Двух дорог пересеченье

      Не ведая о разительных переменах, произошедших в жизни камер-фрейлины принцессы Марии, при императорском дворе со дня на день ожидали возвращения княжны Репниной. И в конце августа Наташа с Владимиром отправились в Царское село. Необходимо было поставить финальную точку в придворной жизни Натали, по крайне мере, именно так они решили втроём с Владимиром и Мишей.       Пока новоиспечённые жених и невеста ехали в карете, всё никак не могли наговориться. Натали, успевшая за время своего короткого житья в поместье Владимира вдоволь поведать о себе, теперь преимущественно спрашивала у него обо всём подряд, связанным с его жизнью. Княжне были интересны детские воспоминания Владимира, учёба в училище вместе с Мишей, их служба на Кавказе. Ей всё успешнее удавалось разговорить его. Аккуратно, заходя порой издалека, при этом замечая, когда некие границы (очевидно пока) переходить не следует, барышня вовлекала его в беседу за беседой. И только о Кавказе Владимир, насколько она заметила, не любил сильно распространяться. Война, по его собственным словам, не несла в себе абсолютно никакой надуманной романтики. Она состояла из всевозможных лишений, а ещё сеяла в сердце боль от потери товарищей, с которыми ещё вчера ты стоял плечом к плечу, которых дружески обнимал, с которыми делил кров и еду.       За разговорами Натали узнавала его всё больше и больше. Правда княжне по-прежнему казалось, что он далеко не сразу откроет ей всего себя, и впереди их ожидает ещё не одна длинная беседа. Не говоря уже о том, что сама жизнь наверняка подарит им обстоятельства, события, позволяющие раскрыть характер Владимира.              — Натали, мы тебя заждались! Проходи, дорогая, — сказала императрица Александра Фёдоровна, едва завидев силуэт фрейлины в своих покоях.       Ей только что доложили, что Наталья Репнина приехала во дворец и просит аудиенции. Искренне обрадовавшись Наташе, застывшей на пороге в реверансе, императрица отложила в сторонку только что дописанное письмо для своей сестры, принцессы Нидерландской.       Натали подошла к государыне, сидевшей за круглым столиком. Александра Фёдоровна внимательно оглядела её с головы до ног.       — Милочка, ты похорошела за время нашей разлуки! Деревня, свежий воздух и семья сказались на тебе исключительно благоприятно. Только кажется загорела сверх меры, но это тебе даже к лицу. Как твои родные? Все ли живы, здоровы? Не хворала ли сама?       — Благодарю, ваше величество, — ответила Наташа. — И мой брат, и его супруга пребывают в полном здравии. Летом у них родилась дочка. Племянницу назвали Анастасией. Сама на здоровье тоже не жалуюсь.       — Следовательно, всё разрешилось благополучно. Имя для девочки очень красивое. Столь же прекрасное, как и Александра, — одобрила государыня, имея ввиду свою внучку, маленькую цесаревну Александру Александровну. — Мари тоже скоро должна родить ребёнка. Бедняжке тяжело даётся вторая беременность. Но что делать? Такова наша женская доля. Надо терпеть.       Императрица озабоченно покачала головой, словно говоря, что только Всевышний может помочь облегчить недомогание Марии.       — Ваше величество, позвольте сообщить, что я приехала во дворец не одна, а со своим женихом.       — Женихом? — переспросила Александра Фёдоровна. — Я не ослышалась?       — Мы уже получили благословение от моего брата, князя Михаила Репнина. И теперь ждём приезда моих родителей, который должен случиться уже совсем скоро.       — Ты удивила меня. Жених! Но эта новость из череды приятных, — улыбнулась государыня. — Вот почему ты тянула с приездом во дворец — наверняка не хотелось разлучаться со своим возлюбленным. Мне следовало бы пожурить тебя, Натали, за отсутствие рвения в исполнении царских приказов, но вмешалась любовь! Она всему виновница, так ведь? Кто же твой избранник? Я его знаю?       — Это барон Владимир Иванович Корф, ваше величество, — ответила Натали, стушевавшись от пылких речей императрицы. — Он приехал вместе со мной засвидетельствовать своё почтение и находится тут же, в дверях вашего кабинета. Стоит вам дать разрешение, и я приведу его представиться.       — Что же ты медлишь? Веди. Я хочу поглядеть на него, — кивнула императрица, всё ещё немного потрясённая неожиданной новостью.       Натали подошла к дверям и, притворив их, поманила за собой Владимира, сидевшего на стульчике в приёмной. По случаю визита к высочайшим особам он облачился в новый тёмно-зеленый сюртук, удачно гармонировавший с Наташиным платьем, тоже зелёного цвета. Княжна пропустила жениха вперёд себя, после чего последовала за ним в некотором отдалении. Она тихонько наблюдала за тем, как Владимир, подойдя к Александре Фёдоровне, целует протянутую руку.       «Корф, — размышляла императрица. — А ведь эта фамилия кажется мне знакомой. Впрочем, в свете вращается столько людей. Быть может, когда-то давно, мне представляли кого-то из родственников человека, стоящего сейчас передо мной?»       — Стало быть, берёте в жены нашу Натали? — спросила Александра Фёдоровна, всматриваясь в лицо новоявленного гостя.       — Да, ваше величество, это действительно так, — ответил Владимир, глядя на императрицу с большим уважением.       — Вы должны знать, молодой человек, что вам достаётся подлиннейший образец прекрасно воспитанной особы.       — Полностью согласен с вами.       — Обладаете ли вы средствами, чтобы содержать жену и ваших будущих детей?       — Обладаю, ваше величество, — заверил Владимир. — Позвольте заметить, что род Корфов не только прославился своими подвигами на военном поприще благодаря моему покойному отцу, но и сумел нажить приличное состояние. Которое я всеми силами стараюсь приумножить.       — Замечательно. Бедность отнюдь не способствует счастливому браку, — одобрила императрица. — Натали, мне интересны ваши планы. Собираешься ли ты появляться при дворе после замужества?       Наташа подошла ближе и встала рядом с Владимиром.       — Я хотела просить вас разрешить мне пожить семейной жизнью. Мы с Владимиром Ивановичем желали бы после свадьбы поселиться в деревне.       — Лишаете нас своего общества. Впрочем, понимаю, — вновь улыбнулась императрица. — Молодожёнам гораздо приятнее побыть вдвоём, нежели разъезжать по балам и светским салонам. Что ж, так тому и быть! Мари огорчится разлуке с тобой. Но если жизнь в деревне наскучит — знай, при дворе всегда найдётся место для тебя, да и для твоего мужа, если он того пожелает, мы что-нибудь придумаем.       Наташа и Владимир благодарили императрицу за оказанную милость, когда хлопнула дверь, и в комнату вошёл сам государь.       — Шарлотта, ты ещё не отправила письмо Луизе? Я хотел бы черкнуть ей пару строчек от себя, — обратился Николай Павлович, сперва не обратив внимания на посетителей.       — Я только кончила писать, — отметила императрица, в то время как государь, пересеча кабинет, подошёл к ней. — Никс, погляди, какие у нас гости! Наталья Репнина привезла к нам своего жениха: она скоро выходит замуж и покидает двор! C'est incroyable!       Император посмотрел на пару перед ним. У Наташи перехватило дыхание. Если государыня не узнала Владимира, то Николай Павлович вряд ли забудет человека, дравшегося на дуэли с его сыном и наследником престола в одном лице! Государь, нисколько не скрывая своего удивления, не сводил суровых глаз с Корфа.       — Владимир Корф желает вступить в брак с фрейлиной принцессы Репниной? — уточнил император у супруги.       — Мы должны порадоваться за нашу прекрасную Натали! Наконец-то она нашла своего избранника, единственного и неповторимого! — восторгалась императрица, вставая. — Поглядите, какая красивая перед нами пара, не так ли? Мы непременно соберём приданое для нашей невесты. Я лично прослежу, чтобы отобрали всё самое лучшее!       Николай Павлович вновь перевёл взгляд на Наташу и Владимира. Он что-то решал про себя. Разумеется, государь узнал барона Корфа. Кроме того, был наслышан о нём достаточно. С тех пор как случилась та нелепая дуэль, император регулярно получал на свой стол донесения господина Бенкендорфа, касающиеся персоны Владимира. Поэтому император знал о нём всё: и про его вдовство, и про маленького ребёнка, оставшегося на попечении после смерти Анны Платоновой, и про уединённый, нелюдимый образ жизни. И конечно про недавнюю отвагу, проявленную при поимке разбойников в Двугорском уезде.       Государь встретился глазами с Натали, глядевшей на него открыто, старавшейся не подать ни капельки намёка на то, как ей на самом деле страшно. Ведь Николай Павлович, коли пожелает, может сказать «нет» этому браку. И тогда их с Владимиром жизням не суждено соединиться, как бы сильно они этого не хотели. Пойти против воли императора? Невозможно! Впрочем, не она ли уже однажды именно так и поступила, отказав Николаю самым дерзким образом?       — Я всегда уважал мадемуазель за её ум и умение проявить волю и выдержку даже в самых нестандартных ситуациях, — сказал государь, прервав Наташины размышления. — Помимо прочего, когда для женщины слова «верность» и «честь» не являются пустым звуком, это не может не вызывать преклонения. Подозреваю, что данные качества Натальи Репниной покорили и вас, господин барон?       Владимир ответил кивком головы.       — Поздравляю! Желаю вам счастья, вам обоим! — объявил Николай Павлович.       — Благодарю, ваше величество, — ответил Владимир, а Наташа присела в почтительном поклоне.       — Если дамы позволят, я хотел бы переговорить с Владимиром Ивановичем в моём кабинете. Мы оставим вас ненадолго, — добавил государь.       — Конечно, — согласилась Александра Фёдоровна. — А мы пока прикажем подать экипаж для Натали и побеседуем в его ожидании. Ты ведь хочешь повидаться с принцессой, моя дорогая?       — Разумеется, ваше императорское величество.       Сжав веер в руке, Наташа провожала взглядом удаляющуюся спину Владимира. На душе было по-прежнему тревожно. Впрочем, за время службы при дворе она успела узнать характер государя. Если бы он пожелал воспрепятствовать, то не стал бы поздравлять. Возможно Николай Павлович желает переговорить с её женихом о каких-то темах, не предназначенных для дамских ушей, или же о делах, касающихся, опять же, только мужчин.       — Ты так смотришь на него — и вправду сильно влюблена? — спросила государыня, когда мужчины вышли.       — Я люблю его, ваше величество.       — А ведь как всё обернулось, Натали! Помнишь, перед твоим отъездом я пожелала тебе найти супруга? И вот, ты приехала ко мне с известием о своей свадьбе! Может быть у меня имеется дар предвидения? При дворе столько хорошеньких незамужних фрейлин — не пожелать ли мне скорого брака кому-нибудь ещё?       Императрица рассмеялась своей забавной мысли. Впрочем, её смех стоило трактовать вполне определённо: в нём таилась горечь, собственные переживания, спрятанные от большинства придворных глаз. Ведь всякая мало-мальски привлекательная фрейлина представляла собой потенциальный объект для ухаживания со стороны государя. Да и сын-наследник похоже медленно, но верно вставал на проторенную дорожку. Александра Фёдоровна не была по натуре глупа и слепа́. Если бы на то была её воля, она бы предпочла вовсе избавиться от женского пола при дворе. Но, увы, она была птичкой. Любимой, обожаемой, боготворимой, но всё-таки птичкой, посаженной хозяином в золотую клетку. И у птички не было возможности петь песни, которые не понравились бы её господину.       

***

      Когда императрица отпустила княжну, Наташа поспешила съездить в соседний дворец свидеться с принцессой. Владимир — она была уверена — подождёт её в комнатах Александровского дворца, ежели освободится от государя раньше, чем она успеет вернуться. Ступив на порог Зубовского флигеля, Натали самым коротким путём дошла до покоев Марии, где лицом к лицу столкнулась с Софи Дашковой. Пришлось немного задержаться для краткого обмена новостями, после которого София доложила о приезде Наташи цесаревне. «Только не утомляй сильно их высочество, — шепнула Дашкова, провожая княжну до дверей будуара, за которыми отдыхала Мари. — Врач сказал, что Им нужен покой, чтобы малыш родился крепким и здоровым». Натали понимающе кивнула и тихонько прошла к принцессе.       Она увидела Мари, отдыхающую на кушетке, с уже довольно большим животом, прикрытым тёплым покрывалом. Как же счастлива была принцесса свидеться со своей давней подругой! А как тронула сердце Мари новость о том, что Наташа выходит замуж! Слушая подробности, принцесса искренне радовалась за свою фрейлину, по-другому она просто не умела.       — Мне будет не хватать тебя — ты знаешь, — сказала Мария, не тая печали, Натали, севшей рядышком на приставленную банкетку. — Но я прекрасно понимаю, что и у тебя должна была когда-то начаться своя жизнь. А что дворец? Сплошной маскарад. Череда нескончаемых праздников, приёмов, торжественных церемоний. От всего этого так устаёшь! Особенно когда носишь ребёнка.       Принцесса улыбнулась Наташе. Однако её лицо и впрямь отражало измождённость и глубокое разочарование. И не разлука с фрейлиной была тому причиной.       — Вот и Александр Николаевич в последнее время всё больше занят делами, — продолжила Мари. — Порой мне кажется, что он отдаляется от меня. Иногда мы за день и не поговорим толком. Скажем друг другу утром и вечером формальные приветствия — и c’est tout! Но, уверена, у тебя будет по-другому, ведь твой будущий муж — не наследник огромного государства. Кто бы мог подумать, что твоим избранником станет Владимир Корф!       — Сама не ожидала, ваше высочество. Всё получилось само собой. Невозможно описать в нескольких словах палитру чувств, что я испытала за последние месяцы.       — Будь счастлива, моя дорогая подруга! — прошептала Мари. — Мы ведь расстаёмся не навсегда, верно? Пиши мне, а я буду писать тебе. Быть может, когда-нибудь, ты вернёшься ко мне на службу. Кто знает? Пути Господни неисповедимы!       Она приподнялась на кушетке, и Наташа обняла на прощание принцессу. На глазах у обеих стояли слёзы. Княжна ощутила грусть от предстоящей разлуки, светлую, но с горьковатым привкусом. Сердце подсказывало Натали, что с Марией она увидится вновь очень и очень нескоро.       Попрощавшись с Мари, она оставила позади стены Екатерининского дворца. Вернувшись вновь в Александровский, Натали отыскала адъютанта императора и разузнала, что барон Корф покинул кабинет Николая Павловича с полчаса назад. Наташа отправилась на поиски Владимира, надеясь найти его в картинной галерее или где-нибудь в саду, раз в приёмной он не обнаружился. Решив начать поиски с галереи, она шла по пустынному коридору в нужном направлении, погружённая в свои мысли. Вдруг Натали почувствовала, как чья-то мужская рука схватила её за талию и мягко притянула к себе. Чья-то уверенная и сильная рука. Попробуй вырваться из такой хватки! Княжна не удержалась и вскрикнула.       — Зачем же так пугать? — прошептала она, облегчённо выдыхая.       Владимир с крайне довольным видом взял её за плечи и развернул к себе лицом.       — Как прошла твоя встреча с императором? Я жутко волновалась за тебя! Из головы всё не выходили мысли, как ты там? — принялась расспрашивать Натали.       Вместо ответа он приложил палец к губам. Напустив на себя вид чрезвычайно таинственный, словно хочет сообщить некий секрет, Владимир потянул её подальше от света вглубь помещения. Когда они дошли до стульчиков, стоявших вдоль стены с висевшими портретами семейства Романовых, он наклонился к ней, ожидающей его рассказа, и поцеловал. От внезапности его поступка она даже не попыталась сопротивляться. Совсем наоборот, едва ощутив прикосновение его губ к своим, забыла обо всём на свете. Из руки Натали плавно выскользнул веер и упал к их ногам. Ведь он мешал ей обнимать Владимира! А именно этого ей сейчас и хотелось: обнимать его, желанного и любимого, радуясь вместе с ним неожиданному порыву. Наташину голову в миг покинули мысли о том, что они находятся в царском дворце, где их в любой момент могут застать за столь неподобающим поведением. У неё закружилась голова от мыслей иного толка. Почему от поцелуев Владимира всегда так сладостно делается в груди? Почему её конечности делаются ватными, и всё вокруг словно перестаёт существовать? Ощущение опасности сделало этот поцелуй особенным, более ярким, чем предыдущие, подаренные ей. Те были преисполнены нежности, в то время как этот являлся полной противоположностью. Она не ведала, что страсть разгорается в её сердце. А ещё желание чего-то большего, чем поцелуи и объятия.       — Мы рискуем, и как! — неуверенно произнесла Наташа, глядя в его глаза, в которых плясал озорной огонёк.       Владимир только что прервал их поцелуй. Видя, что ему не оказывают никакого сопротивления, он удовлетворённо улыбнулся да так, что ямочки заиграли на его щеках. Таким Наташа видела его впервые. Каким-то новым, словно открывшим для неё ещё одну частичку своей души.       Пока она, поражённая, рассматривала его мальчишеское лицо, он, взбудораженный её губами, склонился для нового поцелуя. Послышался чей-то громкий кашель. Наташа и Владимир, разом изменившись в лицах, расцепили объятья и повернулись на звук. На том конце комнаты, в проходе, как раз ведущем к галерее с половины государя, стоял, заложив руки за спину, цесаревич Александр Николаевич. Разглядев его белое, тусклое лицо, Натали спохватилась, подняла с пола веер и присела в реверансе, в то время как Владимир отвесил наследнику поклон. Цесаревич, стараясь не глядеть на Наташу, разрумянившуюся, с алыми, припухшими от поцелуя губами, обратил свои померкшие голубые глаза на Владимира. Сколько боли и отчаяния от осознания собственного бессилия можно было прочесть в этих глазах! «Отнял. Забрал. Вышел-таки из схватки победителем!» — словно говорили очи Александра смелому, полному жизни взору Владимира. Постояв так в полном молчании ещё с минуту, цесаревич, не говоря ни слова, тенью пересёк комнату и скрылся в анфиладе дворца.       — Идём отсюда, — сказал Владимир Наташе, беря её за руку. — Чем дальше мы будем от этого места, тем лучше.       Пока они покидали дворец, Натали то и дело бросала взгляды на облик Владимира, бывший только что лучистым и сияющим, а теперь вмиг помрачневший, выражающий крайнюю задумчивость. Она кажется впервые всерьёз подумала о том, а не следует ли им начинать бояться цесаревича? Что он может предпринять, если пожелает, дабы разлучить их? Способен ли он в принципе на такие низкие поступки?