Don't let the morning take him

Before the dawn, I hear you whisper In your sleep: "Don't let the morning take him" - JP

Лучи солнца лениво пробивались сквозь занавески, играя причудливыми тенями на всем, чего их нежному утреннему свету удавалось коснуться. Комната тонула в росистой свежести; запахи хвои и смолы смешивались в воздухе, образуя насыщенный, ни с чем не сравнимый аромат леса, пробуждающегося ото сна. Все излучало безмятежность и навевало приятные сны – сны, дарующие отдохновение и отраду. Однако ведьмачка спала беспокойно. Картинки сменялись одна за другой, тревожили, и она просыпалась, горячая и взволнованная, и сжимала руку эльфа, спящего рядом с ней, будто боялась, что он исчезнет. Ей снилась погоня. Погоня, которой не было конца. Она бежала так быстро, как только могла, выбивалась из сил, пряталась, скрывалась… Аваллак’х – ее единственное спасение и защита - был одновременно так далеко и так близко, и она прижималась теснее к эльфу, сама того не осознавая. Но утром ведьмачка проснулась в пустой постели, посреди безмолвия, которое, пусть и казалось нежным на первый взгляд, на самом деле било прямо в сердце. Трепетные воспоминания о вчерашней близости подчеркивали отсутствие, и оно предательским холодом заползало ей в душу и ранило хуже самого острого меча. Ощущение нужности и безопасности сменилось опустошенностью. Объятия, ласки, медитативное движение тел, связанных единым порывом, бархатный голос, тихим шепотом доверяющий ей глубинные чувства – все это померкло перед неотвратимостью этого безжалостно одинокого утра. Ей было страшно. Страшно, что он ушел. Страшно, что они больше никогда не увидятся в безумном хитросплетении миров. Страшно, что она не коснется его руки даже в самом мучительно-сладком сновидении. Никогда… Нет! Она откинула одеяло, рывком поднялась с кровати и выбежала из комнаты не одевшись, в чем была, скованная страхом и неверием. Она толкнула дверь. Морозный воздух раннего утра ударил в ноздри и в тот же миг растворился паром при выдохе. Мелкая дрожь пробежала по телу и охватила все ее существо – то ли от холода, то ли от боязни потерять то сокровенное, что ей только-только случилось обрести. Парализованная тревогой, она застыла на крыльце – с растрепанными волосами и взглядом, полным невысказанных чувств. Она застала его умывающимся чистой колодезной водой из бадьи. Услышав шаги, Аваллак’х обернулся; вода каплями сбегала вниз по его лицу, на мгновение задерживаясь на подбородке, чтобы затем упасть на обнаженную грудь, покрытую искусными узорами татуировок. - Зираэль, - тепло улыбнулся эльф. Ее губы задрожали; перед глазами все поплыло, и ведьмачка ощутила соленый вкус слез, стекающих по щекам. - Я думала, ты… Ты… Он приблизился к ней и обнял – так, как будто не делал этого целую вечность. - Я здесь. Все хорошо, – он осторожно поправил ей волосы и утер катящуюся слезинку, - Все хорошо… - Креван… - она вдохнула его запах, такой родной и уютный, и позволила чувствам, рвущимся из груди, поглотить ее без остатка. – Я… - Я тоже, Цири. Я тоже… Она не знала и не могла знать, что в ту ночь он накрывал ее одеялом, успокаивал и любовался ею в те минуты, когда тяжелые видения наконец отступали и ее лицо на мгновение светлело.