В погоне за ветром

Вечерние сумерки принесли с собой умиротворяющую прохладу. Трещали кузнечики и цикады, и редкие порывы ветра шелестели листьями высоких деревьев. — Нужно пройти через парк? – Сирокко непроизвольно замедлила шаг, вглядываясь в переплетение ветвей. — Боишься темноты? – насмешливо спросил Дейтерий. – Смотри, а то ещё утащит тебя какой-нибудь монстр в свою берлогу... Сирокко боялась не столько монстров, сколько просто неизвестности. Сколько всего прячется во мраке? Апатит всегда говорил, что нельзя слепо идти туда, куда ведёт дорога. Сирокко чувствовала, что в этих словах заключено больше смысла, чем кажется на первый взгляд, но пока не могла его понять. Дейтерий прав – что пугающего в темноте? Парк такой же, как был днём, только солнце больше не светит... — Нет, – Сирокко решительно отмела сомнения и шагнула вперёд. Дейтерий хмыкнул, однако ничего не сказал. Смелая девочка... Подол платья тихо шелестел, цепляясь о травинки. Желтоватый цвет лишь слегка светился, выделяясь на фоне окружающего мрака ещё не зашедшего солнца. До кареты они добрались в полном молчании, изредка нарушаемом тихими вздохами, когда кто-то натыкался на очередной корень. Сирокко время от времени поглядывала на своего спутника, однако из-за окружающей их темноты его силуэт был едва заметен. К карете был прикреплен фонарь, тёплым светом разгонявший тьму вокруг себя. Ночные мотыльки в беспорядочном танце кружились вокруг него, то и дело натыкаясь на стеклянное препятствие. Однако Сирокко вдруг почувствовала себя неуютно. Словно что-то прицепилось к ней со спины, и теперь тянет за собой. Она пошевелила плечами и встряхнулась, но это не помогло. Страх разлился по телу, но Сирокко усилием воли подавила его в себе. — Давай быстрее, мне тут не нравится, – пробормотал Дейтерий, нервно осматриваясь по сторонам. Сирокко кивнула и, значительно ускорившись, вытащила из кареты мешок с вещами. Она уже хотела повернуться к Дейтерию, когда услышала во внезапно замершем мире звук дыхания. Более тяжелого и доносившегося из-за деревьев. Инстинктивно развернувшись, она выставила перед собой руку и мельком взглянула на Дейтерия. Тот, судя по всему, тоже его услышал, потому что теперь безотрывно смотрел в тёмную чащу и мелкими шагами отходил к карете. — Кто бы ты ни был, выходи сейчас же, – спокойно сказал Дейтерий. – Второй раз я предупреждать не буду. Ни одна веточка не шелохнулась под чьими-то легкими шагами. Животное? Вряд ли... Во-первых их здесь нет, во-вторых зверь обычно сбегает, когда его замечают. — В другой стороне есть какое-нибудь здание? – пропустив ненужные замечания вроде «там кто-то есть» и «кто это?», Сирокко лишь пыталась найти выход из неприятной ситуации. — Там парк и особняк соседей, – пробормотал Дейтерий. – Но до него идти ещё столько же, сколько до нашего. — Кто это может быть? – голос Сирокко сорвался, однако она быстро взяла себя в руки и продолжила. – Здесь водятся дикие животные? — В том-то и дело, что нет, – процедил Дейтерий, рассматривая клубящийся мрак. – Скажи, а ты умеешь драться? — Возможно, – прошептала Сирокко, безрезультатно пытаясь рассмотреть преследователя. – Вы не хотите использовать стихию? — Но проклятие, – попытался возразить Дейтерий, однако ненадолго задумался. – Ох, Безликий с ним. От одного раза ничего не случится, да? Сирокко неопределенно покачала головой. Она редко слышала обращение к Безликому – темному богу, олицетворяющему худшие пороки человека. Это было что-то вроде запретного имени, которое называли в критической ситуации. Дейтерий, чуть приоткрыв рот, повернул голову в другую сторону и перестал реагировать на присутствие Сирокко. Девушка поняла, что он сейчас ищет воду для взаимодействия. И, как назло, рядом не было достаточного количества песка для хорошей атаки. Однако пыль и мелкие камешки, которыми засыпали аллеи сада, тоже могли пригодиться. Пусть поднимать их с помощью ветра было на порядок сложнее, это лучше, чем ничего. Пока Сирокко пыталась понять, хватит ей сил для сражения, таинственная тень шелохнулась и теперь медленно, но неотвратимо приближалась. «Словно охотник выслеживает дичь», – пронеслось в голове Сирокко, когда она принимала начальное положение. Она присела и вывела вперёд правую ногу, попутно подняв руки на уровень груди. Камешки задрожали и начали один за другим подниматься вверх. Все выше и выше, формируя собой длинное копьё. Теперь Сирокко не замечала того, что происходит вокруг. Не чувствовала горьковатого запаха шторма, не слышала опустившейся тишины и не видела парка вокруг. Весь её мир сжался вокруг доносившегося из темноты дыхания и ритма собственного танца. Её движения были острыми, точными и невероятно быстрыми. Казалось, что Сирокко сама превратилась в копьё из тысяч камешков, и теперь уверенно протыкала и разрезала им ветви тёмных деревьев. Вдалеке послышался тихий рокот. Он все нарастал, и ветер, летящий перед штормовой волной, пронизывал тело Сирокко маленькими ледяными иглами. Теперь уже пришла пора преследователю искать способ выбраться. Однако заросли, в которых он прятался, оказались слишком надёжными, а каменное копьё отрезало единственный путь к спасению. Сирокко ещё слышала тяжелое дыхание совсем рядом, когда тяжёлая волна накрыла собой всю поляну и растеклась вокруг. Холод сковал мышцы, парализовал дыхание, пытаясь утянуть Сирокко к себе на дно. «Успокойся, – твёрдо сказала сама себе Сирокко. – Вдохни поглубже, ты не утонешь. Опусти подбородок в воду и расслабься». Она чувствовала лишь обжигающий холод, который все глубже пробирался под кожу. Вода тянула вниз, подол намокшего платья отяжелел, а панический страх заставлял Сирокко беспорядочно дергать руками и ногами, лишь рассеивая то небольшое количество энергии, которое удалось сохранить. Холодно. Нужно двигаться... Единственная мысль, прострелившая сознание и замершая в нем. Какое-то движение кольнуло её левую руку и потянуло за собой. Всеми силами стараясь удерживать голову над водой, Сирокко с трудом осознавала происходящее и не только не повернулась в сторону, но и даже практически ничего не почувствовала. Время растянулось, но в то же время сжалось до неузнаваемости: мгновения то истерически пролетали мимо, то почти останавливались. Холод пробирал до костей, сковывая мышцы – преодолевая боль, Сирокко продолжала плыть. Внезапно все закончилось. Холод отступил, и по телу Сирокко разлилось тепло. Кровь стучала в ушах, сердце колотилось так сильно, что его гул отдавался в затылке. — Извини, – Дейтерий склонился над Сирокко. – Я не знал, что получится так масштабно. — Впечатляюще, – отозвалась она, с наслаждением вдыхая воздух. – Все в порядке, Вы нас спасли. — Нам нужно вернуться домой и рассказать обо всём. Если здесь бродит кто-то чужой, его нужно поймать и выгнать. Ты можешь идти? — Да, – Сирокко приняла сидячее положение и тут же закрыла глаза, пытаясь не уронить словно налитую чугуном тяжёлую голову. Потом она медленно встала, унимая тряску перед глазами. – Нужно спешить. Дейтерий тоже поднялся на ноги. Окинув взглядом разбитую карету и превратившуюся в бурелом поляну, он со вздохом направился к дому. Сирокко последовала за ним, попутно опираясь руками на деревья. У неё перед глазами все колыхалось, однако она и не думала показывать свою слабость. Сейчас перед Сирокко стоит одна цель; как можно скорее добраться до особняка и рассказать о произошедшем хозяевам дома. Неизвестный не может продолжать прятаться на территории сада. Наверное, Валлаго Атту на рассвете отправит стражников прочесывать весь парк... И в этот момент Сирокко вдруг вспомнила, что его плевать и на жену, и на ребёнка. Так что вряд ли он будет сильно переживать из-за незнакомца. Сам-то он в любом случае справится с опасностью, в отличие от Нимфеи. Хотя Сирокко подозревала, что госпожа была не такой беззащитной, какой казалась – или хотела казаться. — Ты в порядке? – с тревогой обернувшись, спросил Дейтерий. — Бывало и хуже, – сипло ответила Сирокко, удивляясь такому количеству внимания к себе. Обратный путь оказался труднее, чем она предполагала. Сумерки уже почти превратились в ночь, а после неприятной встречи опасность чудилась за каждым деревом, в каждом перестукивании веток или шелесте листьев. Сирокко слышала тяжелое дыхание, которое витало вокруг неё, совсем рядом, за тем кустом или в той тени. Она вздрагивала от каждого шороха ночного парка, и несколько раз она почувствовала горящий взгляд, смотрящий ей в спину. Шаг, ещё один – подъём на небольшой холм оказался непреодолимым препятствием. «Давай, ещё один шаг», – шептала себе Сирокко, в то время, пока у неё перед глазами колыхалась черно-серая пелена. Дейтерий подхватил её под локоть и почти волоком затащил на холм. — Смотри, сейчас спустимся, и уже рядом дом, – зашептал он. – Осталось совсем немного. Он лишь на мгновение ослабил хватку, и в этот момент ноги Сирокко подогнулись, и она кубарем скатилась с пологого склона. На её счастье, деревья остались за спиной, а мягкая трава смягчила падение. Но она почти не чувствовала боль ударов – ветер мягко обвивал острые камни, не позволяя им коснуться кожи девушки. — Ох, прости меня пожалуйста, – Дейтерий только внизу холма смог догнать Сирокко и теперь с виноватым видом помогал ей подняться. – Ничего не сломала? — Нет, – небольшая встряска помогла Сирокко прояснить рассудок, и она по очереди вытянула руки и ноги. – Всё в порядке. — Идём скорее, у меня плохое предчувствие. Словно в подтверждение его слов в огромном окне особняка мигнул и погас свет.