Let's talk

Вхожу в свою квартиру и встречаю двух кошек, которые так выжидающе стояли около двери. Я уже и не помню, как давно они меня так встречали. Беру обоих на руки, уже слыша, как те тихонько мурчат. Мы вместе идем на кухню. Я опускаю их обоих на пол и подхожу к шкафу. Время было около девяти вечера. Я стою около окна и смотрю как машины проезжают одни за другим. Из-за того, что я живу на двадцать третьем этаже, самих автомобилей видно не было, зато свет от их фар бликами проникали даже в мою квартиру. Выхожу из кухни и сажусь на диван. На телефон приходит сообщение, но я его игнорирую. Я слишком устала, чтобы что-то отвечать человеку. Незаметно засыпаю, чувствуя лишь тепло пушистых тел рядом с собой. Я стою на обрыве. Смотрю вперед и вижу лишь то, как солнце садиться за горизонт. Я не шевелюсь, наслаждаясь теплотой уходящего солнца. Ветер слегка развивает мои волосы, от чего те слабой волной то падают на мои плечи, то вновь поднимаются над ними. Кто-то неожиданно отзывает меня, заставляя обернуться. Вижу мужское тело, которое так уверенно направляется в мою сторону. Не успеваю точно определить кто передо мной, как он своей тяжелой рукой толкает меня в грудь. Я срываюсь с места, падая вниз. Последнее, что вижу - темные волосы у человека, который спокойно смотрел как я падаю. Я падала долго, не крича и не шевелясь. Не знала что делать, боялась столкновения с землёй. Я вот вот упаду, мое тело парализует. Уже навсегда. Невольно разворачиваюсь, давая себе увидеть землю. Она совсем близко. Я чувствую, как кто-то меня дергает за рукав. Открываю глаза и вижу, как Кит теребит меня за кофточку, заставляя проснуться. Я не понимаю, к чему такое стремление, но все же встаю. Мой британец быстро подбегает к Вини, вновь тыркая ее лапой. Вижу, как кошка лежит без движений, потому быстро к ней подхожу. – Вини? Я беру ее на руки, но она не шевелится. Только не это. Я быстро выхожу вместе с ней из квартиры, забирая с собой сумку с паспортом, телефоном и некоторыми вещами, и подхожу к лифту. Я не могу сдержать слез, смотря как моя кошка лежит без движений. Быстро выхожу из дома и подбегаю к своей машине. Пристегиваюсь, держа кошку на руках. Боюсь ее отпустить и потерять навсегда. Что могло произойти? Я только вчера вечером держала ее на руках, кормила. Все было хорошо... Я так мало уделяла им двоим внимание, что не смогла вовремя заметить, как моему Мейн-куну становиться плохо. И вот к чему это привело. Вини лежит на моих ногах и не дышит. Я быстро подъезжаю к ветеринарной клинике и паркуюсь. Выхожу из машины и захожу в клинику. Меня встречает женщина, которая берет мою кошку на руки. – Паспорт с собой? – спрашивает медсестра, обращаясь в мою сторону. Я быстро достаю из сумки маленькую книжечку и протягиваю ее женщине. Она не долго на меня смотрит и кивает. Однако, через секунду спрашивает еще и паспорт Вини. Какой паспорт? Да мы первый раз обратились в ветклинику. Отрицательно мотаю головой, жестом показывая, что его у меня нет. – Можете оформить все документы в регистратуре и подойти к врачу. Я киваю и подхожу к большому столу, за которым сидела женщина.Она коротко смотрит на меня и спрашивает имя кошки. Я быстро называю его, в ожидании, когда смогу снова увидеть свою Вини. Однако за одним вопросом тут же последовал второй, третий. Женщина оформила полную карточку и протянула ее мне, отправляя в кабинет врача. Я быстро иду по коридору, замечая разных собак в намордниках, кошек и других домашних животных. Я прохожу мимо и захожу в нужный кабинет. Вини лежала на белом столе, рядом стоял врач, который делал какие-то записи. Я быстро подошла к своей кошке, сдерживая слезы. – Что с ней? – У вашей кошки четвертая стадия Гипертрофической кардиомиопатии, – слегка хмурюсь, смотря на него. А на человеческом вообще не говориться да? – Градиент давления поднялся выше 180 миллиметров ртутного столба, – и что это значит? – Это самая опасная стадия болезни. На этом уровне возникают геодинамические нарушения,– недолгое молчание,– И часто приводят к летальному исходу. Я опускаю голову вниз. Слеза предательски скатывается по щеке. Я ее больше не увижу. Моя ладонь мягко падает на светло-рыжую шерстку Вини. Я прикрываю глаза, давая слезам сильным потоком скатиться по щекам и упасть на белый стол. – Как такое может быть? Она никогда не болела. И ее родители тоже. Я почти шепотом проговорила это, не понимая откуда у моего Мейн-куна могла образоваться такая болезнь. Мужчина опускает свою тетрадь на стол и подходит ко мне. – Это наследственная болезнь. Иногда коты могут быть носителями, но иногда происходит такие случаи. Если бы вы могли обратиться намного раньше, возможно бы этого не случилось. Я перевожу взгляд на врача. Когда раньше? С Вини все всегда было нормально. Она всегда была здоровой кошкой. Никогда не жаловалась, что ей плохо. Даже не показывала этого. Разумеется, что раньше я часто пропадала на работе, но сейчас то сижу дома. Я никогда не замечала, чтобы моя Вини плохо себя чувствовала. – На первой стадии симптомы обычно не видны. На второй заметны ослабления. Коты часто спят, меньше времени проводят в движении. Это легко заметить в вашем случае. Мейн-кун по породе очень подвижные коты, – Откуда я могла знать, что это из-за болезни. Я приходила по ночам, мало ли днем они могли устраивать гонки по квартире, – В третей стадии заметна одышка. На это стадии очень важно было обратиться к врачу. Я прикрываю глаза, роняя очередные слезы. Вини больше нет, моего кота больше нет. Мужчина обращается ко мне с вопросом о кремации, но я отказываюсь. Врач кивает и отходит к шкафу. Она достает снизу какую-то коробку. Кладет внутрь маленькое одеяло и аккуратно укладывает на него Вини. Я плача выхожу из кабинета, говоря, что вернусь, когда договорюсь с местом на кладбище и все будет готово к захоронению. Врач кивает. Вижу, как на меня смотрят посетители. Они сочувственно переглядывались, опуская взгляд на своих животных. Я молча почти выбегаю из ветклиники и иду в сторону машины. Сажусь за руль и выезжаю с парковки. Всю дорогу ехала молча, все еще тихо плача. Я виновата! Я не досмотрела! Вовремя не увидела, как ей плохо. Она медленно умирала, а я не было рядом. Меня не было рядом с ней. Она умерла по моей вине. Со всей силы ударяю по рулю, словно это он виноват. Останавливаюсь около своего дома. Я падаю на руль, начиная рыдать. Не могу сдержать свои слезы, вспоминая вчерашний день. Когда она еще была на моих руках. Как она сидела вместе с Китом и ждала меня. Я начинаю плакать еще сильнее. Я же ее больше никогда не увижу... Слышу звук звонка и нехотя беру источник шума в руки. Быстро вытираю слезы и прокашливаюсь. На секунду задумываюсь. Стоит ли вообще брать трубку? Моя совесть отвечает за меня, когда принимает звонок. – Лили, привет. Как дела? Слышу радостный голос с другого конца и вновь плачу. Тихо роняю слезы, не давая всхлипам выйти наружу. Не знаю, что ответить, поэтому быстро произношу короткое приветствие. – Что случилось? – спрашивает Барбара. Быстро отвечаю, что ничего, но неожиданное хрипение так обидно выдает меня, – Сейчас будем. Что? Где они будут? Кто будет? В каком смысле? Я не успела и слова сказать, как Палвин тут же сбрасывает. И что это было? Что вообще происходит? Я прикрываю глаза и вновь падаю головой на руль. Господи, как я могла не замечать того, что Вини больна? Если бы я заметила это, она бы была сейчас живой. Поднимаю голову, чтобы достать бутылкой с водой, но вижу как на парковку заезжает машина. Долго всматриваюсь в нее, пока та не останавливает. Вижу, как парень и девушка выходят из нее и узнаю в них Барбару с Диланом. Они уже направляются в сторону здания и я быстро выхожу из машины. – Ребята. Я быстро кричу им, чтобы они знали, что я здесь. Но те не слышат. Называть их имена было бы глупо с моей стороны, потому я быстро набираю номер девушки. Барбара почти сразу берет трубку. – Обернитесь. Палвин послушно оборачивается, заставляя своего парня сделать тоже самое. Они видят меня и идут в мою сторону. Я быстро смахиваю слезы, встречая их. – Что случилось? Спрашивает Барбара, моментально вовлекая меня в свои объятия. Этим она и отличалась от Хейли. Беннет не любила объятия и другие нежности. Не любила жалеть или успокаивать. Она делала это по другому, но не в мягкой форме. Барбара же наоборот. Она очень нежная девушка. Встречала объятиями и объятиями же провожала. Она очень добрая и милая. Кто бы мог подумать, что две мои подруги будут абсолютно противоположны друг другу? – Лили, что произошло? Слышу этот мужской голос и узнаю в нем тот, что услышала тогда в телевизоре. Та же мужская хрипотца, которая звучит так странно по-доброму. Понимая, что не могу теперь от них что-то скрывать, грустно рассказываю о своем умершем Мейн-куне. Дилан грустно опускает голову. В глазах скрывается боль, которую люди обычно ощущают, когда сами имеют домашнее животное. – Мне так жаль. Тихо проговаривает парень и подходит ко мне. Он слегка приобнимает меня с другой стороны, смотря то на меня, то на свою девушку. – Я не могу ее просто кремировать. Хочу сама похоронить. Палвин грустно смотрит на меня. Девушка приобнимает меня и я обнимаю ее в ответ. Не даю своим слезам волю, хотя бы сейчас. Лицо было довольно опухшим и было нетрудно догадаться, что я все это время без конца ревела. Мы не долго стоим. Только спустя несколько минут молчания, я замечаю, что оба человека сейчас стоят без своих привычных атрибутов защиты. Кроме того, оба из них приехали сами. Им было все равно на маскировку и не до личных водителей, когда Барбара услышала мой неожиданный всхлип. Боже, теперь мне стыдно и перед ними. Сейчас их может словить папарацци, но им все равно. И Палвин, и Спроус также продолжают стоять около меня, не заботясь о чём-то другом. – Тебе наверное сейчас надо будет разбираться с могильным камнем и местом на кладбище, – начинает Дилан. Ох, солнце, вы можете идти, я сама разберусь, – Мы поедем с тобой. Что? Как это, поедете со мной? У вас же есть свои дела. Я так не могу. Однако, я не успеваю и слова сказать, как меня тут же заталкивают в машину. Дилан садиться за руль, а Барбара вместе со мной сзади. Палвин садиться рядом и берет мою руку в свою ладонь. Я грустно улыбаюсь, падая своей головой на ее плечо. Смотрю вперед, как мы проезжаем мимо множества светофоров и тихо роняю слезы. Понимание того, что моя кошка сейчас лежит в ветклинике и не дышит, заставляет меня задыхаться. Я прикрываю глаза, пытаясь нормально вздохнуть. Черт! Я быстро поднимаю голову, понимая, что не могу сделать и глоток воздуха. В горле засел ком. Боже, как же давно этого не было. Прикрываю глаза, пытаясь вздохнуть, но не могу. Слезы остановились, теперь я с закрытыми глазами пытаюсь успокоиться. Открываю глаза и смотрю вперед. Вижу, как Барбара не знает что сделать. Как Дилан хмуро поглядывает на меня в зеркало заднего вида. Парень окончательно пугается и быстро паркуется около первого магазина. Он оборачивается к нам, не зная что сделать. – В бардачке таблетки, – тихо выдавливаю из себя, указывая на место, где лежат мои лекарства. Спроус быстро открывает дверцу и начинает искать, среди документов, упаковки успокоительных. Он находит Alprazolam и быстро протягивает его мне, вместе с пластиковым стаканчиком, которые я купила специально, чтобы смешивать с лекарством, и водой. Я, трясущимися руками, мешаю порошок с водой и выпиваю. Пара выжидающе смотрит на меня. Супер. Еще и их испугала. От меня одни проблемы! Прикрываю глаза и чувствую, как комок в горле потихоньку исчезает. Быстро вздыхаю, пропуская кислород в свои легкие. – Все хорошо? Спрашивает Барбара, смотря на меня. Я киваю, прикрывая глаза. Если бы не лекарство, сейчас бы меня тоже пришлось везти в больницу. В машине стоит недолгая тишина. Парень и девушка, видимо, пытаются успокоиться вместе со мной. Проходит немного времени, как блондин, не выдерживая, все же задает, ожидаемый мною, вопрос. – Что сейчас было? – Бронхиальная астма. Болезнь из детства, – вижу заинтересованный взгляд девушки и редкое подглядывание парня, который продолжал вести машину, – Мне было тринадцать, когда я впервые начала задыхаться. Меня никак не могли успокоить. Ни ингалятор от астмы мне не помогал, ни какие-либо успокоительные, – медленно падаю на плечо шатенки, тихо продолжая рассказывать, – На третий приступ меня положили в больницу. Я пролежала месяц. Мне вкалывали кубики магнезии. Ровно пять, – Вытягиваю ладонь вперед, показывая все свои пальцы. Чувствую, как тело полностью расслабляется, – За несколько дней до выписки меня сильно ударили по спине и у меня начался очень сильный приступ, – смотрю вперед, опуская руку, – Тогда меня чуть не положили под капельницу, но в итоге ввели двойную норму магнезии, – все вокруг начало расплываться, но я продолжаю свой рассказ, – Меня выписали, но болезнь не прошла. Раз в пол года, но у меня случались приступы астмы, которые очень тяжело остановить, – осматриваю все по сторонам, завороженно глядя, как все вокруг расплывается, – Тогда мне прописали эти лекарства, – слегка смеюсь, чем, наверное, удивляю всех присутствующих в этой машине, – От них так хорошо. Весело проговариваю это и засыпаю. Слышу лишь то, что Барбара читает побочные эффекты и полностью погружаюсь в сон. Когда открываю глаза, вижу, что нахожусь не в своей квартире. Голова сильно болела. Я привстаю и осматриваюсь. Нежно-желтые стены, мягкая кровать, небольшое зеркало. Где я? Я стала барби и попала в кукольный домик? Убираю одеяло в бок и встаю ногами на теплый коврик. Вижу тапочки и надеваю их. Встаю с кровати и слегка пошатываюсь. Ух ты, реакция Алпразолама. Но зачем я его пила? Ну и так всегда. Никакого воспоминания после этого лекарства. Вот зачем я его выпила? Что такого произошло? У меня снова начался приступ? Из-за чего? Глубоко выдыхаю и выхожу из комнаты. Темный коридор, который едва заметно освещался светом из комнаты в конце. Иду туда, в надежде на то, что если там горит свет, значит там кто-то есть. Слышу какие-то голоса и слегка ускоряю шаг. – Эм. Барбара? Дилан? Как я здесь оказалась? – смотрю на пару, которые уже встали со своих мест, – Я же была дома. Спроус вопросительно смотрит на свою девушку. Палвин отвечает тем же, но через секунду напоминает парню об одном из побочных действий Алпразолама. Девушка и парень указывают мне на диван и просят сесть. – Что ты не помнишь? – мягко спрашивает девушка, смотря на меня. Ну как сказать? Весь вчерашний день! – Так. Сейчас будет достаточно тяжело. – Ты помнишь что-нибудь о своей кошке? – спрашивает Дилан, видя мой взгляд. Что с моей кошкой? Откуда он вообще знает о моей кошке? Перед глазами появляются картинки. Одна за другой: Кит дергает меня за рукав кофты, я вижу не движущуюся Вини, везу ее в ветклинику и оставляю ее мертвую там, говорю врачу, что заберу ее, уезжаю домой, вот мне звонит Барбара, после они приезжают вместе с Диланом, мы все куда-то уезжаем, мне становится плохо, я выпиваю лекарство и отрубаюсь под рассказ о своей болезни. Слезы предательски скатываются по моим щекам, когда я вспоминаю о своей мертвой кошке. Ее нет! Вини больше нет! Я начинаю реветь, опускаясь на свои руки. Прикрываю глаза руками, не давая видеть своих слез. Блондин встает со своего места и куда-то уходит. Барбара кладет свою руку на мое плечо и тихо шепчет слова утешения. Я не могу сдержать своих слез. Не могу. Моей Вини больше нет и это моя вина. Дилан протягивает мне стакан с водой, чтобы я успокоилась. Быстро выпиваю его и поднимаю взгляд в потолок. Глубоко вздыхаю и смотрю на пару, которые с такой тоской смотрели на меня. – Мы если что заказали место на кладбище, – аккуратно произносит парень, боясь, что я вновь заплачу. Перевожу заплаканный взгляд на него, – Завтра будет готово. Вновь смотрю в потолок, продолжая ронять слезы. Молча сглатываю и опускаю взгляд вниз. Вытираю щеки и поворачиваюсь к паре. – Спасибо большое. Слегка улыбаюсь. Девушка и парень грустно смотря на меня, тоже улыбаясь. Я вижу, как они бояться сделать неправильный шаг и спугнуть меня. Я быстро встаю с кровати, удивляя обоих людей, что стояли в гостинной. – Мне нужно домой, – слышу, как Барбара меня отговаривает, говоря, что мне нужно отдохнуть, – У меня дома еще один кот, я не хочу и его похоронить. Дилан и Барбара быстро выдыхают и куда-то уходят. Я удивленно смотрю на них, оставаясь в гостинной. Осматриваюсь по сторонам, замечаю белый матовый диван, на котором лежало белое покрывало и маленькие серые подушки. Около него стоял деревянный столик, на которым лежали разные вещи. Смотрю назад и замечаю большое окно. Уже ночь! Слышу шаги. Вновь оборачиваюсь на шум и замечаю пару, которая до этого была одета в легкую домашнюю одежду, но сейчас уже были в более уличном виде. – Мы поедем с тобой, – серьезно проговаривает Спроус и я слегка удивляюсь. Погоди ка погоди. Что еще за приказной тон? Я тебе не девушка, ты не можешь мне указывать, – И без вопросов, – Ладно, хорошо. Иду за парой, которые движутся в сторону выхода. Пока мы идем, осматриваюсь по сторонам, замечая, как это живой дом. Моя квартира и квартира Спроусов более похожи на психбольницы. Черно-белые тона, минимализм и прочая фигня. Дом Палвин же больше похож на кукольный. Красивые цветы и картины, разные безделушки на полках, яркие цвета. Все в духе Барбары. Выходим из дома и вижу свою машину. Только сейчас вспоминаю, что их все еще стоит около моего дома. Подхожу к водительскому месту, но Дилан меня слегка отталкивает, вставая около двери. – Это моя машина, – фальшиво-обиженным тоном произношу это. театрально складывая руки на груди. – Ты отрубилась, пока мы ехали. Я хочу еще пожить, – проговаривает парень, переводя взгляд на девушку за мной, – Хотя бы ради нее. Глубоко выдыхаю и сдаюсь. Ради такого милого признания могу и потерпеть. Сажусь сзади, рядом с Барбарой, и пристегиваюсь. Слышу, как на телефон приходит сообщение. О боже! Телефон! Я же ни раз не написала Хейли за сегодняшний день! Черт, она меня убьет. Спроус протягивает мне сумку, которая лежала на переднем сиденье и заводит машину. Я достаю свой мобильный и вижу больше шестидесяти пропущенных от девушки и еще тридцать сообщений. Она наверное думает, что я умерла. А если узнает, что я все-таки жива, убьет сама. Нехотя набираю номер подруги, но чувствую, как девушка, что сидит рядом со мной, выхватывает мой телефон и включает громкую связь. – Ты блять ахуела, Лили, – кричит Беннет Дилан и Барбара сдерживают свой смех. Ну да, это вам не признание, которое Спроус сказал пару минут назад. Вот она, обычная любовь. А не ваши розовые прелести. – И тебе привет, – тихо проговариваю я. Слышу, как Хейли там что-то роняет. О боже. Она собирается, чтобы убить меня? Итак, мне страшно. Перевожу взгляд на Палвин, которая заинтересовано держала телефон в руках. – Я надеюсь ты достаточно отдохнула, ибо тебе полный пиздец сейчас произойдет. Ты где? Слышу то, как захлопывается дверь. Сюда не хватает звука заряда автомата. Смотрю на пару, которые все еще чуть ли не смеются, но уже более испуганы и удивлены. Тихо произношу, что еду домой и прикрываю глаза. Боюсь, что Беннет сейчас выпрыгнет из телефона и вдарит мне. – Лучше оставайся там, ибо около твоего дома будут стоять снайперы, сучка Купер. Ох черт. Она называла меня так, только когда злилась. А когда Хейли злилась, она была свирепее родителей, которые застали свою дочь за непристойным делом. Слегка закрываю глаза и мотаю головой. Мне будет пипец. Минимум, что может мне сделать эта женщина - расцарапать лицо. – Хэй, очень добрая девушка. Она сейчас с нами. Если что мы подъедем минут через двадцать. Бери пару бутылок вина, будем тебе рассказывать что произошло, – кричит Дилан так, чтобы его услышали, – Ах да, пока ты не успокоишься, мы к тебе не подойдем. Слышу, как шатенка на секунду успокоилась. – Ты еще кто такой? – Приятно познакомиться, Дилан Спроус. Хейли громко материться, совсем не веря, что это и правда может быть он. Парень начинает смеяться. – И Барбара Палвин. Ты меня уже знаешь, Хейли. Беннет молчит. Через секунду слышим, как что-то разбивается и слегка удивляемся. Так, это еще что такое? Громкий стук упавшей вещи и мы переглядываемся. Быстро спрашиваю у подруги, что произошло. – Извините, я тут пыталась разбить телефон, но у меня не получилось. Ни одной царапины. Зато минус стакан, – мы начинаем смеяться, понимая, к чему такой порыв избавиться от мобильного, – Скоро буду. Не расскажите, что произошло, не пожалею вас всех. Барбара и Дилан испуганно переглянулись. Я начинаю смеяться. Моя подруга и на это способна, что сказать. Беннет сбрасывает трубку и только сейчас я могу полностью обратить внимание на то, куда мы едем. – Блин, может развернуться? Со смехом спрашивает парень. Быстро переглядываемся с Барбарой и отказываемся, также смеясь. Если мы сейчас уедем, Хейли выследит нас и точно прибьет. Я не отвечала ей весь день. Меня не было дома. А теперь я сижу в машине с двумя популярными людьми и еду домой. И почему моя подруга хочет меня убить?