Суп из моих фантазий

Уже некоторое время дальний угол таверны сберегал тебя от чужих глаз и в это же время оставлял отличный вид на выступление Лютика. Однако пьяный мужчина, сидящий неподалеку, никак не отлипал от тебя со своими глупыми шутками и подкатами. Поначалу ты смеялась, надеясь, что он отстанет, но напористости пьяницы можно было позавидовать, поэтому всё остальное время ты без конца убирала его руку со своего колена, даже не замечая легкой ревности на лице поющего барда, когда тот видел твою улыбку, обращенную к этому мужику. Если бы он только знал... Когда Лютик исполнил свои самые популярные баллады, закончив чувственной песней "Гори", ты заметила, что бард будто летал в облаках. Стоило ли его спросить? Ты оставила мысленную заметку насчёт этого. Громкие аплодисменты разорвали тишину, образовавшуюся после последнего вздоха музыканта, в клочья. И хотя затем всем пришлось покидать закрывающуюся таверну, люди ушли довольными. Наконец-то хоть кто-то ценил талант этого голосистого мужчины. Собрав вещи, вы аккуратно проскользнули в сторону кораблей, собирающихся отходить в Цинтру. Очередная группа эльфов получила возможность попасть в безопасное место благодаря твоей с бардом помощи. И всё шло хорошо, пока у Лютика не спросили документы. Впрочем, он не испугался и стал отвечать с привычным обаянием, но как и обычно не уследил за своим языком, стоило другому мужчине неудачно пошутить. А чем больше появлялось участников ссоры со стороны хозяина корабля, тем больше ты понимала, что Лютик попадет в крупные неприятности, если ты ему не поможешь прямо сейчас. Тут-то и началась тетральная сценка, полностью выстроенная на чистой импровизации... Сказав эльфам, чтобы те начали двигаться по твоему сигналу, ты направилась к назревающей беде. Ох уж этот Лютик. Пришлось взять первый план, который пришел на ум, так что ты чуть приподняла длинную юбку и сделала возмущенно-недовольное лицо. — Ты такая сволочь, Юлиан! — если бы кто-то знал, как много сил тебе понадобилось, чтобы сдержать смех над недоуменным лицом барда. — Закончил и бросил меня в постели как какую-то шлюху! — Ого, что это за прелесть? — спросил один из мужчин, еще секунду назад забирающихся набить морду Лютику. Твои старания намекнуть, чтобы он подыграл, не прошли даром, поскольку бард сразу подключился: — Это..это моя жена! — У барда есть жена! Кто бы мог подумать, — мужчина усмехнулся. — Ну, я не знаю, как долго еще смогу оставаться ей, — надув губы, ты вздохнула, надеясь, что не переигрывала. — Он, может быть, дает триумфальные представления на сцене, но кое-где еще... Лютик слегка покраснел, и это было заметно даже на плохо освещенной улице, где вы стояли. — Уверен, мы с тобой можем провести время намного лучше, — усмехнулся один из мужчин, и ты кое-как сдержала отвращение. Словно лисица, ты обошла мужчин по кругу, отводя внимание от корабля и позволяя всем эльфам спастись. Сколько же благодарности и признания ты видела в глазах испуганного народа; разумеется, всё происходящее стоило того. — О, уверена, вы можете... — медленно сняв заколку, которая постоянно держала твои волосы в аккуратном пучке, ты провела ладонью по красивым прядям. Лютик заметил, что все эльфы скрылись, и тоже обошел мужчин, направляясь в твою сторону. А когда один из них захотел коснуться тебя, он встал между вами, заслоняя тебя своей широкой спиной и хмурясь. Почему-то твоему сердцу это очень понравилось, ведь оно забилось особенно быстро. — Не трогай ее, — от его уверенного тона голоса твои щеки слегка порозовели. — Ты слышал леди. Ты не удовлетворяешь ее, бард, так что позволь настоящему мужчине показать тебе, как сделать леди приятно, — усмешка в голосе мужчины только больше раздражала. Без новых словесных перепалок, которые наоборот обострили бы конфликт, Лютик повернулся к тебе, а тон его голоса стал таким мягким. Или так казалось по сравнению с той грубостью, обращенной к мерзкому типу? — Прошу, любовь моя, пойдем домой. Разреши мне исправить свои ошибки, — невероятные голубые глаза выражали столько любви, что тебе оставалось лишь изумляться его актерским способностям. Конечно, ты знала, что Лютик играл на публику для того, чтобы эльфы незаметно оказались на корабле, но как же этот глубокий взгляд приятно откликался в твоей душе. Он ведь всего лишь был отличным актером, притворялся ради спасения чужих жизней и своей задницы в том числе, а ты уже мысленно упала к его ногам. Черт. Бард протянул тебе ладонь, и ты с легкой улыбкой вложила свою. — Тогда ладно, любимый. Извините, мальчики, может, в другой раз, — подмигнув мужчинам, ты с Лютиком неспеша ушла в сторону таверны. Пусть они и поворчали, крича что-то вам в спины, зато совсем забыли про инцидент с документами и оскорблениями. Не верится, что у вас действительно всё получилось... Путь до снятой комнаты в таверне пролетел незаметно, однако вы так и не расцепили ладони. Тепло чужого тела исчезло, как только Лютик закрыл дверь за своей спиной. — Оу, эм... извини. — Всё в порядке. Ты подошла к камину, зажигая его, чтобы не было так холодно. Хотя кому ты врала, едва ли тепло огня могло сравниться с теплом тела этого барда. К слову, он вдруг позвал тебя по имени, заставляя повернуться в сторону приятного голоса. Распахнутая кожаная куртка, ставшая его опознавательным знаком, и несколько растегнутых верхних пуговиц рубашки привлекли твое внимание, но лишь на секунду, потому что невероятные голубые глаза впечатляли намного больше всего остального. — Спасибо тебе, — бард благодарно улыбнулся. — За что? — с легким смешком уточнила ты. Перед тобой была редкая картина искренне благодарного Лютика — кому расскажешь, не поверят. — За то, что спасла меня. Эти ребята точно разорвали бы меня в клочья, если бы не появилась ты. — Тебе не нужно благодарить меня. Нашей задачей было помочь эльфам пробраться на корабль, и я просто сделала всё то, что надо было в тот момент, — слегка пожав плечами, ты села в кресло у камина, предварительно поставив котелок с водой над огнем, чтобы приготовить небольшой перекус чуть погодя. Несомненно, играть роль жены барда было своеобразным бонусом. И то, как он назвал тебя 'моя любовь', вызвало некоторые чувства. Но это всё было обыкновенной игрой. По крайней мере, ты пыталась убедить себя в этом. Да, вы всегда флиртовали друг с другом, но Лютик просто не мог любить тебя так, как его любила ты. Мужчина налил себе эля и пробормотал что-то неразборчивое. Ты только собиралась уточнить, что он сказал, как бард задал достаточно понятный вопрос: — Это правда так ужасно — быть моей женой? Несмотря на игривые нотки, которыми он пытался скрыть всю суть вопроса, ты различила грусть в мужском голосе. Это напомнило о том, как он исполнял одну из душевных баллад сегодня, — как-то печально и будто с сожалением. Поставив бутылку, он взял заполненный стакан. — Конечно, нет, Лютик. Любая женщина была бы счастлива быть твоей женой, — ты мягко улыбнулась ему. — Но мне не нужна любая, — пробормотал он, кинув секундный взгляд на тебя, затем опять отведя глаза. — И кто же тебе нужен тогда? — Ты. Воздух, который ты вдохнула, вдруг будто исчез из твоих легких. — Я..я? — Да, это всегда была ты, — бард оставил стакан и подошел к тебе, опустившись на колени у твоих ног. — Лютик, я.. я даже не знаю, что сказать, — ты неспеша убрала волосы с его лица и положила ладонь на щеку. Сердце билось как сумасшедшее. — Тогда не говори ничего. Коснувшись второй рукой щеки музыканта, ты не успела понять, как он затянул тебя в поцелуй. Пару мгновений ты пыталась осознать происходящее, но после этого сразу ответила с таким же рвением. Теплые ладони барда окольцевали твою талию, легко усадив тебя на свои колени. Прервав поцелуй из-за нехватки воздуха, ты вновь утонула в чудесных голубых глазах, в которые влюбилась с первого дня вашего знакомства. — Я люблю тебя, Юлиан Альфред Панкрац. Полная форма имени заставила его усмехнуться и даже слегка покраснеть, потому что его имя так волшебно звучало из твоих уст. — Я тоже люблю тебя. Больше, чем пчела любит цветок, и больше, чем цветок любит солнце. Больше чем что-либо на этом свете. Теперь настала твоя очередь краснеть, и, черт возьми, Лютику так нравилось то, что он мог всего лишь парой фраз заставить твои щеки алеть. Он был уверен, что на его лице появилась та самая глупая улыбка влюбленного по уши подростка. Какое-то время вы просто сидели, прижавшись лбами друг к другу и соприкасаясь носами. Было так тепло и приятно. — Кстати, ты заплатишь за тот комментарий насчет моего недостаточно триумфального "представления", — он хитро прищурился. Ты рассмеялась. — О, правда? Впрочем, он и правда показал невероятное представление этой же ночью.