Black Mirror: Final fear 2

В десять утра, как и договаривались, мы встретились в холле. Заплатив за свой ночлег и поблагодарив за приют, мы вышли из отеля. — И куда теперь? Макс достал карту близлежащей области и принял задумчивый вид, прочерчивая пальцем путь. — Смотри, мы сейчас здесь. Замок Чиллингхэм всего в нескольких километрах отсюда — это где-то час езды, не больше. Наверно, даже меньше. И наша задача — найти хоть какую-то автобусную остановку или вокзал. — Не проще ли на заказной машине? — Проще, но дороже. Не будь расточительным. Я взглянул на брата с оттенком высокомерия, но он не смотрел на меня в этот момент, так что ничего не заметил. Он свернул карту и уложил в рюкзак. Мы двинулись в путь, постоянно ища глазами хоть какой-то намек на автобусную остановку. Дойдя до конца деревни, к выезду из нее, мы наткнулись на небольшой автобусный остановочный пункт и быстро нашли нужный автобус, который, правда, не собирался везти нас к самому замку. — Это частная собственность, ребятки, и замок не входит в наш маршрут. Мы с Максом тревожно переглянулись. — Да вы не волнуйтесь, от той остановки, на которую я вас привезу, ходьбы до замка минут тридцать. Так что вам только остается переживать впустят вас туда или нет, — он рассмеялся и махнул нам, чтобы мы заходили в автобус. Мы еще раз переглянулись и неуверенно вошли внутрь. Найдя места в самом конце салона — единственные, которые остались — мы уселись. Водитель завел двигатель, и мы поехали. — Макс... — Да? Я как-то с трудом начал разговор, не зная как правильно вступить, и сделал странный жест руками, будто я держал что-то шарообразное. — Я вчера вернулся в комнату, и меня снова навестил Мордред. После убийства Валентины, он очень часто является ко мне. Мне как-то не по себе от этого, что ли, — я посмотрел на него умоляюще. — Это нормально. Значит твоя сила растет, значит ты готов с ним встретиться снова, но когда он будет уже в другом обличии. Видишь ли, Мордред не является к кому-либо просто так. Он точно не приходит к тем, кто слаб духом. Он, конечно, злой и с прогнившей душой, но даже он понимает, что только тогда ты можешь считать себя достойным, если сталкиваешься с врагом, равным тебе по силе. — В книге написано? — Да. Но я вижу, что не только в этом проблема. Что тебя пугает? — С чего ты взял? — Страх в твоих глазах. Промелькнул, когда ты упомянул имя Мордреда. Я опустил голову и тяжело выдохнул, а потом чуть усмехнулся и снова посмотрел на брата. — Один раз он уже завладел моей душой. И я боюсь, что при очередной встрече он снова овладеет мной. Я просто вспоминаю всегда то время, когда был одержим им, и... мне не хочется снова это пережить. Как тяжело признавать свои страхи, и тем более говорить о них близким людям. Ведь в такие минуты больше всего боишься, что тебя не поймут и не смогут сказать ничего стоящего. — Эдриан, тебе нечего бояться. Как ты правильно заметил, ты уже был одержим один раз. Он не возвращается дважды в одно и то же тело. — Это радует... Мы помолчали с минуту, а потом я резко спросил его снова: — Эй, слушай, неужели мы не можем хотя бы примерно понять, в какого человека он сейчас вселился? Макс тяжело вздохнул. — Ну... — Давай же, ты ведь читал книгу, там что-то должно было быть написано про этот случай. — Ладно. Но я ничего конкретного сказать не могу. Потому что я ни разу не был в Лозовой заводи и ее окрестностях, тем более в замке. Виктория приняла правильное решение — не подпускать меня к нему никогда, чтобы Мордред даже не знал, что есть еще один хранитель, в которого бы он мог вселиться. — Подожди, почему ты говоришь о Лозовой заводи и ее обитателях? — Потому что у Мордреда выбор небольшой, и он может выбирать только тех, кто живет там, где он сам когда-то жил. Как я и говорил, он выбрал того, у кого злая душа. Вспомни, кто у вас там есть такой? Последние слова он произнес с отчужденностью и отдаленностью. Он настолько не привык к этому замку и нашей семье, что, мне кажется, все это вызывает у него некое отвращение. Да и как бы он мог привыкнуть? Он там не был ни разу. Я помотал головой, пытаясь вспомнить хоть кого-то. — Если только Том? — я развел руками. — Кто он? — Пьяница, бандит, думаю, даже убийца. Зверский убийца... бедный Ральф... — И часто он бывал в замке? — Макс сдвинул брови и напрягся. — Никогда. Только в Уэльском. — Это не он, — он вновь расслабился и помотал отрицательно головой. — Этот человек должен был часто бывать в замке. Вполне возможно, что ты даже не знал, что он там находился. — Тогда я точно не имею понятия, кто бы это мог быть, — я пожал плечами и бессильно откинулся на спинку кресла, начав смотреть в окно. Совсем скоро я увидел, что мы приближаемся к месту и начал толкать Макса, чтобы тот проснулся. Он медленно открыл глаза, потер их и потянулся. Мы оказались единственными, кто вышел на этой остановке, что было неудивительно и начали свой путь к замку. Его пока не было видно, и нас окружало множество деревьев. Но это была не трасса с лесом по бокам. Я даже не знаю, как это назвать — просто беспорядочные ряды деревьев и неясная дорога в никуда. Иногда по пути встречались домишки, но они были заброшены, судя по их виду. Все в стиле нашей семейки. Пройдя половину пути, я, наконец, заметил замок. Он был совсем недалеко, а значит, здесь уже начинались земли нашей семьи. Я остановился и устремил свой взгляд на него. В моих глазах появилась решительность и смелость. — Да, красота. Правда, Макс? — в ответ я услышал странный звук, будто что-то свалилось. — Макс? Я резко повернулся и увидел брата, лежащего на земле. Он еле дышал. Я бросился к нему, откинув свой рюкзак в сторону. — Макс, что с тобой? Ответь же мне! — я попытался привести его в чувство, похлопав по щекам. На самом деле он еще не совсем был без сознания, но то, что он был слаб — это явно. Его глаза были полуприкрыты. — Эд, иди и покончи с этим, наконец... — Макс, что происходит? — Я думаю, это "эффект родных земель", — он говорил почти шепотом, голос был очень слаб. Я почти не понимал его. — Я никогда не был ни в одном семейном замке. Но я хранитель — у меня светлая душа. А замок, даже земли, которые принадлежат поместью, начинают сильно влиять на хранителя, когда он в первый раз туда приходит. В детстве все переносится незаметно, но чем ты старше, тем тяжелее перенести всю ту мощь, что начинает на тебя давить, — он говорил медленно и тихо, почти хрипло. — Иди, Эд. Я больше ничем не смогу помочь, я рассказал все, что мог... Он вдруг зашевелился и дрожащей рукой показал на свой рюкзак. Я перевел взгляд на него, но тут же отвлекся на фигуру, стоявшую неподалеку от нас и наблюдавшую за происходящим. Человек направился к нам. Когда он подошел, я понял, что это был пожилой мужчина с седой бородой, походивший на лесника. — Иди, Эдриан. Он прав. Он не может с тобой пойти. Я позабочусь о нем. Иди, — по-отцовски сказал он. Я не решался отойти от Макса, продолжая сидеть над ним и смотреть на старика. — Кто Вы? — Потом, Эдриан, потом. А сейчас иди и доверь брата мне. Я взглянул на брата, тот закрыл глаза. Казалось, он не дышал. Мои губы задрожали. Душевная боль пронзила меня насквозь, но я сдержался. Старик унес Макса на своем плече в обратную от замка сторону. Я еще немного смотрел им вслед, а потом вспомнил, что Макс показал мне на его портфель. Я немедленно раскрыл его и обнаружил лишь одну вещь — черную сферу, в которую заключают души. Переложив ее в свой рюкзак, я зашагал к замку.