ты такая радостная? - брезгливым тоном спросила Сорью. - Мне звонила Рэй. Синдзи был вчера у неё и ночь он спал там. С ним все хорошо! У Аски было смешанное чувство от этих новостей. С одной стороны, она была безусловно рада, что с Икари все хорошо. Но с другой - “Целую ночь с этой сукой? Почему он пошел именно к ней?” - злоба ревности закипала в Аске со скоростью гепарда. - Ревнуешь? - словно прочитав её мысли, спросила Кацураги. - К этой суке? Этого придурка? Что ты несешь, двинутая?! - резко вскрикнула Сорью. - А вчера ты другую песенку пела. Мне показалось, или ты, пытаясь меня утешить, проболталась? - Заткнись! Ты вчера вообще рыдала, как дитя! От гневных выкриков Аски, Мисато становилось только радостно, ведь это означало, что она попала в самую точку. Сорью тоже поняла, что опекунше теперь всё известно. Она замолчала, после чего села за стол. Кацураги, в свою очередь, села напротив. Вздохнув, Лэнгли сказала: - Ладно, признаю. Вчера я сболтнула лишнего. Но! Во-первых, я сделала это умышленно. Во-вторых, ты никому не должна об этом рассказывать - она говорила, будто командовала. - Подожди, с чего я должна таить все в себе? - взгляд Мисато был хитрым. - О боже, и чего ты хочешь за молчание? - Ты меня не поняла, Аска. Я хочу рассказать это Синдзи. Только представь, как он обрадуется! У меня вообще много к тебе вопросов. Почему ты так к нему относилась, если любила? Зачем скрывала чувства? Почему до сих пор не призналась? Теперь я полностью заинтересована тобой и хочу знать всё! - Так, притормози! Ничего я рассказывать не буду! Я, между прочим, утешить вчера тебя пыталась! И так ты меня благодаришь? - Кстати, про это я тоже хотела узнать. С чего вдруг ты пыталась подбодрить меня? Сорью крикнула на всю квартиру гневным воплем, прижав руки к лицу. Она попала, теперь ей так просто от больно любопытной на события личного характера женщины не отделаться. Придется все рассказывать и договариваться о неразглашении. - Прошу! Умоляю тебя! Не рассказывай никому! - Ого! Неужели знаменитый и непобедимый пилот Евы-02 сейчас сидит передо мной моля о пощаде? - у Мисато был настолько ужасно самодовольный тон, что Аска не выдержала. - Слушай сюда, тварь! Я знаменитая и непобедимая, этого у меня не отнять. Я лучше всех на этой гребанной планете! Ты думаешь, что сможешь встать на пути у меня и моего достоинства? Не дождешься! - На что ты надеешься, после этих слов! Ты думаешь, что я правда испугаюсь и не стану рассказывать? Если да, то ты не умнее Синдзи-куна. - Пошла ты! Лэнгли резко вскочила из-за стола и побежала в душ, громко топая и ворча ругань себе под нос. Мисато лишь похихикала на такую реакцию, ведь теперь она понимала, чем она вызвана. Однако, спустя мгновенье Сорью высунула уже мокрую голову из душа, прокричав: - И еще, у тебя еда сгорела! Кацураги сначала не поняла, о чем говорит рыжеволосая фурия, но потом опомнилась. Развернувшись к плите, она вскрикнула. Вместо фирменной яичницы Мисато: “почти можно есть”, на плите горела пламенем черная субстанция. К сожалению, завтрак пришлось выкинуть. Спустя долгие два часа, Аска вышла из душа. Опекунша сидела на диване и смотрела по телевизору какой-то сериал. Гордо задрав голову вверх, Сорью прошла мимо и села на стул, стоящий у кухонного столика. Она почувствовала, что пора позавтракать, но по резкому запаху от плиты было ясно, что еды сейчас нет. - Ты ведь заказала еду? - спросила Лэнгли. - Да, с минуты на минуту должны привезти - Мисато была максимально спокойна. Даже не смотря на едкие комментарии и оскорбления Сорью с самого утра. Похоже теперь все крайности её характера, воспринимались опекуншей просто как защита от правды, которой она стыдилась. Правды, что она любит Синдзи. Честно говоря, Кацураги до сих пор пребывала в небольшом шоке от этой внезапно открывшейся истинны. - Отлично! Значит ты не настолько глупа, как кажешься! - попыталась привлечь её внимание Аска. - Я думаю, на самом деле ты считаешь меня очень умной. Где-то в самых потаенных частях твоего разума есть мысли: “всегда слушай её”, я угадала? - Что?! Да иди ты! - Сорью была шокирована наглостью своей “опекунши”. В этот момент она вспомнила, что Кацураги хотела отказаться от неё и выселить в НЕРВ. Похоже, теперь все поменялось - “Наверное, это даже к лучшему, что я призналась ей. Кажется, она начинает лучше понимать меня” - и тут же другая мысль взяла первенство - “Стоп, что я несу? Этой алкоголичке меня не понять! Никому меня не понять” - поток мыслей прервал звонок в дверь. - Наверное это доставка - предположила Мисато. - Да ты что? А ты действительно гений! Что бы я без тебя делала! Я-то думала, что это птички на улице запели или Ангел к нам постучался - саркастично накричала на неё Аска. Увидев полное отсутствие реакции на свой упрек, она добавила - Я открою, так уж и быть, ленивая ты задница! Пролежи так еще два часа и Кадзи на тебя точно больше не посмотрит! И вновь полное игнорирование - “Да что же это такое? Без реакции, все как-то бессмысленно получается” - подумала Лэнгли по пути к двери. Открыв дверь, она увидела Синдзи. Они встретились взглядами, полными удивления. Все вокруг словно остановилось в этот момент. Никто их них не мог выговорить ни слова. Сердцебиение и дыхание участились. Они не могли не пошевелиться, не отвести взгляда. Но Аска в итоге отмерзла первой. Волшебное мгновение их встречи прервал звук пощёчины, который прорвал тишину, раздавшись по всей квартире громким эхом. Икари моментально схватился за щеку, на которой через мгновение появился красный отпечаток руки. В этот же момент его глаза заблестели слезами, но это были не слезы боли, ведь помимо слез на его лице засияла улыбка. Лэнгли сильно удивилась его реакции, но она не могла не улыбнуться в ответ. Синдзи выглядел таким милым и наивным. По подбородку текли слезы, а лицо сияло улыбкой. И Аска улыбалась вместе с ним. Неожиданно, Лэнгли одним резким движением, сразу после пощёчины, прижалась к Икари в нежном объятии. - Больше никогда не пугай меня так - прошептала она тихо и нежно. Её руки нежно прижимались к его спине. Распустившись, огненные волосы блуждали в пространстве, аккуратно ложась на его плечи. А нежно произнесенные слова, заставляли сердце стучать в такт её дыхания. Для Синдзи эти объятия длились целую вечность. Он чувствовал каждую подушечку её пальцев, каждый лоскуток волос и каждый нежный вздох. Ему казалось, что он в раю и Аска его спутник, его ангел в мир вечного блаженства и покоя. Внезапно момент умиротворения сошел на нет. Сорью отпрянула от него и посмотрев в глаза сказала: - Если хоть собаке какой вякнешь про это …! - заканчивать было незачем, её тон и выражение говорили сами за себя, будучи пропитанными злобой и ненавистью. Не дождавшись реакции и ответа, она развернулась и ушла в комнату. На пути ей встретилась Мисато, которая стояла в проходе, ожидая Синдзи. Сорью пренебрежительно глянула в глаза опекунше. Аска прошла мимо и устроилась на диване, где ранее наслаждалась утром Кацураги. Синдзи и не знал, что думать. Такой реакции от рыжеволосой фурии он не ожидал. Пощёчина была очевидна, даже справедлива, но вот объятия ввели в ступор. Через некоторое время ноги сами повели Синдзи в комнату, не смотря на его шоковое состояние. Кацураги долго не думая тут же схватила мальчугана в свои объятия. - Синдзи-кун! - прокричала задорно опекунша. Икари стоял как в копанный. Он не отрываясь смотрел на Аску. В ней было столько тайн и недомолвок. Рэй дала ему почву для размышлений. И сама Лэнгли заставляла задуматься, после такого горячего приема. В общем, все мысли мальчугана были заняты рыжеволосой красавицей. - Мне, конечно, не хочется вас прерывать … хотя кого я обманываю? прекратите уже! Это отвратительно! А еще я хочу есть, так что марш на кухню и готовь мне завтрак, мудила! - проорала в старой манере Сорью. Мисато, наконец, вызволила мальчугана из объятий. И он тут же зашагал на кухню. - Ты серьезно, Синдзи? Ты ведь даже не переоделся, а сразу пошел готовить, потому что она так сказала? - в недоумении спросила опекунша. - Молчи! Он все правильно делает! На первом месте мои прихоти, а все остальные неважны - заявила Аска. Две девушки посмотрели друг на друга злобными взглядами, а после переключились на Икари. Только он мог решить их спор. Мальчуган, на удивление, не растерялся, он знал ответ на перед. - Приготовить завтрак для меня только в радость - улыбнувшись, он вновь направился к плите. Мисато разочарованно потерла лоб, а Аска победно подняла голову вместе с руками одним резким движением. Но опекунша вспомнила про свой непобедимый туз в рукаве. Она села за стол на кухне и мягко сказала: - Кстати, Синдзи-кун. Я тут кое-что узнала очень интересное про нашу любительницу оскорблений - после сказанного, она посмотрела на Сорью победной улыбкой. Лэнгли, конечно же, поняла, о чем идет речь. Посмотрев на хитрую Кацураги, её лицо неосознанно стало тревожным, а руки вместе с головой затряслись вправо и влево в один такт, говоря: нет. - Что-то случилось? - поинтересовался Икари. Мисато продолжала смотреть на рыжеволосую. В конечном итоге, когда надо было хоть что-нибудь ответить, она сказала: - Она не натуральная блондинка, а крашенная. - А, вы про доктора Акаги - немного разочарованно отреагировал мальчуган. - Ну да, а ты про кого подумал? - Я подумал про … - он выдержал паузу - не важно - Синдзи продолжил готовить. Аска посмотрела на Мисато непонимающим взглядом. Кацураги лишь улыбнулась ей. “Она все-таки послушалась меня и сохранила тайну? Блеск! И на что она рассчитывает, интересно? На начало новой долгой дружбы? Что за хрень?” - подумала Лэнгли. - Садитесь за стол. Завтрак готов - прервал баталии двух девушек Икари. На протяжении всего завтрака Мисато мучила Синдзи вопросами о его похождениях. Вот только он отвечал кратко и отчужденно, потому что думал в этот момент абсолютно о другом - “Что означало это объятие? Неужели Аска была рада моему приходу? А пощечина, наверное, потому что она за меня волновалась. Именно об этом говорила Аянами? Боже! Это не может быть правдой!” - украдкой, он взглянул на рыжеволосую красавицу. - Перестань на меня пялиться! - заметив на себе взгляд, прокричала она. - Извини - на автомате промямлил Икари. Трапеза продолжалась, но на этот раз в тишине. Синдзи отвернулся к тарелке и продолжил размышлять - “Её отношение ко мне не изменилось. Может быть, она была мне рада только из-за еды? Нет, за еду так не обнимаются. Зато так приветствуют …” - даже мысль до конца он не закончил, настолько она показалась абсурдной - “Нет, нет. Это исключено”. В общем, Синдзи вновь пришел в тупик. Все остальные мысли выходили за рамки его представления об Сорью Лэнгли, потому были бессмысленные. По крайней мере так думал он сам. - А вам в школу не надо? - прервала молчание Кацураги. - Сегодня мы не идем в школу - ответила Аска. - Почему? - Боже, тебе все надо объяснять? Придурок только домой вернулся, а должен вообще в больнице лежать! Он в школу еще неделю ходить не будет! - Да, согласна. Вот только, причем здесь ты? Синдзи-кун сидит дома и восстанавливается, а с тобой все хорошо. - Но … - начала Сорью в гневе, но вдруг переменила настроение и продолжила - Да, ты права. Пойду в школу. Без этого тупоголового там будет просто сказка! - она встала из-за стола и направилась в комнату. Икари грустно опустил голову. Слова Аски вновь его задели. Мисато увидела его реакцию и положила руку ему на плечо, прошептав: - Не переживай, когда она уйдет я тебе кое-что расскажу. Будь уверен, это поднимет тебе настроение. Буквально через минуту, Лэнгли вышла в прихожую уже в школьной форме и моментально ушла, ничего не сказав.