*где-то внутри иллюзии
— Ма-ма! — Какой ты у нас умничка! Он видел кадры своего прошлого. За каждый из них пытался ухватиться, ощутить, раствориться... но, как и везде по негласному закону, затея с треском развалилась. Он хватал кадры киноплëнки, а они рассыпались в его руках на миллионы лепестков сакуры. Вот только он не знал, что это не лепестки, а драгоценные <i>секунды, что он не ценил. «Не правда!» Но разве подобное не может случиться с кем-то, вроде него? «Я ценю всë, что имею!» — Сегодня идëм в школу, Ясу-кун! — Да! Рюкзак больше мальчишки, букет закрывает обзор, но он уверенной походкой идëт в сторону младшей школы. Мама и папа идут чуть позади, держатся за руки и искренне улыбаются. Разве не прелестно? «Отца даже не было в тот день дома!» А вот и нет! Он всегда был рядом с тобой! В твоих мыслях, твоих поступках, твоëм сердце. Ясуши не понимает что слышит собственный голос, однако стоит ему обернуться... ... сзади никого. Ни намëка на живое существо. Голова начинает гудеть будто по ней ударили кувалдой. Ноги снова подводят и он бессильно падает на колени, упираясь руками в призрачный пол. Хочется блевать. Голову сжимают тисками. Внутренности выворачивает наизнанку. Лëгкие обжигает ледяной воздух. Глаза режет невидимый свет. Уши заполняет не слышимый звук. Пальцы медленно заходятся в судороге. Неужели, приятно? «Ни капли...» Тогда может нужно прекращать врать себе? Может, стоит принять себя таким, каким ты должен быть? «Я...» Снова мысли заглушает тошнота и в этот раз он не может остановиться. Горло будто разрезает нож, хоть позади никого нет. — Мы прошли! Мы участвуем в национальных! Он слышит голос своего капитана по команде и его радости нет предела. Вот только это не он радуется с друзьями, а его прошлое. Прошлое радо, что наконец они сумели пробиться на столь желанный чемпионат. Не он. Его прошлое. «Нет! Нет! Это был я!» Так докажи это! Покажи всë, что можешь здесь и сейчас! Разве не этому тебя учили? Разве вас не учили выкладываться на максимум с самого начала? «Неизвестности я не боюсь... Не боюсь, потому что...» — ... Потому что я выбрал этот путь! Вокруг парня будто расцветает лотос с прекрасными голубыми лепестками и пугающими фиолетовыми листьями. Цветок схлопнулся в мгновение ока и стал настоящим лесным пожаром.*пару секунд спустя
Я очнулся, когда услышал крики девушки с повязкой. Я так и стоял на месте, но теперь я чувствовал, что во мне и вокруг всë стало работать иначе. Я видел каждую деталь так чëтко, что самому стало страшно и от испуга к горлу подступила рвота. — Мукуро-сама, перестаньте! — Молила девушка, стоя почти на коленях. Она не видела меня, но, видимо, чувствовала тоже, что и я. — Милая Хроме, — ласково позвал Мукуро, помогая ей встать — мальчик справился. И снова я увидел как взгляды Кëи и Мукуро высекают искры в воздухе. — Вот так номер, — присвиснул Хаято, подходя ко мне и одновременно готовясь к атаке. Но теперь мой внутренний кролик валялся далеко за горизонтом со сломанным позвоночником, а на его место пришëл пока ещë сытый удав. Я не знал что делаю, лишь по наитию выпрямил руки, глубоко присев. Краем глаза я заметил интерес Хибари, хоть он и старался скрыть его. Видимо, его выдало пламя, но тогда я этого не знал. — Гокудара-кун, спокойней! — Наставлял его брат, словно мой кролик в полëте случайно попал ему в голову. Вместо ответов он выпустил сильное пламя и из коробочек на поясе вылетел настоящий военный арсенал. Но фиерией стала великолепная пятнистая кошка, в холке не уступающая хозяину. Мне стало любопытно, но я сдержался, ни на миг не упустив свою новую силу из-под контроля. В секунду со стороны блондина на меня обрушился град стрел различных цветов. Слабость в организме давала о себе знать куда лучше при движениях, но я забил на всë. Это мой шанс-бол. Первые отклонения от стрел выходили неуклюжими, словно я напился и теперь едва контролировал себя, зато потом я начал соображать как именно работает моя новая сила и с каждым разом уклонения давались куда легче. Стрелы перестали лететь, но я вовремя рухнул на землю: над макушкой пролетела кошка. Она могла сожрать меня за раз, поэтому я неописуемо обрадовался подвернувшейся кочке. Перекатился на живот, пока зверь скалился и разворачивался на массивных лапах. Я встал на ноги и почему-то решил вновь провернуть тот трюк, что сработал на пугающем звере Кëи. Кошка ловко приближалась, а я молил удава поделиться своим спокойствием. Чтобы не было так боязно, я зажмурился, вжимая голову в плечи и вытягивая руки ладонями вперëд, словно приглашая на чашку кофе старого друга. Я слышал как Гокудера рванул вперëд, но резко остановился и теперь большинство ребят остолбенели. — Какого?! Я нерешительно открыл глаза и на меня тут же налетела остановленная мной кошка, но теперь она ластилась ко мне как к старому другу, зовя на миску молока. Оказавшись на земле, Я вытянулся звëздочкой и, наконец-то, улыбался. Наконец-то мне позволили принять ванну и наконец-то я остался наедине с собой. Отныне ничто не мешало задаться вопросами, поэтому я положил кольцо отца (отныне моë) на бортик огромной ванны, а сам переместился на другой еë конец, где смог запрокинуть голову лицом к потолку и удобно вытянуть ноги. Наконец-то тело расслабилось и я был рад этому. Мышцы на боках почуяли тепло и начали неприятно зудеть, но мне не было до них дела. — Безумно получилось, — рассуждал я вслух — всего за четверо суток жизнь стала такой новой... Повторюсь, я не боюсь неизвестности. Проблема таилась в том, что отец пропал. Если бы он был здесь, я мог бы спросить его совета, а так я даже не могу набрать матушке, потому как она будет утешать и обещать, что всë наладится. А я не хочу обещаний на завтрак. Всë время одно и тоже. Наверное, это и есть мой шанс-бол? Тот самый, от которого зависит исход первой четверти? Вся моя жизнь превратилась в матч: всë этот время я играл с поддержкой матери с трибун, но с огромным трудом держал пасы судьбы, а под конец первой четверти во мне будто открылось второе дыхание и даже подачи после забитого гола казались чем-то невероятно мотивирующим. Давай, ты сможешь! Уверенность в победе закрепилась глубоко в сознании и я почувствовал тот самый азарт и трепет, когда ноги впервые касаются площадки, а руки — мяча. Неважно как высоко или далеко, я сделаю шаг и буду атаковать. «Какой ты умница...» В одну секунду все процессы в организме дали осечку: голос доносился из глубин черепной коробки и это был голос отца. — Чего? Собственный голос казался мне каким-то неправильным звуком, будто ты проснулся, а кто-то сдавил горло мëртвой хваткой. «Не пугайся, сынок. Это забавно, потому как каждый раз, когда я появляюсь, ты отмокаешь после тяжëлого дня. Прости, что папка как всегда не во время.» Я не знал что сказать и всë же выдал то, что люди зовут первой мыслью: — Ты умер или прикалываешься? Некоторые время ответа не было и я уже было порадовался, что это была игра моего больного воображения, как отец снова заговорил со мной. «Я не знаю, прости. Я хотел вернуться домой, но что-то пошло не так... Впрочем, у меня никогда ничего не шло по плану, но в тот момент я знатно трухнул...» Он помолчал с минуту, будто дав мне время на обдумывание сказанного и я в какой-то момент подумал, что моë воображение решило знатно подшутить, но снова... «Но я рад. Емитсу с тобой. А ещë ребятки из Вонголы... Мои слова будут звучать слишком самонадеянно, но я спокоен за тебя. И да, я горжусь тобой.» И в этот раз я уставился на кольцо. Теперь я увидел слабое алое свечение снежинки и только тогда смог выдохнуть. — Спасибо за поддержку, папа... Отец, отец... Надоело. Пора бы взяться за ум, как считайте?