Айли

Вечернее небо Анкары окрашено в багровый и сиреневый оттенки, привнося в душу того, кто посмотрит на эту красоту, умиротворенное спокойствие. Снег, который, как мягкий и упругий хлопок, лежит на земле и ветках деревьев, создавая нечто волшебное. Все здания и дома потихоньку начинают включать свет, порождая хоровод разных цветов. Анкара всегда была уютным городком, где обитали тишина и умиротворение, а люди в этом городе всегда были добры и отзывчивы. В одном из окон многочисленных двухэтажных домов был виден свет, отдающий белым. В том доме одинокая девушка стояла, положив свою голову на стекло окна, без эмоций глядя, как маленькие снежинки медленно, словно вальсируя друг с другом, летят или же падают на землю, присоединяясь к белому хлопку. Сама девушка обладала красными, немножко даже рыжими волосами и глазами цвета горького кофе. Она, в последний раз посмотрев в небо, отвернулась от окна и пошла на кухню, которая находилась не столь далеко от комнаты, где стояла наша героиня. Дом девушки был не лишен эстетики, и здесь присутствовал минимализм. Стены нежно- кремового цвета, а мебель, как, например, диван, шкаф, была коричневого оттенка. Взяв белую шаль, которая лежала на краю дивана, девушка продолжала свой путь, медленно шагая. Сама она сейчас была одета в теплый свитер и свободные удобные брюки. Кухня была более в современном стиле, точнее, тумбочки были черного цвета, а стены, стулья и стол — белого. Красноволосая, отключив плиту, на которой только что вскипела вода, начала готовить турецкий чай. Турецкий чай обычно заваривается с помощью специального двойного заварного чайника. Вода доводится до кипения в большом нижнем чайнике. Затем часть кипятка используется для заваривания нескольких ложек измельченных чайных листьев в верхнем, чуть поменьше, чайнике, где получается очень крепкая заварка. Оставшаяся вода используется для разбавления чая, исходя из индивидуальных предпочтений: либо крепкий чай, либо слабый. Закончив с приготовлением чая, девушка положила в тарелки, на которых были красивые узоры золотистого оттенка, пахлаву и лукум и, все это положив на стол, она начала свое чаепитие. Взяв в руки телефон, девушка начала со скучающим видом просматривать социальные сети. Как же мы к ним все-таки привыкли, что не можем уже жить без них. Айли, а так зовут девушку, которая является воплощением страны по имени Турция, открыла один мессенджер, где были сообщения разного типа и групп. Она только сейчас взяла телефон в свои такие миниатюрные, с длинными пальцами, словно у аристократок, руки. Уже много сообщений было. Ровно сто… или еще больше. Айли тихо хихикнула, когда нашла в группу под названием «Turan», где были участниками только ее братья и сестры. Для нее название группы звучало слишком пафосно, но что поделаешь, когда ее брат делает такое милое лицо, говоря, что хочет так назвать группу. Она не сможет удержаться. Она их слишком любит — каждого из них. Для нее они в нынешний момент единственные и такие близкие родственники. Среди них можно не скрывать свою натуру и дурачиться так же, как и сейчас. Она ответила на сообщение своего брата довольно веселым ответом. Айли была веселой и жизнерадостной, но после смерти отца, понимая, что ее ждет, она становилась все жестче и холоднее. Это политика, каждый думает сам о себе. Что уж говорить про страны такие, как в Европа, которые боятся мусульман и думают, что она большая угроза и агрессор для них. Турции всего лишь девяносто семь лет, по меркам стран — это еще возраст молодого человека. Пускай она молода, но не ведет себя по-свински и невоспитанно, как некоторые старшие страны. У девушки с утра просто отвратительное настроение: все эти новости и негатив, который льётся к ней, становятся все тошнее и душнее. Власть — это не народ, президент; это не страна. Почему многие не понимают этого? Сам народ Турции гостеприимен и добродушен, и притом обожает детей, пускай они будут даже чужие. Та травля, которая, как отвратительная желчь, льется к ней, заставляет ее кричать от боли и изнывать от всего этого, но все это будет только в стенах дома. Только в доме она позволит себе истерику, кричать от боли и рыдать в голос, но не на собраниях. На собраниях она надевает маску эгоистичной и жесткой натуры. Уведомление о сообщении вынуло ее из пучины мыслей, заставляя немного вздрогнуть, и, открыв телефон, она увидела сообщение от Испании. Испания из ООН: Черт подери, почему не отвечаешь, с тобой все хорошо? Девушка беззлобно ухмыляется и отвечает, что все хорошо. Оказывается, Испания написала ей десять сообщений, которых она даже не прочла. Испании не стоит волноваться за нее, она не хочет, чтобы ее как побитого щенка жалели. И вдруг с первого этажа стал слышен стук в дверь, который был очень нетерпеливым и громким. Красноволосая непонимающе поднялась с места и направилась на первый этаж, гадая, кому это приспичило прийти к ней уже ближе к вечеру. Открыв дверь, она увидела рыжеволосую испанку, у которой были голубые, излучающие искренность и теплоту глаза; сама девушка широко улыбалась, а ее щеки от холода покраснели. Турция, пригласив Испанию внутрь, спросила с охрипшим от истерики голосом: — Что случилось? Девушка, которая положила полный пакет сладостей на ковер, начала снимать куртку, отвечая: — Мне не понравилось, что ты до вечера не отвечала, и я думала, что с тобой что-то случилось. Хозяйка дома на минуту прикрыла веки и хотела сказать, что все хорошо, не надо было ехать сюда, но, когда она открыла глаза, она увидела, как Испания вплотную стоит к ней, смотря прямо в глаза. Рыжеволосая улыбнулась и сказала: — Не ври мне, вижу же по глазам, как ты плакала. Кстати, я принесла тебе кучу сладостей, ты же у нас сладкоежка, — и, подмигнув, гостья, взяв на руки пакет, отправилась на кухню. На это красноволосая девушка тяжело вздохнула. Пускай внутри она рада, что рядом с ней Испания, но она не будет показывать это, так как для нее это слишком странно, а Испания без слов понимает, в чем проблема ее подруги. Пока Турция шла в кухню и стояла в дверном проеме, вторая девушка жизнерадостно расставляла тарелки с разными вкусностями и вытаскивала из сумки дорогое вино. На недоумевающий взгляд Айли рыжая, ухмыльнувшись, сказала: — Сейчас мы будем пить дорогое вино и изливать свою душу.