Монстролюбка

Когда Эклипсе исполнилось четырнадцать, Солярия вручила ей волшебную палочку. В тот день она позвала дочь к себе в комнату, усадила рядом с собой на кровать и сказала: — Эклипса, я хочу тебе кое-что отдать. Я получила её, когда мне исполнилось 14, но всегда считала бесполезной. Мне по душе мой волшебный меч, а вот тебе она подойдёт больше. Эклипса с любопытством посмотрела на коробку в маминых руках. — Что это? — Волшебная палочка наших предков. Солярия сняла с коробки крышку. Эклипса с интересом осмотрела содержимое: там действительно лежала палочка, небольшая, грозного красно-оранжевого цвета, с изображением молнии — точно такой же, как у Солярии на щеках. — Я думала, что это выдумка, — призналась девочка. — Я никогда не видела, чтобы ты ей пользовалась. — Я ей и не пользовалась, — Солярия усмехнулась. — Такое оружие не для меня. А вот ты, думаю, с ней поладишь. Возьми, — королева протянула ей коробку. Эклипса едва заметно поморщилась при слове «оружие», но перед палочкой устоять не могла и осторожно взяла её в правую руку. В то же мгновение вокруг её ладони образовался сиреневый дым, но так же быстро рассеялся, и Эклипса с восхищением посмотрела на преобразившуюся палочку: в её руке был элегантный сиреневый зонтик, на кончике которого красовался шар с крыльями, немножко похожий на чей-то глаз. Девочка не смогла сдержать вздох восхищения. — Потрясающе, — пробормотала она. — Знала, что тебе понравится, — Солярия улыбнулась. — Почему ты была так уверена, что она подойдёт мне? — Ты из семьи Баттерфляй, — пояснила мама. — Эта палочка по праву принадлежит тебе как будущей королеве Мьюни. Это символ нашей власти и силы, это средство позаботиться о народе и о себе. Палочка будет слушаться тебя беспрекословно. — Но ведь тебе она не понравилась, — заметила Эклипса. — Я — исключение, — улыбнулась Солярия. — Мой волшебный меч — лучшая волшебная палочка для меня. А обычными заклинаниями, не боевыми, я владею достаточно хорошо, чтобы применять их и без палочки. Ты — другое дело. Мечи, арбалеты и прочее — это не для тебя, я давно это поняла. Ты более утончённая, женственная, элегантная. Твоё оружие — не грубая физическая сила, а что-то более сложное, тонкое и изящное. Магия. Я чувствую, что ты многого добьёшься именно через неё. Эклипса снова зачарованно посмотрела на зонтик в своей руке. Слово «магия» вызывало в ней трепет уже давно: разумеется, она знала, что их семья владеет этим даром, но не ожидала, что её обучение начнётся так рано. Мама хотела, чтобы магия стала оружием Эклипсы, и девочка готова была поклясться, что её почти сразу же кинут отрабатывать именно боевые заклинания. Но в глубине души она знала, что не хочет применять магию так грубо. Всё было гораздо, гораздо сложнее. Но подарок ей определённо нравился. — Спасибо, мама, — улыбнулась Эклипса. — Думаю, мы с ней действительно поладим. — Очень на это надеюсь, принцесса. Эклипса оказалась права: на следующий же день началось её обучение. В отличие от грубых физических тренировок, на занятиях по магии принцесса получала удовольствие и стремительно преуспевала. Всё бремя учительства Солярия повесила на Глоссарика — живое воплощение семейной книги заклинаний, которую королевы Баттерфляй вели уже много-много поколений. Именно этот синий прожорливый гуманоид рассказывал Эклипсе, как правильно взмахивать палочкой, какие произносить слова; именно он обучил её базовым заклинаниям, отвечал на её вопросы и кидался загадками, требуя «копать глубже». — Что ж, — сказал он примерно через месяц после начала обучения, — базу ты освоила. Довольно быстро, надо сказать, — последние слова Глоссарик пробормотал невнятно, набив рот пудингом. — Что дальше? — с готовностью спросила Эклипса. — Мммм, — задумчиво протянул Глоссарик, разглядывая пустую упаковку, — а что бы ты хотела? — Новые заклинания, конечно, — ответила девочка. — В книге их ещё много. Я хочу попробовать все. — Ну так пробуй. — Любое? — Да, почему нет. Эклипса улыбнулась. Этот чудик ей нравился. Глава за главой она продвигалась всё дальше. Моу, Супина, Люрик, Скайвайн… Работу ни одной из своих пра-пра…-бабушек Эклипса не пропустила. Глоссарик в характерной ему сдержанной манере хвалил девочку, сама она чувствовала, как всё больше наполняется магией. Волшебная сила словно струилась по её венам, наполняла всё её тело, всё её существо. Спустя полгода она добралась до главы королевы Солярии. — Мама сказала, что не пользовалась палочкой, — заметила она задумчиво. — Это не мешало ей создавать свои заклинания, — спокойно заметил Глоссарик. — Палочка — лишь инструмент, а магия гораздо глубже, чем просто махать волшебной погремушкой. Твоя мама очень сильна, и не только физически. Однажды ты увидишь это. Она и сейчас не забросила работу с заклинаниями. Последние слова Глоссарика Эклипса не услышала, медленно перелистывая страницы маминой главы. С каждым листом девочка всё больше бледнела, а её глаза наполнялись ужасом. — Глоссарик, — сказала она упавшим голосом, — это же просто ужасно. Это какие-то заклинания для пыток. Все страницы были исписаны жестокими, абсолютно бесчеловечными заклинаниями, которые позволяли убивать монстров. Для каждого вида — своё заклятие. Десятки, если не сотни, способов растерзать! — Твоя мама ненавидит монстров и хочет их всех истребить, — заметил Глоссарик. — Разве ты не знала? — Я знала, но… — она запнулась. До этого мгновения Эклипса никогда не задумывалась о том, насколько жестока Солярия по отношению к монстрам. Девочка многократно видела, как мама сражается, и даже видела применение боевых заклинаний, но никогда так ясно не осознавала их ужас. Просто не задумывалась. Ей всегда твердили, что монстры бесчувственны, жестоки и злы, что убивать их — нормально, но такой участи, которую предлагала в своих заклинаниях мама, не заслуживал никто. Даже монстры. — Глоссарик, разве монстры так уж плохи? — Твоя мама думает, что да. — А что думаешь ты? — спросила Эклипса. По спине пробежался холодок от мысли, что придётся учиться этому. — Неважно, что думаю я, — философски заметил Глоссарик. — А вот что думаешь ты — это большой вопрос. — Я обязана их учить? — Не хочешь — не учи. Но королева Солярия заинтересована в том, чтобы ты знала эти заклинания. Да уж… Объяснить маме, почему она не хочет знать именно её главу, будет непросто. Эклипса любила свою маму и не хотела её обидеть, но впускать в своё сердце слепую жестокость она тоже не собиралась. — Кажется, мне предстоит очень трудный разговор с ней.