Dormir

Засыпая с абсолютно светлыми мыслями о предстоящем дне, она совсем не ожидала проснуться в незнакомом тесном помещении с планшетом в руках. Ещё сонная, но слегка взбудораженная сменой обстановки, она начала осматриваться. Свет от потолочной лампочки понемногу переставал слепить глаза, привыкшие к темноте. Сидела она на черном стуле на колесиках. Даже не всматриваясь, было видно, что он был не первой свежести: слегка потёртый на углах и чуток под наклоном в правую сторону. Она помнила, что почти такой же стоял сейчас у нее дома, рядом с компьютером, в котором, на удивление родителей, она мало проводила время. Напротив находился стол. Телефон, вентилятор, какие-то бумаги. Взгляд поднялся выше. Плакат. Тут-то всё и прояснилось. Конечно она поняла, где находится. Это же каморка охранника! Того самого, из недавно вышедшей игры, о которой на протяжении недели трещал весь ее класс. Вслед за всеми она тоже в нее играла. Но не долго. Поначалу было интересно, необычная механика и история цепляли. Но потом однообразные скримеры стали ожидаемы, а азарт так и не появился. Удалив игру, она снова вернулась к своим обычным будням. Кто ж знал, что такой проработанный сон (а обычных ей снилось и так несправедливо мало) будет про какую-то левую игру, а не про один из интересующих ее сериалов или фильмов, показывающих по телевизору. Наконец-то придя в себя, она удосужились посмотреть на планшет, который уже успела положить на свои бедра. Маленький черный монитор, дающий возможность переключаться на все одиннадцать камер. Как бы она не искала глазами по всем сторонам отмеченных ночи и времени — всё равно не находила. Возможно, это прерогатива одной лишь игры, в которой каждая сохранённая секунда покоя стоит дорогого, особенно на последних ночах. Логично, что в реальной жизни человек будет знать какой сегодня день. А звук тихо идущих часов сзади, она давно заметила. Взор упал ниже. В левом углу, где находились проценты и данные об использовании энергии, прямо на ее глазах цифра «один» поменялась на «ноль». Свет потух, хоть и не сразу, а через несколько мучительных секунд. Ступор. В этом нет никакого смысла. Она не успела просидеть и минуты в этом месте, а проиграла! Мозг начал лихорадочно предлагать варианты выхода из сложившейся ситуации. Точно не под стол. Она вполне могла уместиться под ним, но что потом? Если это осознанный сон, а она себя контролировала, то боль, скорее всего, тоже чувствуется. А проверять, правда ли, не особо хочется. И потом, каким-то шестым чувством, казалось, что вот-вот кто-то да нагрянет в гости. Не теряя времени, она резко встала и положила на стул ставшую бесполезной дощечку. Рядом на полу, в полутьме, она заметила очертания небольшого классического ручного фонаря. Ей сейчас было не до мыслей о том, что в игре его не было. Быстро взяв вещицу, пришла очередь выбора. В какой проём бежать? Если игрушки всё-таки здесь имеются, то определенно лучше в правую сторону: она точно помнила, что после отключения света, мишка приходит петь свою песню с левой стороны.

***

Считаете ли вы себя кем-то особенным? Она скорее да, раз попала в такую ситуацию. Сейчас, стоя в каком-то тесном шкафу, предположительно находящемся на кухне, в голову лезли разные глупые мысли. О жизни, о судьбе, о интересующих ее ответах на вопрос «Чем я это заслужила?» и так далее. Думать трезво получалось с большим трудом. Последний раз она так бегала, разве что, от бомжей на территории гаражей. Да и там она находилась не одна, а со своими верными друзьями, которые из любой жопы вытащат. Друзья… ей очень хотелось поговорить с ними прямо сейчас. Посмеяться с ситуации, рисковать жизнью ради забавы. Это ведь всего лишь сон! Но уверенность в этом мало-помалу пропадала. Она считала свои мысли эгоистичными. Хотеть, чтобы они оказались в этом месте только из-за ее «хотелки» — бесчеловечно. Нет, пусть она сама отдувается, а они лежат в своих кроватях в безопасности и видят десятые сны. Потихоньку успокаивая тяжёлое дыхание, она стала вспоминать недавние события. Буквально десять минут назад, собравшись с мыслями, она вышла из офиса в правую сторону. Но фонарик, крепко державшийся в ее руках, не торопился исполнять свою работу. Ей не хотелось привлекать светом лишнего внимания. В случае чего он мог быть использован в другом ключе, неплохой такой вес мог ненадолго остановить противника. Быстрый план на скорую руку состоял в нахождении безопасного места или выхода (что маловероятно) и дальнейшего ожидания конца сна, то есть чуда. Не пройдя и десяти шагов, она услышала подозрительный шорох сзади. Пожалуй, до этого момента она правда не слышала ничего, была намертво прикована к своим мыслям. Не стоило забывать о здешних обитателях. О человекоподобных животных, ростом со взрослого и с весом в несколько сот килограмм, а ведь они ещё и разумны. Шорох повторился громче. Был похож на звук, будто железо мягко приземляется на плитку. От страха мысли снова вылетели из головы. Звуки повторялись. Шаги. Да, никаких сомнений. Они начали ускоряться, а она продолжала стоять. Поворачиваться или нет? Любопытство взяло верх. Не думала она, что эти роботы при таком весе могут настолько быстро передвигаться. Всплеска адреналина хватило для выхода из оцепенения. Она побежала со всей мочи от… утки? курицы? цыпленка? В общем от жёлтого аниматроника. Она была готова согласиться с общепринятым мнением о том, что Чика — самый пугающий враг в игре, хотя, может ей кажется, других-то она не видела. И не горит желанием. В реальности (это же сон, верно?) она занималась спортом, не совсем связанным с бегом, но помогающим держать тело в тонусе. Что ей сейчас помогало не попадаться под клюв. Она не смотрела куда бежит, всё равно не знала планировку (на карте одно дело, а на практике совсем другое), да и больше обращала внимания на то, как бы не споткнуться и не упасть, увидеть что-нибудь в полутьме и не выпустить единственную полезную вещь из рук. Отрыв между аниматроником и ею был достаточен для того, чтобы резко свернуть и затеряться. Что она и совершила. Как можно тише она прошла к какому-то шкафчику и залезла в него. Неудобно, по бокам и сзади в разных местах торчали какие-то острые предметы, разглядеть какие — места не было. Но ей было не до них. Сердце билось как бешеное. Она приложила свободную руку ко рту, чтобы дыхание было не таким громким. Неизвестно сколько она так простояла. Но эта пробежка её сильно взбодрила. Прежде она тоже любила потрепать себе нервишки: посмотреть страшные истории, играть в страшные игры, бегать от ментов. О чём вообще говорить, если одной из ее самых сильных мечт был и остаётся — прыжок с парашютом? Бывало она сама придумывала себе страхи и боялась их. Но всего этого она не придумывала. Она вообще не думала об этой игре, существуют темы занимательнее и интереснее. А если это и правда сон? Может, она способна им управлять. Вот что ей мешает выйти из этого колючего шкафа и показать всем кто здесь главный? Захотелось кричать и смеяться. Она здесь начальница. Её не может убить никакой заяц или медведь из этого зоопарка! Когда рука уже была на полпути к дверце, послышались шаги совсем рядом. В этой комнате. Походка была похожей, но не такой, как у курицы. Пришедший хромал и резко переставлял ноги. Уверенность в себе, на время помутневшая разум, пропала. Действительно, что с ней такое? Вероятность того, что всё происходящее — сон, не отменяет равноценную возможность обратного. Напротив, разве ей когда-нибудь снились такие продуманные и детальные сны? С её фантазией это было возможно, но… Скрежет о металл прервал ход мыслей. Ей понадобилось проморгаться, чтобы проанализировать ситуацию. Кто-то впритык стоял к ней, разделяемый одной лишь дверцей шкафчика. Кто-то царапал дверцу. Лязг было невыносимо слышать, находясь в замкнутой коробке из стали. Кто и чем мог производить такой звук? Это…лис? След от чуть появившейся от недавних мыслей улыбки исчез. На лице застыло выражение ужаса. Получается, он раскрыл её местоположение? Он может в любой момент укоротить ее жизнь? Вариант со сном отпал сразу. Слишком страшно. До боли в животе. Как он это сделал? В этом ресторане нет больше мест, где она могла бы спрятаться? Кто-то до этого тоже здесь прятался? И почему они до такой степени умные, что ищут её, а не считают, что она убежала наружу? Она видела его силуэт в горизонтальные щёлочки на шкафу, расположенные чуть выше ее головы. Он приближался к ним своими глазами. От страха ноги подкашивались. Но здесь не было места на то, чтобы осесть. Подозревая, что верхушку ее головы видно, что роботы способны видеть в темноте (для чего-то же он всматривался), она, с режущей болью в ногах, немного присела, закусывая щёку, чтобы не издать звука. В момент, когда, как ей показалось, их взгляды встретились, сердце сделало тройной пируэт, а щека заболела в разы ярче. Не устояв, она зажмурила глаза. Послышались шаги, Фокси развернулся и ушёл. Неужели он пощадил её? На самом деле он не хочет убивать? Не зря же при проигрыше в игре он только заглядывает в офис, а не как все набрасывается на лицо! Может ли такое быть, что игровой персонаж умирает из-за банального сердечного приступа? Нет, конечно нет. Он самый неисправный в этой компашке. Единственный бегает, единственный стоит на своей сцене. С табличкой, на которой написано тоже самое. Да сейчас её мог спасти какой-нибудь простой глюк в его программе! В конце концов, даже если он ушел, это не значит, что он не припрётся обратно, к тому же, возможно, захватив с собой своих друзей. Выбираться было не то чтобы тяжело, скорее делать это тихо, не шипя от боли, было трудно. К сожалению тусклого света хватало не на многое. Она не могла рассмотреть что случилось с ее ногами, но могла потрогать. Это были царапины, небольшие колотые и резаные раны. Закономерно предположить, что в этом шкафу находились ножи, вилки, или разбитые тарелки. Она чувствовала как из некоторых ранок текли струйки крови, да и щёку, только заметила, что прокусила. Всё щипало, да. Но она не могла с этим ничего поделать. Сейчас она была рада пережитому ужасу. Вдруг пришло осознание, что ничего ещё не кончилось. Фонарик сильно сжимался её рукой, а она стояла у стены на кухне и прислушивалась. Вроде тихо. Нельзя стоять на месте. Она вышла из комнаты и по стеночке, босыми ногами, тихонько двинулась, предположительно в сторону зала. Никого по пути не встретив, но замирая от каждого шума вдали, она на четвереньках забралась под один из празднично накрытых столов. Как больно. Ей хотелось кричать и рыдать. Она была в отчаянии. Она не знает, как тут оказалась. Как отсюда выбраться. Сколько времени? Она физически не успела вначале взглянуть на висячие сзади часы. Сколько она вообще здесь находится? Почему ей приходится сидеть в своей спальной одежде, теперь пыльной футболке и рваных штанах с голыми стопами на холоднющем полу? Почему она не просыпается от боли, следовательно всё вокруг реальность? Предательские слёзы, которые она сдерживала до этого момента, потекли по щекам. Ох как она запаниковала, начнутся же рефлекторные всхлипы, и тогда игра в прятки будет проиграна! Почти не соображая, она поспешно попыталась приблизить обе руки к лицу, отчего фонарик, до этого как родной сидевший в её руке, нечаянно упал на пол с глухим грохотом. Тишина…

закончилась.

С невероятной скоростью, а может она просто не заметила, перед ее взором предстали две бурые лапы. Скатерть начала стягиваться. Она судорожно закрыла свое лицо руками и упёрлась ими в колени. И начала то ли молиться, то ли наоборот проклинать. Звуки копошения прекратились. Она рискнула, подумав, что терять нечего, освободить лицо. Вокруг находилась её родная, милая сердцу комната. Сама она оказалась около кровати, на полу. Девушка вздохнула с облегчением. Ноги по-прежнему саднило.