Christmas Chance

      Доктор шёл вниз по узкому бульвару. Суета рождественского вечера позволяла ему спокойно затеряться среди толпы. Вообще-то слоняться по улице одному было совсем не по-праздничному, но его вполне устраивал этот сценарий. Последние несколько лет Рождество становилось для него настоящим кошмаром, начиная с Трензалора, когда он думал, что настало время его финальной главы. Впрочем, история и не думала завершаться. Много всего было…       Он не строил никаких грандиозных планов на этот вечер. Можно было бы спасти какую-нибудь планету или посмотреть на рождение новых звёзд. Как минимум, в одной точке Вселенной непременно кому-то нужна его помощь. Но Билл заявила, что у неё вечером свидание и она непременно позвонит, как только освободится. В переводе с деликатного это значило «займи себя, пожалуйста, сам». Словом, Доктор в этот вечер был предоставлен сам себе.       Поддавшись какому-то смешному и даже детскому порыву, он не стал вводить точных координат. Пусть судьбу его нынешнего Рождества решит случай. ТАРДИС недовольно загудела и всё же спустя пару минут сообщила о приземлении. Доктор, не имея ни малейшего понятия, куда попал, открыл дверь и вышел на улицу.       На то, что он угодил в рождественский Лондон, ему намекнул билборд уже на первом повороте. Выбор ТАРДИС его разочаровал: можно было придумать что-нибудь поинтереснее! Менять своего решения он всё же не стал и двинулся дальше. Одежда прохожих показалась ему обычной и современной — значит, временной промежуток тоже не был оригинален. Странно, неужели старушка ТАРДИС совсем не старалась его удивить?       Только он подумал об этом, как его внимание привлекла на первый взгляд невзрачная реклама: по старому телевизору из антикварного магазина крутили наивный ролик о мальчике, дарящем подарок своей пожилой бабушке. Люди торопливо проходили мимо и почти не смотрели на витрину, но Доктор не мог отвести глаз от неё и остановился как вкопанный. «Каждое Рождество — последнее Рождество», — слоган подсветился тусклыми лампочками, декорированными под старину.       Поражённый внезапно вспыхнувшими в его памяти воспоминаниями, Доктор невольно отступил назад. Подгоревшая индейка, ужин с семьёй, телефонный звонок. Северный полюс, запах мандаринов, Санта и рождественская хлопушка. Нам стоит так делать каждое Рождество. Если бы…       — Ой, чёрт!       Раздосадованный женский голос за его спиной моментально вернул его в реальность. Он прозвучал так близко и так знакомо. Доктор даже не подумал, что наступил на незнакомку за спиной, и, резко обернувшись, ещё раз задел её плечом.       — Простите… простите, — затараторил он.       У него был небольшой словарный запас в разделе извинений, да и тот, казалось, сократился до минимума, когда Доктор взглянул на свою «случайную жертву». Его глаза испуганно расширились.       — Клара?       Перед ним стояла девушка точь-в-точь похожая на Клару Освальд. Разве что её волосы были длиннее, чем он помнил, и что-то другое в лице. В остальном же он не мог отличить её от той Клары, которую помнил.       — Я вас знаю? — удивлённо уточнила она. — Вы… друг отца? Или мы где-то виделись?       Нервно облизав губы, Доктор судорожно пытался найти хотя бы какое-то логическое объяснение их встрече. Может, это очередное эхо Клары? Или хроноблок сработал в обе стороны? А может, дело во времени?       — Извините, а какой сейчас год? — спросил он, позабыв ответить на её вопросы.       Клара улыбнулась ему в ответ.       — Это что, новый способ знакомиться с девушками на улице? — она мельком взглянула в сторону витрины. — Посмотрите, там написано.       Доктор тотчас обернулся. Реклама подтвердила его опасения: «С новым 2013 годом!». Перед ним могла быть настоящая Клара Освальд, вероятно, ещё не познакомившаяся даже с его предыдущей регенерацией. О боже! Он только что пустил непредвиденные круги по воде, грозящие стать очередным цунами.       — Кхм… да, разумеется, всё верно, — сбивчиво произнёс Доктор и, прокашлявшись, добавил. — Простите, вы напомнили мне мою знакомую. Мою подругу. Её тоже звали Клара.       — Что ж, когда я жила в Блэкпуле, в соседней школе училась ещё одна Клара Освальд, — пожала плечами Клара.       Её реакция выглядела естественно и это тоже указывало на то, что она в своём времени ещё не встретила Доктора. Он посмотрел на неё слегка оценивающим взглядом. Такая юная и не знающая вкус безумных приключений. Морозец подрумянил её щёки, а глаза, её глаза снова расползлись на всё лицо, и он не смог от этого сдержать улыбки. Значит, ей всегда нужны были три зеркала?       — Вы, наверное, ждали её? — Клара поспешила нарушить затянувшуюся между ними паузу первой.       — Нет-нет, я… просто гулял, — спохватился Доктор и, пряча от неловкости глаза, наконец заметил под ногами у девушки выпавший стаканчик из-под кофе. — Это ваш?       — Да. Был, — усмехнулась Клара. — Видно мне так и не посчастливится сегодня выпить свой капучино.       То, что пришло ему в голову в этот момент, трудно было назвать адекватной идеей. Что-то среднее между минутной слабостью и тотальным безумием. К чёрту правила — он сам их устанавливает, разве нет? Случайная встреча в этот рождественский вечер сама по себе невозможна. Как и сама Клара.       — Что ж, тогда, может быть, вы позволите мне компенсировать эту потерю, — робко, но на одном дыхании выдавил из себя Доктор. — Тут рядом наверняка есть кофейня…       Подсознательно он прекрасно понимал, что выглядит полным идиотом, несёт какую-то чушь и Клара, если бы не была такой же сумасшедшей, непременно должна бы ему отказать. Кто соглашается выпить кофе с незнакомцами после обмена двумя фразами?! Ему хотелось верить, что она согласиться.       — Вообще-то я собиралась… — потянула Клара, как будто намеренно затягивая паузу перед отказом. — Наверное, это может подождать. Куда пойдём?       Он просто не верил своим ушам. Совершенно не думая о том, что из этого выйдет или чем он будет платить за их кофе, Доктор предложил ей руку, совсем как джентльмен, вопреки своим привычкам. Это был скорее эмоциональный порыв и подсознательное желание снова почувствовать её прикосновение. Полнейшее безумство.       Кофейня нашлась буквально за поворотом. Милое, шумное место, с жужжащей кофемашиной и татуированным баристой сразу показалось Доктору удачным. Они сели с Кларой за единственный свободный столик в углу и ещё пару минут не находили темы, чтобы начать разговор.       — Так значит, вы никого сегодня не ждали? — наконец Клара собралась с мыслями и, улыбнувшись самым очаровательным образом, без какого-либо стеснения уставилась на него.       Этот взгляд Доктор прекрасно помнил. Его не нужно было даже зарисовывать, чтобы отличить от других. Танцующие под «Кармен» искры в глубине её глаз лучше любых других невербальных знаков намекали на то, что она в предвкушении. Клара заинтересовалась им. Почему? В обычной ситуации Доктор непременно задумался об этом. В обычной… С ним редко случались «обычные ситуации», а теперь при виде его невозможной спутницы, с которой они не виделись уже целую вечность, его мозг окончательно отключился.       — Да, как я и говорил: просто гулял.       Доктор чувствовал себя неловко, зная, что она буквально сканирует его эмоции, отчего врать было несколько сложнее.       — В Рождество? — Клара удивлённо вскинула брови.       — Я люблю гулять. Это отвлекает.       От напряжения он принялся заламывать пальцы. Как глупо! Доктор, ты ведёшь себя хуже влюблённого подростка! Очередное столкновение взглядов только усугубило ситуацию. Если он продолжит в том же духе, Клара его раскусит.       — Отвлекает от чего? — поинтересовалась она и слизала молочную пену с верхней губы. — От скучного шефа? Ворчащей жены? Злобного бойфренда? Чем вы занимаетесь, кстати?       — Я… путешествую, — Доктор пожал плечами. — Время от времени. И преподаю. Институт святого Луки.       — Далековато отсюда.       — Смотря на чём добираться.       Ему понравилась ироничность собственных слов. Более того, Кларе она тоже пришлась по вкусу, пусть она не до конца её понимала.       — Путешествия — это прекрасно, — она понимающе покачала головой. — Я тоже хотела бы путешествовать. Знаете, вот так, повернуть за угол и оказаться где-нибудь далеко-далеко. На Марсе, например.       «Клара, Клара, Клара. Ты и представить себе не можешь, какие тебя ожидают приключения», — подумал Доктор. Марс по сравнению с их полётами — прогулка в соседний двор. И всё же, его привлекала эта непосредственность и непросвещённость. Привкус тайны, сокрытой от неё, сладко ощущался на губах.       — Ну, сложно судить о будущем, — Доктор провёл кончиками пальцев по ободку кружки. — Кто знает, вдруг к тебе на порог как-нибудь заявится молодой красавчик с бабочкой и большим подбородком и позовёт с собой к звёздам?       — Звучит заманчиво, но, — Клара торопливо опустила взгляд. — Я не очень-то интересуюсь молодыми красавчиками.       На её губах снова заиграла улыбка, и Доктор, к своему удивлению, тут же её идентифицировал. Она флиртовала с ним! В последним момент он успел опомниться и не слишком сильно открыть рот от удивления. А как же Денни Пинк? Или он сам? Ведь она так сопротивлялась после регенерации, что он и не сомневался, что раньше…       — Ты сказал, что преподаёшь в университете, — Клара отвлекла его от смущающих размышлений.       Доктор выдохнул с облегчением. Она очень кстати перевела тему. О своей работе он мог болтать часами и на эту тему не ограничивал свою фантазию. Ведь все знают, что все учёные немного чокнутые! Те сумасшедшие изобретатели в белых халатах, которые создают у себя в гараже машину времени? Клара как-то показывала ему странный фильм 80-х, где забавный парнишка попал в будущее и летал на досках. Доктор тогда не оценил фантазии сценаристов. «Летающие скейтборбы, серьёзно? Это всё, чего они хотели добиться в 21 веке?» — разочарованно заявил он. Но Клара только усмехнулась и сказала, что лучше бы он посмотрел на Дока — своё киношное альтер-эго. Помешанный, авантюрный, увлечённый. Даже седой!       — Да, читаю лекции о зарождении вселенной, — у Доктора загорелись глаза. — Люблю рассказывать студентам о том, что было за тысячу лет до их рождения.       — Ого, путешествуешь ещё и во времени!       Она забавно хихикнула, а ему вдруг стало совсем не смешно. Какая она быстрая! Уж не потому ли он её выбрал? Доктор повнимательнее к ней присмотрелся. А вдруг это не Клара? Вернее не та самая Клара Освальд, а одна из её эхо. Чисто теоретически, если раскладывать всю эту хрупкую конструкцию с её расщеплением в его жизненном потоке, то нынешней регенерации полагалась своя отдельная Клара. Может, он опять что-то перепутал и теперь разговаривает совсем не со своей будущей/прошлой спутницей, а с совершенно незнакомой девушкой, для которой путешествия во времени навсегда останутся лишь сказкой?       Наверное, искать ответ на этот вопрос не стоило, но интерес Доктора уже было не остановить.       — Слушай, — он задумчиво облизал губы и подался вперёд, облокачиваясь всем корпусом на стол, как будто не хотел быть услышанным кем-то посторонним. — Я понимаю, это не моё дело и мы знакомы 10 минут…       — Уже целых 12.       Доктор удивлённо вскинул брови и чуть не забыл, что собирался спросить дальше.       — 12 минут и мы уже на ты, — ответила Клара, довольная и всё ещё флиртующая с ним. — Рубеж пройден, так что можешь спрашивать всё, что хочешь.       Нет, это не могла быть она. Его Клара пусть и была раскрепощённой и доброжелательной, точно не стала бы так говорить с первым встречным. Она легко сходилась с новыми людьми, буквально с первых минут становилась их другом. Но она никогда ни с кем не флиртовала так открыто! Даже с Робином Гудом — кумиром её детской мечты! Или всё-таки дело было в том, что рядом был Доктор? Нет, всё же стоило выяснить, кто она. Уж свою Клару он точно узнает.       — Ты сказала, что не интересуешься молодыми красавчиками, — задыхаясь от неловкости, выдавил из себя он. — То есть ты… тебя интересуют молодые девушки? Или что?       За те бесконечные десять секунд, пока Доктор произносил эти жуткие по своей форме и смыслу вопросы, лицо Клары преобразилось. Она точно ждала этого вопроса и теперь выглядела довольной, совсем не удивлённой.       — О, ты об этом, — она притворно нахмурилась, не стирая с губ улыбки. — Мне нравятся мужчины постарше.       Последнее слово Клара запила своим кофе. Доктор в очередной раз потерял дар речи.       — Прости что?       — Песня. Лана Дель Рей, не слышал? — спросила она и засмеялась.       Мелодия её смеха звучала без полутона фальши. Нет, так могла смеяться только настоящая Клара. Он слышал этот смех тысячу раз, мог отличить его от любого другого, угадать за пару секунд. Когда он потерял свои воспоминания, одним из самых горьких сожалений было именно то, что он забыл её смех. Звенящий колокольчик, осколок весны. Его невозможно ни с чем спутать.       — Ты такой забавный, — Клара промокнула губы салфеткой. — Извини, не хотела тебя смущать. А теперь ты выглядишь, как испуганная сова.       «Хорошо, что не как пингвин с горящим задом», — подумал он, но всё же улыбнулся. Сравнение с совой ещё на полшага подтверждало тот факт, что перед ним всё-таки Клара. Хотя эхо-версии тоже имели её черты… Суфле, «беги, умник», работа с детьми. Что бы он ни спросил, с какой бы дальней темы не начал, без деталей ему не установить её подлинность. Разве только почувствовать?       — Меня ещё не так называли, — он угловатым движением руки устроил шторм седым кудрям на голове.       Краем взгляда Доктор уловил, что Клара неотрывно следила за его движениями. Даже за незначительными.       — А как же? — она тоже подалась вперёд, приняв такую же позу. — Долговязый богомол из кружка фокусников?       — Эй, я рассчитывал на минимализм!       Она звучала очень по-клараосвадьдски. Сомнения таяли на глазах.       — Ещё раз извини, не хотела тебя задеть, — Клара на мгновение замолчала, а затем посмотрела на него из-под полуопущенных ресниц. — Мне, вообще-то, нравится, что я вижу.       Разговор вопреки всякому его желанию уводил их далеко от нужной темы. Это было неправильно, совсем неправильно, ещё хуже, чем круги по воде. То, к чему близилась их беседа, всегда было для него очевидным, но не признаваемым. Доктор вспомнил, как его укололо замечание Клары, когда он переделал ТАРДИС, и каким приятным был её интригующий взгляд на его красную подкладку нового пальто. Теперь она наконец озвучила желаемое. И как она была хороша!       Комплименты ему никогда не удавались — на его счастье, Клара их и не ждала — так что его восхищение она уже давно научилась считывать по другим признакам. Когда он украдкой наблюдал за ней, позволяя отпустить тормоза ТАРДИС, когда сжимал её руку в своей перед надвигающейся опасностью, когда прятал лицо в объятиях. Звук её драгоценных шагов за секунды до того, как откроется дверь. Томительные паузы в их разговорах. Доктор ни разу этого не говорил, но всегда имел в виду.       — Мне тоже, — сказал он тихо, будучи неуверенным, что она это услышит.       Момент, когда его перестало волновать, настоящая ли Клара перед ним, проскользнул мимо, и Доктор даже не успел об этом задуматься. Вернее он больше не сомневался. Седьмое чувство, а быть может, самое первое. Единственное в своём роде. Непреодолимое ни временем, ни расстоянием, ни даже смертью.       Они проболтали ещё полчаса. Доктор без зазрения совести рассказывал ей самые невероятные истории, слегка видоизменяя их, чтобы Клара не подумала, что он вчера сбежал из сумасшедшего дома. Ведь она так и подумала, правда? Её смех или полуулыбка сопровождали каждую его историю, как в старые добрые времена.       Всё было в порядке, пока по радио не заиграла старая затёртая до дыр в эти праздничные дни песня Thank God It's Christmas. Сама собой их беседа угасла, поддавшись сладковато-горькому мотиву. Доктор чувствовал, что вместе с мелодией меняется настроение его спутницы, и он не был уверен, хорошо ли это.       — Тебе, наверное, кажется, что я жутко бестактная и взбалмошная, — Клара вдруг отвела взгляд и заправила прядь за ухо. — Говорю всякие глупости, смеюсь невпопад, задаю неудобные вопросы, хотя совсем тебя не знаю. Веду себя, как полная дура, а ты слишком вежлив, чтобы сказать мне правду…       Так вот, о чём она вдруг задумалась! Что ж, это было очень даже в её духе: волну чрезмерной доброжелательности резко сменяет поток рефлексии. В юности, очевидно, такие перемены случались с ней чаще.       — Вовсе нет, — торопливо произнёс Доктор. — На самом деле с манерами у меня большие проблемы. А ты совсем не такая. Я знаю. Не понимаю только, что ты делаешь сейчас здесь со мной — стариком, одевающимся, как фокусник. Тебе сколько?       — Двадцать четыре.       Он так и думал. Если перед ним всё же настоящая Клара, он больше не сомневался в этом, то скоро наступил год, когда она встретится с ним впервые, а пока…       — У меня была мечта, — она опередила его на долю секунды, и Доктор не стал перебивать. — На свете столько интересных мест, и я жутко хотела уехать в путешествие. Перед моим отъездом я гостила у друзей семьи в Чизвике. У меня даже был билет на самолёт, всё было готово, — её губы сложились в тонкую полосу. — Энджи умерла неожиданно, и я не могла не остаться. Мне так жаль.       Конечно, история была ему хорошо знакома. Они с Кларой говорили об этом, но к моменту их встречи в ней уже не было такой горечи сожаления. Вероятно, рана была ещё свежа.       — Эй, знаешь, как ты…- он едва не оговорился. — Клара — моя знакомая — мне говорила, что я ужасен в утешительных речах, и всё же, — удивляясь самому себе, он накрыл её руку своей. — Со смертью близких наша жизнь не заканчивается. Уж поверь, я знаю, о чём говорю.       Удивлённый взгляд Клары тут же остро впился в него. Привычное ощущение, он даже по нему скучал. Для Доктора роль психолога никогда не была очень желанной, особенно теперь в его несколько менее социализированной регенерации, однако для Клары он готов был сделать исключение. Ведь он действительно знал, о чём говорит. Он чувствовал это сотню раз, и с каждой новой потерей прежние раны ощущались ещё мучительнее. Скольких он потерял? Скольких Клар? Особенно эту, сидящую напротив, память о которой едва восстановилась, захватив тяжёлый шлейф вины.       — Пусть это причиняет боль, — продолжал Доктор. — Боль делает нас сильнее. Ничто не восполнит потерю и всё-таки нужно пробовать двигаться дальше. Уверен, тебя ждут невероятные вещи! Стоит просто немного подождать.       Ещё десяток строгих правил полетели к чёрту. Зачем он так неловко намекает ей о том, что с ней будет? Почему даёт совет ей о том, с чем сам справляется не так уж успешно? Он сам не понимал, как ему удаётся сохранять лицо, когда сердца щекотали языки вновь разжигаемого им самим пламени. Никому на самом деле не удаётся принять эту боль. Она остаётся внутри, придавливаемая новыми знакомствами, событиями, новыми людьми. Боль утраты — осиное гнездо, которое поднимает ураган, чуть только его затронешь.       Клара уже собиралась что-то ответить, когда у неё зазвонил телефон. Извинившись, она быстро взяла трубку, и по коротким односложным предложениям Доктор понял, что их встреча подходит к концу.       — Тебе пора? — с плохо скрываемым разочарованием спросил он, когда Клара положила телефон обратно в сумку.       — Да, там что-то опять не так с суфле, которое я приготовила, — она улыбнулась в ответ, но эта её улыбка тоже была грустной.       Они вышли из кофейни, цепляясь за каждый новый повод оттянуть момент расставания. Как ни крути, оно было неизбежно. Оба это понимали. Клара наконец протянула ему руку и снова оказалась чуточку смелее.       — Спасибо за кофе, — произнесла она, пряча улыбку под шарфом. — Была рада поболтать и всё такое…       — Я тоже очень рад нашей встрече, — ответил Доктор и пожал ей руку. — Ты сделала мой рождественский вечер гораздо более приятным, чем он мог бы быть.       Слова подбирались с трудом, как пазлы, в которых не хватает нескольких деталей. Смотря на Клару, Доктор с сожалением ощущал возвращение этого странного и грустного чувства — она снова его не видела. А он её встретил, очень вероятно, в последний раз.       — У меня такое странное чувство, — заговорила вдруг Клара, будто подхватив его мысль на интуитивном уровне. — Ты мне понравился и… знаешь, я верю, можно сказать, в судьбу, вернее в какую-то интуитивную случайность. Понимаешь? Мы ещё встретимся?       Доктор незаметно вздрогнул от того, что она сказала. Слишком сказочно всё это, слишком нереально. Не из вежливости, а даже просто фактологически он не мог с нею поспорить. И как после такого не верить в предопределение? А если так, то почему бы самому не поиграть с судьбой?       — Конечно, — шутливо отозвался Доктор. — Скажем, ты случайно узнаешь мой номер и позвонишь мне. Мы встретимся где-нибудь и я случайно разолью ещё один твой капучино или чай.       — Случайно? Договорились, — Клара засмеялась. — Если ты не хочешь взять мой номер намеренно.       — Нет, подожди! Я…       — Поздно! Пусть это будет судьба!       Мелодия её удаляющегося смеха кружила в воздухе вместе со снежинками. Доктор смотрел ей вслед, не в силах сдержать улыбки. Рождество вышло не таким уж тоскливым, как он ожидал. Встреча с Кларой подкинула ему много пищи для размышлений: а что, если и правда у каждого живого существа есть своё предназначение? Нужно бы изучить концепт судьбы в разных источниках. У него было для этого достаточно свободного времени. Загадка Клары Освальд оказалась не до конца раскрытой. Доктор почувствовал уколы на кончиках пальцев. От холода? Или так ощущается надежда?       — Клара! — окликнул он и, дождавшись, пока она обернётся, добавил, — если молодой красавчик всё-таки позовёт тебя к звёздам… Скажи ему «да».