Упущенный шанс

Ветер играл в горах, из расщелин слышались его завывания. Септимий Сегоний откинул с лица капюшон и вдохнул полной грудью – он был так рад оказаться вдали от своего ледяного поста, отстранённого от всего живого и мёртвого, в этой горной священной обители. Он был рад и в тот час, когда ему пришло послание-манускрипт, где по камню было выведено на древненордском: «Явись на Высокий Хротгар, Септимий. Поговорим, посидим на лавочке. Почувствуем силу Спле (сплетен)». Пускай Септимий и был безумен, но в глубине души он был старцем и, как и всякий старец, тянулся к себе подобному. Он знал, что на благостном возвышении нордов живут почтенные старики, также именуемые Языками. «Говори, лишь когда нельзя молчать», увещевал их основатель Юрген, а значит, они не будут переливать из пустого в порожнее, а обсуждать будут только всё самое интересное. Им свысока, в отдалении от суетного мира, всё про всех видно. И вот Септимий ждал с ними встречи. На каменной скамье возле храма сидел один из них, мастер Борри – хотя потерявший рассудок учёный из ледяной обители знать не знал, как его зовут. Борри молча созерцал его и, когда Септимий присел рядом, к недовольству последнего даже не поздоровался. – Я Септимий Сегоний. Некогда я был членом Коллегии Винтерхолда, обучал студентов и писал книги... Но воздействие Древних Свитков и других не менее интересных артефактов, найденных мною у двемеров, свело меня с ума, – уведомил Септимий, но неизвестный старик не представился. Ситуация начинала раздражать, будто даром он поднимался на семь тысяч ступеней в преклонном возрасте, а у него, блин, колени болели. Септимий Сегоний пытался разговорить Борри, но тот смотрел на него и ничего в ответ не говорил. Тогда Септимий обиделся и ушёл. Так он и не стал мастером Голоса.