Поэзия жизни

Огни домов ярко горели и деревья в этом свету отбрасывали высокие, стройные тени, рисуя на асфальте причудливые узоры. Дул легкий весенний ветерок и листва приглушено шелестела. Из открытых окон доносились звуки работающего телевизора, включенного магнитофона и негромких голосов. Из беседки, находящейся в тени деревьев слышался нежный шепот и звуки поцелуев. Скрипнула дверь одного из подъездов и в беседке замолчали. Невысокий мужчина, держащий в одной руке тросточку, а другой длинный поводок медленно вышел из подъезда. Маленькая собачка бежала чуть впереди него и принюхиваясь к запахам двора. Евгений Александрович Берестов, старожила этого двора, любил гулять поздно по вечерам, когда во дворе уже не было неугомонной молодежи. Он задумчиво шел по двору, когда со стороны арки послышался громкий женских смех и стук каблучков. - Не поймаешь, не поймаешь, - во двор вбежала невысокая тоненькая белокурая девушка, в светлом плаще. Вслед за ней в арке появился высокий молодой человек в кожаной куртке коричневого цвета и джинсах. Он снисходительно улыбался девушке. Она показала ему язык и заливисто смеясь, бросилась бежать к подъезду. Парень кинулся за ней и догнал уже у самого подъезда. Он легко подхватил девушку одной рукой и закружил. Евгений Александрович, стоя в тени дерева с улыбкой наблюдал за ними. Перестав кружиться, парень потянулся к губам девушки. Но она отвела лицо. - Володь, перестань, - прошептала она. - Не могу, - отрицательно покачал головой парень. – Совершенно не могу. Мне был обещан приз, и я его хочу получить сейчас же, - он снова потянулся к губам девушки. - Ну, подожди немного, - пыталась охладить пыл своего возлюбленного девушка. – У меня уже губы болят, - добавила она. Парень замер на секунду и по его лицу растеклась довольная улыбка. - Спасибо. Это лучший комплимент в моей жизни! Девушка спохватилась, что слова ее были двусмысленны. Лицо ее вспыхнуло и она, смущенно опустив глаза, отвернулась. Парень громко рассмеялся. Собака залаяла, услышав громкий смех. Парень с девушкой удивленно обернулись. - Добрый вечер, молодые люди, - поздоровался Берестов, подходя к фонарю. - Добрый вечер, Евгений Александрович, - хором ответили Аня и Владимир. И переглянувшись, рассмеялись. Мужчина улыбнулся. Эх, молодежь, все им смешно. - Как Вы себя чувствуете? – спросила Аня, пытаясь встать на ноги, но Владимир лишь крепче прижал ее к себе. – Как Ваше давление? - Спасибо, Анечка, все хорошо. Вот решили с Бимом прогуляться перед сном. Сегодня такой замечательный вечер. - Да, Вы правы. Вечер просто замечательный, - сказал Владимир. - Да - да, да – да, - задумчиво произнес Берестов. - Ну что ж, пойдем мы, - добавил он после паузы. – Спокойной ночи, молодые люди. Кланяйтесь от меня родителям - Обязательно, - ответила Аня. – До свидания, Евгений Александрович. - Непременно. Спокойной ночи, - кивнул Владимир. Мужчина с собачкой ушли к арке. Поглядев им вслед, Владимир сказал: - Молодец старик. Ему ж за 70. А держится бодрячком. - Да. И ведь живет один, все сам, - сказала Аня. – А еще знаешь, с ним очень интересно разговаривать. Он столько много знает и ……о Господи, - вдруг спохватилась она. Владимир удивленно посмотрел на нее. – Да он же все слышал, - ахнула Аня и снова покраснела. - Перестань смеяться, - она стукнула смеющегося Владимира кулачком в плечо. – Он с отцом в очень хороших отношениях. Да и твоих знает прекрасно. Господи, стыдно-то как. - А чего стыдиться? – пожал плечами парень. – Разве можно стыдиться того, что ты любишь кого-то? - Ладно, - вздохнула Аня, - пойдем, пока еще никого не встретили. Да опусти ты меня. - Неа, - замотал головой Владимир. – Пока не получу законного приза не отпущу. - Упрямец, - вздохнула Аня. - А то, - коварно ухмыльнулся Владимир. - Ну, хорошо. Один поцелуй, - Аня наклонилась и нежно поцеловала парня. А тот, зажмурившись, довольно улыбнулся. Аня поправила челку упавшую ему прямо на глаза. Молодой человек открыл глаза и посмотрел на нее. Аня слабо выдохнула, заворожено смотря в любимые серые глаза, которые всегда пронизывали ее насквозь. - Ну, все. Теперь отпускай меня, - тихо прошептала она. - Я еще не доставил тебя до дома, - мотнул головой Владимир и понес девушку к подъезду, несмотря на все ее протесты. Он легко взбежал на третий этаж и, остановился около обитой дерматином дверью. Аккуратно опустив свою ношу на пол, он провел рукой по волосам девушки. - Вот теперь ты дома, - прошептал он. - Да, - кивнула Аня. – Мне пора, - добавил он грустно. - Да, - тихо произнесла она. Вечер закончился. Она понимала, что сейчас им надо будет расстаться. Но этого так не хотелось. - А Петр Михайлович, когда уезжает? – вдруг спросил Владимир. - Папа? – Аня удивленно посмотрела на парня. – Завтра. А что? - Ничего, - пробормотал Володя задумчиво. Вовремя Петр Михайлович уезжает, ничего не скажешь. - Надолго? - Как всегда месяца на три. А почему ты спрашиваешь? Владимир помрачнел. Три месяца. Нет, это ему совсем не подходит. Может поговорить с ним сейчас? Не удобно, поздно уже. Завтра с утра? Прогулять пару? - А во сколько у него самолет? - В час тридцать, - ответила Аня. «Да, придется прогулять последнюю пару. Потом наплетет чего-нибудь финансисту». - А что такое? Ты почему спрашиваешь? – снова спросила Аня. - Да так, я хотел с ним поговорить, - сказал он. - О чем? – Аня напряглась. - Да особо не о чем, - улыбнулся он. Но Аня пристально посмотрела на него. – Ань, да ничего такого. Просто я хотел, чтоб он точно знал, что мы с тобой вместе и у нас все серьезно. Надоело мне это полуофициальное положение друга, - смеясь, сказал он. - Только об этом? – спросила Аня подозрительно. - Ну и еще о том, что мы с тобой летом поженимся, - сказал он. Она улыбнулась и обняла его. – Ты хоть согласна к такому развитию событий? - Да…….конечно……только….Вов, давай пока ничего не будем говорить, - тихо произнесла девушка. Она почувствовала, как Владимир выпрямился. – Просто, я боюсь. - Чего? – спросил он холодно. – Что ты со мной не будешь счастлива? - Господи, нет, конечно, - она посмотрела на него и погладила по волосам. Владимир выдохнул. Она его так напугала своими словами, что ему показалось, что сердце перестало биться. - Ну что тогда? – он ласково погладил Аню по щеке. – Мы же решили все. Так? - Так. - Ты меня любишь? - он наклонился и поцеловал девушку, - Любишь, - поцелуй. - Замуж за меня выйдешь? - опять поцелуй. – Выйдешь, - сказал он, констатируя это, как факт и снова поцеловал девушку. Аня лишь слабо улыбнулась. Ей совершенно не хотелось пререкаться с любимым, а его доводы ослабили ее оборону. - Так чего ты боишься? – спросил Владимир. – Я боюсь, что папа переживать начнет. А там ему это ни к чему. Там и так опасно. Давай он вернется, и мы ему все, все расскажем. Сразу же, - Аня умоляюще посмотрела на любимого. – А пока все оставим как есть. Хорошо? - Хорошо, - он вздохнул и кивнул головой. Лицо девушки просияло. – А моим когда расскажем? - Тогда же, когда и папе. И никто из них не будет обижен. Ну, пожалуйста. - Ладно. Уговорила. - Я люблю тебя, - произнесла девушка, приподнимаясь на носочки и целуя Владимира. - Я тоже тебя люблю, - произнес он. – Мне пора. - Иди. - Завтра как всегда? - У меня репетиция вечером. Послезавтра экзамен. - Я тебя встречу. - Хорошо. Володя еще раз поцеловал девушку. Непроизвольно потянувшись, она схватилась за обшлаг куртки Владимира и, притянув его к себе, уткнулась лицом в кожаное плечо. Затем резко оторвалась от него. - Все иди, иди, - сказала она, подтолкнув его к проему. - До завтра, - ответил он, спускаясь на пару ступеней вниз. - До завтра, - Аня достала ключ из кармашка сумки и, открыв дверь квартиры, скрылась за ней. Владимир дождался, когда щелкнет замок и, развернувшись, побежал вниз по лестнице. Это был их последний счастливый вечер. Владимир заерзал на стуле. Воспоминания десятилетней давности нахлынули на него, как только он увидел Анну. То, что она приехала в Петербург, он узнал еще месяц назад. Случайно наткнулся на заметку в газете. «Русские премьеры возвращаются на Родину!» гласил заголовок. А под ним большая фотография Анны и ее партнера. Как его там? Быстров кажется? Он тогда еще подумал, о том, что это так странно. Из города они оба уехали практически одновременно. Только он вернулся почти шесть лет назад, а Анна только сейчас. Говорили, что у нее хорошо складывалась карьера за рубежом. Перед ней были открыты двери лучших театров мира. А сегодня он встретил ее в подъезде собственного дома. Она стала другой. В ней что-то неуловимо изменилось. Взгляд? Возможно. Он стал глубже, спокойнее. Перед ним стояла не та тоненькая, хрупкая девятнадцатилетняя девочка, которую он любил, а красивая женщина с правильными чертами лица, чуть припухлыми, розовыми губами, и голубыми, словно колдовская озерная вода, глазами. Она стала еще более женственной. Но все же это была она. Она. Его Аня, Анечка, Анюта. Что ж ты наделала тогда глупая? Почему так легко и просто разбила все, что между нами было? Владимир опустил голову и обхватил ее руками. Первые два года он все не мог отделаться от этой мысли. Он постоянно представлял, как встретит ее и спросит, почему она разорвала их отношения. Почему не хотела видеть его? А она все ему расскажет. Они во всем разберутся и снова будут вместе. Затем, со временем он стал думать о том, что сломанного не склеишь и что хватит жить мечтами о несбыточном. Надо жить дальше. И он стал жить, работать, стараясь не вспоминать о белокурой красавице, которую любил практически всю свою жизнь. А потом у него появился семья, Данька. Голос сына был слышен через закрытую дверь. Он что-то спрашивал. Ему отвечал мягкий, спокойный голос отца. «Вот они и есть твоя семья. Твои самые близкие и родные люди. Ради них ты живешь, дышишь, работаешь. Кроме тебя о них не кому позаботиться. И хватит нюни распускать, Корф, - прикрикнул он на себя. – Не мальчик уже, чтобы так убиваться о бросившей тебя девушке». Он встал, взмахнув головой, откинул назад челку, поправил свитер и открыл дверь. Данька с отцом сидели на диване и расставляли на журнальном столике его старых оловянных солдатиков. Владимир хорошо помнил этих солдатиков. Отец привез ему их в подарок, из Германии, куда ездил читать лекции. Ему тогда было, как и Дане, шесть лет. Он тогда был так горд ими. Даже у Сашки Романова таких не было. Оловянные, в ярких мундирах, они были настоящей армией. Он готов был часами играть ими, не замечая ничего вокруг. Когда же он вырос, солдатики просто стояли у него на книжной полке. В коробку они перекочевали только тогда, когда он уехал из дома. Нашел он их случайно, когда в квартире родителей делали ремонт. И сразу отдал сыну. Теперь Данька, каждый раз приходя к бабушке с дедушкой, вытаскивал из шкафа коробку и они с дедом или Владимиром начинали играть в них. Владимир посмотрел на сгорбившуюся фигуру отца. Он совсем сдал за эти несколько месяцев. Мама говорила, что еще полгода назад врач говорил о возможной необходимости операции. Тогда отец лишь отмахнулся и сказал, что не даст резать себя. Они положили его в хорошую клинику, где его подлечили, и все вроде бы стало хорошо. Тогда они успокоились. Но звонок матери в начале недели показал, что они зря расслабились. Завтра он обязательно заедет в больницу и поговорит с врачом. Надо только узнать у мамы, как он принимает. Владимир тихо вышел из комнаты и прошел на кухню. Мама возилась у плиты. Вера Корф – была высокая, стройная женщина, с серыми глазами, вокруг которых собирались морщинки, когда она улыбалась. В свои пятьдесят пять она выглядела прекрасно. Длинные, седые у корней волосы, были собраны в аккуратную прическу. Все также были расплавлены плечи. А руки умело делали все дела по дому. Увидев сына, она окинула его тревожным взглядом. Не нравился он ей сегодня. Его что-то мучило, женщина заметила это, как только он вошел в квартиру. Только расспросить его она не успела. Сын сразу закрылся в своей старой комнате. - Володь, у тебя все хорошо? Что-то случилось? – спросила она. - С чего ты взяла? Все хорошо, мам,- улыбнулся Владимир и, подойдя к женщине, обнял ее. – Устал просто. Неделя выдалась дерганая. - Только и всего? – спросила мать, недоверчиво смотря ему прямо в глаза. - Только и всего, - успокаивающе сказал сын и поцеловал ее в висок. – Не обращай внимания. Работы много. Лучше расскажи, как Вы тут? - Нормально. Вчера снова ездили к Штерну. - Что он сказал? Владимир почувствовал, как напряглись плечи матери. - Что сказал? Сказал, что нужна операция. И чем скорее, тем лучше. Иначе он не дает нам даже пятидесяти процентной гарантии, что отец доживет до конца года, - в голосе женщины послышались слезы. - Мам, ну ты что, - он крепко обнял ее, - ты что? Не надо. Все будет хорошо. Я завтра же поеду к нему, и мы все обговорим. Положим отца в больницу. Его прооперируют, и все будет хорошо. Слышишь. Все будет хорошо. Я тебе обещаю. Только не плачь, пожалуйста. Женщина слабо улыбнулась и смахнула рукой слезы, текущие по ее щекам. Как быстро вырос ее мальчик. Стал мужчиной. У него хорошая работа. Его знают и уважают в городе. Только вот в личной жизни у него не все сложилось. Она радовалась, когда он начал встречаться с Аней Платоновой, дочкой Петра, старого друга Ивана. Они уж думали, что молодые люди поженятся, но тут они вдруг разругались. Она так и не поняла, что же произошло между ними. Владимир молчал. Петр лишь разводил руками, говоря, что дочь тоже молчит. Потом Аня уехала в Москву, а Володя уехал работать по распределению во Владикавказ. Вера надеялась, что он встретит там хорошую девушку и женится. Но, сын не торопился жениться. Приезжая в отпуск он ни разу не обмолвился о том, что встречается с кем-либо. Так продолжалось четыре года. Так что, когда сын вдруг позвонил и сказал, что завтра женится, они с Иваном просто растерялись. Вера пыталась уговорить сына не торопиться, и дождаться отпуска. Пусть привезет девушку, они хоть познакомятся с будущей невесткой и тогда уж сыграют свадьбу. Но сын сказал, что ждать они не могут. Что чем скорее они распишутся, тем будет лучше. Да и отпуск ему вряд ли дадут так скоро и к родителям они приедут не раньше чем, через два месяца. А потом начались те страшные дни, когда на Кавказе разразился военный конфликт. И они просто не знали, что там с сыном. У Ивана тогда случился первый сердечный приступ. А она стала седеть. Успокоились они только, тогда, когда сын позвонил и сказал, что с ним все в порядке и скоро он приедет. Прилетел он через неделю, без жены, но с маленьким сыном на руках. Вот так у них появился внук. С первых же минут, как они с Иваном увидели мальчика, они влюбились в него. А Володя, тот вообще весь растворился в сыне. Так они и жили. - Вы чего тут притихли?– в кухню вошел Корф-старший. Посмотрев на обнимающихся жену и сына, он проворчал, – Вер, опять ты с ним сюсюкаешься? Вон он, какой здоровый вырос, - проходя мимо сына, отец хлопнул его по спине. - А ты все с ним как с маленьким. - Иван, перестань, - укоризненно сказала женщина мужу. И ласково погладила сына по голове. Тот улыбнулся и, поцеловав мать в щеку, отошел к окну. - Что перестань? Он сам уже отец, а ты все Володенька, да Володенька, - проворчал отец, но в его голосе явно слышались теплые ноты. Владимир смотрел на родителей с теплой улыбкой. Эти их безобидные перепалки возвращали его в детство. Отец всегда был с ним довольно строг, а мама всегда защищала его. Даже если отец отчитывал его за дело. При этом она старалась держаться в стороне и никогда не лезла в разговор отца и сына. Но потом наедине с мужем доказывала ему, что он зря так строго относится к сыну. - Хватит ворчать, старый, - ласково сказала Вера, глядя на мужа. – Ты почему Даню одного оставил? - Твой внук, моя дорогая, выиграл у меня Бородинскую битву и теперь заслуженно смотрит мультфильм, - ответил Иван Иванович, гордо глядя на жену и сына. И все трое весело рассмеялись. - Ладно, ты давай лучше расскажи, как у вас дела с Катей? – отсмеявшись, спросил Корф-старший у сына. - Причем тут Катя? – удивленно спросил Владимир. - Утром в новостях показывали вчерашний прием, - объяснила Вера сыну. – Вы с Катей опять вместе? - Нет, - ответил сын. И увидев удивление на лицах родителей, добавил, - просто вчера мы пошли туда вместе, как старые друзья. - Друзья, - фыркнул Иван Иванович. – Слышишь мать, они просто старые друзья! - Иван, - женщина умоляюще посмотрела на мужа. - Что? Они дурью маются, а ты Иван, Иван! – возмущенно продолжил отец. - Перестань. Не кипятись. Ну не сложилось, бывает, - пыталась успокоить женщина мужа. - Не сложилось. Что не сложилось?! Не валяли бы дурака, а поженились бы, и сложилось бы все. А то сходятся, расходятся. Сошлись характерами, не сошлись характерами. Раньше женились и жили всю жизнь вместе и никаких характеров не показывали, - не на шутку разошелся мужчина. – Сколько можно бобылем ходить? - Тише ты, ребенка напугаешь, - Вера осторожно прикрыла кухонную дверь. - Так о ребенке и надо думать. Сыну мать нужна! - Вот именно, что мать. А какая Катя мать? – взорвалась женщина. – Ты Володя, извини меня, она конечно хорошая девушка, - сказала она, повернувшись к сыну. – Но Дане нужна настоящая мать, а не постоянно мотающаяся по съемкам. - Подумаешь, - протянул Иван Иванович. – Все это от него зависит, - он ткнул пальцем в сына. – Поженятся, родит и про все свои съемки тут же забудет. Будет дома детьми заниматься. Владимир хмуро слушал эту перепалку. В последнее время эти разговоры о женитьбе, у родителей стали постоянными. Отец выговаривал ему, что он никак не женится. Мать вставала на его защиту, но тут, же намекала, что была бы рада, если он найдет хорошую женщину. Владимир ужасно устал от этих разговор. Тем более, недавно, как вчера Варвара завела с ним эту же беседу. Сговорились они все, что ли? - Так, хватит, - вдруг резко сказал он. Отец и мать замолчали. – Всё? Обе стороны высказались? – спросил он, глядя на замерших родителей. – Теперь меня послушайте. Мы с Катей расстались навсегда. То, что порой мы вместе ходим на мероприятия, ничего не значит. Жениться я не собираюсь. И больше возвращаться к этой теме я не намерен. Так что, если есть еще темя для разговора, то я рад поговорить, если нет, то мы поедем. Нам еще в цирк успеть надо. Он прошел мимо остолбеневшей матери и вышел из кухни. Отец хмуро смотрел ему вслед. - Ваня, вот надо тебе было, - жена с укором посмотрела на мужа. Тот отмахнулся от нее. – Володя, подожди, - женщина вышла вслед за сыном. Иван Иванович тяжело вздохнул и помассировал левую сторону груди. Сердце снова ныло.