Культурно неудовлетворенный

Он лежал в каком-то ящике. Вокруг царили солоноватые воды. Они были и во рту, и в носу, и в ушах. Он приподнялся, высунул голову из воды и чихнул. Потом чихнул еще раз. – Бубубу, – воскликнули где-то будто за стеной, а потом крышка ящика приподнялась, и несколько маленьких лиц, похожих на человеческие, опасливо уставились на него. Потом склонились. – Вылупляется! – Раньше был желудочно неудовлетворенный, потом – удовлетворенный полностью, а теперь какой? – спросил мужской голос. Девушка с чистыми розовыми ушками ответила, боязливо косясь на него: – А теперь с неизвестной переменной. То есть он может быть не удовлетворен чем угодно! Он приподнялся, неуклюже ухватившись за края ящика и гадая, люди вокруг него или нет. Для людей, пожалуй, они были слишком маленькими. – Погоди, – сказал еще один мужчина, – Стеллочка, это же кадавр из краденого автоклава? Ну, которого нашли на космическом корабле, и Выбегалло его быстренько оприходовал? – Тихо, ты, смертный, – сказал первый, и все засмеялись. – Щас тебе вылупится страшидла о пяти ногах, и не убежишь! – Да хоть бы не лопнул, как желудочный, – ответил второй. – И не свернул пространство, как тот, что полностью, – подытожила Стеллочка. – Смотри, большой какой! Если он тоже желудочно неудовлетворенный, он нас сожрет. А селедочных голов Выбегалле больше не дали! Троица мелких людей дружно побледнела и попятилась. – Так, так, – еще один человек, постарше, вошел в комнату, где стоял его ящик. – А ну, отошли все от автоклава! Не видите, что ли, – оно вылупляется! (Он чихнул и помотал головой, а потом сел в ящике-автоклаве). Ассистенты! В комнату ввалилось еще несколько человек. Двое выхватили диктофоны и блокноты и защелкали фотоаппаратами, заставив его поморщиться от вспышек, один открыл книжку и начал с выражением читать «Однажды в студеную зимнюю пору», а еще двое включили плеер на полную мощность. Ритмичное унц-унц-унц заполонило комнату. Этого он уже выдержать не смог. Вылез из автоклава и сжал кулаки. – Вот как оно может! Вот! – радостно заорал пожилой мужчина, тряся бородой и полами тулупа, и обратился к людям с диктофонами: – Записывайте! Кадавр проявляет культурную неудовлетво… – Во имя Императора, – он перебил пожилого, топнув ногой. – Меня зовут не Кадавр, а брат Сандальфон! И выключите немедленно эту ересь! Я – сын Сангвиния, и согласен слушать только императороугодный хэви-металл!