Балдежные юморески В^)

— Знаешь... — сбоку, сквозь приглушенные крики и музыку, исходящие из караоке, прорезался голос Хатсуми, присутствие которого Ома все это время упорно пытался игнорировать. Сен сделал паузу, явно ожидая какого-то отклика от "Асуры", чтобы продолжить нести какую-нибудь ересь, и он это прекрасно понимал. В этот момент ему очень сильно хотелось никак не реагировать на слова ненавистного ему старика, так сильно напоминающего ему кого-то, кто ему еще в детстве осточертел, и продолжить точно так же спокойно сидеть в тишине, вдали от диких пьянок и плясок, но от нарастающего давления из-за неловкости этой самой паузы стало плохо даже, казалось бы, невозмутимому Токите Оме. С тяжким вздохом, он снизу вверх молча покосился на мужчину, который все это время стоял у скамьи, облокотившись о стену спиной, и встретился с мутно-зеленым взглядом Хатсуми. Тот, обыкновенно ему, держал на уровне груди очередную сигарету. — А я ведь должен был стать "Клыком Мецудо"... — Ома перевел взгляд с него на землю, и его брови от удивления уползли куда-то наверх, скрывшись под темными прядями на лбу. На губах появилась еле заметная изумленная ухмылка. Что-что, но этого он уж точно не предвидел. Он ожидал чего угодно: лекции, нотации, стариковские советы, которые по какой-то причине все так любили ему давать, — но не этого. Ома громко хмыкнул, от чего его тело содрогнулось, и покачал головой. Откуда-то из его грудной клетки послышалось несколько сдавленных смешков. — Ты, — на вопрос это мало было похоже. Звучало скорее как констатация факта, но в тоне Омы танцевала небольшая нотка недоверия и иронии. Действительно, — ОН. Хатсуми Сен, о лени которого слагались легенды, и о вольности и некомпетентности которого он узнал еще при первой встрече, и вдруг "Клык Мецудо", самый сильный боец ассоциации и по совместительству личная зверушка главы (ну, во всяком случае именно такое впечатление на Ому производил хваленый Кано Агито). Впрочем, Хатсуми несмешка Омы, кажется, ни капли не смутила, и он лишь сделал долгую затяжку из сигареты. Выпустив дым сквозь сухие губы, он взглянул в небо и громко вздохнул, не торопясь отвечать на вопрос. В воздухе снова повисла пауза, отчего Оме даже стало интересно, что же такое придумал в ответ Сен. — Я.