Get out of my mind

Огонь в камине — единственный источник света в комнате. Языки пламени отбрасывают на стены причудливые тени. Треск поленьев разрушает ставшую привычной оглушающую тишину. На столе включённый ноутбук, транслирующий очередную документалку. Но мысли сидящего в кресле напротив мужчины очень далеки от сюжета. И от этой комнаты. Мягкий свет от огня выгодно подчеркивает аристократические черты лица и лёгкую бледность кожи, на которой сейчас так отчётливо видны веснушки. Пальцы лениво баюкают бокал с виски. Так в последнее время получается хотя бы немного забыться. Первый глоток приятно обжигает язык и скользит по гортани, разнося по венам жар и вытесняя усталость. Мужчина расслабленно выдыхает и опускает напряжённые плечи. Задумчивый взгляд зелёных глаз слегка затуманен алкоголем и мыслями. Бесконечными. Изматывающими. Не дающими спокойно спать. — Я бы произнёс тост, но, как назло, пью один, — усмехается сам себе Эдвард. И обессиленно прикрывает глаза. Снова один. Привычка. Кредо. Любимое состояние. О — ди — но — че — ство. Так пугающее большинство людей. Глупцы. Какие же они глупцы. Одному всегда проще. Рассчитывать только на себя — правильно и честно. Не привязываться ни к кому, кроме семьи. Это святое. Даже для такого одиночки до мозга костей. Так какого чёрта он становится одним из тех, кого всю жизнь презирал и считал слабаками? Что за идиотское чувство раз за разом выбивает из лёгких воздух и землю из-под ног? Эдвард открывает глаза и всматривается в огонь, будто бы силясь найти ответы в этом хаосе пляшущих искр. Он всё понимает, но упорно не хочет признаваться самому себе. Где и когда всё пошло не так? Как какая-то капризная и взбалмошная девчонка перевернула жизнь с ног на голову за одну ничего не значащую ночь и несколько встреч? Сплошные вопросы и ни одного ответа. Он ненавидит, когда всё выходит из-под контроля. Харрис. Его губы растягиваются в улыбке, словно лаская каждую букву произносимой вслух фамилии. Продолжая улыбаться, мужчина делает ещё один глоток виски, откидывая голову на спинку кресла, и перед глазами мгновенно возникает образ девушки. Такая маленькая, доставляющая так много проблем. Заставляющая ледяное сердце биться чуть чаще, когда так изумлённо и немного испуганно смотрит в глаза. Да, в большинстве их таких «случайных» встреч она его боится. У неё есть полное право не верить ему. Её можно понять. Сложно в одиночку пробиться сквозь целую армию, льющую ей в уши ложь. Всё её окружение ей лжёт. День за днём. В каждой улыбке, в каждом жесте — враньё и притворство. Адский маскарад. На неё объявлена охота. Её загоняют в угол, и она покорно позволяет это сделать. Мужчина морщится от воспоминаний об её свите и их стычке на заправке. И о том, как она смотрела на своих так называемых защитников. Мысленно он задаёт себе одни и те же вопросы: какого чёрта он раз за разом лезет не в своё дело? К чему это суперменство? Ему что, не жилось спокойно?! Не хватало женского внимания? Уж с этим никогда не было проблем. Да у него вообще проблем не было. Он не понимает, как Харрис смогла проникнуть на подкорку и день за днём, сама того не зная, продолжает искусно насиловать его мозг. Заставляет делать совершенно несвойственные ему вещи: думать о ней, переживать и заботиться о её безопасности, срываясь в другие города и страны. Продумывая всё наперёд. Он всегда должен быть на шаг впереди. Да, азарт перекрывает все неудобства. Это увлекает. Но есть одно «но». Всё, что делалось до этого — всегда имело чёткую цель и выгоду. Всё всегда было под контролем. А тут шведско-японский дурдом, и он добровольно раз за разом лезет на рожон, идёт против всех. Ради чего? Ответ прост: ради безопасности и спокойной жизни этой невыносимой ведьмы, так бессовестно укравшей покой и сердце у бессердечного — лёгкий смешок, — как часто он слышал это в свой адрес? В его шкафу столько скелетов, что лучше не открывать его. Но он старается стать путёвее любыми путями. Быть может, именно поэтому он сейчас тут, в Швеции. Стрелки часов замерли на отметке в четыре часа ночи. А его телефон докладывает, что у малышки Харрис случилась очередная неприятность и ей нужна его помощь. Ведь она никогда не звонит просто так. А жаль. Услышав характерный рингтон, мужчина мгновенно напрягается, готовый сорваться в ночь сию секунду, если этого потребует ситуация. — Агата? Что-то случилось? — Эдвард, мне нужна твоя помощь! — голос на том конце срывается на плач. После секундной паузы в стену летит так и недопитый бокал с виски, оглушительно разбиваясь на миллионы осколков. Но это волнует его меньше всего. Он прекрасно знает причину её слёз. И это в очередной раз выбивает его из колеи спокойствия. Дзен трещит по швам. А в трубку летит короткое и ёмкое: — Еду. Уже на пороге, на ходу надевая куртку и привычным жестом убирая упавшую на лицо прядь волос, Эдвард самодовольно констатирует: — Ну что ж, похоже, этот раунд за мной. Но эта война ещё не окончена. Хлопает дверь. И ночь принимает его в свои объятия.