Огненная Леди. Вендетта

Они попали на какое-то готическое телешоу, везде люди в чёрном с шампанским в руках. Казалось, их здесь сотня. Александр растерянно глядел по сторонам. Операторы с красными камерами лавировали между ними, снимая репортажи. Они прошли дальше, пересекая оградительную ленту, вдоль которой стояли охранники. По поляне шла дорожка, на протяжении которой стояли памятные доски, столы, накрытые чёрными бархатными скатертями, заставленные закусками, по краям расставлены домики кофеен, биотуалеты. Земля усыпана цветами, живые музыканты играют музыку, где-то впереди наверняка есть телевизор, по которому крутят видеообращения и благодарности. Лиза разозлилась. Они устроили из похорон какое-то представление! Человек умер, а они тут веселятся, смеются, не удивительно будет даже если половина людей её вообще не знали. К ним повернулись камеры, шустрый журналист вырос перед ними. Прежде чем он успел открыть рот, от камер пошёл чёрный едкий дым. — У вас, кажется, проблемы, — сообщила им Лиза. — Чего ты? — прошептал Ал, когда они отошли. — Я не хочу, чтоб мой папаша лицезрел меня по телеку. Поверь, тебе тоже будет не очень удобно, если они прознают, что ты её сын. Ты говорил, у тебя есть сестра? — Да, но ей уже 25, наверное, замужем точно, — они прошли мимо памятной доски и Ал замер. — Подождешь меня минутку, я сейчас приду. — Конечно. Лиза осталась одна посреди дороги. Было время осмотреться. Мама Ала была потрясающей женщиной, она любила конный спорт и плаванье, усердно работала, проводила лекции, посещала семинары и международные конгрессы. Она была гордостью не только семьи, но и страны, с этим Лиза была согласна. Не удивительно, что на детей у неё не хватало времени. — И снова здравствуйте, — услышала Лиза позади себя. Журналист одарил её мстительной улыбочкой. — Вы были другом покойной? — спросил другой. Если бы не очки, скрывавшие её пепельные глаза, их бы давно пронзил ледяной взгляд. Не удивительно, что все четыре камеры снова поплавились. Операторы переругались. — Ну тогда у вас снова проблемы, — Лиза шагнула к ним, — А если не отстаньте будут и со здоровьем. Журналисты почувствовали, как к удивлению поднялась температура. — Не боитесь простудиться, сейчас ветрено, октябрь все-таки. Можно и воспаление лёгких подхватить, — сообщила она, поправил одному лацкан пиджака. Лицо журналиста вытянулось от возмущения. — Что здесь происходит? — послышался добродушный голос. Это был толстенький мужчина, с чёрной щетиной и такими же волосами, большими голубыми глазами. Он слабо улыбнулся. — Она сожгла наши камеры! — сразу же возмутился журналист. — Павел Эдуардович! — Вы кто, девушка? Где ваш бейджик, это закрытое мероприятие, — сказал, стоящий рядом с ним, высокий мужчина лет 47. — Она должна возместить нам ущерб, камеры стоят дороже всей этой богодельни! — вставил оператор полувизгом. — Выведите её, пойдём, поговорим, — сказал мужчина, названный Павлом Эдуардовичем. — Вы её не тронете, — Лиза ещё не слышала такого голоса. Вот её отец бы вспомнил, как когда-то Ал прижал его к стене в школе. Уверенный, внушительный. Павел Эдуардович недоуменно моргнул и обернулся. Со своими светлыми волосами, осенней куртке, врождённой худобой парень походил на отца только глазами и бледностью лица. — ААААЛ! — воскликнул мужчина, кинувшись к сыну. Он легко сомкнул вокруг него руки и так похлопал по спине, что казалось у того глаза из орбит выпадут. Александр неловко его приобнял. — Александр, ай, Санька! — улыбнулся высокий мужчина, тоже подходя к ним, занимая очередь на свою порцию объятий. Ал был растерян, удивлен, но, тем не менее, морщинки на лице выпрямились, губы почти сложились в улыбку. — Привет, пап. Дядя. — Ты сказал, что не придёшь. Мы решили не сообщать тебе о переносе, а ты вот так, — отец Ала рассмеялся, этот звук был похож на раскат грома. — Я так рад тебя видеть! Сколько ж ты не приезжал? Лет пять. Саш, как ты мог так поступить со своей семьёй? — укорил он сына. — Ну и племянничек. Как вырос то, просто… Мужчина! — дядя Ала сотрясал воздух кулаком. — Так это сын…? — почти шёпотом произнёс журналист. Лиза, про которую все забыли, резко обернулась и вскинула кольцо. Потом журналистов нашли только рядом со сценой, и они абсолютно не помнили, что делали полчаса назад и где были. — Я за кофе, — сказала она негромко, чтоб только Ал её услышал, и ушла. — Лена тоже здесь, Артём и… Ты же не знаешь? Ты теперь дядя, уу столько всего произошло! — казалось, у Павла Эдуардовича открылось второе дыхание. Ал, у которого вырисовалась-таки улыбка, глупо замер, смотря на родственников. Они подхватили его под локти и повели по дорожке, разглагольствуя о том, что он пропустил за те четыре с половиной года. Лиза же лицезрела меню кофейни. Разнообразнейшие сорта, вкусы, добавки, чем только люди не травятся! Конечно, настоящего кофе нет, даже в обычных зёрнах, химия заполнила мир. Но, тем не менее, Лиза предпочла себе и Алу капучино. Увидев специальную полочку, она обменялась с барменом понимающими улыбочками, и он капнул из бутылки темной жидкости в один из стаканов. Но лишь после того, как она посветила цифрой в паспорте. — А ваше приглашение? — спросил он чисто для поддержания разговора. — Я родственник, — брякнула Лиза, принимая стаканы. — Да что вы, самый близкий? — усмехнулась девушка, проходящая рядом, и повернулась к ней. Лиза закатила глаза, радуясь, что очки их скрывают. Ей даже гадать не пришлось, чтоб понять кто эта девушка. Здесь не так уж и много блондинок с вьющимися волосами и голубыми глазами. — А вы кем будите? — чисто ради того, чтоб позлить спросила она. — Я первая задала вам вопрос. — Как я могу ответить, не зная, кем вы приходитесь? — Елена Эндельс, дочь покойной, — язвительно сообщила она. Лиза не поняла, она это от обиды за мать или за предположительную ложь. — Не могу сказать «приятно познакомиться», сестричка, — хмыкнула Лиза, проходя мимо. Александра привели к его тёте по имени Джульетта, сестре отца, и её сыну шестнадцатилетнему Матвею. Оба родственника, конечно, безумно обрадовались. — САНЯ! — налетел на него Матвей. Ал едва не грохнулся от массы, навалившийся на него, братец не пренебрегал спортзалом. Ал вспомнил, как после возвращения с детского сада они сбегали из дома, оставляя Ленку делать уроки, и в парке гоняли мяч. Сейчас бы брат одним ударом мог ненароком снести ему голову. — Привет, Моть. — Ты смотри на него, вытянулся в кого только? — кудахтала тётя Джульетта. — Мальчики, потише, не забывайте где находитесь! Ах, Сашенька, мне так жаль! Тётя положила руки ему на щеки, поцеловала в лоб. Александра опешил от такой нежности. — Ну что ты, Джу, — буркнул он. — Да отпусти его, Джульетта, действительно, — попросил Павел. Она сделала очень вовремя это, потому что Лена, обогнув Лизу, повесилась ему на шею. — Эх, братец. Она взъерошила и так неприглаженные волосы, что он стал похож на непокорную ворону-альбиноса. Улыбающуюся, бедную, счастливую ворону. — Кстати, здесь она особа заявила, что она наша сестра, — улыбаясь, сообщила она ему. — Она? — спросил Ал, кивая в сторону. Лиза стояла, оставив ногу и приподняв бровь, поза выражала усталость и спокойствие. Стаканчики в её руках делала вид ещё безобиднее. — Это Елизавета… Количество ехидных улыбок на квадратный метр зашкалило. Лиза не сдержалась и закатила глаза, ткнула ему в грудь кофе и буркнула «Здрасьте». — Елизавета. Лизонька. Польщён. Павел Эдуардович, отец… — Я знаю, — сообщила она, глотнув кофе. Отец благодушно всплеснул руками и шагнул вперёд. -… И она не любит объятья, — поспешно сообщил Александр. И отглотнув кофе, удивлённо уставился на нее. — Успокоительного не было, — невинно пожала она плечами. — Тогда добро пожаловать в семью — улыбнулся Матвей и, не сдержавшись, хлопнул её по плечу. — Ал, — Павел Эдуардович переглянулся с сестрой и дядей. — Как у тебя… С твоей магией? И учёбой? Лиза почувствовала, как грохнулось настроение Александра. — Замечательно. Учусь в университете, — ответил он довольно тепло. — Да? На какого? — На юриста. — Да что ты, — протянула тётя. — Неужто с магией завязал? — Джульетта! — в один голос прошипели на неё. — Здесь же она, — добавила Лена. — Почему же, — словно ничего не заметив, продолжил Ал. — Я учусь в Всемагическом университете. И до сих пор могу помочь открыть твою драгоценную шкатулку и «Звёздочку», Джу. А за Лизу уж точно переживать не надо, она владеет магией даже в большей степени, чем я. Лица практически всех побледнели. — То есть вы тоже ум-меете открывать двери мыслью? — воскликнула тётя. — Нет, — усмехнулась Лиза. — Есть вещи поинтересней, чем работа отмычкой. Но я тоже учусь в юстиции. — Ну, — Павел Эдуардович улыбнулся, — Это замечательно! Лиза заметила, как его рука потянулась к сыну, но он тут же её отдернул. Александр улыбаясь, залпом допил кофе, она поняла, что сейчас он ей как нельзя благодарен за коньяк в нем. — О, это твои фотки? — Лиза буквально заставила себя сказать это добродушно и потащила его к памятной доске подальше от этих родственников. — Поехали обратно, — попросил Ал. Лиза приспустила очки и встретилась с ним глазами, даже через взгляд она чувствовала как ему больно. — Хорошо, — согласилась она, забирая пустой стаканчик из рук. Он сцепился в картон ледяными пальцами. — Это ты? Ей на глаза попалась фотография: маленький мальчик на краю бассейна, в воде подтянутая женщина ловит его. — Да, одна из моих первых поездок на море, — губы Александра сложились в грустную улыбку. — А это мы с ней на диких лошадях в горах катались. Раз в год мы с отцом и сестрой уезжали в отпуск, только в четвёртом. На этих нескольких фотографиях заканчивался семейный архив. Дальше шли кадры с конференций, конгрессов, с коллегами и больными. Лиза смотрела на бесконечное множество лиц, белых халатов, обшарпанных и богатых палат, детей и взрослых. Её внимание привлёк кадр богатой кровати, видимо Екатерина Фёдоровна выезжала на дом. В кровати лежал мужчина, радостно улыбающийся на камеру, видно операция закончилась успешно. Лиза, быстрее, чем сообразила, схватила снимок. — Пошли, — рявкнула она. И с силой потянула его к выходу. — Что случилось? — Потом. Они практически бежали к выходу, карман жгла фотография. — Ал, Лиза, вы куда? — крикнул Павел Эдуардович. Они практически всем семейством догнали их у парковки. Лиза пересилила себя и остановилась. — Иди и попрощайся с ними, потом не простишь себе, — вздохнув, сказала она. Александр кивнул и дождался, пока они подойдут. Елизавета остановилась чуть поодаль. — Нам надо ехать. Я… Как-нибудь напишу, — он второй раз за вечер посмотрел отцу в глаза. До этого, он словно боялся взглянуть и увидеть… Страх. — Хорошо, сын. Конечно, мы будем ждать, — он переглянулся с родными, протянув руку, похлопал сына по предплечью. И все. Это все что хотел сказать отец своему сыну надолго прощанье. Лиза догадалась, что Александр не смог скрыть своих эмоций. — Да, я тоже вас люблю, — Александр развернулся и успел сделать всего два шага, как он почувствовал поток горячего воздуха. — Тьфу на вас! Родственнички ещё. У меня отец — скотина и все равно у меня больше причин любить его, чем у Ала вас. А вы им ещё и брезгуете, сволочи! — выдала Лиза. Её распирал гнев, карман жгло фото, ей хотелось рвать и метать. Она сжала кулаки и, кипя, пошла к машине, не оборачиваясь. Но сзади послышались всхлипы, трения куртку о куртку. Ал все не догонял её. — Конечно, мы тебя любим, братец, — громче всех прозвучал голос Лены. Наконец, появился Александр. — Ой, а может вас подвезти? — вдруг озадачился Павел. Но тут Лиза разблокировала BMW и забралась внутрь. Она запустила двигатель, швырнула очки на переднюю панель и как только Ал приземлился, рванулась с места. Они без остановок и светофоров проскочили улочки Василеостровского района, выехав на ЗСД, Лиза выдала газ. Александр сидел молча, смотря на неё. Сейчас это её бесило, и злило, потому что она не могла ему нагрубить, хватит ему на сегодня впечатлений. В какой-то момент температура кипения Лизы и температура в машине достигла пика. Лиза, съехав в первый попавшийся закуточек, вылетела из машины. — Да что случилось? — вылез следом Александр. Лиза смерчем повернулась к нему. Взгляд кипел, губы стянуты в линию, на лбу показались морщины. Она не смогла сформулировать свою ярость, взвыв, повернула к первому попавшемуся дереву и давай дубасить по нему со всей силы. Александр спокойно стоял рядом и ждал. Минуты через три Лиза выдохлась, изнасиловав дерево и сбив костяшки в кровь. Тяжело дыша, она повернулась к нему и достала украденную фотографию. — И он здесь… Собака… Влез. Александр пригляделся к мужчине на фотографии и обомлел. Знакомая натянутая улыбка, серебряные волосы, белые зубы, трость рядом с кроватью. — Это ж По, — поразился он. — Он значит был знаком с моей матерью. — Да…- Лиза сложила руки на груди и стала прохаживаться туда-сюда. — Но думаю это просто стечение обстоятельств. Он у неё лечился, на доске было подписано «постоянные пациенты». Знаешь, это хорошо… Это очень хорошо… Будем знать кто его лечащий врач. И где искать больничную карточку. — Что ты собираешься с ним делать? — осторожно спросил Александр, останавливая её. —  Есть варианты?! — Ты не можешь его убить. — Ал, я собираюсь его посадить! Смерть слишком лёгкая кара для бессмертного, — усмехнулась она. — Но чтоб посадить нужны доказательства, — Ал взял её под локоть и подвёл к багажнику, достал аптечку. — Да чт… — Лиза осеклась и выдохнула. — Я будущий полицейский, не забыл? У меня будет кучу времени и возможности, чтобы посадить его. — Ты главное сама никуда не заскочи, — он перебинтовал ей костяшки и слегка дёрнул на себя. Лиза, не ожидавшая подвоха, врезалась ему в грудь. — Будущий-мой-полицейский-не-брезгующий-моей-любовью. — А мне её кто-то предлагал? — удивилась Лиза, она постаралась отбросить мысли о По подальше. Александр улыбнулся. — Я не поверю, что не говорил, что люблю тебя. Но раз сегодня день признаний благодаря тебе, могу повторить. Я тебя люблю. — У тебя отвратительный вкус. Напомни не доверять тебе выбор костюма на выпускной. — Обязательно. Все равно я поблекну рядом с тобой, — он наклонился к ней. — Уж не сомневайся, я буду сиять в чёрной форме. — Самонадеянно. Но я в тебя верю, огненная леди. Лиза опустила глаза вниз и еле слышно застонала. — Как я ненавижу тебя, — шёпотом сказала она и сама прижалась к нему губами. Александр всегда умел целоваться так, что время вокруг замирало. И Лиза никак не могла выкроить минутки спросить, где это он тренировался и на ком. Ал ласково, погладил её по щеке, отвёл волосы назад. Девушка, приподнялась на носочки, поймала пальцами бегунок на молнии, добавляя жёсткости, настойчивости. — Будем считать, что это моя плата за доброту. Только смотри, не обещаю быть такой ещё, мой лимит исчерпан. — И правильно. А то ещё привыкну, — улыбнулся он, а Лиза из вредности вытерла ему губы, измазанные красной помадой.