Тихая мечта

Уже дома Сергей подождал, пока Юра снимет верхнюю одежду, схватил ребенка за ухо и повёл в комнату. — Ай, ай, ай, — закричал Юра, — больно. Этот крик услышала Сима, которая в этот момент выводила буквы в прописях, выключив телевизор, как только определила, что мужчины вернулись. Ей стало интересно, что дядя Сергей делает с Юрой. Не зная почему, она ловила себя на мыслях, что ей очень очень нравится слушать, а ещё больше наблюдать, наказания, особенно физические. Аккуратно, стараясь не скрипеть ни полом, ни дверью, девочка на цыпочках подкралась к источнику звуков — комнате Юры. Она заглянула в щёлку между косяком и дверью. Ей как раз открывался обзор на кровать Юры, рядом с которой стоял Сергей. Тем временем в самой комнате назревал конфликт, который рисковал перерасти в сражение. — Как ты мог так поступить с девочкой? Ты представляешь, что вы ей психологическую травму нанесли. А если бы уронили, повредили что-нибудь? — грозно сверкая тёмными глазами, кричал Сергей. — Она это заслужила. Сама всех раздражает, — обиженно ответил мальчик. Моментально по комнате раздался громкий звук пощёчины. Юра схватился за пострадавшую щёку, которая горела огнём. Это было даже хуже, чем после нескольких шлепков по попе. — Никогда… Слышишь, никогда… Не смей оправдывать себя тем, что тебя кто-то раздражает. Если бы каждый бы избивал своего недруга, то началось бы глобальное кровавое побоище. — Но ты же меня бьёшь сейчас, потому что тебе не нравится моё поведение, — дерзко встрял Юра, всё ещё поочерёдно прикладывая руки тыльной стороной к щеке. — Это другое. Я не б… — Сергей задумался, что порка и пощёчина тоже подходят под категорию побоев. — не желаю отомстить тебе. А всё это делается, чтобы научить тебя правильно жить, потому что мне не всё равно, каким человеком ты вырастешь. — Мы тоже хотели научить её правильно жить, — оправдывался Юра, теперь уже растирая щёку, чтобы избавится от зуда. — Нееет, это так не работает, — покачал головой Сергей. — Во-первых, вы не обладаете более богатым опытом жизни, во-вторых, перед наказанием я говорю, почему то или иное поведение недопустимо, а порка нужна для закрепления информации. То есть основой воспитания являются беседы, а не наказания. Сомневаюсь, что вы там читали лекции и нравоучения. За что хоть мучали человека? — со вздохом спросил мужчина. — За стукачество, — со злостью выплюнул Юра, лишь потом осознав, что и кому сейчас проговорил. — То есть, вы до этого ещё что-то натворили? Во что ещё вляпались? — Ээээм… Ничего такого, просто хотели пойти проветриться на улицу, во время перемены. Сергей подозрительно прищурил глаза. — Зимой на улице немного прохладно. — А я закалённый, — соврал Юра. — Юра, советую тебе признаться честно, а то я позвоню классному и узнаю всё. Мальчик неуверенно закусил губу. Его терзала дилемма: признаться и получить дополнительно или выдумать что-то ещё в своё оправдание. — Она нажаловалась, что мы сбежали с последнего урока, — сделав тяжелый выдох, ответил школьник. Сергей поверил. Это определенно было похоже на правду. В памяти ещё были живы воспоминания, как он сам с друзьями ускользали с последней алгебры или литературы и весело мчались гулять. Правда потом прилетало, от учителя, естественно только в словесной форме, зато от родителей нагоняи физически очень хорошо ощущались. — Я не буду тебя наказывать дополнительно за прогул, но я хочу, чтобы ты понял, что злоупотреблять этим не стоит. Если учитель потеряет к тебе полное доверие, то тебя могут не освободить от занятий, когда тебе станет плохо. Да и вообще в школе надо учиться, потом в жизни времени не будет на это. — Хорошо, я больше не буду. — Так, с прогулами разобрались, теперь к поведению, — с этими словами отец расстегнул ремень и начал вытаскивать его из шлевок. Сима за дверью затаила дыхание. Она только на площадке видела как одну девочку шлепнули, и тогда уже появился этот интерес, а сейчас она видит все вблизи. Как странно это не звучало, это было так интересно… Завораживающе. Юра от страха попятился назад, к двери. Сергей попытался его ухватить за руку, но ребенок был очень изворотлив и быстро отскочил от отца в сторону. Из-за прыжка он сменил вектор направления движения, а у двери в два огромных быстрых шага оказался Сергей и преградил путь. Юра побежал к противоположной стене. В этот момент Сима поспешила пойти в зал, потому что чувствовала, что в скором времени из комнаты кто-то выскочит, а в зале было много места, чтобы спрятаться от кого-нибудь. Беготня длилась недолго, и надежды Симы оправдались. В гостиную ворвался Юра, одной рукой потирающий зад. За ним тяжёлой походкой влетел Сергей с ремнём в руках. Девочка вжалась в диван, будто пытаясь раствориться в нём. Хотя двое мужчин были так увлечены друг другом, что не замечали никого больше. Всё же на углу дивана Сергею удалось изловчиться и перехватить сына за руку. Он сел на диван и притянул Юру к себе, одним рывком укладывая на колени. И только, когда военный замахнулся ремнём, он заметил съежившуюся Симу. — Сим, иди поиграй в своей комнате, — оборвал весь кайф Сергей. — Нам с Юрой нужно серьезно поговорить. Как бы девочке не хотелось остаться сейчас на этом самом диване, где в меньше чем половине метра должна была произойти порка, ослушаться Сергея она не могла, потому что сама побаивалась его. Она быстренько мелькнула в кухню, которая была рядом с залом, чтобы иметь возможность подглядеть происходящее. Мужчина не заметил, куда пошла племянница, честно сказать, она его не сильно волновала. Она маленькая слишком, чтобы что-то понять. Тем временем Юра всеми силами пытался слезть в жёстких колен отца, но хватка у Сергея, хотя он и выглядел сильно похудевшим, нисколько не ослабла. Внезапно прилетел первый удар ремня, который заставил мальчика взывыть от острой боли. — МАМОЧКА, — закричал он спустя ещё три удара. — Это ещё не больно, — угрожающе отрезал отец. — Но скоро ты узнаешь, какого это, когда над тобой имеют власть те, кто сильнее. Юра висел вниз головой, а его задница встречалась с ремнём. Вдруг его поразила интересная мысль. Он укусил отца за ногу. Сергей дернулся от неожиданности, и мальчик свалился с колен. Не теряя ни секунды, он рванул к прихожей. Сергей среагировал также быстро и задержал сына в проходе. — Попался, — сказал мужчина, перехватывая ребенка поперек талии. — Прости, папа, больно же, — воскликнул Юра. — Выпорю — прощу, — прозвучал безжалостный ответ. — Ты выучишься себя нормально вести. Юра заплакал. Ему было так обидно и стыдно. Обидно — за порку, а стыдно — за свой поступок. Теперь он ощутил то, что чувствовала Аня, когда беспомощной куклой её несли по коридору. Прочувствовал то, унижение, когда ты абсолютно бессилен перед обидчиком. Теперь он повис на отцовском плече. Сергей почувствовал, как футболка пропиталась слезами. Честно говоря, ему стало очень жаль сына. Да, он поступил не лучшим образом, но у него нет модели поведения, нет рамок и границ. Для начала их надо установить, а потом уже требовать их соблюдения. Однако оставить такое безобразие безнаказанным нельзя. Ремень это через чур сурово, можно обойтись и более лёгкими предметами. — Эххх, горе ты моё луковое, — мужчина сел на диван, уложив ребенка опять на колени, только теперь рука нежно поглаживала Юру по спине. — Ладно, сегодня я заменю ремень на… тапок, но в следующий раз ты получишь по полной. Ясно? Рекомендую подумать десять раз, прежде чем что-то вытворять. Юра всхлипнул. Теперь он чувствовал себя ещё более униженным. «Папа посчитал меня слабаком и нытиком. Наверное, не хочет слушать моё нытьё» — подумал мальчик. Сергей поднял с колен сына, усадил на диван, а сам нагнулся и достал из-под дивана свой огромный тапок. — Ложись обратно, — властно произнёс отец. Юра, продолжая всхлипывать, подчинился, боясь, что отец передумает смягчать наказание, если он будет сопротивляться. Внезапно его штаны упали вниз, и труселя присоединились к ним. Теперь он почувствовал себя ещё более неловко. — Я не хочу, чтобы мой сын думал, что имеет право издеваться над другими. За это ты и получишь сейчас порку, — произнес отец и начал отвешивать тяжёлые шлепки жёсткой подошвой. — Да я уже всё понял. Не надо, — сквозь стиснутые зубы проговорил Юра. Сергей только хмыкнул и увеличил силу ударов. Тапки с очень громким хлопком опускались на розовые полушария, но сама боль, по мнению мужчины, была куда слабее звуков. А вот Юра так точно не думал. Его задница и так горела после ремня, а его ещё продолжают шлепать. Каждый шлепок доставлял жжение, зуд и боль, хоть и несравнимо меньше чем ремень, но тоже не самый приятный вариант. Сима была счастлива, что не ушла в комнату, потому что с кухни всё было прекрасно слышно. Можно, конечно, ещё и подглядывать, но дядя также мог её заметить. Спустя ещё десять шлепков кожа на пятой точке приобрела ярко-малиновый цвет, а сам Юра был уверен, что сегодня комфортно сидеть точно не сможет. Ещё пять точных уаров, сосредоточенных ровно в центре попки, — и выдержка треснула. Из глаз вторым потоком хлынули слёзы, из горла вырвался крик. — Пожалуйста, хватит, прекрати, — зарыдал мальчик. — Прекратить? Я вполне уверен, — саркастично заговорил отец, продолжая наносить жалящие удары по всей поверхности ягодиц. — что та девочка тоже просила прекратить. Вы прекратили? — Нет, — тихо прошептал Юра, глотая крупные слёзы. Ему ещё никогда не было так плохо, если не считать того дня, когда он узнал про «смерть» отца, стыд, боль, обида, раскаяние, осознание того, что он разочаровал папу, а потом и маму, царапали душу, терзали сознание. Всё, чего сейчас хотелось — не совершать этот глупый поступок, но время повернуть назад невозможно. — Вот и с чего мне нужно тебя слушать? — Потому что ты меня любишь. — Если бы в воспитании детей было всё так просто, — сказал Сергей, временно прекращая порку, но всё ещё удерживая сына на коленях. — Вот если бы я тебя не любил, я бы просто проигнорировал твоё поведение или начал бы просто бить без объяснений. Но я пошёл тебе навстречу, потому что мне не приятно делать тебе больно, но и допустить, чтобы ты вырос дураком не могу, — ещё три удара опустились на низ попы. — Твои проступки никогда не останутся безнаказанными, и лучше бы прочувствовать последствия в виде больной задницы, чем иметь проблемы с правохранительными органами. Юра молчал. Он хотел возразить, что папа сам нарушает закон, но у него не было на это сил. Поэтому он просто позволил тапку продолжать грубые поцелуи со своей задницей. В общей сложности шлепков было немногим больше тридцати. Этого с головой хватило, чтобы заставить ребёнка обливаться слезами и соплями. Папаша отложил грозное орудие наказания, поднял сына с колен, натянул спущенную одежду обратно, положил его на плечо, крепко прижимая к своему телу, и самолично понёс в ванную комнату. Юра обнял родителя, вновь утыкаясь лицом в плечо. — Вот лучше умойся водой, чем вытирать сопли об мою футболку, это всё-таки не носовой платок, — без какой-либо злобы сказал Сергей, когда они дошли до нужного места. — Как приведешь себя в порядок, приходи в комнату свою. Мы не договорили. Юра кивнул и быстро смыл слёзы и сопли со своего лица. Глаза выглядели немного покрасневшими и опухшими, а так почти красавчик. Неожиданно ему стало интересно, как выглядит теперь зад. Мальчик приспустил штаны с бельем и заметил несильное покраснение, даже от ремня полос не было. Честно говоря, он был немного расстроен. Он ожидал увидеть как минимум синяки, а так получается, что разревелся из-за такой ерунды. В комнате его поджидал сидящий на диване отец. — Садись за стол, бери бумагу и пиши. — Ну пааап, я же не могу теперь сидеть, — жалобно простонал школьник. — Ничего, не умрёшь, — отрезал Сергей. — Пиши крупными буквами: ПРАВИЛА ПОВЕДЕНИЯ. Юра взвыл от такой несправедливости. Папа и так наказал, а ещё хочет заставить писать какие-то правила. — Я их и так запомню, — сказал мальчик, опасливо поглядывая на кресло. — Я бы не советовал быть столь самоуверенным. Правил много и за их нарушение будут соответствующие наказания. И то, что ты забыл что-то, не освобождает от ответственности. Мальчик, поняв, что спорить с отцом бесполезно, сел, поморщившись от неприятного зуда. Хотелось почесать больное место. — Правило номер один, — расхаживая по комнате, проговорил Сергей. — всегда думать своей головой, прежде чем что-то сделать. Я верю, что ты человек неглупый, поэтому большинство проблем могут быть пресечены на корню, если ты просто подумаешь о последствиях. И подумаешь не задницей, а то я все мозги у тебя оттуда выбью. — Угу, — кивнул Юра, записав первое предложение. — Теперь перейдём непосредственно к самим нарушениям. Первая категория: ругательства и препирательства со мной или матерью. Пиши: нельзя ругаться с родителями. Наказание — угол или несколько шлепков по попе. И ещё очень важный момент. Если я услышу, что ты используешь нецензурную брань, то без зазрения совести вымою рот с мылом. Юра поморщился и не стал записывать наказания. Наверняка, отец повесит этот лист где-нибудь на видном месте, а мальчику очень не хотелось каждый раз лицезреть «список пыток». — Второе, оценки должны быть на приличном уровне, с этим проблем нет, но даже я заметил, что ты иногда ленишься выполнять домашнюю работу. В качестве наказания могу отобрать телефон, запретить гулять или смотреть телевизор. — Я не ленюсь, просто не всегда понимаю эту математику. — Можешь обращаться ко мне, если возникнут трудности. А если я не смогу решить задачу, то попросим маму: дружить с цифрами — это её работа. — И последнее, самое главное, ты не нарушаешь запретов. Если мы тебе что-то запрещаем, но тебе необходимо нарушить правило, просто спроси или поговори об этом с нами. Мы в любом случае постараемся понять тебя и помочь. Но и правила не от балды придумываются. — Это всё? — спросил Юра, записав последнюю строчку. — Я мог бы это запомнить. — Но механическая память — самая надёжная, а если писать после порки, то эффект стопроцентный. Юра нахмурился. — Дай, обниму, — Сказал Сергей, прижимая ребёнка к себе. Юра уткнулся в футболку отца, он и вправду был не прав когда участвовал в этой авантюре. Миша говорил что все плохо кончится. Сергей посмотрел на медленно открывающуюся дверь. Сима стояла и с огромными выпученными глазами пялилась на них. Сергей тихо усмехнулся. — Иди, скажи сестре, что с тобой все нормально, она вон волнуется, — шепнул бывший военный на ухо сыну. Юра кивнул. Мальчик отпустил отца, а сам подошел к мелкой сестре. Но та все смотрела на дядю. — Пойдем, мультики посмотрим? — предложил Юра. — Больно? — тихо спросила девочка, чтобы Сергей ничего не услышал. Юра кивнул. — Пойдем посмотрим… — Сима схватила Юру побежала в зал, таща брата за руку. Сергей подумал, что стоит, наверное, сказать племяннице, что он ни какой не монстр, но сейчас дети были полностью увлечены мультиками, поэтому он отложил разговор. *** Лена пришла домой позднее обычного. В квартире пахло чем то сладким, с кухни доносились громкие возгласы детей и посмеивание Сергея. Папа Юры, услышав звук открывания входной двери, поспешил к жене. Та выглядела настолько разбитой и уставшей, что Сергей был полностью уверен в том, что случилось что-то неладное. Что-то жутко плохое. — Привет, — поздоровался он и помог снять теплую шубу. — Привет, а Сима где? — На кухне, я им шоколадное молоко сварил, и булочки приготовил. — Какой же ты однако хороший муж, — Лена поцеловала его, Сергей улыбнулся. Лена хотела что-то еще сказать, но в прихожую сначала прибежала Сима, скользя на теплых носках, как на коньках, а за ней довольный жизнью Юра. — О, мам, привет, — Юра улыбнулся и посмотрел на папу. Получать нагоняй от мамы не хотелось и он надеялся, что папа, учитывая суровое наказание, по меркам Юры, решит не рассказывать ничего маме. — Сейчас подождите, я переоденусь, и вы расскажите все. Сереж, пошли со мной, дети сами, без тебя разберутся. *** Лена закрыла за собой дверь в их спальню. Она еле сдерживала слезы. — Лен, что случилось? — Сергей обнял жену, которая в тот же миг не сдерживая эмоций, заплакала. — Виталика и Любу убили… — тихо оповестила она мужа. — Родителей Симы? — она кивнула. Что же за день то такой. Сына чуть из школы не выкинули, а Сима стала сиротой. Если честно, Сергей не знал как успокоить жену, поэтому сказал что-то совсем бессмысленное: — Не плачь. — Что мы Симе скажем и делать, что будем? — после долгой мучительной паузы, спросила наконец Лена. — Правду. Она девочка умная, все поймет — Лена кивнула. — Да и еще одного ребенка мы в полне сможем вырастить. — Лена улыбнулась, ей всё-таки повезло с мужем. Другой мог бы и отказаться. *** Сергей решил не расстраивать жену ещё и ужасным поведением сына. Поэтому сказал Юре, чтоб матери об инциденте не рассказывал. Юра радостно кивнул. Когда пришло время ложится спать, Юра сам, добровольно потопал к себе в комнату, заранее зная, что с сестрой будут разговаривать на серьёзную тему, но не зная о чём конкретно. Сима сидела на кровати и с интересом смотрела то на тётю, то на да дядю. — Твои родители… — начала Лена, но не смогла закончить фразу, тогда Сергей вздохнул, подсел к девочке и сказал эти слова, которые по их мнению собьют девочку с ног. Лена даже на всякий случай, купила шоколадку, зная какая племянница сладкоежка. — Сима, твои родители погибли. — Сима нахмурилась. — Симочка, мы тебя очень любим поэтому ты останешься у нас, да? Все будет хорошо, мы будем для тебя хорошими родителями, мы не отправим тебя в детский дом, — начала тараторить Лена. А сима… Сима заулыбалась. — Все хорошо? — Все супеееееер! Я теперь как Том Сойер! — Сима выглядела слишком радостной для ребенка, который только что узнал, что её родителей больше нет в живых. — Почему как Том Сойер, дорогая? — спросила Лена, вытирая слезы и переглядываясь с мужем. — Потому что у меня нету родителей, и дядя Серёжа наказывает Юру, как Тома в книжке. Только розг нету. — ответила Сима. Взрослые решили, что Серафима просто не готова к такой новости и просто напросто не осознает всю трагедию случившегося. А вот насчет того, что Сергей Юру при Симе наказал, Лена решила с этим разобраться, устроив грандиозный концерт с мужем в их комнате, когда все легли спать. Сергей же пропустил информацию мимо ушей, не желая вступать перебранку.