Меня перепутали с трупом или Романтическая история моего лета.

«Бл*ть, твою ж мать! С*ка! Я сейчас чуть пятки свои не сьел! Это че за халк местного производства?!» - Вот такие мысли сковали мое тело, абсолютно лишив какой-либо двигательной способности. Единственное, что я успел перед тем, как впасть в анабиозное состояние, - так это сделать серьезную рожу. Но какими усилиями мне стоило нахмуриться, когда все мышцы моего офигевшего лица самовольно отступали к затылку, лишь бы не смотреть на стокилограммовое Это, предвещающее им совсем не радостную перспективу кровавого месива. Не радовало и то, что от этого типа можно ожидать, что угодно. Похвастаться высоченным IQ я не мог, имея под темной шевелюрой совершенно нормальный мозг с обычным серым веществом среднестатистического двадцатиоднолетнего хомосапиенса. Но тому, что имелось в вышеуказанном месте, вполне хватило оценить, мягко говоря, «слоупокость» Егорки. Таких я по-жизни опасаюсь больше всего! И это если не брать в расчет его габариты, от которых неслабо так затрясло. «Так, чувак, соберись! Где наша не пропадала? И не таких ломали! Пусть этот шкаф и здоровее тебя, но ты-то умнее! Задавим интеллектом!» - мысленно подбадривал самого себя я, чувствуя, как тело становится бревном. Вы не подумайте, я не из робкого десятка! Путешествуя по аллеи славы моего бурного детства и далекой молодости, могу сказать, что как только явилось чудо-Митька, ничуть не скромное, тогда же и пришел конец спокойному штилю в тихой семейной гавани моего семейства. Хотя благодаря папаше Стиву эту гавань обходили десятым километром. Но потоптаться на его самолюбии и проскакать по нервам, как веселая девчушка на скакалке, было позволено только мне, при этом не кончить жизнь, как бедолага Шарик. Начиная с той самой трагической гибели того самого Шарика, хомяка моего однокашника по детсаду (просто он собаку хотел очень, а родоки подарили крысу. С юмором такие предки!), на радужное заведение с милым названием «Ромашки», словно цунами, обрушилась страшная весть о моем бесстрашном отношении к трупам, а также о великом чувстве благородства к погибшим, когда моя бедная воспитательница обнаружила Шарика, аккуратно покоящегося в её розовой косметичке. И это было только начало! Бои застывшей запеканкой по утрам, когда я со всей самоотверженностью бросался в самую гущу яичного сражения, арт-инсталляция с поколоченными куклами в розовых бантиках, взбудоражившая коллектив «Ромашек», словно приквелл к триллеру, и, наконец, эпическое противостояние в войне за кровать рядом с Мальвиной, белокурой Танечкой, нашего маленького горшково-манного царства. А потом была школа с синяками и с ссадинами цвета зеленки и запахом маминой валерьянки, с откусанным ухом у здоровяка, что террорил моих одноклассников, периодически сломанными конечностями экстримала, попробовавшего на мопеде без тормозов, и, наконец, с огромным бесценным жизненным опытом и мудрой мыслью «не влипать в то, где нет твоего интереса», выбитой на моем лбу не одной шишкой. Поэтому, придя в универ, я, повидавший многое, скептически относился к разборкам. Мне было похер, если меня не касается! А вот Сенька лез во все подряд. Думаю, узнав в нем того самого Митьку с бездыханным телом Шарика, я проникся к его наивности. Решил перевоспитать, к тому же он мне еще и с физикой помогал. Но в итоге, наблюдая теперь перед собой этого русского внука Франкенштейна вживую всего в нескольких сантиметрах от моего лица, меня вдруг посетило озарение, что перевоспитался все-таки я. Ведь у меня вдруг появилось чувство самосохранения, долго дремавшее в глубинах моего подсознания. Не доводилось мне встречать до этого существо, у которого кулак больше моей головы, не доводилось... Но, к моему великому счастью, слава Всевышнему, сработал-таки закон природы «где прибыло – там убыло». Быстро сменяющееся мысли в голове «Егорки» не дали пострадать моему хрупкому на фоне одной его левой тельцу. Поэтому в тот самый момент, когда я прокрутил большую часть жизни перед глазами, применяя старый добрый способ успокоиться: пересчитать своих бывших, а начал я с Мальвины - здесь нужна была серьезная реабилитация. «Танечка в садике потом еще Анька-уши (она просто лопоухая была немного), Машка- один (ну, знаете, в каждом классе есть такая, благодаря которой пацаны-ровесники узнают, что процесс, так сказать, взросления и созревания пошел)...» - Пока в памяти одно за другим всплывали лица и остальные опознавательные части тела, Егорка (почему-то к его имени я сразу привык) облокотился, а скорее упал (по-другому и не скажешь, глядя на согнувшийся под тушой забор), мечтательно вглядываясь в родную деревушку. - Эх, Анька! Такого парня упускаешь. И красивого, и умного. Гля, какие банки! – Стоя рядом, до моего чуткого слуха донесся реальный треск его одежды, возможно, это затрещала кожа... «Охренеть, бл*ть!» - Я сглотнул. Изо всех сил держал безразличную гримасу, пока Аня химичила с антенной, а я стоял возле шкафа с мышцами. - Эй, Катюха! – отбарабанил он басом по мои перепонкам. Я грешным делом подумал, что у Егорки все хуже, чем казалось, и он так позвал свою соседку. Ну и тяжело же ей пришлось, каждый раз на разные имена отзываться! Но потом мое внимание вдруг привлекла точка на горизонте, определенно являющаяся особью женского пола (глаз наметан. Да, я не скромен!). Она обернулась, поставив ведро на землю, и вопросительно посмотрела в нашу сторону. - Смотри и учись... – подмигнул мне Егорка. Мне даже стало интересно...хм... - Катька, приходи сегодня! – Опять орет мне пря-мо в у-хо! - С чего это? – раздалось через деревню. Брезгливость в ее тоне я бы признал, будь даже глухим, но, увы, Егорка не я! - Полежим, поговорим... – Боюсь, если я скажу, что все это действо походило на заигрывание красножопого бабуина, то обижу... Бабуина... - Пошел ты! – Девушка гневно схватилась за ведро и, гордо махнув метровой косой, пошагала по своим делам. И опять этот тип вызвал во мне как минимум шок. Я-то готовился к тому, что разгневанный отказом Егорка сломает меня вместе с забором к Чертовой матери, а я скоропостижно удалюсь в мир иной. Но... Егорка повернулся и, засияв счастливой лыбой, произнес: - Хочет меня. Кэп, да ты КЭП! - Вот! Блин... – Его тупость меня успокоила, или просто это шок, но я вдруг услышал Аню, вырывающую что-то из-под шифера. - Егорка! КАзел! - Не ревнуй, родная! – Мышцы ФранкенЕгорки весело скакали по лицу, изображая «счастливое счастье». – Ты все равно занимаешь почетное место вот здесь! – Он гулко ударил себя в грудь. - Да, нет же! Козел твой отвязался! Вон доедает капусту теть Нюрину. - Борька, фу! Собака, не жри! Меня же мамка закопает!... – Грациозная громила перепрыгнула через забор, сломав при этом ствол какого-то садового дерева вместе с моей взбесившейся логикой. А мне показалось, что земля сотряслась так балов на три-четыре по шкале Рихтора. Козел это тоже почувствовал, напряженно наблюдая за приближающимся Егоркой. Кусок капустного листа перышком упал на вспашенную землю из обалдевшего рта бедного рогатого. Тот бросился удирать со всех ног копыт. И все же надо отдать должное козлу – он избавил меня от общества Егорки. Спасибо тебе, козел! Митька этого не забудет! - Вот черт! – Аня совершенно не обращала на все это внимания. Хотя чего я удивляюсь? Жизнь с Егоркой по соседству так или иначе закаляет нервы и отсекает любопытство, словно ненужный отросток. - Эй ты! Я обернулся, по всей вероятности, это было обращено ко мне. Девушка, не обращая внимания не только на соседа, но и стоящего внизу меня, деловито копалась в маленькой жестяной коробке. - У меня имя вообще-то есть. - Правда? Да ладно... – произнесла она себе под нос. Мой взгляд совершенно рефлекторно, честно-честно, хе-хе... остановился на замеревшей в трех метрах от земли девушки в коротеньких шортиках, как раз так отважно борющейся с неисправностью старенького приемника. - Не можешь нормально разговаривать, тогда не обращайся. И как я так быстро реабилитировался? Сам себе поражаюсь. - Ой, простите, Ваше величество... Отвертку подай. - Попроси нормально, тогда подам. Я парень смышленый и намеки понимаю. - Чего? – Аня недоуменно подняла бровь, осматривая меня, словно маньяка. Погорячился, не настолько смышленый. - Ну, обратись нормально. - Вот не думал, что выйдет как у мямли. Но, походу, это оно... - Подайте, пожалуйста, Дмитрий Батькович! Я перемахнул через забор и подхватил поблескивающий в траве инструмент. - Держи. - Самолюбие непонятно по какой причине торжествовало. – Так бы с самого начала. Девушка схватила несчастную отвертку и принялась чинить-латать дальше. А я поймал себя на мысли, что отсюда вид гораздо лучше! Знаете, это как искусство или просто что-то такое невообразимое, на что можно смотреть вечно и черпать вдохновение... - Ты что?! Пялишься на мою жо... а... А! Я сразу даже не понял, что произошло. Сначала какой-то хруст, потом упал, очнулся, а на мне восседает ремонтник с огромными серыми глазами и ошарашенно хлопает ресничками... Нет бы встать, не пушинка ведь! «Мне показалось, или у меня дыхалка сбилась?..»