Звёздочка

19 г. ДЯБ. Декабрь Ужасное несчастье случилось сегодня. Ещё вчера ничто не предвещало беды, а уже следующим днём во время тренировки наш милый и всеми любимый Гунджи получил ужасную травму, не смог блокировать световой меч его оппонента и тот, отскочив, ударил его по лицу, серьёзно повредив глаза. Бедняжка Гунджи так зарычал от боли, что моё сердце замерло от ужаса и невероятного сострадания. Наставник подоспел сейчас же и осмотрев пострадавшего, принял очень серьёзный и встревоженный вид, немедленно затем вызвав бригаду медиков. Видимо, ситуация и правда тяжёлая была, раз так. Обычно всё обходилось простым визитом в кабинет Баррисс или Артура, ещё одного целителя, который был хорошим другом всех малышей. Как раз сегодня именно он дежурил на приёме и повторно осмотрев повреждённые глаза своего маленького друга вынужден был признать, что травма очень тяжёлая и если не сделать срочную операцию, то Гунджи может ослепнуть на один или даже на оба глаза. О нет, только не он, только не наш милый Гунджи, он такой тихий, светлый, за что ему такое испытание? Если бы это было возможно, то я отдала бы ему свои глаза, попроси меня только, кто об этом. Но вопрос не стоял, а все ходили притихшие и подавленные. Особенно, Петро, который и был тем неудачливым оппонентом. Он постоянно плакал и просил прощение, говорил, что сам лишит себя зрения, если его друг ослепнет. А тут ещё и выяснилось, что родители Гунджи живут на далёком Кашиике и весть о несчастье до них дойдёт не скоро, но тут уж надо знать нашего верховного целителя Мастера Вокару Че, она не побоялась трудностей и полностью взяла на себя ответственность. Да тут ещё и выяснилось, что наркоз давать ему нельзя, ввиду слабого организма вуки, не приспособленного к жизни на Корусанте. Значит, придётся оперировать в сознании, а это ужасная боль. Тут уже все мы, его друзья, окончательно потеряли покой и думали только о Гунджи, хорошо ещё, что остальные занятия на сегодня отменили, ведь операция завтра утром и Гунджи необходим покой. В этот вечер никто не проказничал, все тихо сидели на своих кроватях и думали о том, что будет завтра. О том, например, что у семьи Гунджи - простых фермеров, вряд ли нашлись бы средства на такую сложную операцию, а Мастер Че даже не вспомнила о деньгах, решив потратить средства Ордена на лечение одного из воспитанников. Какая же она великодушная и добрая, а так и не скажешь, всегда выглядит строгой и даже суровой. И вот настал час икс, вся группа учеников стоит возле операционной и, прижавшись к её стене, ловит каждый звук, идущий оттуда. Сперва были лишь звякание инструментов и тихие голоса медиков, слов в которых было не разобрать совершенно. А потом коридор сотряс рвущий душу отчаянный крик, в который вмещались все боль и страдания, какие только могут быть в душе тринадцатилетнего вуки, который может потерять зрение навсегда. Сама не помня, как, я бросилась прочь из коридора, бежала, не понимая, куда и отчего я бегу, остановилась только у фонтана и склонившись над ним, видела, как мои слезы падали в прозрачную воду. До того разрывало мою душу бессилие и невозможность помочь, но и необходимости молча смотреть на страдания друга я тоже не могла вынести, чувства рвались наружу и не находя выход, поедали сами себя и друг друга внутри меня. Это было невыносимо, я чувствовала, будто горю заживо в этом огне эмоций. В чувства меня привела Лиззи, которая шла за мной, она положила руку на моё дрожащее плечо и сказала с непривычной твёрдостью: - Катуни, нельзя так, нужно надеяться и молить Силу, а не тратить впустую свои нервы. Это было так сильно сказано, что я прислушалась и вместе с Лиззи вошла в медитацию и попробовала связаться с Силой и попросить её помочь Гунджи. Так прошло много времени и вот наконец мы вернулись к операционной и увидели, как оттуда выходит Мастер Че, лицо её очень уставшее, но нет на нём выражения безнадёжности. - Что с ним? - спросила я первым делом, даже не пытаясь скрыть своё волнение, а Вокара ответила, не стал мучить меня неведением: - Всё в порядке, Гунджи скоро уже начнёт видеть. В этот момент я просто не нашла слов, которые выразили бы то, что я ощущала. Я и не стала их подбирать, я просто бросилась к целительнице и крепко её обняв, расцеловала ей руки. Плевать мне тогда было, что это против правил и вообще не этично, за то искренно и от души. Вокара это поняла и тоже обняла меня в ответ. Однако, она и правда хорошая, а вот я плохая, если считала её суровой. Вот никогда больше не стану судить людей по первому впечатлению. Никогда и ни за что. Гунджи теперь должен был две недели провести в полной темноте, чтобы его глаза окончательно зажили и их не травмировал яркий свет, Мастер Вокара сидела с ним всё это время. Она, совершенно здоровая женщина. Вот ещё одна жертва с её стороны. А всех нас отпускали на каникулы, которые большинство учеников проводит в стенах храма, ведь очень немногие имеют возможность навестить семьи, да и нет семей у многих из них. У меня есть, но мама пока не вернулась и потому я тоже остаюсь. Но другие, кто улетал к своим так трогательно прощались со мной, что становилось немного горько от того, что они увидят своих мам, а я опять нет. Отчасти утешали итоги по аттестации, я была пятой среди моих друзей, первой была Лиззи, потом Затт, затем, Биф, следом Гунджи, а потом уже и я. Гунджи мог бы и первым стать, вот только инопланетное наречие подводит, ведь вуки не способны говорить ни на каком языке, кроме своего, но то не его вина и все это понимали, потому разрешали сдавать работы по этому предмету в письменном виде. А мне пришло ещё одно письмо от мамы, в котором она сперва извинилась за то, что не смогла отправить его раньше, потом немного ругала за излишнюю откровенность, а затем снова сказала о том, как любит меня. Я раз сто перечитала это письмо, а потом всю ночь мучила Лиззи рассказами о маме.

***

Конец декабря 19 г. ДЯБ Перед каникулами был праздник, который ознаменовывал окончание года. Украсили актовый зал и мы могли танцевать и слушать музыку сколько захотим. Танцевать я не умею и потому большей частью держалась в стороне. Потом меня нашла Мастер Че и сказала, что Гунджи хочет меня видеть, я с радостью отправилась повидать моего друга. В полной темноте я почти ничего не видела, но Гунджи сам нашёл меня и мы смогли обняться, я снова почувствовала, как мои эмоции рвутся наружу и слезы промочили мягкий мех на груди вуки. Мастер Че не выдержала и попросила меня уйти, сказав, что будет лучше, если я не стану приходить до полного выздоровления Гунджи. Что делать, пришлось уйти. Снова вернутся в зал к этим ужасным танцам, я и так-то терпеть их не могу, а тут ещё и туфли стали мне маловаты, в них и ходить уже трудно, а уж танцевать... Ну нет, увольте, пусть Лиззи танцует, она это хотя бы любит.

***

Январь 20 г. ДЯБ А у меня сегодня события, вернее, целых два. Первое - снова пришло сообщение от мамы, да ещё и какое! Она сказала, что миссия вошла в стадию завершения и значит совсем скоро она прилетит на Корусант и мы сможем увидеться. Что может быть лучше этого, наверное, ничего. Только если то другое, что ещё случилось - Гунджи позволили наконец вернуться на занятия и мы увидели его без повязки на глазах. Глаза его были уже не красные, а такие, как прежде, ясные и очень красивые. Мы с ребятами по этому поводу толкнули целую речь, говорить её мне выпало. Я пыталась сказать, что не умею выступать публично, но меня и слушать никто не хотел, все говорили, что я самая чуткая и потому у меня должно получиться лучше всего. Я встала на середину класса и только открыла рот, как перед глазами опять встало видение двухнедельной давности. Тёмная комната, Гунджи с повязкой на глазах, его крик в коридоре операционной. И снова слезы сжали мне горло и не помня себя, я подскочила к Гунджи и крепко его обняла. - Какие тут могу быть речи? Мы все просто любим тебя! И очень рады, что ты снова с нами. После такого заявления слезы хлынули уже у всех, а Лиззи и вовсе едва не захлебывалась от них. Только Ганоди не плакала, она же родианка, а у них нет такой способности, но я всё равно знаю, что она тоже сопереживает всем нам. Гунджи был рад тому, что он снова с нами и может приступить к учёбе, по которой очень скучал, а мы все поможем ему наверстать упущенное. И ещё сегодня нам объявили, что двое из них в следующем месяце полетят на Илум, сопровождать младшую группу юнлингов вместе с Баррисс. Как бы я хотела быть там, только бы меня выбрали. Но не знаю, уж очень спорные сейчас у меня успехи. Ну ничего, будем ждать.