Глава 11
26 января 2022 г. в 18:14
Доктора-психотерапевта, который специализировался на сеансах гипноза, звали Угур Кайлар. Эмир не верил в волшебство медицины, но гипноз был его последней возможностью восстановить воспоминания. Его жизнь разваливалась на куски с тех самых пор, когда он получил ранение в голову. Или, возможно, еще раньше: когда он получил пулю в позвоночник. По сей день он ходил, опираясь целиком на трость, принимал горсть обезболивающих, и презирал себя за эту слабость.
Когда он увидел Зейнеп спустя пять лет после заключения, она была все такой же красивой. Когда она упала в обморок, он подхватил ее на руки, но сам с трудом удержался на ногах. Он прекрасно понимал, что не привяжет её к себе силой, потому что и силы-то не было, только слабость. Беспамятный Эмир Козджуоглу состоял из слабостей и был дико уязвим. Чтобы выдержать жизненную гонку, ему нужна была хорошая броня.
Асу рассказала ему, что для него была важна лишь Нихан Сезин, и больше никто в этом мире, и он хотел знать об этой части своей биографии как можно больше.
— Добро пожаловать, — приветственно кивнул Угур, — усаживайтесь на кушетку, господин Эмир.
— Как долго это продолжится? — поинтересовался Козджуоглу.
— Сеанс длится примерно час, дольше будет вредно для вашего ментального здоровья, — заключил Кайлар. — Итак, начнём.
Угур перевернул песочные часы вверх дном и начал отсчет.
— Закройте глаза. Сейчас вы погрузитесь в глубокий сон, — продолжил он.
Эмир плотно закрыл глаза и музыка, включенная психиатром полилась сквозь барабанные перепонки прямо в мозг, отвлекая его от мирских забот, от всего на свете, что связывало его с земной жизнью. Сотни красок замелькали перед глазами и начали формироваться из размытой в четкую картинку, в одно из его давно забытых воспоминаний.
***
Он несет на руках Зейнеп, сбитую машиной, в ее темно-розовом костюме и укладывает на переднее сидение автомобиля. На лбу у нее кровавая ссадина. Он, перепуганный до смерти, умоляет ее держаться до последнего и сохранить их общего ребенка. — Пойраз, — шепчет Эмир сквозь забытие, — не умирай, сынок. Он прикладывает руку к животу Зейнеп, надеясь, что сын еще раз пошевелится для него. — Ты одна из самых сильных женщин в мире, — в больнице Эмир бежит вслед за Зейнеп в реанимацию. Она была той женщиной, которая почти заменила ему Нихан. Почти. Была той, что не оставляла надежды на его исцеление. Но Пойраз умер, и дверь в её сердце навсегда захлопнулась. Надежда на всё вместе с Пойразом умерла и в нем. Не каждой паре суждено пережить кончину ребенка. Он помнит себя обезумевшим, сбросившим остатки здравомыслия ради отчаянной ненависти к Кемалю и продолжившим игру: похитив Зейнеп и Дениз. Вспоминает как сжигал свечи, готовясь осуществить самый коварный из планов. Помнит себя с канистрой в руках и то, как он привязал Зейнеп к кровати, словно жертвенное мясо. Помнит как зажег свечу и бросил ее там на произвол судьбы, не заботясь о том что она ему дорога. Не заботясь о том, что она может умереть от ожогов. Что смерть может быть долгой и мучительной. Безумие завладело им окончательно. Эмир вспоминает всё это и забывает дышать. Дым от гари заполняет легкие, и, закашливаясь, он пытается проснуться. — Господин Эмир, насчет десять вы откроете глаза. Раз, два, три... Эмир выныривает из омута дремоты и хватается руками за голову. Он трет виски, и тараторит про себя, что не ведал что творил. — Ты пожалеешь, потому что победит мой брат. И когда он победит, рядом с тобой не будет даже Зейнеп, — голос жены ясно и четко звучит у него в голове. Эмир хватает протянутый доктором стакан воды и залпом выпивает его. Зейнеп оказалась права и на этот раз. Рядом с ним её больше не было. И Кемаль победил.
