Будущее рядом.

Прохладный ветерок гулял по округе, срывая с крон деревьев листья, пока они шли по усыпанной дорожке, что петляя, должна была вывести их в Хогсмид. — Куда мы идем, пап? — Пробурчала Аделинда, следуя вслед за отцом и кутаясь в шерстяной шарф матери, что одолжила у нее часом ранее. Погода была нынче коварна, и был высок шанс заболеть, чего ей, конечно, не хотелось. — Увидишь. — Не сбавляя шага, бросил отец, размашисто идя вперед, отчего они с мамой едва поспевали, то и дело отставая от него, поэтому он вновь и вновь оборачивался, чтобы подождать их. Это было мило. Наконец, из-за поворота начали угадываться очертания деревни, и они, переглянувшись с матерью, ускорились, чтобы не потерять широкую спину отца в толпе. Это были выходные в преддверии Хэллуин, что было важным праздником в их сообществе. — Серьезно, пап? — Пробурчала Аделинда, стоило отцу остановиться около небольшого кафе, что было хорошо ей известно. Впрочем, едва ли на нее обратили внимание, ведь родители успели пройти внутрь, и мужчина только поднял бровь, заметив ее заминку: — Что? — Казалось, он и сам не был уверен в принятом решении, отчего девушка нахмурилась: — Мне не… — Но ее оборвал строгий голос матери: — Аделинда. — Оттого, не споря она прошла внутрь, пробурчав: — Ладно. — Лицо Гермионы тут же расслабилось. Очевидно разговор ей этот не понравиться, но вариантов ей не оставили. Удобно устроившись на стуле, она оглядела помещение, вдохнув сладкий запах ванили и карамели, что был визитной карточкой кафе Флореан Фортнкью. Стоило ей снять пальто, как из неоткуда к ним резко выскочил официант: — Какое мороженное вы предпочитаете? — Спросил он, нервно сжимая блокнот в руках. Бедный парень всеми силами пытался скрыть удивление, но его глаза то и дело прыгали от нее к матери. Личности ее родителей ему были знакомы, тогда как он никак не мог понять, кто она такая. — Даже не знаю… — Пробурчал отец, отчего складка разрезала его лоб, и он стал казаться гораздо старше. «Он здесь впервые!» — наконец поняла она, и от этого в груди что-то потеплело. Ему стоило многого, чтобы появиться здесь, поэтому не желая мучить его, она выдохнула уверенно: — Три фисташковых парфе с малиной пожалуйста. — И кивнув, отдала парню меню, что он только что раздал им. — Хм, конечно. — Ответил он резво, испытывая явное облегчение. И стоило ему скрыться, она повернулась к отцу: — Ты учил его? — Спросила Аделинда, с улыбкой покачав головой. — Я учил большую половину магмира. — Недовольно пробурчал родитель, сложив руки на груди и откинувшись на спинку розового стула с резной спинкой, на котором смотрелся чем-то инородным в своей глухой черной мантии. — А что? — Он тебя хорошо помнит, судя по дрожащим рукам. — Рассмеялась она, ловя понимающий взгляд матери. Ее лавандовая блузка и собранные в косу волосы напротив были здесь как нельзя кстати. — Зато я его не помню. — Это лучшая похвала от профессора Снейпа из всех. — Пошутила Гермиона, отчего ее дочь прыснула, наблюдая за тем как сузились глаза отца: — Уверен, мисс Грейнджер, вы с вашей деятельной натурой это бы не оценили. Отчего мама тоже заливисто рассмеялась: — Один-один, профессор. — И их дочь с удивлением отметила, что глаза отца при этом блеснули, и уголки губ дрогнули. За этим было мило наблюдать. У них двоих все только начиналось. Музыка, что играла из волшебных инструментов, очаровывала, и Аделинда ненадолго прикрыла глаза, наслаждаясь этой атмосферой. Люди за окном все спешили и спешили куда-то, загруженные своими делами, пока она сидела в кафе, в ожидание самого вкусного мороженного, какое только может быть. Это было похоже на жившую сказку, когда родители снова были с ней, и ей не о чем было тревожиться. Через пару минут им подали их заказ. Огромная порция мороженного со свежей малиной и дольками белого шоколада… божественный запах и вкус, отчего девушка зачерпнула ложкой угощение, положив себе в рот и прищурилась от удовольствия. — Милая? — Да, мам? — Посмотрела она на нее, едва ли найдя силы в себе оторваться от угощения. Мороженное таяло во рту, прям как она и помнила. Настоящий вкус детства. — А как ты узнала, что я люблю фисташковое парфе? — Спросила Гермиона, с таким же удовольствием смакуя десерт. — Мы здесь часто бывали? — И бросила быстрый взгляд на отца, что по ее скромному мнению по собственной воле сюда прийти не мог. Аделинда нахмурилась, недовольно глянув на двух конспираторов: — Так что происходит? — Наконец спросила она, сложив руки на груди, отчего родители переглянулись. — Ничего. — Ответила Гермиона, пожав плечами, но ее дочь было не просто так провести: — Мам. — Не смотри на меня. — Пробурчала она, покачав головой, отчего Аделинда тут же устремила свой взор на другого родителя: — Почему обязательно должно происходить что-то? — Спросил Снейп, медленно смакуя вкуснейший десерт, но взгляда при этом с них обоих не спускал. — Ты привел нас есть мороженное. — И? — Поднял бровь он. — Ты всегда так делаешь! — Делаю что? — Неподдельно удивился он. — Когда не хочешь извинять! От сего заявления он даже замер, уставившись на нее: — Я не… — Начал было он, но дочь его тут же перебила, взмахнув руками: — В детстве ты всегда так делал. Когда не хотел признавать вину, ты приводил меня и маму сюда. Поесть мороженного, а после делал вид, что ничего не было. — Он опустил голову, уткнувшись взглядом в мороженное, очевидно понимая свой просчет: — Пап, что происходит? Если хочешь сказать что-то, то будь добр, обличи это наконец в слова. Он, ничего не говоря, вздохнул, размазывая мороженное по стенкам тарелки: — Ты обижена на меня? — Наконец пробурчал он, все еще не глядя на нее. — На тебя? — Подняла брови она. — Да. За тот случай в Больничном крыле? Отчего девушка рассмеялась, невольно снова покраснев: — О Мерлин, нет. — И поймав его обеспокоенный взгляд, добавила: — Но и возвращаться к тому моменту я бы не хотела. — Я прощу прощения у вас обоих. Наверное, со своей заботой я перегнул. — Мы поняли, профессор. — Улыбнулась мама. — Но больше так не делайте… Это было крайне неловко. — Я уже понял. — Нахмурился он: — Я имею ввиду, что не хотел… — Снейп не закончил, взмахнув руками: — Поставить нас в неловкое положение? — Усмехнулась Аделинда: — Расслабься, пап. Я уже привыкла, а у мамы все впереди. Но Снейп уставился на нее, снова уточнив: — Ты правда не злишься? — Ведь очевидно ему действительно это было важно. — Нет. — Тогда хорошо. — Кинул он, снова принявшись поедать свой десерт, как бы между делом уточнив: — Может, тебе что-то нужно? — Пытаешься подкупить меня? — Усмехнулась она. — Это не в первые? — Конечно нет. — Рассмеялась она, отчего и отец улыбнулся уголками губ, наблюдая за ней. — Ты против? — Нет. — На том разговор о важном был почти завершен, и они ненадолго замолчали, будучи каждый в своих мыслях. — Как у вас со Скорпи дела? — Наконец не выдержала мама, отчего вырвала у Снейпа тяжкий вздох, впрочем, очевидно более это тема не так сильно бесила его. — Прошу, не называйте его так. — Попросил он лишь, отчего Гермиона с улыбкой покачала головой: — А что такого? — Уточнила она невинно, добавив после с хитрой улыбкой. — По-моему он достойный молодой человек. — Даром только Малфой до мозга костей. — Тут же вставил свои пять копеек отец, недовольно цокнув, впрочем, у мамы явно было что на это добавить, оттого Аделинда поспешила перевести стрелки на себя: — Я еще тут вообще-то… Спасибо, родители. И отвечая на ваш негаданный вопрос — мы не встречаемся и никогда не думали об этом. — Недовольно закатила она глаза, пока мама уточнила: — Почему? — Мы выросли вместе. Часто играли в Малфой-меноре, и это было бы странно. Я имею ввиду, он был для меня всегда как Эйлан. — Закончила она, тут же, впрочем, пожалев о сказанном. При упоминании брата, лица родителей тут же посерели и они переглянулись, тут же каждый уткнувшись в свои тарелки. Пауза повисла за столом, отчего Аделинда поежилась, вздохнув, как раздался голос отца, что резко отпихнул от себя ложку, немигающе посмотрев на нее: — Расскажи о нем. Пожалуйста. Если тебе не сложно. — Это была до того мягко для него, что невольно девушке стало не по себе, и она поджала губы, отвернувшись, как почувствовала, что мама подложила ей руку на плечо, тише добавив: — Да. Нам бы очень хотелось, узнать его получше. Аделинда вздохнула, печально улыбнувшись: — Эйлан… Самый лучший брат на свете. Был. Он был очень похож на тебя, пап. — Бросила взгляд на него дочь: — И умел этим пользоваться. Помню, один мальчик задирал меня. Смеялся над моим прикусом, и брат, когда об этом узнал, притворился тобой. И отправил МакНейра на отработку, представь? Конечно, потом все вскрылось, но это было забавно. — Она сама не понимала, почему вспомнила этот момент, но хотелось поделиться им с родителями. Раньше она не рассказывала об этом, а сейчас… Сейчас хотелось рассказать все, чтобы они разделили эти воспоминания вместе с ней. — А чем он увлекался? — Спросила мама, погладив ее по плечам для поддержки. — Как и все мальчики его возраста. — Улыбнулась девушка, с грустью вспоминая их старый дом с одеждой брата, что кажется была разбросана по всем комнатам: — Метлами, квидиччем, немного Зельеварением. Все в кучу. Мама на это мягко улыбнулась, тогда как папа резко уточнил: — У вас… У вас было хорошее детство? Вам всего хватало, я имею ввиду? — Отчего Аделинда удивленно посмотрела на него, не сразу поняв вопроса, но стоило ей разглядеть искорки потайного страха в глазах отца, все встало на свои места: — Самое лучшее, пап. У нас было все, о чем мы только могли пожелать. — Искренне ответила она, положив ладонь на руку отца, отчего он тут же ее сжал. Конечно, он боялся не дать им самого лучшего, учитывая его историю. И, конечно, ему было этого важно, отчего Аделинда, не удержавшись, перегнулась через стул, обняв родителя за плечи: — Вы с мамой самые лучшие родители на свете! — Прошептала она ему в шею, чувствуя, как папа неуверенно гладит ее по спине, прижимая ее макушку к себе: — Я рад. Очень… — И это были далеко не пустые слова.