Не объясняя причин

      Когда я проснулась, единственное, о чем мечтала, так это оставаться в кровати целый день. Мне так не хотелось идти в школу, видеться и общаться с людьми, да и заходить в интернет. Все что требовалось, так это оставаться в теплой кровати, завернувшись в пуховое одеяло. Но такой роскоши я не могла себе позволить, так что собрав все силы в кулак, отправилась на занятия.       Хоть я и легла достаточно рано, но заснуть смогла только к трем часам ночи. Все это время в моей голове крутились мысли о Миклашевском и совсем немножко о Райкове. Был даже такой момент, что я почти позвонила Саше, чтобы поговорить о том, что случилось. Но, слава богу, вовремя остановилась.       Я не хотела никого видеть, просто быстренько прожить этот день и вернуться домой. Нет даже настроение, чтобы притворяться, что все хорошо. Сейчас я прям чувствую, что над моей головой нависла черная дождевая тучка, либо это все тот гадкий снег, которой идет со вчерашнего вечера.       Если бы знала, что меня ждет сюрприз около главного прохода в школу, то прошла где-нибудь в другом месте, в худшем случае, даже через забор перелезла. Но никто не предупредил, что Миклашевский решит меня подкараулить. Я его увидела раньше, чем он заметил меня, но придумать план отступления времени бы не хватило, так что подняв голову повыше, направилась к нему на встречу. Парень выглядел усталым, наверное, опять ночью не спал. Когда наши взгляды встретились, он, сделав последнюю затяжку, выкинул сигарету в сторону. А говорил, что бросил… — Нам надо поговорить, — выдохнув дым, сказал Саша. — Угу, — кивнула я, понадеявшись, что мы пойдем «говорить» в теплое здание, а не оставаться на холодной улице. Я сделаю все что угодно, только не заставляйте меня стоять под этим снегом. — Я не должен был вчера говорить… — начала юноша, запуская пятерню в свои намокшие от снежинок кудряшки, но я его резко прервала: — Да не должен! — глубоко вздохнув, продолжила: — Не должен, но сказал, этого уже не исправить. — Извини меня, — отведя в сторону глаза, произнес Миклашевский. — Я вспылил.       Погода в этот же момент резко ухудшилась. Помимо снега смешанного с дождем, начал дуть сильный ветер, пронзая меня насквозь. Из-за того, что я оставила перчатки дома, засунула руки в карманы куртки, чтобы хоть как-нибудь их согреть, ибо еще немного, и они превратиться в ледышки. — Ничего страшного, — прохрипела я, начиная дрожать от холода. — Я ведь тоже умом не особо отличилась. — Это все из-за… — чуть расслабившись, отозвался Саша, но я вновь не дала ему договорить. Он явно хочет свалить это совершенно на другого человека. — Из-за тебя, — не смогла сдержать ухмылку. — Ты меня разозлил, и я начала говорить бред, пришедший мне в голову. — Прости, что? — недоумевающе смотря на меня, спросил парень, сложа руки на груди. — То есть ты мне соврала? — Да, — довольно уверенно согласилась я. — Мы с ним просто вместе работали над декорациями и ничего больше. — И он тебе не нравится?       Такое чувство, что имя Райкова под каким-то запретом. — А должен? — запаниковала я. Пару секунд назад призналась, что соврала ему и вновь на те же грабли наступать не хочу. Пусть он сам придет к тому, что хочет услышать от меня. — Нет, — довольно кивнул парень. Он наконец-таки расслабился и даже улыбался. — Мир, дружба, жвачка? — Мир, дружба, жвачка, — повторила я, натянуто улыбнувшись.       Этот разговор должен был хоть чуть-чуть поднять настроение, но ничего такого не произошло. А надо же наоборот, мне стало еще хуже. Мои губы дрожали, то ли от холода, то ли от настроения, мне не хотелось говорить, ибо чувствовала, что от первого же сказанного слова расплачусь. Поэтому я лишь делала вид, что внимательно слушаю Сашу и наигранно улыбаюсь.       В таком настроение я находись вплоть до обеденного перерыва. Просто после такой нереально вкусной булочки с корицей и с карамельным кофе, любой станет чуть-чуть веселее. А так как нас еще и с урока отпустили раньше, то мы даже успели спокойно посидеть в столовой. — Суслонова теперь вообще здесь не ест? — поинтересовался Миклашевским, увидев, что девушка, купив еду в буфете, покинула столовую. — Похоже,  — отвлеклась я от своего божественного кофе. — Ко всему мы не особо и общаемся, так что я не знаю.       Когда прозвенел звонок, осознала, что сейчас к нам, за этот столик, подсядет Райков. И мое настроение вновь упало до «сейчас расплачусь прямо здесь». А что если Саша что-нибудь ему скажет, что-то колкое? Леша же не сможет промолчать. И тогда может начаться скандал. А вдруг они подерутся?       Пока я размышляла над всем этим, за нашим столиком уже устроилась Сокуренко. — Ты чего такая грустная? — через некоторое время поинтересовалась девушка, прожевывая лист салата. — Да не грустная я, — отмахнулась я, но она укоризненно уставилась на меня своими ярко-зеленными глазами. Под таким взглядом хочешь-не хочешь заговоришь. — Все хорошо. Правда.       Или не хорошо. Я уже не понимаю, да и не важно. Единственное, что меня сейчас интересовало, почему Яна без своего стандартного сопровождения. Где ее мальчики? Уже несколько раз пробегаюсь взглядом по столовой, нигде не могу отыскать ни Райкова, ни Янковского. А спросить у Сокуренко напрямую я не могу. Все что мне остается делать, так наслаждаться своим кофе и зависнуть в телефоне, параллельно слушая, о чем повествует Яна.       Первым не выдержал Саша. Не прошло и трех минут, как он сказал, что ему нужно подойти к одному преподавателю, и предложил встретиться уже в кабинете. Я этому не на шутку обрадовалась. Почему-то находясь в одном обществе с Сокуренко и Миклашевским, чувствовалось жуткое напряжение. А если еще появится Райков…       Я, наконец-таки, смогла спокойно вздохнуть. Даже появилось настроение ответить уличному художнику, которого вчера продинамила. Наверное, он подумал, что я обиделась из-за его почти недельного отсутствия. Рик Рей В такие моменты наоборот получаются классные работы. Такие грустные и депрессивные. Плюс, ты можешь выплеснуть все свои эмоции на бумагу. И не нужно тратить денег на психолога. Варвара Я люблю рисовать, когда у меня плохое настроение. Но только сейчас не хочу рисовать, либо просто не успеваю. Видишь, настолько я не продуктивна, успеваю грустить, но не успеваю рисовать. — Ну и кому ты так пишешь? — спросила Яна, привлекая мое внимание. — Никому, — отмахнулась я, а чтобы она не задала лишних вопросов, перевела тему: — А где твои? — Кто «мои»? — Друзья твои, — уточнила я. — Леша и Костя. — Пока ты тут кому-то эсэмэски строчишь, не заметила даже, как твой ненаглядный в столовую зашел, — ухмыльнулась девушка. Я была уже готова встать в оборону и начать ругать ее за слово «ненаглядный», но пробежав глазами по помещению, наконец-то встретилась взглядом с Райковым. Он стоял с компании парней, которые что-то бурно обсуждали. Но Леша отвлекся, смотря в эту сторону, затем подмигнул мне, криво усмехнувшись, и вновь вернулся в общей разговор.       Я пыталась сдержать свою улыбку, но у меня это крайне плохо получалось. К тому же понимала, что Яна сейчас начнет по-дурацки хихикать и говорить всякие глупости. Но мне на это все равно. Она уже давным-давно поняла. Самое главное — здесь нет Миклашевского. Он бы этого не пережил. — Ты это, — хохотнула подруга, — слюни так не пускай. — Я и не пускаю, — машинально отнекивалась я, сделав большой глоток уже остывшего кофе. — Вижу, вот весь стол залила, — смеялась девушка, начиная протирать стол передо мной. — Яна, — серьезно произнесла я. — Ты только кипятком не ссысь, когда он подойдет. — Яна! — гаркнула я, злостно на нее посмотрев. Так бы и задушила ее, если бы здесь не было свидетелей. Чего она надо мной издевается? С начала говорила, чтобы я к Райкову не приближалась, затем сама делает двусмысленные намеки, а теперь, когда все стало очевидно, прикалывается. Обидевшись, я уставилась на экран телефона, на котором только что появилось оповещение о новом сообщение. Рик Рей Ты пробовала спать? Варвара Нет, ты что! Говорят на это можно подсесть. Я, конечно, понимаю, что ты опасный чувак, но мне не нужно советовать такие вещи! Рик Рей Ха-ха! Юмористка нашлась здесь. Я имел в виду, высыпаешься ли ты? Варвара Ну да, но дело ведь даже не в этом. Просто нет настроя сесть и рисовать. Рик Рей А ты пробовала просто сесть и рисовать? — Привет, — раздался знакомый голос. Я оторвала свой взгляд от телефона и посмотрела на парня, который уже удобно разместился за столом напротив меня. Мне даже сообщением пришлось набирать вслепую. Варвара Нет. — Привет, — отозвалась я, осознав, что вместе с ним пришел Янковский. Стараясь сделать более-менее нейтральное выражение лица, чтобы не выдать себя с потрохами. Вот только Яна, увидев мои попытки, прыскала от смеха. Впервые я была так благодарна за то, что прозвенел звонок. Взяв свои вещи, как можно быстрее отправилась на урок. Рик Рей А ты попробуй. Знаешь, как говорят: «аппетит приходит во время еды».       Если бы вместе с этим приходило свободное время, то я, пожалуй, последую этому совету. Но вот уже какой день прихожу домой довольно поздно, а если даже остается время, то трачу его на разные размышления.       «Нужно сегодня будет порисовать», — поставила себе цель на сегодняшний вечер. Все равно репетиция не будет долго длиться, мне Яна сказала, что они уже все выучили и отработали. Мне осталось только оценить. Ко всему, лучше я порисую, чем сидеть и думать об этих глаза цвета шоколада. Или о губах, которые так часто изогнуты в игривой усмешке. Или о крепких объятиях сильных мужских рук с выступающими венами, от которых не отказалась бы каждая девушка.       «О боже ты мой», — я тряхнула головой, чтобы избавиться от этих мыслей. Будет неловко, если обслюнявлю всю парту, за которой сижу с Миклашевским. Надо взять себя в руки и вновь стать грустной, чем глупой мечтающей о парне девчонкой.       Затея погрузиться в учебу, хотя бы на оставшиеся уроки, оправдала себя. Дошло до того, что я с большим удовольствием решала задачи по геометрии. Вот только на последнем уроке, когда уже оставалось минут пять до звонка, мое сердце предательски начало стучать быстрее. И я не с поддельным нетерпением ждала встречи.       Каждый раз, когда в моих мыслях проносился образ Райкова и те эмоции, что я испытывала в эти моменты, подталкивали думать о неизбежном разбитом сердце. Хоть открыто признаваться в симпатии я не собиралась, но девичьи грезы постоянно рисовали мне картину счастливой пары. И это было никак не остановить. От этого мне становилось не по себе. Ведь красавчики-спортсмены явно не для меня. Мы это уже проходили.       После урока я немного помедлила, борясь с желанием убежать из школы, как можно быстрее. Даже сказала Саше, чтобы он шел один в актовый зал, объясняя тем, что мне нужно забежать в уборную. И вот теперь я стою на первом этаже посередине коридора, облокотившись на стенку, и думаю, в какую сторону мне идти. Направо к выходу или налево в зал. Но, кажется, выбор уже сделали за меня. — Добрый день, Варвара, — раздался рядом со мной низкий мужской голос, терпкий запах ударил мне в нос. Сейчас мне только разговора с директором не хватает для полного счастья. — Здравствуйте, — поздоровалась я, натянуто улыбнувшись. — Как проходит подготовка к празднику? — поинтересовался мужчина. — Почти все готово, — отчиталась я. Меня немного начало мутить от аромата его одеколона. — Я вот как раз иду на репетицию. — О, прекрасно! — воскликнул Анатолий Семенович, широко улыбнувшись, показав свои ровные белые зубы. — Оксана Геннадиевна не сообщила тебе, что мы достали костюмы? — Нет, не говорила, — отозвалась я, оторвавшись от стенки. Если проведу здесь еще минуты, то меня стошнит прямо на него. — Отличная новость, значит, на следующей репетиции все будут в своих костюмах.       Еще промолвив пару благодарностей за костюмы, удалилась, списав это на то, что опаздываю на репетицию. Когда я зашла в актовый зал, все герои уже были на сцене. Похоже, я и правда запозднилась. Стараясь не отвлекаться, сразу же подошла к Евграфовой, которая довольно мило мне улыбалась. — Мы тебя сегодня удивим! — воскликнула девушка, хлопнув в ладоши. Затем она наклонилась чуть ближе ко мне и шепнула, ухмыляясь: — Ты будешь нами гордиться.       На моих губах заиграла нервная улыбка. Катя явно гордилась тем, какую работу она провела с этими балбесами. Так что я удобнее устроилась на одном из кресел, кинув сумку рядом с собой, предварительно достав оттуда блокнот и ручку. Вдруг будут какие-нибудь замечания.       И так, представление началось.       Я старательно пыталась смотреть на всю картинку в целом и не искать отдельных личностей, но стоит только таким появиться на сцене, теряю над собой контроль. Побоявшись, что все может зайти слишком далеко, например, кто-нибудь заметит на кого я так уставилась, представила, что сейчас в зале рядом со мной находится Суслонова. И, на удивление, это помогло оторвать взгляд от Райкова. А так же тот факт, что у Саши и Леши почти все совместные сцены, вообще заставлял меня отвернуться от сцены. В некоторые моменты казалось, что они друг друга убьют. Наверное, была плохая идея давать роль снеговика Миклашевскому.       Все шло довольно хорошо, если опустить то, что в некоторые моменты я так глубоко погружалась в свои мысли и не следила за происходящим на сцене. Но зная Евграфову, она в жизни бы не допустила даже маленькую оплошность. Этот праздник в хороших руках.       Когда все действующие герои стали водить хоровод около воображаемой елке, Катя спрыгнула в зал и подошла ко мне. — Ну, что скажешь? — взволнованно спросила девушка. — Все отлично, мне понравилось, — улыбнулась я. — Хорошо поработали. — Точно? — уточнила Евграфова, как-то недоверчиво на меня смотря. — Да! — кивнула я. — Я горжусь вами.       Она довольно фыркнула и вернулась обратно на сцену, хотя почти все ребята с нее уже ушли. Но это ей не помешало задержать Сокуренко и Янковского и что-то им говорить. — Как тебе? — раздался голос на соседнем кресле. Я подскочила от неожиданности и посмотрела в сторону раздражителя. Ну как он так неожиданно появляется и пугает меня до чертиков?! — Замечательно, — призналась я, но не сдержалась и съязвила: — Ты прям прирожденный актер. — Я знаю, — воодушевился парень, ухмыльнувшись. — Мне все об этом говорят. А если серьезно? — Нормально. — Нормально — это никак, — прямо сказал Райков, его взгляд стал более серьезным. — Тебе не понравилось? — Понравилось! — воскликнула я, повернувшись в сторону парня. Он, прищурившись, наблюдал за моими действиями. — Все было отлично, не переживай.       Через некоторое время Леша одарил меня своей самой ослепляющей улыбкой и уставился на сцену, где Яна с Костей еще репетировали свои реплики. Мне снова пришлось представить Алесю, стоящую рядом со мной, чтобы не перейти все дозволенные границы. Но образ Суслоновой быстро растворился, когда я заметила, что Миклашевский стоял достаточно близко, что бы услышать наш разговор, а также его взгляд был прикован сюда. — А в чем будет одет Янковский? — вдруг поинтересовался Леша. — А что? — недоумевающее посмотрела на юношу. — Просто представил его в детском комбинезоне со штанишками по колено и дурацкой рубашке с какими-нибудь динозаврами, — сдерживая смешок, сказал Райков. — Жаль, что ты не найдешь такого для этого лося.       Возникшая картинка в голове нового образа Кости, вызывала приступ смеха. — Ради такого зрелища я готова это сшить, — ухмыльнулась я. — А ко всему же, ведь надо практиковаться в шитье детской одежды для своих детей.       На мгновение мне показалось, что Леша смотрит на меня немного ошарашенным взглядом, а по его лицу можно было понять, что парня волнует один вопрос: «Ты вообще нормальная?». Но вслед за смешанными чувствами, в его глазах заиграли огоньки, а на губах появилась усмешка. — Ну, у тебя в любом случае скоро появился маленький горох для практики, конечно, если твои родители позволят тебе издеваться над братом или сестрой.       «Маленький горох», — прокручивала в своей голове такое милое словосочетание для младенцев. Но восторг от слов Райкова быстро прошел, когда я встретилась взглядом с Миклашевским, который смотрел на меня с явным удивлением. Вскинув брови, в его глазах застыл вопрос. И тут я поняла, что сейчас произошло…       Саша не знал, что моя мама беременна. Прошло столько времени, а я так и не удосужилась ему рассказать. Судорожно перебирая в памяти прошедшие недели, понимаю, что мы с ним так мало общались. Были заняты, либо были в ссоре.       Зато такую новость, о которой делятся лишь с близкими людьми, я рассказала человеку, которого две недели назад терпеть не могла. Человеку, который теперь занимает все мои мысли. Я рассказала Леше. И это было совершенно случайно: он говорил о своем младшем брате, что они делают вместе, куда ходят, и тогда кратко промолвила, что в моей семье скоро тоже будет пополнение.       Миклашевский все так же выжидающе на меня смотрел. Что теперь делать? Подойти к нему и все объяснить, но по выражению его лица, он не жаждал объяснений. Саша выглядел растеряно, а я все так же не знала, что делать. — Ну, все отлично, — громко произнесла Евграфова, стоя на краю сцены. Я инстинктивно перевела на нее свой взгляд. — Завтра репетиции не будет, зато в пятницу, после шестого урока, будет генеральный прогон. А на сегодня, всем спасибо, все свободны.       Когда я снова посмотрела на то место, где только что находился мой друг, оно оказалось уже занято другим человеком. Миклашевский ушел. Сбежал. Растворился. И снова начала теряться в догадках, как поступить. Идти за ним или позволить уйти? Но если он уйдет, то у меня больше не будет друга. Мне нужно было поговорить с ним сейчас, иначе Саши никогда не простит мне этого. — Вы не помирились? — задал вопрос Райков, словно напоминая, что он еще здесь. — Помирились, — тихо ответила я, взволнованно посмотрев на парня. — Но о беременности моей мамы я сказала только тебе.       Леша смотрел на меня удивленно, кажется, он пытался осмыслить мои слова. Но через мгновенья уголки его губ приподнялись, а взгляд стал мягче. Теперь в его глазах читалось не удивление и… Радость? — Прости, я должна с ним поговорить, — бросила я, забрала свои вещи и покинула зал. Что-то мне подсказывало, Миклашевского в школе уже нет. Подавшись своему предчувствию, первым делом отправилась в гардероб, посмотреть, весит ли его куртка. Ее не было.       Я зашла за угол к лестнице, выбрала место, где меня никто не увидит, медленно спустившись по стенке на пол и подтянув к себе колени, заплакала. Мне не подвластно было это контролировать, слезы просто текли по моим щекам.       Эмоции переполняли меня, если я сорвалась из-за Саши, то сейчас к этому присоединились мысли о Суслоновой, о родителях, о Сокуренко и о Райкове. Череда событий, которая сменяла друг друга с такой скоростью, образовала один большой камень во мне, давящий с неистовой силой.       Я четко слышала, как все, кто был на репетиции, покинули школу, это позволило не волноваться, что меня кто-то заметит. Да к тому же устала сидеть на бетонном полу, а теперь смогла устроиться на скамейках. Но долго я не планировала здесь провести, мне хотелось, как можно быстрее прийти домой. Подождав, пока с глаз спадет краснота, забрала из гардероба свои вещи и, переодевшись, направилась к выходу. Чуть ранее в окне я увидела, что на улице светил солнце, хотя бы не замерзну, пока еду домой.       Отварив большую черную железную дверь, меня ослепил солнечный луч. Но даже это не помешало мне разглядеть, что на крыльце, облокотившись на перила и сложа руки на груди, стоял парень. Эта манерная поза принадлежала лишь одному человеку. — Что ты тут делаешь? — слегка дрожащим голосам поинтересовалась я. — А ты как думаешь? — улыбнулся Леша, вскинув брови. Он подошел ко мне ближе, так чтобы я смогла на него смотреть, не щурясь от солнца, или же он хотел лучше видеть меня. — Ты с ним поговорила? — Нет, — отозвалась я. На его вопрос можно было не отвечать, так как Райков все прекрасно понял, взглянул мне в глаза. Наверное, они были еще красные и опухшие. Я рефлекторно провела по ним рукой. Затем почувствовала, как парень, обняв меня за плечи, притянул близко к себе. Я не сопротивлялась, а наоборот, уткнулась лицом в его куртку, глубоко вздохнув, замкнув руки за его спиной. От него пахло так приятно: мятой и до безумия знакомым цветком. — Леша, — тихо позвала я, отстраняясь от него. И не раздумывая, подчиняясь импульсу, приподнялась на цыпочки и поцеловала его в щеку. — Спасибо.       Райков вздрогнул от неожиданности, однако губы его растянулись в улыбке. Я впервые увидела, как он по-настоящему улыбается. У него даже на щеках появились небольшие ямочки, которые раньше я не замечала. — Все будет хорошо, принцесса, — ласково шепнул на ухо Леша, затем отстранившись и выпрямившись, добавил: — Пойдем, я провожу тебя домой.