Победа - удел храбрых

Пещеры казались мне слишком жуткими. Без людей, они внушали мне лишь одно единственное чувство. Им был страх. Страх от вечно преследующего меня чувства, что за мной кто-то следит. Впивается острым взглядом в спину, медленно подходит и обнимает своими холодными руками. Разум подсказывал лишь одно объяснение. Призраки прошлого. Я этого не понимала, кем были эти странные полупрозрачные, эфирные фантомы, что витают в воздухе, не способные выбраться отсюда. С ужасом оглядываюсь, ожидая увидеть Уэса или Уолтера, с осуждением смотрящих мне в глаза. «Ты не спасла нас. Ты дала нам умереть. Это все из-за тебя» - повторяли они. Но, вопреки ожиданиям, вижу лишь Райдера. Но разве Райдер не своеобразный призрак, не способный отсюда выбраться? Призрак Йена. Оборачиваюсь вновь и иду вперед в темноту, мои шаги эхом отдаются по пустынным пещерам. Еще немного и мы выходим на огромную площадку, где раньше, на моей памяти, росла пшеница, а теперь, когда зеркала были задвинуты и покрылись пылью, было лишь высохшее поле. Вокруг нас были разбросанные хозяйственные инструменты – доказательство того, что люди покидали это место в спешке, каждую секунду ожидая прибытия Искателей. Стараясь не думать о том, что бы я увидела, будь это правдой, я последовала дальше. Впереди меня, как и позади, ожидала темнота пустынных коридоров. Память подсказывала мне куда идти, но сыграла со мной в злую шутку. Вот она – такая же, как и всегда – зеленая занавеска, которая, по мнению Йена, должна была предать этому месту хоть какой-то яркости. Коричневый цвет с годами выводил его все и больше и больше, хотя он понимал, что обязан этим пещерам своим спасением. Я остановилась прямо перед входом, не решаясь войти вовнутрь, понимая, какие тяжкие воспоминания обрушатся на меня, словно раскаленный свинец, едва я переступлю порог. Позади меня послышались шаги – меня догнал Райдер. Он остановился точно так же, как и я, на несколько шагов дальше. И лишь не желая подавать виду, как мне тяжело без Йена, я с усилием переступаю через порог. Внутри еще темно, рассвет еще не добрался до нашего участка пещеры. С трудом дойдя до стола, я нащупала масляный фонарь и зажгла фитиль. Комната тут же наполнилась теплым, оранжевым светом. Здесь все так же, как было перед нашим уходом на очередную, уже вполне обыкновенную вылазку за провизией – еще не совсем рассвело, утро вот-вот должно было вступить в свои владения. Матрас заправлен, сверху на нем сидит огромная игрушка – непонятное животное, кажется, енот, пара подушек, любимая книга Йена – «20 тысяч лье под водой» Жюль Верна. В углу стоит аккуратный, но пыльный шкаф, заполненный книгами и записными книжками. Все они были расставлены в алфавитном порядке. Моя беспомощность в тяжелом труде быстро перерастала в паранойю, и алфавит стал лишь малой ее частью. На столе так же стояла стопка книг, которую я лишь собиралась разобрать и столь дорогой мне кожаный ремень, скрывающий металл. Вот он небрежно разрывает подарочную упаковку маленькой коробочки, и я обиженно надуваю губы – я долго старалась ее украсить – и все же застываю в предвкушении радости. Я знала, что ему понравится мой подарок, знала это так же ясно, как видела его. - В любой другой ситуации, я бы сказал, что это лишнее, но только глянь на себя, сияешь как медный таз! – он так звонко смеялся, что мне казалось, что его смех слышит вся пустыня. Я любила этот смех – он означал лишь одно – мы вместе, все хорошо и это моя сказка, столь короткая для человеческой жизни, но столь необъемлемая веками. Он выбросил подарочную фольг в сторону и осторожно поднял красную бархатную коробочку на уровень глаз. - Ты решила подарить мне колье? Ох, это так мило с твоей стороны! Оно подойдет к красному платью, что мы подарим Кайлу! – я засмеялась вместе с ним, уже не в силах сдерживать свое счастье внутри себя. Оно было мной – оно было всем, что меня окружало. Я нашла дом для своего уставшего от долгих скитаний сердца, и это возносило меня к чистому небу, делало меня всем, делало небо мной. - Открой же, - я подсела чуть ближе, улыбаясь в предвкушении, потирала руки и подносила их к губам, чтобы, сгорая от нетерпения, и стараясь не вскочить и не открыть бархатную крышку. Я хотела видеть его, когда он увидит то, что внутри. Хотела, чтобы он почувствовал тоже тепло, что и я. - Хорошо, хорошо, - он взъерошил волосы на моей голове, не спуская меня взгляда. И вот он открывает ее. Столь долгожданные секунды начинают двигаться медленнее, пока крышка открывается и показывает свое сокровище. Йен застывает, словно пораженный, и если бы не шокированная улыбка на его лице, я бы даже забеспокоилась. Это была минута тянущегося наслаждения. Я закрываю глаза, и меня переполняет эйфория, растекается по моим венам, заставляет сердце биться быстрее. - Кайл рассказал мне, что ты с детства мечтал о таких же часах, как у отца. С виду, очень тяжелые, но на самом деле, когда ты берешь их на руки, они, кажется, сделаны из воздуха. Медные, с гравировкой, вы никогда не могли понять, что на них изображено, ведь ваш отец так сильно любил их и оберегал, что, кажется, совершенно не выпускал их из рук. Это орел, он расправляет крылья и взмывает в небо, как гордый страж небес - бесстрашный воин в облаках. Он старый, переживший немало поколений. И они настолько теплые, словно в них бежит не время, а огонь, - я передаю слова его отца точь-в-точь, как говорил Кайл, выучивший всех их, еще в детстве, когда их отец сажал их около кресла, зажигал камин, брал в руки старый платок и бережно стирал с часов пыль. Я слушала его, и сердце мое замирало. Это была настоящая семья. Даже больше, чем та, что была у нас сейчас. – Часы показывают вовсе не то, что твое время уходит, они рассказывают тебе о том, что уже случилось. И ты с улыбкой вспоминаешь то, что было и с надеждой заглядываешь в то… - Что будет, - закончил за меня Йен и я утвердительно улыбнулась в ответ. Я не открывала глаза, словно боясь упустить этот момент. Это во мне – я чувствую его не только телом человека, а всей сущностью меня как Души. - Я попросила сделать внутреннюю гравировку. Чтобы ты знал, что где бы ты ни был, я всегда буду с тобой, прямо в твоем сердце, - я наконец-то открываю глаза и вижу, как он осторожно, словно в его руках было самое хрупкое стекло, открывает крышку часов и читает надпись. Его губы шевелятся в такт звукам, но в абсолютной тишине. - Победа – это удел храбрых. Твое сердце – самое храброе. – вслух произношу я и встаю с матраса, чтобы обнять его как можно сильнее, так, как были способны мои слабые руки, - С днем рождения, Йен О’Ши и… Я не успеваю даже договорить, он впивается мне в губы с такой страстью, что все абсолютно забывается – где мы, какой сегодня день, год, планета и даже кто же мы. Весь мир становится нами. Весь мир становится нашим. Я схватила их, тут же, автоматически положила в карман брюк, и вышла из комнаты, где меня все еще ожидал Райдер. Не обращая на него никакого внимания, я прошла мимо и направилась в дальние комнаты, где обстановка не была такой «напоминающей». Но вместо этого, эти комнаты напоминали мне о другом – во всех них были разбросаны вещи, в спешке опрокинуты матрасы и подушки, пустынные шкафы, взирающие на меня бездонными глазницами. Все это было слишком жутко. И я уже начинала жалеть, что позволила Райдеру приехать сюда. - Это великолепно! Просто… захватывает дух! – восклицает Брод, пробираясь сквозь темноту к нам, как раз в тот момент, когда мы добираемся до кухни. Я удивленно огляделась, не понимая, как он смог так быстро найти нас и не потеряться, когда Райдер шепотом говорит мне, что тот все это время просто бесшумно следовал за нами. Кухня была похожа на другие комнаты, здесь так же все было разбросано в спешке. На плите стояла огромная кастрюля, из которой исходил неприятный запах из-за оставленного в нем супа, теперь вызывающего лишь рвотные позывы. Я тут же направилась к столам, и схватила тарелки, источающие тот же самый ужасный запах, чтобы выбросить их в мусорное ведро, из которого, в принципе, тоже нещадно воняло. Отсутствие возможности умереть прямо сейчас от моей душевной боли я старалась компенсировать физическим трудом. Пещеру следовало привести в порядок, прежде чем люди сюда вернутся. Если, конечно же, они вернутся. Райдер исчез в темноте ближайшего выхода из кухни и появился лишь спустя изрядное количество времени с баллонами воды, коробкой с консервами и парочкой сладостей. Желудок тут же заныл, напоминая, что он существует и его нужно кормить. Тем временем Райдер уже ставил воду, налитую в металлическую кастрюлю, на плиту, чтобы вероятнее всего заварить чай. Спустя час тяжкой работы, кухня была убрана и я смогла со спокойной совестью сесть за наш поздний ужин. Или же ранний завтрак. Я потерялась во времени, так же сильно, как и в этой жизни. Едва я села, как повисла тишина, нарушаемая лишь шелестом бумаги от сладостей. - Они ведь вернутся сюда? – наконец-то разрывает пленку тишины Брод, стараясь снять напряжение. Я удивленно вскидываю голову, но смотрю вовсе не на того, кто задал вопрос, а на того, на кого этот вопрос был нацелен. Мы были здесь. Мы знали последствия. Сможет ли он отступить от своих принципов, одинаковых для всех Душ и дать людям жить? Как он вообще все еще держится в этой кутерьме человеческих судеб? - Почему бы им и не вернуться? – пожимает плечами Райдер, словно от него ничего не зависело. Я продолжала удивленно смотреть на него, пока он, избегая меня, смотрел то на Брода, то на стол. Я видела, как он напряжен, Йен всегда хмурится, его брови забавно соприкасаются – и это заставляет меня смеяться. Точнее заставляло. В теле Лепы. Кто знает, что понравится этому телу больше всего в человеке. - Значит, нужно как-то предупредить их об этом. У вас были какие-нибудь средства связи? – продолжает спрашивать Брод, вовсе не удивленный, как я, такой реакцией Райдера. Для него словно все было в порядке вещей. Удивительно! Наконец-то я смогла оторваться от Райдера и посмотреть на Брода, который, судя по всему, обращался именно ко мне. Конечно же, у нас были свои средства связи. За неимением сотовых, которые спокойно можно было отследить, мы использовали секретные записки, которые оставляли в определенном месте, каждый раз меняя его при встрече. Такой вид переговоров имел свои огромные минусы. Сообщение могло доходить месяцами, в зависимости от того, как каждая группа выбиралась за провизией, и иногда читать его было уже поздно. Так же это требовало огромное количество времени – дорога из пещеры и обратно. На сегодня к этому присоединился еще один минус – Ищейки были везде. Оставить тайное послание будет сложнее в миллионы раз. Но попытка должна была стоить затраченных сил. Наутро, первым делом, Райдер отправился в город, чтобы оставить записку, написанную моей рукою. Хотя тот факт, что этот подчерк никто не знает, кроме Джареда, дошел до меня только тогда, когда Райдер проделал половину пути, мне оставалось только лишь надеяться на то, что они прочтут это между строк. «Дом – прекрасен. Мы ждем, когда вы вернетесь. Избегайте пустынные районы! Ходят слухи, что поблизости есть люди! Представляете! Люди в цивилизованном мире! Лепесток в лунном свете». Первым делом они, конечно же, решат, что это ловушка. И отправят ответную записку, где попросят убедить их в том, что это и вправду мы. Пока Райдера не было, Брод, то помогал мне с уборкой, то неожиданно пропадал где-то в темноте, но прежде, чем я успевала испугаться его отсутствию, он возвращался, например, с куском кактусового мыла и повторял одну и ту же фразу: «Гениально!». Пожалуй, он бы смог подружиться с Джебом. К вечеру Райдер вернулся, прихватив с собой с города свежей еды. Он рассказал, что повсюду расставлены дозорные. Поиски продолжаются, во все поисковые пункты на всей планете отправлены наши фотографии с пометкой «Особо опасны». Точнее только наши с Райдером фотографии, про Брода, каким-то чудом, они так и не узнали, что давало нам фору. Дни пролетали, а я так и не смогла перебороть себя и вернуться в нашу с Йеном комнату, проводя все свое время в комнате Джареда и Мелани, стараясь обходить комнату Джеба и Джейми. Оттуда тянуло чем-то сверхъестественно ужасным, и сколько бы мы не старались, мы так и не смогли найти источник запаха. Видимо у Джеба было припрятано кое-что и он, мастер пряток, лишь один знал, где же это находится. С Райдером мы так и не разговаривали, ограничиваясь лишь сухими фразами насчет погоды и того, чем же мы займемся сегодня. Я понимала, в чем причина такого поведения и в тоже время старалась не понимать. Ему, как и мне в первые дни, было сложно находиться в пристанище людей. Там, где тебе не будут рады, где каждый будет смотреть на тебя как на захватчика человечества. Я догадывалась, что, как и я, он просто не может смотреть мне в глаза без сгрызающего его изнутри чувства вины. И чем дольше это продолжалось, тем сложнее, как мне казалось, ему будет уже тогда, когда сюда прибудут люди, если наше послание найдет своего адресата. Наконец-то на десятый день нашего пребывания мы дождались ответа. К счастью или к несчастью, но ответ оказался в виде, сшибающего все на своем пути Кайла, и, впрочем, совершенно не отстающего от него Нео, который тут же бросился ко мне и обхватил меня медвежьей хваткой. - Ты жива, - выдыхает он. Отчего-то ничуть не удивленная такой реакцией, я обнимаю его в ответ и утвердительно киваю. Но мое внимание тут же привлекает Кайл и пистолет в его руке, дуло которого смотрело прямо в лоб Райдеру. - Ты сдал нас. Райдер отрицательно качает головой. Он этого не делал. - Это был вовсе не я, Кайл. За Странницей с самого начала была слежка. Они знали, где она живет, что делает и кем были ее спутники. С губ Кайла срывается смешок. Упрямый, словно баран, он верил ни единому слову Райдера, выпуская на волю свою предвзятость. Ведь он никогда не сможет простить ему то, что он отнял у него единственного брата. Пусть он хоть сотню раз спасет нам жизнь. - Тогда почему они сразу не схватили всех? – спрашивает Кайл, делая шаг вперед. Теперь между ними было метра три, не больше. Но что мне с этого, если Кайл попадет ему прямо в лоб с любого расстояния. - Им нужны были все люди. Рано или поздно вы бы все равно вернулись в пещеры и уже тогда они бы вас и поймали. Таков был план, - вновь отвечает Райдер. В его голосе больше нет неуверенности. Уже полностью овладевший всеми воспоминаниями Йена, он понимал, что все угрозы Кайла лишь смешная фикция. Он никогда не выстрелит. Разве что за одним маленьким случаем. - Откуда ты все это знаешь? - Один из Искателей был моим другом. - Я думал, что вы все друзья и все такое. Одна большая пиявочная семья! Я непроизвольно выдыхаю от негодования и обиды. Как бы я не старалась влиться в их семью, я все равно оставалась той самой пиявкой, которую они так ненавидели вопреки всем своим стараниям доказать мне, как сильно они дорожат мной и моей помощью. Кто я без них? - Потерянная Душа. - Прости, Анни… Вырвалось, - тут же извиняется Кайл, и как всегда я просто принимаю извинения, которые однако не смывают с души накипь от нанесенного тупым ножом ранения. Я делаю шаг назад, вырываясь из объятий Нео, и встаю между двумя ныне чужими друг другу братьями, чтобы хоть как-то постараться уладить конфликт. - У нас была сделка, О’Ши, не забывай об этом. - Что мы уедем от него! И вот посмотри, что происходит! Он здесь! В его теле. Больное напоминание о том, что мы потеряли! То, что мы не можем вернуть из-за твоей упрямости! – кричит в ответ Кайл и хватается в гневе за голову. Его трясет от безысходности, но он выплескивает его наружу, в отличие от меня, медленно впитывающей его все глубже и сходя с ума. Пожалуй, пора поступать также. Только бы уметь. - Смирись с этим, Кайл. Все будет хорошо, - отвечаю ему я, хотя присоединяюсь мысленно к его страданиям. - Ничего не будет хорошо, Анни. Не для него, - говорит он, и лишь махнув рукой в сторону, растворяется в глубине тоннеля, ведущего к комнатам. Тишина прокрадывается в наши сердца словно паучиха, обвивая наше естество прочными нитями. Каждый думает, каждый понимает. Будь ты человеком, или выходцем с другой планеты рано или поздно до тебя дойдет одна единственная простая вещь – насколько высоки небеса любви, настолько бездонна пропасть страданий. И чем выше ты одолеешь одно, настолько и познаешь другое. - Что со всеми остальными? – наконец-то спрашивает Брод. Все словно оживают от глубокого сна на мгновение. Райдер, все это время смотревший в одну точку в темном пространстве тоннеля, поворачивает голову к Нео, вопросительно подняв брови. - Прибудут к концу дня. Мы отправились проверить, но и то, чисто благодаря никому не верующему Кайлу. Брод в восторге потер руками и тут же отправился за продуктами на склад, чтобы, как он сказал перед уходом «накормить хозяев за гостеприимство». К вечеру, как и было сказано, огромная группа людей, состоящая, по крайней мере, из двадцати человек, постепенно начала прибывать в пещеры. Они шли цепочкой по пустыне, поэтому состояние многих вряд ли можно было бы назвать меньшим по объему словом, чем «критическое». В основном эта группа состояла из тех, кто жил в этих пещерах еще до моего прихода в них, тогда, когда я была в теле Мелани. Остальные же, как выяснилось, на время опасности, пожелали остаться с группой Нейта, что очень огорчило, даже скорее оскорбило Джеба. Он шел впереди группы, раздавая указания и советую начать с уборки того, что остальные оставили в спешке, но тут же остановился и, осмотревшись, покачал головой. - Кажется, за вас уже потрудились, лентяи! На сегодня только отдых, пока я добрый. Впереди много работы! Я приблизилась к нему со спины, чтобы сделать сюрприз. Я знала, что этот человек, как и Йен, узнает меня в любом обличии, будь я даже унылой сороконожкой. - Грозный дядя Джебедайя. Ни минуты покоя, - с улыбкой говорю я, и он поворачивается ко мне сначала в недоумении, но затем счастливо улыбается в ответ и обнимает со всей силы, отчего я даже не успеваю вздохнуть и чуть не задыхаюсь. Впрочем, от счастья. - Анни! Как же я соскучился по тебе, девочка моя, - говорит он, отодвигаясь и оглядывая меня с головы до ног, - Все такая же мелкая, но такая же упрямая. Я обиженно надуваю губы, но тут же задаюсь заливистым смехом. Вся толпа тут же оглядывается на нас, вопросительно глядя на Джеба. Они не узнавали меня. До тех пор, пока из толпы не вышли, знающие мою новую внешность, Джаред и Мелани, за которыми унылым шагом следовал Джейми. Я смотрела на него в шоке. Нас не было всего два месяца, а он успел вырасти еще дюйма на два, не меньше. Тот маленький мальчик, что еще был жив в моей голове, как и все воспоминания Мелани, больше не существовал. Вместо него на меня смотрел уже взрослый мужчина, с накаченными руками и острыми скулами. - Анни! – замечая меня, он тут же бросается мне в объятья и я тону в его руках, словно маленький плюшевый кот рядом с огромным медведем, напавшим на свою жертву. - Джейми! Как же ты быстро растешь! – восклицаю я. Он был выше меня на голову. Единственный человек, который раньше смотрел прямо на меня, а не сверху вниз, теперь был выше меня на целую голову! И это учитывая тот факт, что мое новое тело было выше Лепы на ту же самую голову. - Да, вырос на 1,6 дюйма, - самодовольно улыбаясь, ответил он, но мне даже не дали удивиться этому факту. Со всех сторон, на меня посыпались знакомые лица, обнимающие меня, сочувствующие мне. Я слышала так много, что голова готова была взорваться от переизбытка чувств и воспоминаний. Мы сочувствуем твоей потере. Так много нужно придумать. Как же я рада, что ты жива. Мы вернем его, Анни. Что он здесь делает? О, я так рада, что ты жива, Анни! Какая ужасная авария! Что нужно Искателям? Они долго будут патрулировать дороги? Ох, Анни, как же хорошо, что ты тут. За всеми лицами и сводящими с ума вопросами, я вижу лишь его лицо. Он стоит в углу, прижавшись к стене, и, наверное, умоляющий чертово мироздание сделать его невидимым. Ему не хотелось быть здесь. Но он занимал пустую нишу в этом сообществе. Покинуть его означало лишь одно. Смерть. - Почему ты не сделаешь этого, Анни? Я выскакиваю из пустынного мира обратно в реальность и удивленно смотрю в глаза Санни. Мы сидим у костра. Вокруг слышится шум праздника – все горело счастьем. Люди вернулись домой. Пусть не все, но самая дорогая мне часть. - О чем ты говоришь? – переспрашиваю я, потерявшая суть разговора из-за неожиданной серой дремоты. Меня тянуло уснуть, надеясь на то, что этот кошмар развеется. Я чувствовала его ледяные руки, охватывающие меня сзади. Он шептал мне на ухо. У него голос Йена. Тихий, сладкий голос того, без кого неожиданно эта жизнь стала бессмысленной. Но вот он сидит напротив меня, в танцующем языке пламени, я вижу его сутулую спину – словно он ломается под тяжестью нависнувшего рока. - О Райдере, - просто отвечает Санни. Ответ был слишком очевидным. Все это время он витал в воздухе, напоминая мне о том, что я сделать никогда не смогу. Вот почему Кайл считал меня упрямой. Вот почему он считал, что я предала его. - Я не могу так поступить, - говорю я в ответ. Райдер слишком боится людей. Сколько трупов Душ, наших сородичей, детей и взрослых, он увидел? Сколько трупов было на совести людей, до того, как я пришла в пещеры и остановила их бесплодные попытки? Неудивительно, что он так отчаянно сторонился их и так отчаянно боролся за свою жизнь. - Он знает, что люди не убьют его. Это будет всего лишь другая планета. Или другое тело, - Санни хватает меня за руки и с силой сжимает их, приводя меня в чувство, - Почему бы просто не попросить об этом? Действительно, почему бы просто взять и не попросить его об этом? Что мне мешало? Гордость, страх или… неожиданный факт того, что я просто напросто сама отчаянно ухватывалась за Райдера. Что же мне делать, Санни, когда человек, которого я люблю, находится в плену у Души, которой я дорожу? - Он сказал, что Йен мертв. Если мы вернем тело, мы не сможем вернуть пропавший разум. Райдер дает этому телу жизнь, - такова была моя придуманная правда. Она была соломинкой, которую протягивали мне, стараясь вытянуть из разверзнутой пасти бушующего моря. - Почему ты так хватаешься за эту зацепку и не можешь понять, что эта правда звучит слишком лживо? Я ухмыльнулась в ответ, сдерживая истерику. Даже Санни понимала, что Райдер всего лишь врет. Что же так сильно повлияло на нее, что она совсем разуверилась в собственном роде? В том, что Души не способны лгать. Ни человеку. Ни тем более друг другу. У нас было время научиться этому. У Райдера его не было. Но все же каждый считал своим долгом ткнуть меня лицом в тот факт, что Райдер лжет. В тот факт, который я знала и без них. - Если я спрошу напрямую, он откажется и будет еще сильнее не доверять людям. Если мы попытаемся сделать это тайно, он может запросто уничтожить мозг носителя. Ты бы рискнула жизнью Кайла, будь ты на моем месте? Санни замолчала и я заликовала на минуту, чтобы позже быть схваченной ужасом от радости того, что я смогла зацепиться хоть за что-то, что давало мне шанс побыть подольше с тем, что меня убивало. Я знала, что она никогда не смогла бы поступить так с отцом своего ребенка. Именно поэтому, для каждого из нас, это было безвыходной ситуацией. - Значит, нам нужно ждать, пока он сам не дойдет до этого. Как когда-то, это сделала ты, - пожимает плечами Санни и тоже оборачивается в сторону Райдера, все еще смотрящего в танцующие языки пламени и словно сгорающий вместе с ними.