Империя

      Навестив Лали, Джоанна отправилась в Париж. Во Франции она не была больше двух лет. Ещё в самолете у неё появилось состояние близкое к панике, но девушка считала, что нужно с этим бороться, и, приняв «Прозак», задремала до самого прилёта.       Уже сидя в такси, Джоанна снова почувствовала, как у неё похолодели ладони, а сердце завибрировало как натянутая струна. Она и сама не понимала, в чём дело? Ведь с Жозе они были счастливы и в Хьюстоне, более того, именно там он и погиб. В глубине души всё же догадывалась, почему так. Именно в Париже зародилась их любовь, именно здесь они были беззаботно счастливы, даже когда Джоанна не работала, а бегала по судам. Всё это было не так важно, как и то, в каком душевном комфорте она жила.       Квартира после гибели Жозе перешла Джоанне, в которой всё это время никто не жил, только Бнедикт по просьбе Джоанны иногда заходила проверить, всё ли в порядке. Оплату налогов и коммунальных услуг девушка производила из Техаса. О том, чтобы продать или хотя бы сдать квартиру она и думать не хотела. Это было их первое любовное гнёздышко, и рука не поднималась, чтобы пустить туда кого-то. Понимала, что нужно отпустить прошлое и не цепляться за его фантомы, но… Сейчас же надеялась, что, придя туда, возможно, будет проще. Вряд ли, но слабая надежда теплилась.       Квартира встретила звенящей тишиной и запахом заброшенности. Вся мебель стояла в чехлах, а в спальне с кровати было снято постельное бельё и убрано в шкаф. Джоанна даже и не помнила, почему Жозе не стал продавать или сдавать квартиру, а просто накрыл мебель и убрал кое-какие вещи. И вот сейчас она старательно стаскивала с дивана чехол и застилала постель. Её преследовал всё тот же запах затхлости, а некогда любимый бежевый диван теперь вызывал странные ощущения: не брезгливости, но… Она не могла сформулировать, что чувствовала, ведь чувства давно метались в беспорядке.       Джоанна думала о том, чтобы остановиться в отеле, но потом передумала. Она чувствовала, что ей нужно быть здесь, даже если от этого становилось ещё больнее. Просто всеми фибрами души ощущала это.       Плакать не хотелось. Казалось, что она уже выплакала весь лимит слёз в жизни, но в душе как будто ворочался металлический шар с шипами, раздирая едва начавшие заживать раны. Нужно было пережить эту боль и наконец-то начать жить, если не как раньше, то хотя бы приблизительно.       Джоанна отправилась на кухню и только сейчас вспомнила, что там ничего нет, даже кофе. Делать нечего, пришлось идти в ближайший супермаркет и затариваться провиантом, хотя бы минимальным в виде коробки с хлопьями, яиц, ветчины и чая с кофе. «Может быть, приготовить тартифлет? Не слишком энергозатратно, а как вкусно!» На тартифлет тоже ничего не было, поэтому к списку покупок она добавила картофель, сыр, лук и белое сухое вино — ветчина в списке уже была.       Прохаживаясь между полок с хлопьями и выбирая между «шоколадной радостью» и «банановым удовольствием», Джоанна краем глаза заметила знакомую фигуру, которая старательно изучала ассортимент хлопьев.       — Привет, Нико! — поздоровалась она, подойдя ближе.       — Джоанна? — удивился он. — Я и не знал, что ты в Париже… Каким ветром? Надолго приехала?       — Ветром принесло меня рабочим, — улыбнулась она. — Буквально на три дня, а там обратно домой. Как у тебя дела? Элен говорила, что вы расстались — мне так жаль.       — Да, расстались, а она не сказала почему? — нахмурился Николя.       — Э-э-э, в общих чертах. Мы с ней ещё не виделись. Я прилетела буквально часа три назад, ещё даже не ужинала. Кстати, может, составишь компанию? — предложила Джоанна.       Ей вдруг захотелось компанию на сегодняшний вечер, а кто может быть лучше старого друга? Хотя она порой злилась на Нико за то, что тот бросил в своё время Бене с тремя детьми.       — С удовольствием, — согласился он.       Они договорились поужинать в ближайшем ресторане, но сначала завезти продукты к ней домой, иначе будет даже нечем позавтракать, а завтра у неё тяжелый день. Джоанна и с Николя не стали слишком заморачиваться и выбрали ближайший ресторанчик с французской кухней. Она очень уж соскучилась по буайбесу и улиткам, а вкупе с нежнейшим мильфеем — у неё чуть ли не слюнки текли. Она только сейчас поняла, как на самом деле голодна. В результате заказала помимо буйабеса, улиток и мильфея ещё и рыбный киш. Зато Николя лишь лениво ковырял овощной салат и без энтузиазма жевал говядину.       — Невкусно? — спросила Джоанна, как только утолила первый голод.       — Вкусно, но у меня что-то нет аппетита.       — Ты не заболел? — обеспокоенно спросила она.       — Нет, просто… Да, в общем, неважно, — махнул он рукой.       — Это из-за Элен? — догадалась Джоанна.       — Ну, в общем, да, — подтвердил Нико. — Я, конечно, понимаю, что она твоя подруга, но как она поступила! — возмущался он, впрочем, не забывая прихлёбывать красное вино.       — Так бывает, — пожала плечами Джоанна. — Любовь проходит, и нет никакого смысла пытаться тыкать палочкой умершие отношения. Посмотри на нас с Кристианом. Мы дольше всех продержались из нашей компании и могли даже стать родителями, но… — она запнулась. Девушка с удивлением обнаружила, что ей до сих пор больно говорить на эту тему. — В общем, мы поняли, что любовь прошла и тихо-мирно разошлись.       — Да, но вы же не ловили друг друга на измене!       Этот сомнительный аргумент вызвал смех у Джоанны, да такой, что она чуть улиткой не подавилась.       — Ты это сейчас серьёзно? Мы изменяли друг другу, хотя Кристиан меня в разы переплюнул. Интересно, какой процент девушек Парижа он умудрился затащить в постель? — Забавно, но эта мысль не причиняла ни малейшей боли. Сердце ни разу не дрогнуло.       — Это другое. Мы все тогда были юны и делали глупости, а сейчас пора бы успокоиться.       — Да? А ты сам не совершал ошибок? С Бене, например? — напомнила она.       — Это совсем другое, — поморщился Николя и подлил себе вина.       — Почему же? Бене осталась одна с тремя детьми…       — Но я им помогаю! — перебил он Джоанну.       — Так это была ошибка или нет? — допытывала она его.       — Вряд ли, не знаю. Может, сменим тему? — предложил Николя, которому неприятно было отвечать на неудобные вопросы, ответы на которые он и сам не всегда знал.       — Ну хорошо.       Разговор плавно перетёк в другое русло, из которого она узнала, что Оливье с Натали теперь живут в Бордо и недавно стали родителями очаровательной девочки по имени Амели. Не так давно вышла замуж и Линда и теперь ждала ребёнка.       — Так она вроде и была замужем, кажется, за Паскалем Ланжели, — удивилась Джоанна.       — Да, но они уже давненько развелись, и Линда вышла замуж во второй раз, — рассказал Николя.       — Что ж, рада за неё, — не то, чтобы покривила душой Джоанна, но ей по большому счёту было всё равно.       Во время ужина Николя активно налегал на спиртное, толком не закусывая — телятина так и лежала на тарелке, лишь пару раз откусанная. Это не укрылось от внимательного глаза Джоанны, и это ей не понравилось. «Так и спиться недолго», — подумала она. Ей всё же было жаль, что их союз с Бенедикт распался. Она давно перестала воспринимать пару Элен и Николя как само собой разумеющиеся, тогда с Бене была семья с детьми, а не просто университетский роман.       — Ты бы пил поменьше, — заметила Джоанна после того, как Нико практически в одиночку прикончил бутылку вина и заказал ещё.       — Угу, как только так сразу, — пробубнил куда-то в бокал он.       — Будьте добры, счёт, — обратилась она к официанту. Ей совсем не улыбалось возиться с пьяным Николя.       — Ты куда? Мы же так хорошо сидели, — заплетающимся языком пробормотал он.       — Мы домой. С тебя на сегодня хватит.       Расплатившись за ужин, Джоанна вывела Николя из ресторана, а так как её квартира была в пешей доступности, она намеревалась уложить его спать у себя на диване. Вот только Нико, отпустив её руку, пошёл ловить такси.       — Стой! — крикнула она. — Пойдём лучше ко мне. Переночуешь на диване…       — Не-не, — перебил он её. — Я домой, домой. В свою холостяцкую кроватку.       — Ты уверен? Может быть, лучше ко мне? Мой дом буквально в двух шагах, — Джоанна сделала ещё одну попытку уговорить мужчину.       — Не-а, — ответил он и сел в подъехавшее такси.       Глядя вслед уезжающей машине, Джоанна чувствовала лёгкое беспокойство. На часах одиннадцатый час, Николя пьян и вроде бы ничего экстраординарного, но она волновалась. «Зря накручиваешь себя — он же не сам за руль сел и не отправился пешком через весь Париж», — постаралась успокоить себя Джоанна. Вздохнув, отправилась домой. Завтра у неё тяжелый день.       Николя задремал в машине, да так крепко, что водителю такси пришлось будить его. Кое-как разлепив глаза, Вернье заплатил по счётчику и, выбравшись из салона, нетвёрдой походкой побрёл к дому, совершенно не замечая, как от ближайшей стены отделились три «тени».       Николя успел только свернуть в арку, как ощутил сильный удар по голове и моментально разливающуюся боль в затылке. Из горла вырвался крик и на него накатил липкий, сковывающий страх — умереть вот так, избитым в подворотне… Он покачнулся, но каким-то чудом не упал. Следующий удар бейсбольной битой пришёлся по ногам, от которого мужчина рухнул лицом вниз, следом посыпались удары за ударами, которые приходились в основном на ноги, и бандиты откровенно метили в паховую область, которую Николя старался зажать руками. Из него почти весь хмель выветрился, и в какой-то момент он услышал, как бандиты переговаривались. Не на французском. Что-то до боли знакомое, но что именно они говорили, Николя понять не мог, пока не вспомнил голос Канды. Они говорили на тайском. Он что-то силился сказать, но в основном заходился криком боли в луже собственной крови.       Николя били, пока кто-то не вызвал полицию и не послышался вой сирены. Бандиты моментально бросили жертву и кинулись наутёк.       Он корчился от боли, выплёвывая выбитые зубы на асфальт, ощущая пульсирующую боль во всём теле. «Надо было остаться у Джоанны», — мелькнула в голове последняя мысль перед потерей сознания.       Очнулся Николя уже в больнице с забинтованной головой и загипсованными ногами. У него было сотрясение мозга, рассечение на затылке и темени, выбиты три передних зуба и сломаны ноги, вернее, в правой — трещина в большеберцовой кости, а в левой — перелом малоберцовой. По прогнозам — жить будет, но в ближайшее время в гипсе.       После того как ему позволили позвонить родне и друзьям, Николя, сам того не ожидая, набрал Бенедикт. Она приехала почти сразу, как смогла, а до неё приезжали из полиции. Николя внятно ничего не мог рассказать, кроме того, что в тот вечер за ужином с подругой слегка перебрал вина. Джоанну тоже вызвали. Не видела ли она ничего подозрительно, когда они расстались у ресторана? Увы, не видела. После того, как полицейские ушли, Джоанна села рядом с Николя.       — Как ты? — спросила она.       — Так себе, если честно, — поморщился он.       — Нужно было настоять, чтобы ты остался у меня, — вдруг всхлипнула Джоанна.       — Ты ни в чём не виновата, — заверил Николя       — Ну да, только это я тебя позвала в тот ресторан, а потом…       — Прекрати! Это могло случиться с любым! Твоей вины вообще нет, — из-за выбитых зубов он теперь шепелявил. — К тому же… — Николя осёкся.       — Что к «тому же»? — переспросила она.       — Ничего, просто они могли напасть на любого другого прохожего.       У Николя были смутные подозрения, что это как-то связано с Кандой, но ничего конкретного, кроме того, что нападавшие говорили на тайском, но это могло быть и простое совпадение. Всё же это царапало и крутилось в голове.       — Мне пора, сегодня важная встреча, — Джоанна поднялась со стула. — Выздоравливай.       — Да, спасибо, — рассеяно пробормотал он.       После Джоанны приехала Бене, белая, как мел, едва сдерживая слёзы. Как бы там ни было, а он для неё не был совсем уж чужим человеком, и теперь, глядя на него на больничной койке, сердце больно сжалось.       — Ох, Николя… — только и смогла прошептать она.       — Спасибо, что приехала.       — Я не могла не приехать, — Бене коснулась его руки, улыбнувшись сквозь слёзы.