Странная

      Всё началось с моего пробуждения. Я долго лежала глядя в незнакомый потолок, пытаясь осознать где я нахожусь. Получалось плохо.       Привстав с жёсткой кровати, удивляюсь как низко расположен мой уровень обзора и опустив взгляд на руки чуть не вскрикнула. Детские, маленькие ладошки двигались по моей указке. Подняла взгляд и осмотрелась. Я нахожусь в просторной комнате. В ней не было ни души, только одиноко стояли семь кроватей и столько же заставленных прикроватных тумбочек. Единственное освещение в комнате исходило из маленького окна находящегося в метре от пола.       Тяжело вздохнув встала и уже было хотела направиться к двери, но… Больно. Слёзы покатились из глаз, а тело пронзило болью. Еле как найдя размытым взглядом зеркало, пошатнувшись пошла в его сторону.       Предо мной предстало круглое детское лицо с большими, покрасневшими от слёз, глазами. Тёмные волосы были спутаны, а всё тело было покрыто ссадинами и иногда встречались розовые рубцы заживающих ран. Такие увечья не появлялись от неуклюжести ребёнка. Над ней издевались и избивали. Как же мило с их стороны.       Прошлая я обещала себе стать сильнее, ведь раньше уже показывала слабость. Меня задирали, обижали, нередко всё заканчивалось травмами, а я терпела и считала это дружбой. Наивная до одури. Потом эти хулиганы погибли, все по разному, но их объединяла я, рыдающая навзрыд у каждой из могил. После этого я зареклась подпускать к себе людей. Они все жестокие, алчные и лицемерные. Этими моими действиями была проведена черта между мной и другими людьми, но никто не был против. Ведь Мизури Карасу странная. Какой смысл отступаться от своих, и так пошатнувшихся, идеалов в другом мире?       Здесь ситуация ещё хуже, так что я не позволю обращаться к себе подобным образом. И так натерпелась.       Опять тяжело выдохнув, я надела тряпки, что одеждой назвать не поворачивался язык, и, всё-же, вышла за пределы комнаты. Меня будто не существовало. Взгляды людей скользили по мне как по предмету интерьера, а просьбы и попытки привлечь внимание натыкались на стену игнора. Люди не считали нужным обращать внимание на ещё одного приютского ребёнка. Да, это был приют с сумасшедшей главной. Одержимая главной семьёй женщина, наказывала детей физическими пытками за известные только ей провинности. Презирала своих подопечных и нередко лишала детей еды. В частности ненавидела и отрывалась по полной она на мне. Но она вызывала уважение своими навыками сокрытия. Тридцать лет работы в приюте и минимум подозрений указывающих на неё.       Меня вообще нигде особо не жаловали. Поэтому мне совершенно без разницы где находится. И репутация моего тела мне это позволяла. Да и я к ней была привычна. Странная, сумасшедшая, тупая и недоразвитая.       Сложнее было привыкнуть к новой обстановке, но больше всего волновало одно. Клановый квартал великих гениев строили в пьяном угаре? Я за первый день бездельного хождения по улицам успела четыре раза заблудиться и два раза вернуться туда откуда начала. Не территория клана, а лабиринт.       Очутившись здесь я даже не сразу поняла почему мне знаком клановый мон, а потом посреди ночи вскочила с кровати смутно вспоминая аниме «Наруто».       Мой клан оказался не самым вежливым. Стоило мне оказаться за стенами комнаты, как происходило одно и то же. — Может она не Нара? Ну, не может быть в нашем клане настолько тупых личностей. — Но она родственница Шикаку-самы… — Мало-ли на миссии по доброте душевной подобрал.       Кинув взгляд на очередных любителей почесать языками, продолжила свой путь иногда хмурясь от ноющих ран.       Снова иду в библиотеку — единственное место тишины, где никто не мешает мне своим ядом над ушами. Иду не в клановую, а в главную Центральную Библиотеку. В Конохе меня тоже обсуждают, но среди книжных стеллажей меня не трогает никто.