Богема

— Мария Сергеевна, вы допрос что ли будете проводить? А как же? Она вас знает, а вдруг не она, так потом убийца затихариться может… Швецова шла по коридору следственного комитета и ощущала себя кинозвездой голливудского масштаба. Со всех сторон на неё летели вопросы, каждый требовал внимания и непременно хотел получить его в ту же секунду. Маша двигалась вперёд, крепко сжимая руками папку с бланками допроса. Она надеялась, что разговор с Алисой пройдёт успешно, и дело можно будет считать закрытым. Олег находился где-то рядом, но на довольно большом расстоянии от неё, и это было для Маши самым оптимальным вариантом сейчас. Вроде не приклеены друг к другу, но всё равно она чувствует его поддержку. И в работе, и в жизни. Мария набрала воздуха в лёгкие и открыла дверь кабинета. Твёрдыми и уверенными шагами следователь вошла внутрь. Будто бы это вовсе не она час назад была готова биться в истерике от того, что всё в последнее время идёт не так. Следом за ней вошли опера и Алиса, сидящая на стуле в закрытой позе, в изумлении посмотрела на компанию. — Маш, а… Тебя тоже вызвали, чтобы допросить? — Спросила она, задним умом понимая, каким будет ответ. — Нет, Алиса Егоровна. Я следователь по особо важным делам, подполковник Швецова Марья Сергеевна. Вам адвокат уже разъяснил ваши процессуальные права? Если да, то давайте начнём. Итак, расскажите, как и зачем вы убили Алёну. — Какую Алёну, Мария Сергеевна? — Наиграно улыбнулась девушка. Маша разложила перед ней фотографии с места преступления, окончательно понимая, что быстрого признания ждать не имеет смысла. — А, так это не я! У меня алиби, — развела руками актриса. — Алиса Егоровна, ваш адвокат, конечно, мастер своего дела, но он видимо не учёл, что в фитнес-клубе, на данные которого вы сослались, есть видеокамеры. И на них прекрасно видно, как по вашему браслету туда входит совершенно другая девушка! Так что, увы, алиби у вас нет. Алёна побледнела, сжимая кулаки. Наручники уже оставили на её коже следы, и девушка, заметив это, начала возмущаться. — Вы вообще не имеете права! — Имеем, — Мария была спокойна как никогда. — Я буду жаловаться! В… В мировой суд! — Жалуйтесь. Жалобы на нарушения, которые по вашему мнению были допущены нами во время проведения следственных действий пишутся в прокуратуру. Ну, это вам адвокат подробнее расскажет! — Швецова улыбнулась и откинулась на спинку стула. Кажется, ей удалось добиться того, что Алиса стушевалась. А это значило, что Маша была на верном пути, и совсем скоро в её руках будет чистосердечное признание.

***

— Так-так, и из-за чего она девчонке угрожала? — Внимательно слушал следователя Ковин. — Все оказалось так банально. Алиса уже давно положила глаз на Федотова, все ему глазки строила, думала, что он ей поможет продвинуться в профессии. Но всё никак что-то он на неё не реагировал. А когда уж режиссёр слёг в больницу, и к репетициям приступил сам худрук, Алиса восприняла это как реальный шанс. Стала ещё больше хвостом крутить, но тщетно. А потом вдруг в гримёрке излила душу подруге, мол, что со мной не так и прочие женские вопросы. Алёна и выболтала ей по доброте душевной, что сама давно с Борисом в отношениях тёплых, и что на машинке его ездит, на кастинги по его наводкам ходит. Алисе это, конечно, не понравилось. Она пыталась увести худрука ещё какое-то время, но все напрасно. Тогда она решила подбросить письмо, подумав, что Алёна испугается. А вышло все снова наоборот. Письмо нашёл Федотов и принял на свой счёт. Затем появилась я. Свалилась как снег на голову. И что Алиса первым делом подумала? Правильно. Что я любовница худрука. Поделилась с Алёной, думала, что та заревнует и бросит Федотова, а она снова, дурочка, размазала подруге все. И про то, что всё у них хорошо, и про то, что никакая я ему не любовница… Алиса и решила действовать радикально. Конечно, сначала убийство она не планировала. Хотела просто попугать, но когда поняла, что все лавры достаются другим, просто не справилась с собой. Потому и подругу убила, и меня хотела под это все дело подставить. — Ну дела-а, — протянул Ковин, качая головой. — И как на это все отреагировал господин художественный руководитель? — В трауре. Ещё бы, у них с Алёной настоящая любовь была, не выдуманная. Хотя я вообще не знаю, есть ли у них там в театральном мире что-то настоящее… — Ты-то как, в спектакле всё-таки участвовать будешь? — Хитро улыбнулся Виктор Иванович. — Я хотела отказаться, но поздно уже. Три дня осталось, да и так у них предстоит целых две замены — Алёна и Алиса. Боюсь, что ещё и моего отказа худрук просто не выдержит! — Вот и правильно, — кивнул шеф. — А мы все придём на вас посмотреть. — Не надо, — уклончиво сказала Маша. — Как же, Марья Сергеевна, не надо! Ещё как надо. — Простите, Виктор Иванович, — в кабинет заглянул Платонов. — Можно Марию Сергеевну украсть ненадолго? Там надо подписать кое-что ещё. — Крадите, крадите хоть навсегда! Мы уже все тут. Маша, можешь быть свободна. Заканчивай всё и домой. Отдохнёшь хотя бы! Мария встала из-за стола и поблагодарила начальника за пару часов будущего отгула. Конечно, особо отдохнуть у неё вряд ли получится, но вот лишнее время будет очень кстати. Квартира, к сожалению, сама себя не убрала за время её отсутствия. Швецовой предстояло решить ещё много бытовых проблем, которые так некстати свалились на неё именно сегодня. — Марья Сергеевна, поехали с нами, отметим завершение дела! — Предложил Кораблёв, когда Маша закрывала свой кабинет на ключ. Ей даже не верилось, что ещё каких-то пару дней, и она будет ходить сюда каждый день, а не только забегать в гости. — Нет, Лёнечка, не могу, — грустно усмехнулась Мария. — У меня в квартиру влезли, ничего, конечно, не нашли и не взяли, но бардак оставили конкретный. Дел много! — Да вы что? — С неподдельным удивлением спросил Кораблёв. — А я в сводке увидел ваш адрес и даже не поверил. Извините за нескромный вопрос, но это вы так хорошо прячете или это домушник так плохо искал? — Да никакой он не домушник, так, новичок. Я думаю он даже не сидел ещё ни разу! А я деньги дома не имею привычки хранить, да и украшения особо ценные тоже… — Пожала плечами Мария, поправляя шарф, обмотанный вокруг зимней куртки для тепла. На улице все ещё стояли дикие морозы. — Не страшно вам домой идти теперь? — Взволнованно спросил Калимуллин, открывая перед Марией дверь. Леонид усмехнулся над его вопросом и ответил сам, не упуская возможности съязвить. — Эльдар! У нашей Марьи Сергеевны есть личный оперативник с табельным оружием, он же телохранитель, он же первый защитник. Ей с такой защитой дома быть точно не страшно. Маша закатила глаза. Чужие разговоры о своей личной жизни она терпеть не могла. Тем более, когда в этой личной жизни было столько белых пятен. — Ладно, мы тогда в контору. А вам удачной уборки! — Мужчины попрощались за руки, и Эльдар с Лёней уехали к себе. Маша посмотрела им вслед и обратилась к Платонову. — Ну, что, мой личный телохранитель, не докинешь меня до дома? А то я без машины снова. Олег улыбнулся, щёлкая брелоком от авто. — Конечно, садись! Может, тебе помочь убраться? А то пока ты закончишь, уже утро будет. — Нет, — мягко улыбнулась Маша. — Спасибо. Я сама лучше. — Вот знал, что ты именно так и ответишь! — С лёгкой ноткой укора произнёс опер.

***

Олег отвёз Машу, которая ещё раз заверила, что помощь ей не нужна, и спокойно поехал домой. Что толку биться головой о стенку, когда тебя старательно отшивают? Наспех перекусив тем, что было в холодильнике, мужчина немного занялся домашними делами. Разобрался со стиркой, сменил постельное бельё и уже в десять был готов лечь спать, чтобы утром встать пораньше и часок посвятить спорту. Но его планам было не суждено осуществиться. В дверь позвонили, и Платонов уже прекрасно знал, кто там. На пороге его квартиры стояла самая неприступная девушка в городе. — Привет, — вкрадчиво поздоровалась Маша. — А я вот тут… — Поняла, что в твоей квартире сломан замок и оставаться там на ночь не очень безопасно? — Хмыкнул мужчина. — Ты знал?! — Ахнула Мария, снимая верхнюю одежду. — Ты знал, но замок мне поменять не предложил! — Ну, Маш, ты от помощи сама отказалась. А если бы не твоё нежелание пускать меня в дом, то спала бы ты сейчас в своей кроватке, видела бы чудесные сны со слониками, а не разгуливала бы по ночным улицам. — Вот не ври! — С неожиданной для себя горячностью воскликнула Маша и тыкнула в мужчину пальцем. — Я вообще-то никогда не говорила, что не хочу видеть тебя у себя дома. Олег поймал её руку, дотрагиваясь до прохладных после улицы пальцев губами. — Я мысли читать умею. Швецова укоризненно посмотрела на мужчину и подняла с пола свою сумку. Открыв молнию, она вытащила оттуда бутылочку красного вина. Мужчина одобрительно улыбнулся. — Ну что, отметим моё возвращение в следственный комитет? — А не рано ли? — Поинтересовался он, забирая из рук девушки бутылку. — Не накаркай!