Семь лет

      Сегодняшнее утро началось довольно грустно.       У Даны вчера был очень сильный токсикоз весь день, она провела его в больнице. И сегодня уже отсыпалась дома.       Через часов пять Маша улетит во Францию, и Костя решил её с Ромой отвезти в аэропорт.       Дома ещё все спали, а Мэл пытался тихо приготовить кофе.       Он просматривал фотографии с отдыха, как он с Булановой возле какого-то памятника стояли в обнимку с широкими улыбками.       Следующая фотография, её делала Мира, когда в кафе Мэл надул губы и положил на них соломинку. Однозначно, это был один из лучших отпусков. Костя ещё планировал с семьёй на Новый год или Рождество съездить к родителям в Одессу, он уже безумно соскучился за ними.       Спустя полчаса он созвонился с командой, дабы обсудить дизайн нового мерча.       Потом Мэл начал собираться, а это делать тихо он не умеет, поэтому Дана проснулась.       — Доброе утро, солнышко, как ты себя чувствуешь? — спросил Мэл, погладив жену по ещё небольшому животу.       — Доброе, уже намного лучше.       — Это хорошо, так я пошёл. Не забывай пить таблетки, а если снова будет плохо — звони,— Костя наклонился и поцеловал жену в щеку.       По дороге к дому Шерро, Мэл думал над тем, прекратится ли их общение с Марией? Как бы ему не хотелось, но скорее всего так и случится.       В Берлине с самого утра шёл дождь, прямо под настроение.       На асфальте уже образовались лужи, и он уже сто раз пожалел, что обул сегодня лёгкие ботинки, ведь кому-то явно придётся сегодня целый день ходить в мокрых носках. Проклятье.       За рулём парень чувствовал себя очень гармонично. Ему нравится держать в руках руль и наблюдать за дорогой, но, конечно же, не менее ему нравилось материть всякого, кто его подрежет.       Заходя в квартиру Ромы, Бочаров сразу взглядом ищет Машу, ему безумно хотелось обнять её и больше не отпускать никуда и никогда, ему хочется, чтобы она была лишь его.       — Даниэль, сука,— проговорила девушка выходя с кухни.— Ром, прикинь, Аби говорит, что он чуть ли не каждый день стоит под моей дверью! — она так сильно жестикулировала руками, что чуть не уронила телефон.— Ой, Мэл, ты уже пришёл... — Мария не хотела, чтобы он что-то слышал про её бывшего мужа, и про то, что он до сих пор сталкерит её.       Тем временем Мэл нахмурил брови, слегка прикусывая щёки, "И кто такой этот Даниэль?" — об этом сейчас были все его мысли, которые сплошным потоком вертелись в его голове.       — Да, доброе утро,— молвил он облокотившись об стенку в прихожей.       Она выглядела немного обеспокоенной, хотя пыталась сделать вид, будто ничего не случилось.       — Сейчас, одну минуту и можем ехать,— Рома уже наматывал третий круг по дому, проверяя, все ли окна он закрыл.— Ты точно ничего не забыла? — Девушка лишь вздохнула и отрицательно махнула головой, видимо он спрашивал это не в первый раз.       — Так всё, я пошла на улицу! — Прихватывая с собой тот розовый чемодан, что она при первой встрече так и не дала отнести Мэлу.       — Я тоже, от греха подальше... — тихо шепнул артист, выходя из квартиры за Булановой.       Мэл сидел за рулём, а Маша решила сесть сзади, в надежде немного поспать перед перелётом.       — Как там Мира? — внезапно спросила девушка смотря в зеркало заднего вида и улыбаясь ловила взгляд Бочарова.       — Немного простудилась, всё-таки надо было заставить надеть её тот шарф.       После этих слов в машину зашёл Шерро, отпивая пару глотков воды из бутылки, "сушняк? Они там всю ночь бухали что ли? А то оба немного помято выглядят, ладно это уже не моё дело" — подумал Мэл, проведя взглядом по Роме.       Вся дорога до аэропорта прошла довольно таки скучно. Единственное что хоть как-то смогло разрядить обстановку, это песня Гаги, которую они поймали на одной из радиостанций.       Спустя час они уже стояли в здании аэропорта.       — Я ж тебе говорила, что рано приедем, ещё бы за три дня выехали б,— видно настроения у Маши не было с самого утра.       — Ну что, как тебе Берлин? — спросил Рома, когда они все присели на диван в зале ожидания. До регистрации оставался час.       — Прикольный город, жаль только, что по центру я сама прогулялась. В следующий раз устроишь мне экскурсию.       — Подожди, а ты когда вообще успела по центру погулять?       — Так, это когда искала тебе подарок,— Маша посмотрела на Костю, вспоминая тот прекрасный вечер, когда они уже наконец-то расставили все точки над "i".       Всё, осталось семь минут и самое время прощаться. Рома пошел "искать" стойку регистрации, но тут уже всем стало ясно, что он просто решил оставить их вдвоём.       — Я люблю тебя,— молвил парень, смотря ей прямо в глаза.       — Знаю, Кость, но подумай сейчас о своей семье. У тебя блять второй ребёнок скоро будет! А ты всё никак не можешь выбросить свою первую любовь из головы. Тебе уже тридцать пять лет, не семнадцать. Забудь меня хоть на время, пожалуйста, так явно будет лучше. Мы будем видеться, ведь нас связывает Рома, главное сейчас не сорваться. Не хочу рушить твою семью. Я мечтаю о том, чтобы ты покорил Америку, желаю удачи. Всю жизнь буду любить тебя. nous serons certainement heureux ... ensemble. à bientôt .       После этого у обоих на глазах были слёзы. Хоть парень и не знал перевода фразы, но он понимал, что это явно о них.       — Так, ребята, надеюсь, вы успели, ведь уже надо идти.       — Да, успели,— твёрдо произнесла девушка ,сглотнув. Она в последний раз бросила взгляд на Мэла.— До встречи...       Обнявшись с Шерро, девушка пошла, везя за собой розовый чемодан, который он не забудет. Слишком яркий цвет, как и воспоминания о Булановой.        В миг на глазах парня оказалась очки, которые должны были скрыть слёзы, но он их быстро снял, как только оказался один в машине. Ему было трудно. Плохо. Больно. Шерро нужно было куда-то ехать, что как никогда было ему на руку.       Он просто ехал в тишине, время от времени вытирая слёзы рукавом. Он должен быть сильным, хотя бы ради дочки.       А его отношения с женой в последние время можно было описать строчкой из его же песни.       " І я не знаю що треба, коли вже немає спокуси до тебе"       Он понимал, что рано или поздно та искра, которая была в начале отношений погаснет и они перестанут сходить с ума по друг другу. Но от того, что парень это понимал, легче совсем не становилось.       Надо вновь начать больше работать, чтобы хоть чуть-чуть отвлечься от этих адских мыслей.       — Привет, я тут чайник поставила, приходи на кухню нужно очень серьёзно поговорить,— молвила Дана, сегодня она была очень грустной ну или же серьёзной, ему сейчас было сложно понять.       — Давай чуточку попозже, милая, совсем не то настроение.       — Кость, давай сейчас, пока я наконец осмелились.       — Ладно, я только переоденусь,— парень вздохнул, понимая, что разговора не удастся избежать.       Зайдя на кухню, Дана уже сидела, нервно пошатываясь на стуле. На столе стояли две чашки чая.       — Ну что ты хочешь мне сказать? — спросил Костя, отпив немного, и поморщившись, от того что напиток был довольно горячим.       — Я хочу развестись,— твёрдо проговорила девушка. После чего даже сама удивилась, что наконец-то произнесла это.       — Что? — переспросил, вновь отпивает. Ему казалось, что это всё шутка, что за неё сейчас говорят гормоны, он настойчиво смотрел её глаза.       Девушка сидела, подпирая голову ладонями. Она еле сдерживала слёзы. Дана просто молчала, пытаясь выдавить из себя ответ на вопрос мужа.       — Ты можешь не молчать? Я совсем не понимаю что с тобой! — парень чуточку повысил голос.       — Я больше не могу находиться с тобой. Ты думаешь, я не замечаю, как вы с Машей поедаете друг друга взглядом? После речи на концерте я уже точно поняла, что между вами что-то есть. Первая любовь? Я же правильно говорю? — она посмотрела на него и продолжила говорить.– Ты до сих пор любишь её, не можешь забыть. Давай разведёмся, так будет легче нам обоим.       — Дана, я говорил тебе и говорю это сейчас, это всё в прошлом. У нас скоро будет второй ребёнок, понимаешь? — он даже сам не заметил, как начал говорить словами Булановой. Ему не хотелось сейчас оставаться одному.       — Ты же понимаешь, что только ей и мне разрешаешь называть себя Костей, даже родители зовут тебя Мэлом. Да и не в одной Маше дело. У меня уже нету той самой любви к тебе, я поняла, что не смогу прожить с тобой всю свою жизнь, как обещала на свадьбе. Я не хочу дожить до того момента, когда у меня уже не останется никаких чувств по отношению к тебе. Хочу закончить это, пока ещё хоть люблю тебя. Понимаю, что тебе сейчас безумно больно, но я так больше не могу жить.       Мэл начал нервничать, заходя домой, но он и подумать не мог, что через минут двадцать окажется на грани развода. Руками он закрыл половину лица ладонями, по щекам вновь стекали слёзы.       "Болить."       — С дочкой ты можешь видеться, хоть каждый день, как и с будующим ребёнком. — Давай завтра ещё всё обсудим. Возможно, ты погорячилась и сказала это на эмоциях. Ладно, я пойду прогуляюсь.

***

      — Можешь завтра забрать Миру после школы,— проговорила Дана, когда они вышли из ЗАГСа.       И только в этот момент до него дошло, что она сказала это всё не на эмоциях. — Хорошо, я тогда ей вечером позвоню, договоримся.— они стояли на пороге, оба смотрели в пол и не знали как попрощаться.       Мэл сел в машину и тишина как будто отрезвила его и вывела из того транса, в котором он находился весь месяц. Теперь не третья, не первая его любовь не носит его фамилию. Только дочка.       Он больше всего переживал за неё, ведь развод родителей не самая приятная вещь. Они хотели сделать всё менее болезненно, поэтому раз в неделю они втроём ходили к семейному психологу.       Ему было плохо из-за того, что теперь он теперь не сможет читать ей на ночь сказку, убрать паука, который забрался в комнату. Но хоть он может брать её на ночёвку, когда будет свободное время. Также он будет скучать за женой, ведь за столько лет он уже так привык к ней.       Костя уже давно не был холостяком.       Он просто положил голову на руки, которые лежали на руле и начал плакать. Но как только успокоился сразу понял, что ему сейчас очень нужна поддержка.       — Алло, Тём, можете с Ромой ко мне приехать?

***

             — Я так давно не был одиноким, что тишина этой квартиры безумно давит на меня, — проговорил Костя, отпивая со стакана виски.       — Ты просто отвык, — молвил Шерро, которому уже можно было дать премию «Логика года».       — Может тебе там кота или собаку завести? Ты же после Цитруса и Плутона больше никого не брал, — предложил Артём, который сидел на кресле, ведь Бочаров разлёгся на весь диван, вытеснив парней.       — Я вряд ли готов, да и плюс на съемной квартире скорее всего не разрешат. Ладно, как там Яна? — поинтересовался парень, посмотрев на Козуба.       — Нормально. У меня есть одна новость, — Артём взял в руки стакан, как будто готовился произнести тост. — У нас скоро будет ребёнок.       — Ничего себе, Тёма, поздравляю! — Бочаров аж подскочил с дивана, и сразу побежал обнимать лучшего друга. — Плюс один папа в нашей компании, Ромка, ты следующий! Костя наверно ещё минут десять поздравлял менеджера и рассказывал ему о всех плюсах отцовства, между делом отхлёбывая алкоголь.       После этого они все вместе начали петь караоке и на удивление, Мэл еле-еле, но попадал в ноты.       — Пацаны, я вас так люблю! -Артист буквально упал на обеих с очередными объятьями       — Так, Ром, прячем бутылку, ему уже хватит. -почувствовав на себе вес более 60 килограмм, проговорил Артём       — Та в смысле! — проговорил Бочаров, как вдруг ему позвонили.        Глаза округлились и по-волшебству в мгновенье почти отрезвели. Костя повернулся к мужчинам. Мне надо в больницу. Дане плохо.