Слишком красив

Мариан Хоук была из числа тех людей, которые всегда полагаются только на себя. Как старший ребенок в семье, она с детства несла ответственность за брата и сестру, благодаря чему девочка рано стала самостоятельной. Ее волевая натура проявляла свое действие в управлении братом и сестрой, чему последние, разумеется, были не очень рады, однако не смели идти наперекор старшей Хоук. Хотя иногда в Карвера вселялся бунтарский дух, но его дерзость быстро сходила на нет одним только взлетом брови Мариан. Властная, вспыльчивая, прямолинейная Хоук любила командовать и категорически не терпела, когда с ней спорили. Впрочем, шансы выиграть в споре с Мариан были примерно равны шансам предаться разврату с самим Создателем. Старшая Хоук не предполагала, а была уверена, что всегда права. Младшая сестра Бетани обладала магическим даром, и этот печальный факт семья Хоуков успешно скрывала от любопытных глаз обывателей на протяжении многих лет, часто меняя место жительства. Такое положение требовало от Мариан прозорливости, ловкости, хитрости, словом, быть в состоянии полной боевой готовности, чтобы нанести ответный удар злым храмовникам. Старшая Хоук прекрасно владела парным оружием, со своими любимыми клинками она не расставалась даже в клозете. Мариан немного разбиралась в ядах, и этими знаниями, пусть пока неглубокими, она была обязана одному молодому очаровательному эльфу. Впрочем, свои обязательства перед ним Хоук выполнила с превеликим удовольствием. В отличие от своей сестры Мариан не читала любовные романы, на дух не переносила бальные танцы, насмехалась над прогулками под луной и трелями соловья. Старшая Хоук не носила модных орлесианских платьев с пышными юбками и корсетом, который, чтобы придать утонченность мощному ферелденскому телу, следовало затянуть так, что становилось трудно дышать. Природа наградила старшую Хоук щедро. Здесь было все: и арбузные груди, и сильные ноги, и высокий лоб, который девушка ненавидела и потому скрывала его длинной челкой. На прелестном лице Мариан все же был изъян. Поперек прямого с горбинкой носика проходил шрам в память о встрече его обладательницы с дверным косяком одним веселым упоительным вечером. Мариан предпочитала практичные кожаные доспехи, которые, однако, не скрывали ее женские прелести. Драгоценных украшений не носила. Не потому что считала их бесполезными бирюльками. Просто их у нее никогда не было. При всей своей несдержанности и резкости Мариан была предметом воздыхания многих мужчин. Однако в выборе спутника на ночь проявляла непомерную придирчивость. Смазливые, не обладающие большой физической силой парни, которых Мариан сравнивала с приторно-сладкими дынями, вызывали у нее отвращение. Возможно, причиной этому было то, что девушка привыкла защищать свою семью, но подсознательно желала сама находиться под защитой какого-нибудь альфа-самца. Неромантичная натура неуемной Мариан не терпела даже малейшей сентиментальности. Лобзаниям она предпочитала грубую мужскую силу. Однако таких смельчаков, отважившихся укротить непокорную Хоук, находилось до обидного мало. Но даже из тех немногих героев женщина-вамп вила веревки, и «дикие мустанги» с покорностью мабари выполняли любые капризы Мариан. ***** Знакомство с отступником из Клоаки странным образом повлияло на мисс Неуемность. В его присутствии властная львица превращалась в нежную, кроткую кошечку. Сначала ее компаньоны недоумевали, с чем связана такая метаморфоза. Варрик даже предположил, что виной всему ладан, который отступник разместил в своей лечебнице, додумавшись, наконец, провести ритуал экзорцизма. Но действительность оказалась более пугающей, чем они думали. Алмазный блеск в глазах руководителя концессии, румянец на широких щеках, частое, сбившееся дыхание – это были симптомы тяжелой, неизлечимой болезни, название которой – любовь. Дело в том, что Мариан раньше никогда ни в кого не влюблялась, а мужчины были для нее лишь забавой. Но вопреки своей воле Хоук полюбила. Серьезно, отчаянно. Она поняла, что эта любовь станет для нее роковой. Мариан познакомилась со своим избранником в его лечебнице, располагающейся в самом омерзительном районе Киркволла. Напыщенность мага ее поначалу забавляла. Девушка с трудом сдержала хохот, увидев сердитого отступника в странной накидке с перьями – уж очень он был похож на бойцового петуха. Поначалу Мариан раздражала эта нелепая накидка, которая наводила на подозрение, что в Киркволле недавно был проездом Сергей Зверев. А может быть, целитель добавлял в свои зелья кровь кур (ну, проводят же маги ритуалы), а их перьями украшал накидку? Так или иначе, ничего, кроме сожаления, Андерс у Мариан не вызывал. Но вскоре его образ почему-то начал ее привлекать. Это было странно, ведь маг был так далек от ее идеала. Мариан провела несколько месяцев в раздумьях и нашла только одно объяснение этой аномалии: «Колдовство? Колдовство!» Самонадеянная Мариан была уверена, что отступник влюбится в нее без памяти и прибежит к ней с цветами в зубах. Она ждала. Вечерело. Но Андерс не приходил, серенады под ее окном не исполнял, не оставлял даже записок тайного обожания. Мариан ложилась спать одна. Такое положение дел ее не устраивало, Хоук решила действовать. Но флирт горячей женщины был встречен равнодушием – Мариан получила отказ. Впервые. Впервые ее самолюбие пострадало. Она никак не могла понять причину его незаинтересованности. Сначала маг ломался, как девочка. Потом он начал нести какую-то чепуху про духа, паразитирующего в его теле, про спасение всех магов, про опасность, которую отступник, якобы, представляет, про нежелание разбить ей, строптивой женщине, сердце. Чего только не предпринимала Мариан, чтобы соблазнить целителя. Старый проверенный способ «напоить до той кондиции, когда даже аскет возжелает женской ласки» оказался неэффективным. Мало того, что в Андерса пришлось почти насильно вливать дорогое орлесианское вино, так он еще умудрился заснуть после второго бокала. Приготовленное Мерриль приворотное зелье, которое коварная женщина незаметно добавила в чай, оказало весьма пагубное действие на целителя – он целый день страдал расстройством кишечника. Хотя все могло закончиться гораздо печальнее. Мариан поклялась себе, что больше никогда не обратится за помощью к эльфийской магии. Наконец, Хоук пустила в ход тяжелую артиллерию – уселась на его стол и принялась закидывать то одну, то другую ногу, то вообще бесстыдно раздвигала ноги, демонстрируя оголенные бедра. Андерс лишь отвел взгляд в сторону. Мариан бесилась: почему не он, а ОНА, та, которую желает половина мужского населения Киркволла, бегает за ним? Но чем недоступнее казался ей Андерс, тем сильнее она хотела завоевать его. - Ничего, ничего, - успокаивала себя Хоук, - я взломаю этот стоический сейф. Но упрямый отступник не поддавался искушению. Казалось, ему ничего не нужно было, кроме идеи освобождения магов. Однако еду, что приносила ему Мариан, съедал без остатка, вещи для лечебницы принимал, не смущаясь, мол, спасибо, не стоило беспокоиться, и от денег никогда не отказывался. Несмотря на все старания настойчивой женщины от мага веяло арктическим холодом. Зато разгоряченной Хоук после каждой встречи с Андерсом приходилось остужать свой пыл в «Цветущей розе». Причем настолько часто, что ей там даже предоставили солидную скидку как постоянному клиенту. Но, увы, это не позволяло оценить эффективность экономии – деньги рекой текли в бордель. Однажды Мариан произвела подсчеты средств, затраченных на удовлетворение главной для нее потребности. Полученная сумма, пусть и весьма приблизительная, заставила Хоук ужаснуться: затраты на посещение увеселительного дома значительно превышали прибыль, полученную от экспедиции на Глубинные тропы. ***** Наконец, когда Мариан почти потеряла надежду завоевать непреступную крепость бывшего Серого Стража, произошло чудо. Однажды теплым весенним утром Хоук влетела в коморку отступника по обыкновению без стука, не задаваясь вопросом, занят ли сейчас Андерс. Она обнаружила мага беззаботно развалившимся на убогой кровати, словно бы это было королевское ложе с перинами и тюфяками. Андерс спал так крепко, что его не разбудила даже Хоук, ворвавшаяся, словно ураган. Но женщина тут же застыла на месте, одним взглядом вобрала в себя старые грязные стены коморки и кровать с красивым обнаженным телом, на котором не было даже фигового листочка, чтобы скрыть внушительную эрекцию. Мариан любовалась им, затаив дыхание и оттого распаляясь, словно послушница, подглядывающая за прекрасным рыцарем, совершающим омовение. Тут маг обнял подушку, простонал «Мариан», и его губы растянулись в сладкой улыбке. От громкого вздоха Хоук Андерс проснулся и с ужасом осознал, что спалился. - Я попал, – подумал чародей, наблюдая, как женщина звереет на его глазах. Мариан накинулась на него, словно львица. Разумеется, она была сверху. Да, как бы ни были высоки стремления Андерса, он все равно оставался мужчиной с естественными мужскими потребностями. Ночами он мечтал о горячей и бешеной Хоук, а днем зачем-то отгораживался от нее. Хотя понимал, что это напрасно, что это самообман. Все равно рано или поздно это должно было произойти. ***** Между этими людьми сложились странные отношения. Мариан обеспечила магу еду и кров, заставив переехать в свое имение, давала защиту от храмовников, отгоняла от чародея любопытных девиц, бросающих на него влекущие взгляды. Нет, назвать это любовью было бы абсурдно. Мариан была реалисткой и понимала, что Андерс способен любить только своего кота. Но зато ей был гарантирован постоянный секс с любимым мужчиной, а это Хоук вполне устраивало. Маг бессовестно пользовался ее расположением. Хоук разрешала ему все и всегда помогала. «Мариан, я собираюсь освободить группу магов из Казематов. Ты пойдешь со мной?» «Мариан, ты достанешь для меня доказательства плана всеобщего усмирения сэра Алрика?» «Мариан, ты раздобудешь для меня селитру и драконий камень?» «Мариан, ты заштопаешь мои носки?» Ну как она могла отказать ему в просьбе, когда видела свет надежды в его красивых янтарных глазах, когда таяла под его очаровательной улыбкой? Иногда Хоук раздражали его вспышки праведного гнева, но стоило магу коснуться ее губ, Мариан забывала обо всем на свете. ***** Удивительные перемены начали происходить с отступником. Долго дремавшая под контролем Справедливости потребность в разнообразии женского общества неожиданно проснулась. Даже темпераментная Хоук наскучила ему. Андерс бессовестно заглядывался на хорошеньких девушек в присутствии Мариан, более того, он позволял себе флиртовать с ними. Хоук с трудом терпела нахальное поведение мага, скрипела зубами, у нее даже возникло желание надеть не него ошейник и завязать глаза. Но однажды она не выдержала, когда, влетев в его лечебницу, застала Андерса, заигрывающего со своей пациенткой: - Ну, так что насчет внутреннего массажа? Каков был ответ девушки, никто не узнал, потому что взбешенная Хоук неожиданно для себя, и уж тем более для Андерса, налетела на мага, приставив к его горлу нож: - Изменишь мне – убью! Разумеется, отступнику оставалось лишь поклясться в вечной верности. С тех пор Мариан не сводила глаз с целителя. Постоянно допрашивала его, где он был и с кем, почему вернулся позже, по возможности даже следила за ним. Однако часто по утрам обнаруживала пустоту в своей постели. Андерс оправдывался тем, что у него много работы в лечебнице. Мариан чувствовала, что это ложь, но никак не могла уличить его в измене. Очень скоро подозрительность мутировала в паранойю. Мариан сама не заметила, как стала собственницей. Страх измены глодал ее изнутри, сводил с ума, хотелось разорвать любого, кто посмеет взглянуть на ЕЕ Андерса. Мариан боялась увидеть ее возлюбленного в объятиях другой женщины. И однажды это произошло. Хоук вернулась домой раньше, чем планировала. Характерные звуки, доносившиеся из спальни, заставили женщину замереть еще в холле. По спине пробежал холодок неизбежности. Мариан вопросительно взглянула на Бодана – тот лишь зажмурился в ожидании африканской ярости, которая должна была обрушиться на гнома, потому что сейчас он находился ближе всех к эпицентру взрыва негодования. Но Хоук уже мчалась вверх по лестнице, рывком распахнула дверь, так, что чуть не сорвала ее с петель, и издала жуткий рык – на кровати ее любимый маг самозабвенно трахал какую-то эльфийскую потаскушку. Два обнаженных тела, слившись воедино, корчились от страсти. Андерс прижимал девку всем своим весом, а та жадно обхватила его ногами и царапала его спину своими погаными эльфийскими ноготками. Все это Мариан разглядела в одну секунду. В другую секунду любовники, увидев разъяренную хозяйку имения, отклеились друг от друга, и потаскушка моментально испарилась, но клинок Мариан настиг эльфийку у лестницы. В следующее мгновение Хоук припечатала Андерса к стене, приставив к его горлу нож, как делала однажды, но сейчас она была готова убить его. - Мариан, я… - прохрипел маг, подбирая слова для раскаяния. Но вместо этого он набрался наглости и начал качать права. – Я мужчина! Я должен быть сверху! Рука Мариан дрогнула. Нет, ей не хватило сил выполнить свое обещание. Женщина опустила нож и отошла в сторону. - Катись отсюда, - тихо произнесла она, отведя глаза. Маг не заставил ее ждать. ***** Хоук не спалось. Она не знала, сколько требуется времени, чтобы зажили раны на сердце. Чертов маг! Женщина ударила кулаком по оконному стеклу, которое сразу же покрылось трещинами. Несмотря на предательство, она не могла выбросить чародея из головы, по какому-то недоразумению она все еще любила его. Жизнь становилась невыносима. Хоук не могла смириться с тем, что Андерс не мог всецело принадлежать ей и только ей. Он слишком красив для этого. Он слишком красив, чтобы жить. ***** Мариан не спеша, но уверенно идет по лечебнице, слабо освещаемой бледным мерцанием фонарей и светом полной луны. Ее шаги еле слышны, на лице застыла маска наводящего ужас спокойствия, руки крепко сжимают остро наточенные кинжалы. Мариан уже все решила. Андерс просыпается от чувства внезапной тревоги, словно кто-то наблюдает за ним. Маг видит бледное лицо Хоук, хочет вскочить, но крепкий кулак женщины отправляет его в нокаут. Придя в сознание, Андерс обнаруживает себя зафиксированным по рукам и ногам к кровати и с завязанным широкой лентой ртом. «Чтобы не выкинул магический фокус», - мелькнуло в голове чародея. Андерс дергается в попытке вырваться из оков, но тщетно. Веревки крепко держат мага. Никто не сравнится с Мариан в завязывании узлов, это он знал и раньше, но только теперь это не игра. Андерс понимает, что он беспомощен и находится в полной власти этой жестокой женщины. Что ей нужно от него? В ответ на его немой вопрос Хоук достает кинжал, любуясь его острым лезвием. Маг смотрит в глаза Мариан – в них ледяная пустыня. Андерс быстро осознает весь ужас своего положения, но не может поверить, что это происходит именно с НИМ. Он слишком молод и красив, слишком циничен, чтобы умереть. По щеке медленно катится слеза. Приблизившись к магу, Хоук некоторое время любуется его красивым нордическим лицом, прелестными янтарными глазами, в которых застыл страх, соблазнительными плечами, скованными от напряжения. Но умиление в глазах Хоук быстро сменяется холодной решимостью. Последнее, что фиксирует сознание целителя, - это блеск кинжала перед его глазами. _____________________________________________________ Фик навеян одним очень эффектным моментом из сериала: http://www.youtube.com/watch?v=dADNd6vUKFY