Спокойной ночи, брат

Лотрик смертельно скучал, разглядывая канделябры и резные спинки стульев. Он точно знал, сколько там перекладинок и завитушек. Иногда нелегкая заносила сюда Негорящих, но Лориан им всем хорошенько давал по соплям. Кому-то из них улыбалась удача, кому-то нет. Во всяком случае — какое-никакое, но развлечение, вносящее разнообразие в унылую и серую вереницу дней. Сегодняшний день пока еще не предвещал ничего, начавшись, как обычно тихо и кисло. Луч солнца прорвался сквозь облачную завесу и коснулся грязного пола, усыпанного палеными перьями. Склонив голову, Младший принц попытался в очередной раз углубиться в текст. В их распоряжении было очень мало развлечений. «Его погубит молитвенная одежда. В дыму и огне он произнесет слова проклятия!» Книга представляла собой сборник всяких предсказаний одной полоумной кликуши, которая жила во времена расцвета Лотрика. Слова о молитвенной одежде намекали на последнего в роду принца. Предсказания говорили о конце света. Лотрик усмехнулся — в одном старуха оказалась права. Королевство пало под тяжестью пепла. Огонь стал его проклятием, а жители обратились в нежить. Иногда он переговаривался со Старшим принцем, который или дремал, или начищал меч. Или следовал примеру младшего брата и что-то читал. Даже тут он умудрялся не скучать без дела. - Знаешь, о чем я жалею, Лориан? - О чем? Лориан отзывался моментально. Видимо, ему тоже не хватало общения, хоть он и был немногословным. Тишина круглые сутки кого угодно сведет с ума. - О том, что здесь с нами нет хоть одной служанки. Здесь же грязно и воняет, как из Гвиновой задницы. Старший издал в ответ смешок. - Дак в чем дело? Пойди вон во дворе, налови пару долбоящеров. Все равно нихрена не делают — болтаются по лестнице вверх-вниз. - Угу. Туда-сюда. Вздохнув, Лотрик негромко пропел под нос - Вверх-вниз, вверх-вниз. Туда-сюда, туда-сюда!.. Раньше он бы в жизни себе не позволил напевать подобную пошлятину, но сейчас над душой не стояла строгая Эмма и не капала на мозги всякой воспитательной хренью. Этот простецкий ширпотреб одно время ходил в народе, его напевали простолюдины на праздниках, когда напивались. Шедевр городского творчества никогда бы не дошел до принцев, если бы те однажды не улизнули со дворца на улицы, переодевшись под местных. Повеселились они тогда на славу, за малым не угодив за решетку, если бы начальник тюрьмы не узнал в одном из пойманных мальчишек Лориана. Их тут же отпустили, но хотели навязать охрану. Но в этом случае их дома ждал бы хороший нагоняй сначала от Эммы, а потом от отца. К тому же для начальника это могло быть хорошим шансом к повышению в ранге, ведь его подчиненные доставили принцев во дворец целыми и невредимыми безутешным родителям, потерявшим детей. Лориан по привычке склонил голову, он иногда терялся и не знал, как вести себя, ведь начальник тюрьмы хоть и тоже подчиненный, но по возрасту ему в отцы годится. А значит оставалось только послушно сдаться на милость провидения. Лотрик с подобным ходом дела мириться не желал. Улучив момент, когда начальство вышло, а тюремщики отвернулись, он схватил брата за руку и побежал к выходу. Самое смешное — он понятия не имел, в каком он направлении. Но этого авантюриста хлебом не корми — дай чего-нибудь поисследовать. В отличие от старшего брата, он редко когда впадал в уныние. Живой и пытливый ум поддерживал в нем тот веселый огонек, который сыпал искрами. Старший принц никогда не скучал рядом с этим живчиком. Выбравшись на улицы города, они оказались на площади. Люди пели, танцевали. Был день какого-то святого, сейчас Лотрик бы уже и не вспомнил, как его звали. Но тогда они незаметно слились с толпой и пустились танцевать со всеми. Лориана взяла за руку девушка, а Лотрика какой-то парень. Явившись домой и получив выговор от Эммы по поводу пропуска занятий по этикету, они запомнили этот день как один из самых счастливых в своей жизни. А мотив в два прихлопа, три притопа поднимал им настроение в самые тоскливые моменты. Поняв, что читать получается плохо, Лотрик захлопнул книгу, отодвинув ее от себя. Минуту он смотрел на обложку, обтянутую бархатом, украшенным камнями и стертыми выемками, где тоже лежали камни. Его занятие прервал звук, который повторялся из раза в раз, когда к ним жаловали гости. - Оппа, ты тоже слышишь эти звуки, наш дражайший старший братец? - А без этой тирады никак, Лотрик? Младшего принца уже охватило веселье. - Не гунди, Лориан. Сейчас мы с тобой разделаем под орех это несвежее мясо. Но приготовившись встретить пришельца привычными словами, Лотрик удивленно приоткрыл рот. - Оооо... Здрасьте, вашество! Повернув голову к Лориану, Младший принц растерянно проронил: - А там батя пожаловал... - Чего? Спустившись на парапет ниже, Лориан увидел отца и выругался. - Ебаный ж ты нахер! Ну здравствуй, папа. Голос Лотрика прозвучал где-то над ухом. - Он наконец о нас вспомнил и года не прошло. Какое счастье, как мы рады! Только я не пойму, чем он там все это время закидывался, что его так перекорежило. Ухмыльнувшись, Лориан ответил: - Другой вопрос, хули этому животному тут надо. Явился, не ждан, не зван. Видать, зелья варить не из чего. Телепортировавшись вниз, он стукнул рукоятью меча о пол, выпуская пламя. Последнее, что Лотрик услышал, было: - Ладно, прикрой мне спину, может ему тоже скучно, захотелось по пиздюлятору отхватить. … ...Лориан полулежал в отключке, прислонившись спиной к колонне. Общими усилиями им удалось приговорить обезумевшего родителя, практически потерявшего дар речи. Он уже не понимал, кто перед ним. Магия Бледного Сита сделала свое черное дело, превратив Оцейроса в мутанта. Лотрик вглядывался в белое лицо Лориана, держа его руки в своих. Пальцы привычно зудели, когда он использовал магию. После каждого боя Лориану требовалось какое-то время, чтобы восстановиться. Как только лицо приобретет свой обычный серый оттенок — он будет крепко спать. Отогревая отмороженные руки брата, Лотрик пристально вглядывался в его лицо. Наконец Старший принц глубоко вдохнул и выдохнул, сжав руку младшего брата, после чего впал в крепкий сон. Сильные пальцы разжали чужую длинную ладонь. - Спокойной ночи, братец. Сладких тебе снов. Лотрик с тихим звоном переместился на свое место.