Шах и любовь

— Мы должны это отметить, — наливая шампанское во второй бокал, сказал Таунс. — Самолёт утром. — Это всего лишь шампанское. — Я не думаю, что… — Кроме этой бутылки в номере ничего нет. И достать что-то будет крайне трудно, — перебивая Бет, сказал Таунс. — Ну… Тогда за… — За тебя, Бет. Девушка опустила глаза и улыбнулась, но не была смущена. — И что дальше? — Выпив пол бокала спросила Бет. — Ляжем спать, завтра самолёт. — Да, но я не про сейчас. Что мне делать дальше? — Не совсем понимаю вас, леди. Девушка взяла паузу, смотря на пузырьки в бокале, но Таунс тишину нарушил: — Ты же не хочешь сказать, что Боргов — это смысл твоей жизни? — Нееет? — - Тихо протянула рыжеволосая. — Конечно, нет, Бет. Безусловно, это важная часть тебя, твоей истории и успехов, но всё так просто не закончится. — Я так была сфокусирована на нём. На лучшем из лучших. — Ну, теперь лучшая ты. — И я не знаю, что хуже: победа или проигрыш. — Да почему? По-моему, всё очевидно. Я верил в тебя. Мы все верили, но… — Но было страшно. Я знаю. — Ты хочешь продолжить? — Играть? Да. Я отдана полностью шахматам. Но я буду держать себя в руках. — Я рад это слышать. Правда. Таунс прикоснулся к плечу Бет. Они молчали, девушка смотрела на движения его руки. В воздухе висела тишина, было слышно только отдалённые звуки машин из окна, а на стену от настольной лампы отбрасывалась тень двух силуэтов. Бет смотрела на Таунса, и ей было хорошо. То ли от шампанского, то ли это всё ещё волнение после такого важного дня. Она упёрлась головой о стену, но взгляд с мужчины так и не сводила. Это были прекрасные глаза. — Таунс… — Всё ещё хочешь поцеловать меня? — Я…я не знаю. — Безразлично ответила девушка. — Спасибо тебе. — За что? — За всё. Ты тут, со мной. В этой холодной России… Я была рада видеть тебя, как никогда. И я счастлива, что ты разделяешь со мной эти моменты. И нет, я не хочу тебя целовать. — Улыбнулась Бет. — Да ладно? — Улыбкой ответил Таунс. — Я бы удивился. — Почему это? Ты же знаешь, что ты моя первая любовь. — Прости, Бет. Я не знал. Ты была влюблена. Я не хотел… — Разбивать мне сердце? Ох, расслабься. — Бет допивает второй бокал. — Так почему бы ты был удивлён. — Ты же знаешь, что я говорил с Бенни. — Оу, — наиграно произнесла Бет. — Нет, не подумай. Я сам всё вижу. — Что? Ты о чём? Бенни хороший. Вроде как. Но это явно не мой человек. — Ну что же, я не могу ничего утверждать, но… Я вижу химию. — Ахах, а может, ты влюбился? — В Бенни? — Ну, не в меня же, Таунс. — Вам пора спать, леди. Завтра самолёт. — Добро пожаловать домой, Элизабет Хармон. — Обратилась сама к себе девушка. Она безразлично смотрела на свой дом, но в глубине души не хотела туда возвращаться. Она переступила порог и увидела разбросанные бутылки возле мусорки, по рукам пробежали мурашки. Но в основном в доме было число. Джолин постаралась. Жаль, самой ей пришлось уехать, и дома Бет никто не ждёт. Без оставила чемодан у двери, а сама поднялась наверх и упала на кровать. Она пролежала так около часа, а потом что-то её замучало, и девушка встала, чтобы переодеться, перебрать чемоданы и убрать мусор. Под вечер настроение Бет поднялось. Она включилась на весь дом музыку, а сама стояла перед зеркалом и снова экспериментировала со своими волосами, создавая с помощью невидимок множество новых образов. Звонок в дверь не испугал Бет и не заставил задуматься о том, кто же это может быть. В синем шёлковом халате рыжеволосая подошла к двери. Она остановилась на мгновенье, надеясь увидеть там одного человека… — Гарри? — Он самый! Привет, Бет. Я соскучился. — А…Э… Ты тут? В смысле не в Нью-Йорке? Ты же… — Я тут, Бет. Прямо на пороге твоего дома, пустишь? — Эмм, да, проходи. Ты располагайся, ты всё знаешь, а я сейчас вернусь.