Часть 1
7 января 2022 г. в 01:25
Уж лучше я пройду сквозь огонь, нежели буду пытаться его обойти. ©
Горизонт в дыму. Могильный смрад и обугленные тела, в которых больше не различить что-то человеческое. Его выбрасывает, выплёвывает сама бездна и чистилище, оставляя в мире, где небо над головой теперь кислотно-зелёное. Оно разорвано как лоскутное одеяло, накинутое на плечи грузом вины и непрошенной ответственности. Он закашливается, падает на подкосившиеся колени, а за спиной раздаётся смех ликования демонов преисподней. — Тебе не сбежать! — Вернись, вернись! — Смерть будет следовать по пятам. Мы избавим тебя от страданий. Разрыв за ним схлопывается, голоса исчезают, и последнее, что видят слезящиеся от удушливой гари глаза — взгляд существа, сияющего, как само солнце. И всё это тонет в нахлынувшей вдруг боли, до этого заглушаемой лишь пребыванием по ту сторону Завесы. Он осматривается. Поднимается на ноги и снова валится на землю, покрытую пеплом. Его окружают мертвецы: восковые, почерневшие и растаявшие, будто свечи поутру. Они тянут к нему руки, а в искажённых жуткой агонией ртах ему слышится не то плач, не то проклятия, сулящие все муки мира. Какофония криков смешивается воедино, режет уши, вспарывая мозг очередной вспышкой боли. В нём клокочет Скверна, кипящим ядом растекается по венам, будто отвечая на запоздалый Зов проклятого богами существа. Пальцы судорожно впиваются в раскрошенный взрывом камень, некогда имевший очертания цельного храмового пола. Нутро разрывает сдавленный крик. Зубы впиваются в собственную руку, заглушая очередной вопль. Он силится вспомнить что-то, хватается за голову в отчаянной попытке зацепиться за ускользающее от него сознание. И когда успевает схватиться за соломинку понимания, в руке что-то взрывается адской болью, жаром раскалённых углей впивается в отключающийся мозг. Он смотрит и не может осознать, почему ладонь его пульсирует тем же цветом зелёной кислоты, что окрасила свинцовое зимнее небо и всё пространство вокруг. Часть его и не хочет понимать. Ведь реальность трещит по швам, когда руины некогда великого храма скорбно нависают над ним, пронзая мозг воплями предсмертных агоний нескольких сотен людей. Его душит неизвестность, и когда глухие торопливые шаги тяжёлых солдатских ботинок окружают со всех сторон, а острые кончики мечей смотрят в его сторону ощерившейся сталью, он, наконец, тонет в бесконечной тьме. Он позволяет ей утянуть себя в вязкую чернильную пустоту удушливого небытия.***
Нервы Кассандры напряжены до предела. Она порывается бросить взгляд в окно, но сдерживается. Заставляет себя отвернуться, только чтобы не видеть разрушенный вдалеке Храм и разорванное над ним свинцовое небо. Всё происходящее кажется Искательнице дурным сном. Кошмаром, из которого хочется вырваться, но который превратился теперь в реальность, смачно плюнув в лицо её же собственным бессилием. В какой момент истории она пропустила подобный исход? В какой момент не смогла понять, предсказать и изменить столь трагичные события, лавиной на них обрушившиеся? Неужели в момент, когда оставила проклятого мага на попечении Стражей? Поверила, как идиотка. Надеялась, что они смогут держать его под контролем. Не вышло. Беглец однажды — беглец навсегда. И в случившемся теперь часть её вины тоже. Кассандра ударила кулаком по столу. Что-то покатилось по его поверхности, упало на каменный пол, осколками разлетевшись вдребезги. Искательница не двинула бровью. Злость и отчаяние вскипели в ней, проклятиями осыпаясь на голову того, кого здесь не должно было быть и в помине. Того, кто сейчас заперт в самой дальней комнате церкви под присмотром Лелианы и едва ли не дюжины стражников. — Зачем он здесь? Разве не понимал, во что всё это может вылиться?! Неужели Владычица церкви сама пожелала его присутствия на Конклаве? Но почему я ничего об этом не знала?! Почему ничего не знала даже Лелиана? — Если продолжишь осыпать саму себя вопросами, ответов точно не дождёшься. Кассандра вскинула голову, увидев в дверях застывшую Лелиану. Та появилась настолько бесшумно, что Искательница невольно позавидовала её умениям скрытности. Церковь всё же была страшным местом, раз она способна воспитать и вырастить подобных барду людей. Идеальных убийц и шпионов. — Как он? Всё ещё не очнулся? — Целитель считает, что этого не случится в ближайшие пару часов, — спокойно ответила Лелиана, но в глубине её глаз Кассандра заметила искру сомнений. — Ты же не думаешь, что он на такое способен. — Я верю лишь фактам, — Кассандра вздохнула, понимания и принимая сомнения девушки. — И они говорят о том, что он повинен в случившемся. Солдаты видели, как он появился из разрыва Завесы перед тем, как тот окончательно закрылся. — Должно быть объяснение случившемуся. — Тогда как ты объяснишь метку на его руке? Мы все прекрасно видели, что она реагирует на Разрыв. — Он не стал бы убивать Верховную Жрицу и всех людей на Конклаве. Не после всех усилий, приложенных на мирное разрешение конфликта между храмовниками и магами. Лелиана запнулась, уносясь мыслями в прошлое. Перед глазами словно вновь мелькнули события времён Пятого Мора. Уютный шатёр и разговоры по душам за чашкой травяного чая. Перепалки между Алистером и Морриган. Лай мабари и треск костра под ночным звёздным небом. Короткие моменты тишины, с боем и кровью вырванные из смердящих лап смерти и порождений тьмы. Она невольно вспомнила лицо совсем ещё юного тогда Кусланда, жизнь которого вероломно перевернули с ног на голову, вырезав едва ли не под корень весь его род и наложив на имя клеймо предателей. Его улыбку и глаза, в которых порой разгорался недобрый огонёк. Затаившаяся в глубине души жажда мести оставила на нём свой отпечаток. Чернильную кляксу ненависти к тем, кто вероломно попрал доверие теперь уже мёртвых отца и матери. Но для Лелианы, несмотря на его юный тогда возраст, он стал лидером. Тем, кто повёл за собой. Тем, кто рано повзрослел, оставив за спиной собственные слабости, страхи и сомнения. И когда казалось, что бой проигран, настал, наконец, миг победы. Доказательство того, что они пошли за верным человеком. Был пир, праздник избавления от Тьмы и коронация. Коронация, на которой от прежнего юноши не осталось и следа. Перед ней тогда, после недолгой разлуки, предстал благородный представитель рода Кусланд — гордый и холодный молодой король, чьё имя навсегда осталось в анналах истории. Герой Ферелдена и новый Страж-Командор. Человек, который пробился к высшей форме власти ради одной лишь цели: на корню пресечь все будущие угрозы, едва не ставшие его роду погибелью. — Он не тот, кто легко бросит в пекло мирное урегулирование конфликта подобного масштаба, — Лелиана вынырнула из омута воспоминаний. — Не после того, как ощущал на себе часть вины из-за случившегося в Киркволле. — Я тоже не верю в его намеренную причастность, но мне, как Искателю Истины, нельзя полагаться на эмоции. Ты знала его прежнего, но люди способны меняться с течением времени. Особенно те, кто увидел уродливость нашего мира во всём его великолепии. — Хорошо, — Лелиана согласно кивнула. — Но мы не сможем удерживать его здесь вечно, учитывая, что его и так год назад объявили пропавшим без вести. Мы не можем позволить себе очередной конфликт, когда Церковь и так уже вцепилась нам в глотки. — Тогда мы должны как можно скорее привести его в чувства и выведать всё, что ему известно. Будем надеяться, что Его Величество Кусланд обладает нужной для нас информацией. Иначе участь наша окажется незавидной.***
Лязгающий звук кандалов будто выводит его из оцепенения, когда расфокусированный взгляд цепляется за стражников, выстроившихся у дальней стены комнаты. В полумраке пляшут тени от свечей, кляксами оседая на лицах присутствующих. В голове шумит, а к горлу подступает непрошеная тошнота, сигнализируя о том, что его неплохо так приложили по затылку. Попытка встать с кровати отзывается в голове пульсирующей болью, заставляя невольно скривиться. Он сталкивается взглядом с одним из стражников, который мгновенно смотрит в другую сторону, делая вид, что ничего не произошло. — Почему я в кандалах, — вопрос он задаёт скорее самому себе, нежели надеется получить ответ от надзирателей. — И что за чертовщина тут творится? Но ответ так и не звучит в воздухе, когда тяжелая дубовая дверь со скрипом петель открывается нараспашку, а на пороге появляется знакомая уже ему женщина. На суровом лице её застыла маска холодного неодобрения. Кивком головы она отсылает прочь стражников, а затем замирает в нескольких метрах от него. Цепкий взгляд её глаз будто пытается заглянуть в самую душу, но ему не привыкать. Учитывая, какими глазами на него обычно смотрела Анора. — Искательница Пентагаст. Надеюсь, что у вас найдётся разумное объяснение, — он демонстративно вытянул руки вперёд, взглядом указывая на кандалы на запястьях. — После которого я решу, воспринимать это личным оскорблением или же попыткой спровоцировать Ферелден на ответные действия. — Уверена, Ваше Величество понимает, что это было лишь мерой предосторожности. Кассандра видит лёгкую улыбку на лице короля, но в волчьих глазах цвета стали улыбки нет и в помине. В благородных чертах лица его осела усталость, но Кусланд буравит её спокойным взглядом, всё так же держа руки вытянутыми перед собой. — Будьте добры избавить меня от этих нелицеприятных железяк. Не скажу, будто никогда раньше на меня их не надевали… — с губ сорвался короткий смешок. — Но это не тот случай, когда они мне приятны. — Я всё же хочу получить ответы на свои вопросы, прежде чем… — Кассандра намеренно проигнорировала последнюю фразу, отчаянно сдерживая в себе порыв отвернуться в замешательстве. — Прежде чем я сниму с вас… кандалы. — Искательница Пентагаст… Кусланд больше не улыбался. Он поднялся на ноги. В полупустом, не загруженном мебелью помещении, шаги его по каменному полу эхом осели на стенах. В метре от неё он, наконец, остановился. На скулах мужчины, которых коснулась лёгкая щетина, заиграли желваки. Но Кассандра не была бы Пентагаст, если бы так просто поддавалась эмоциональному давлению. — Я не тот человек, которого вы захотите видеть своим врагом. — А я не тот человек, который отступит перед трудностями. Учитывая, в какой плачевной ситуации мы оказались. Взрыв на Конклаве, смерть Верховной Жрицы, развязанная война между магами и храмовниками, — брови Искательницы сошлись на переносице. — Скажите спасибо, что Вас публично не обвинили во всём произошедшем. И поэтому, чем скорее Вы ответите на мои вопросы, тем вероятнее уйдёте отсюда. Кусланд усмехнулся. В глазах его мелькнуло молчаливое одобрение, тут же исчезнувшее за тенью напускного смирения. Он слишком эмоционально выбит из колеи, чтобы впадать в бессмысленные споры. И прекрасно понимал отчаянное положение Искательницы вкупе с желанием узнать правду о случившемся. — Ладно, — он отошёл к небольшому оконцу, витражное стекло которого отражало зелёный свет Метки, так уродливо отпечатавшуюся на всю ладонь. — Задавайте свои вопросы. Всё равно я ничего не помню после разговора с Верховной Жрицей. — Значит, мои предположения оказались верны. Вы действительно с ней виделись. И это после того, как бесследно пропали почти на год. Я и другие Искатели Истины сбились с ног в тщетных попытках найти Ваше местонахождение. Что же заставило Серого Стража выйти из тени? — Причин моего исчезновения я раскрывать не обязан и не буду, ибо это не связано с событиями на Конклаве. Но что касается самой Верховной Жрицы… — Кусланд на мгновение замолчал, прокручивая в голове тот злополучный разговор. — Она попросила меня об одолжении. Услуга, от которой я не смог бы отказаться. — И что же настолько Вас заинтересовало тогда? Разве было нечто более стоящее внимания, нежели Кризис, разгоревшийся по вине Вашего бывшего Стража — Андерса?! Разве не ответственен Страж-Коммандор за деяния своих подчинённых? — Всё это не столь важно. События кажутся не стоящими внимания, когда жить тебе остаётся жалкие десять лет, — он холодно улыбнулся, столкнувшись с ней взглядом. — Добрую половину из которых ты будешь желать смерти едва ли не каждый день. Повезёт, если не сойдёшь с ума. И лишь информация о лекарстве от Зова заставила меня, как Вы выразились, выйти из тени и встретиться с Верховной Жрицей. — Не таким я Вас себе представляла, — Кассандра встретила его взгляд собственным. Колким. Осуждающим. — Не таким я себе представляла легендарного Героя Ферелдена. — Не создавайте в голове идеальные образы из сказочных романов, тогда и разочаровываться не придётся, — Кусланд устало опёрся плечом о холодный камень стены. — Не мне Вам говорить о том, что в реальной жизни счастливый финал случается до смешного редко. Приходится что-то терять, чем-то или кем-то жертвовать. Однажды, ты просто оборачиваешься, смотришь на прожитую жизнь и понимаешь, что за тобой тянется лишь кровавый шлейф да плетутся рядом мертвецы. — Мне не интересны причины, заставившие Вас наплевать на события, грозящие уничтожить нас всех, — Кассандра сдержала в себе порыв вставить более едкое и колкое словцо. Злость закипела в ней с новой силой. Перед ней стоял не человек сломленный, но человек, который всегда и всюду преследовал лишь свои цели. Образ благородного рыцаря из легенд рушился прямо у неё на глазах. — Но подробности разговора с Верховной Жрицей я знать обязана. — Это была просьба о расследовании. — Расследовании чего? Она невольно поддалась вперёд. За окном, завывая, поднимался ветер, стуча в оконное стекло. Кусланд молчал несколько мгновений, будто обдумывая свои следующие слова. — Миру грозит новый Мор, и Архидемон уже пробудился. Слова эти зловещим предзнаменованием осели в воздухе, внезапно ставшем удушливо густым и липким. Кассандра скептично вскинула бровь, но в глазах напротив не увидела лжи или желания над ней подшутить. Он наверняка бы не стал. Не после того, как прошёл через весь ужас и ад Пятого Мора. Все слова внезапно куда-то исчезли. Они лишь молча стояли друг напротив друга, отчетливо понимая, что при нынешнем конфликте и развязанной войне — новый Мор станет той каплей, что переполнит чашу весов, бросив мир к краю оскалившейся Бездны. Бездны, что изменит их мир навсегда.