Пока там я еще жива

- Господин Ра-Ил, вы же помните мое обещание? - Дир-дале смотрела на лугата исподлобья, словно не веря, что такую глупость можно было запомнить. Она вот почему-то помнила. - Про воспоминание. Можно? Рыжая леди протянула руки к лугату ладонями вверх. Она не ждала ответа, потому что вопрос был скорее риторический. Она не сомневалась, что он помнит, как помнит многое из того, что было давным-давно забыто другими. Она просто ждала, когда он коснется ее рук, чтобы отдать. Не это обещание, нет. - Это не плата. - Она замолчала на мгновение. - Я просто хочу поделиться этим с вами, пока его ценность для меня не исчезла совсем. Ее ладоней коснулись сухие и теплые ладони Ра-Ила. Дир-дале закрыла глаза и ностальгически улыбнулась, впуская лугата в душный августовский день... ...душно. Душно настолько, что каждый вдох даётся с трудом. Первый, второй, третий... Дальше - легче, но все равно с усилием. Спину покалывает: она лежит на свежескошенной траве, с нее каплями стекает речная вода, а на носу - сидит бабочка. Спокойствие и умиротворение, которое свойственно только очень старым людям. Таким, как мистер О'Ширли, который, наверное, древнее той земли, на которой живет. Но нет, она - маленькая босоногая девчонка с рыжими волосами до пояса - тоже это ощущает. Она чуть хмурится, глядя на солнце сквозь полуприкрытые веки. Жаркое, высокое августовское солнце. Воздух пахнет прогретым за день лесом, скошенной травой и речной водой. И озоном. Она ещё не знает этого слова, но вот запах - запах приближающейся грозы - она знает лучше любого другого. И резко садится, смахивая бабочку с носа. Она вертит головой, снова хмурится и нервно дёргает себя за прядь, пытаясь увидеть их. И видит. Темные, черные тучи, наползающие на ее городок с запада, которые словно поглощают свет. В груди кольнула жаркая, как этот удивительный август, радость. Следом за ней, словно свечи в ночи, зажглись восторг, восхищение, страх и жажда. Ярко, как не горит ни одна свеча. Эти эмоции переполняли девочку. Она с замиранием сердца наблюдала, как грозовые тучи постепенно захватывают небо от горизонта до горизонта. Прошло едва ли десять минут - и ее волосы огненным крылом разметал первый порыв сильного ветра. Она же в ответ рассмеялась - звонко, заливисто, чисто. Как умеют только дети. И вскочила на ноги, приплясывая на месте выученный с матерью танец. Неумело, но заразительно. Так, чтобы каждая стрела рогоза, каждое молодое дерево в лесу, каждый залётный ворон захотели вторить ей. И они вторили. Когда упала первая тяжёлая капля, она замерла - и замерло все вокруг. Она ждала - и ждало все вокруг. И только когда в нарастающем шелесте дождя послышался странный, рваный ритм, она сделала первое движение. Шаг, шаг, ещё шаг. Отбить ритм. Поворот вокруг оси, словно балерина в музыкальной шкатулке. Распахнутые навстречу ливню объятия, словно говорящие: "Вот она я. Забирай!" И в этот момент небо полыхнуло молнией. А спустя пару мгновений докатился гром. Она - босоногая, худая девчонка в мокром платье, с налипшими на лицо и спину волосами - распахнула глаза и запела, словно гром был первым аккордом. Песня без слов на мелодию грозы. Упоение от понимания, насколько неукротимая сила сейчас слушает ее тонкий детский голосок. Счастье от того, что этот миг, эта сила - только для нее. До опушки леса, где располагалась ее деревня, донёсся мелодичный смех, похожий на звон не слышимого никем ранее хрустального колокольчика. И жители прятались в дома, запирая двери и шепча: "Сумасшедшая фэйри"... ...дир-дале опустила руки и беспомощно, бессильно улыбнулась глядя мимо лугата. - Пока его ценность для меня не исчезла совсем, - глухим эхом повторила она. - Пока там я ещё жива.