У Лукоморья дуб срубили...

— Фред, Джордж, — обратился Кот к близнецам, — книга ваша. Кто из вас будет читать — решайте сами. Близнецы переглянулись и одновременно шагнули к столу. — Вместе! Глава 4. Возвращение в Нору. К двенадцати часам следующего дня все школьные при­надлежности Гарри уже были уложены в чемодан, в том числе и наиболее ценное имущество — мантия-невидим­ка, которую он унаследовал от отца, метла «Молния» — по­дарок Сириуса, и волшебная Карта Хогвартса, которую в прошлом году ему вручили Фред и Джордж Уизли. Гарри освободил от запасов еды тайник под кроватью, дважды перепроверил каждую щелку и закуток в спальне — вдруг оставил где-то перо или учебник, и снял со стены кален­дарь до первого сентября, на котором старательно зачер­кивал дни, оставшиеся до возвращения в Хогвартс. Тем временем атмосфера в доме номер четыре по Тисовой улице накалилась до предела. Неминуемый ви­зит в их жилище целой компании волшебников поверг Дурслей в крайнюю нервозность. Узнав, что Уизли при­будут завтра к пяти часам, дядя Вернон не на шутку встре­вожился. — Надеюсь, ты им сказал, этим людям, чтобы они оде­лись подобающим образом, — проворчал он. — Видел я, в какой хлам вы там рядитесь. Нет чтобы носить нормаль­ную одежду, как подобает порядочным людям. — У него под боком Лондон, там всяких хиппи, панков и прочих неформалов полным-полно! — фыркнула Гермиона. Гарри ощутил что-то вроде дурного предчувствия. Мистер и миссис Уизли редко бывали одеты «прилично», но меркам Дурслей. Их дети могли еще нарядиться на каникулах по магловской моде, но родители обычно хо­дили в длинных мантиях разной степени изношеннос­ти. Гарри мало волновало, что подумают соседи, но его беспокоило, как бы его родственники не нагрубили Уизли, если те и впрямь будут выглядеть согласно худшим представлениям Дурслей о волшебниках. — Не волнуйся, Гарри, — похлопал того по плечу Рон. — Даже если бы они нам нагрубили, это было бы не самым страшным, что может быть. Дядя Вернон надел свой лучший костюм. Дело тут было отнюдь не в гостеприимстве — он стремился при­обрести вид величественный и устрашающий. Дадли, напротив, как-то весь сжался. И совсем не оттого, что диета наконец возымела эффект, а потому, что он просто струхнул. — Если мы будем его периодически припугивать, то он может и похудеть! — оживился Фред. — Сделаем доброе дело, Дред? — предвкушающе улыбнулся Джордж. — Так, держите себя в руках! — вмешалась Джинни. — Вам мало было того, что тогда мама сделала? Последняя встреча со взрослым волшебни­ком подарила ему закрученный поросячий хвостик, вы­сунувшийся наружу прямо сквозь брюки. Чтобы от него избавиться, дяде Вернону и тете Петунье пришлось заплатить немалые деньги в частной лондонской клинике. Поэтому никто не удивлялся, что он то и дело нервно ощупывал себя сзади и боком передвигался по комнатам, чтобы еще раз не подставить врагу ту же мишень. — Это психологическая травма, — авторитетно заметила Гермиона и нахмурилась. — Я такое не одобряю. Ланч прошел почти в полном молчании. Даже Дадли не высказывал недовольства едой (домашний творог с тертым сельдереем). Тетя Петунья вообще ничего не ела. Скрестив руки на груди и поджав губы, она словно заку­сила и даже отчасти пожевывала язык, как будто удержи­вая гневные речи, готовые обрушиться на Гарри. — Они, разумеется, приедут на автомобиле? — зары­чал через стол дядя Вернон. — Конечно-конечно, — сдавленно хихикнул Фред. — Э-э-э-э... — протянул Гарри. Об этом, честно говоря, он не подумал. Как именно Уизли собираются забирать его отсюда? Машины у них больше нет — старенький форд марки «Англия», который у них когда-то был, ныне одичал и затерялся в дебрях Запретного леса. Правда, в прошлом году мистер Уизли брал служебную машину из Министерства магии. Может, он так сделает и сегодня? — Тогда её ему выдали из-за тебя, Гарри, — вздохнул Римус. — После побега Сириуса из Хогвартса про Бродягу все сразу как-то забыли и перестали беспокоиться, так что и машину вряд ли бы дали. — Думаю, что да, — ответил Гарри. Дядя Вернон фыркнул в усы. Будь это обычный слу­чай, он бы непременно спросил, что за автомобиль у мистера Уизли; он обожал посудачить, насколько вели­ки и роскошны машины соседей. Но Гарри сомневался, что дядя Вернон полюбил бы мистера Уизли, даже если тот бы ездил на «феррари». Большую часть дня Гарри провел у себя в комнате — не было сил смотреть, как тетя Петунья каждую минуту выглядывает на улицу из-за тюлевых штор, словно по телевизору объявили о сбежавшем стаде бешеных носо­рогов. Лили позволила себе слабую улыбку. В конце концов, без четверти пять Гарри спустил­ся в гостиную. Тетя Петунья в некоем помрачении безостановочно выравнивала пузатый строй диванных подушек. Дядя Вернон делал вид, будто читает газету, но его маленькие глазки оцепенело смотрели в одну точку, и Гарри был уве­рен, что он изо всех сил прислушивается — не подъез­жает ли к дому автомобиль. Дадли забился в кресло, под­сунув под себя ладони и крепко сжимая собственный зад. Не желая участвовать в этом психозе, Гарри вышел и при­сел на ступеньку лестницы в прихожей. — Ну и правильно! — поддержала мальчика Тонкс. — Эти Дурсли совсем чокнутые. Он не сводил глаз с часов, а сердце колотилось от волнения. Вот и пять, вот уже и шестой час. Дядя Вернон, слегка вспотевший в своем костюме, открыл парадную дверь, вы­сунул голову, обежал взглядом улицу и поспешно вернулся. — Опаздывают! — буркнул он Гарри. — Вижу, — ответил тот. — Возможно... м-м-м-м.... проб­ки или еще что-нибудь... — Просто мы уговаривали папу взять нас с собой, — немного смущённо пояснил Джордж. — Очень уж хотелось встретиться с Дадли. Десять минут шестого... Пятнадцать... Гарри уже и сам всерьез забеспокоился. В половине шестого из гостиной донесся торопливый шепот дяди Вернона и тети Петуньи: — Никакого уважения. — Мы могли быть приглашены в гости. — Может, думают, их пригласят на ужин, если они приедут позже? — Делать нам больше нечего, — фыркнул Рон. — Они даже собственного племянника нормально не кормят. — Ну, уж этому не бывать, — произнес дядя Вернон, и Гарри услышал, как он встал и принялся прохаживаться по гостиной. — Заберут мальчишку и скатертью дорога, больше им тут нечего делать. Если они вообще приедут. Может, день перепутали. Подобные типы, сдается мне, пунктуальностью не отличаются. Или поехали на какой-нибудь дрянной машинке, которая на полдороге и сло-ма-а-а-а-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А! — Что там ещё случилось? — забеспокоилась Нарцисса. Гарри подпрыгнул. Судя по звукам в гостиной, все трое Дурслей повскакали с мест и в панике куда-то бросились. В следующее мгновение насмерть перепуганный Дадли вылетел в холл. — Что случилось? — удивился Гарри. — В чем там дело? Но Дадли как язык проглотил. По-прежнему держась за ягодицы, он со всей возможной для его туши скорос­тью устремился на кухню. Гарри поспешил в гостиную. Из камина — тот давно был заколочен досками, и его роль на том же месте исполнял электрокамин с фальши­выми углями — доносился громкий стук и какая-то возня. — Вы отправились камином в дом маглов? — изогнул бровь Северус. — Серьёзно? — Что это? — задыхаясь, спрашивала тетя Петунья, вжавшись в стену и с ужасом глядя на камин. — Что это, Вернон? Их сомнения разрешились буквально через секунду— из-за досок стали слышны голоса: — Ох! Фред, нет, давай назад, назад... Тут какая-то ошибка... Скажи Джорджу, чтобы он не ...ОЙ! Джордж, нет, здесь нет никакой комнаты, быстро назад и скажи Рону... — Хорошо, что вы не клаустрофобы, — вздохнул Йос. — Кто? — Не боитесь замкнутых пространств, — пояснил он. — Пап, может, Гарри услышит и сумеет нас выпус­тить.... По доскам позади электрического огня забарабани­ли кулаки. — Гарри! Гарри, ты нас слышишь? Дурсли обернулись к Гарри, словно пара разъяренных росомах. — Что это? — взревел дядя Вернон. — Что происхо­дит? — Они... ну, они попытались добраться сюда с помо­щью летучего пороха, — стал объяснять Гарри, борясь с безумным желанием расхохотаться. — Крыша едет не спеша? — невинно поинтересовался Драко. Гарри отмахнулся. — Они могут путе­шествовать через камины, но вы же забили его... Сейчас, подождите... Он подошел к камину и позвал: — Мистер Уизли! Вы меня слышите? Удары прекратились, и за досками кто-то произнес: «Ш-ш-ш!» — Мистер Уизли, это Гарри... Здесь не пройти, камин заколочен! — Проклятье! — послышался голос мистера Уизли. — С какой стати им взбрело в голову забить камин? — А у них теперь электрический, — объяснил Гарри. — В самом деле? — восхитился мистер Уизли. — Элек­трический, ты говоришь? Со штепселем? Бог ты мой, я должен это увидеть... Дай-ка подумаю... Ох, Рон! — Вас там слишком много! — вытаращился Седрик. — Как вы уместились? — Магия, — пробурчал Рон. Теперь и голос Рона присоединился ко всем осталь­ным. — Что это мы здесь делаем? Что-то пошло не так? — Ну что ты, Рон, — саркастически отозвался голос Фреда, — мы ведь мечтали окончить жизнь именно в та­ком месте... — Конечно, и вот теперь нам представился такой уни­кальный случай, — присоединился к нему Джордж. Его голос звучал глухо, словно парня прижало к стене. — Так, собственно, и было, — пожал плечами Джордж. — Мальчики, мальчики, — рассеянно произнес мис­тер Уизли. — Я пытаюсь придумать, что делать... да... это единственный способ... Гарри, отойди подальше... Гарри отступил к дивану. Дядя Вернон, невзирая на это, двинулся вперед. — Идиот! — простонал Регулус, прикрывая ладонью лицо. — Подождите минутку! — гаркнул он в камин. — Что это вы собираетесь де... БАБАХ! Доски разнесло взрывом. Электрокамин, молодецки взмахнув шнуром, со свистом пролетел через всю ком­нату, и в туче щебня и щепок на свет явились мистер Уиз­ли, Фред, Джордж и Рон. Тетя Петунья, испустив пронзи­тельный вопль, опрокинулась на кофейный столик; дядя Вернон подхватил ее, прежде чем она грохнулась на пол, и, онемев, выпучился на компанию Уизли — все огнен­но-рыжие, включая Фреда с Джорджем, неотличимо схо­жих до последней веснушки. — Фееричное появление, — хмыкнул Сириус. — Ну вот, так-то лучше, — вздохнул мистер Уизли, от­ряхивая пыль со своей длинной зеленой мантии и по­правляя очки. — Ага, вы, должно быть, дядя и тетя Гарри! Высокий, худой, с залысинами, он шагнул навстречу дяде Вернону, протягивая руку, но тот лишь попятился, волоча за собой тетю Петунью. Дар речи покинул его совершенно. Лучший костюм был в белой пыли, и та же пыль побелила его волосы и усы — можно было подумать, что он внезапно постарел лет на тридцать. — Он поседел от страха, — скорчил скорбную физиономию Джеймс. — М-м-м... да... прошу прощения за все это. — Мистер Уизли опустил руку и оглянулся на развороченный ка­мин. — Это моя вина, мне попросту в голову не приходи­ло, что могут возникнуть затруднения с выходом на про­тивоположном конце... Я подключил ваш камин к сети летучего пороха — ну, понимаете, всего на один день, что­бы забрать Гарри. Строго говоря, магловские камины не допускаются к подключению, но у меня есть знакомый на пульте управления, он мне выделил канал... Я все здесь мгновенно поправлю, не беспокойтесь — только зажгу огонь, чтобы отправить мальчиков, и затем восстанов­лю ваш камин, а сам трансгрессирую... Гарри был готов поклясться, что Дурсли не поняли ни единого слова. — Нет, они поняли все слова по отдельности, но вот смысл их совокупности ускользнул, — серьёзно сказал Перси с искоркой иронии в глазах. Они по-прежнему, точно громом поражен­ные, дико смотрели на мистера Уизли. Тетя Петунья кое-как выпрямилась и спряталась за спину дяди Вернона. — Привет, Гарри! — радостно воскликнул мистер Уиз­ли. — Ты собрал чемодан? — Он наверху, — улыбнулся Гарри. — Мы принесем, — сейчас же вызвался Фред. Подмиг­нув Гарри, они с Джорджем вышли из комнаты. Близне­цы знали, где находится спальня Гарри, — как-то раз глу­бокой ночью им пришлось вызволять его оттуда; он до­гадывался, что Фред и Джордж хотят взглянуть на Дад­ли — они много о нем слышали от Гарри. — Очень много, — хитро улыбнулся Фред. — Ну... — сказал мистер Уизли, смущенно потирая руки и подыскивая слова, чтобы разрядить неловкое мол­чание. — Очень... м-м-м... мило у вас тут. Поскольку безупречно доселе чистая, без единой пы­линки гостиная была теперь покрыта хлопьями сажи и засыпана обломками кирпича, Дурсли восприняли это заявление без должного энтузиазма. У всех на лицах появились очень странные улыбки, будто бы слушатели старались сдержать рвущийся на волю хохот. Лицо дяди Вернона вновь налилось кровью, а тетя Петунья опять принялась жевать язык. Они были чересчур напуганы, чтобы сказать что-нибудь связное. Мистер Уизли огляделся. Он любил все, сделанное руками маглов. Ему нестерпимо хотелось подойти и по­ближе рассмотреть телевизор с видеомагнитофоном. — Они работают на эклектричестве, верно? — проде­монстрировал он свою осведомленность. — А, вот и штепсели. Я коллекционирую штепсели и батарейки, — обратился он к дяде Вернону. — У меня очень большая коллекция батареек. Моя жена думает, что я на них свих­нулся, но тут уж ничего не поделаешь. Дядя Верной, несомненно, тоже считал, что мистер Уизли спятил. — Нет, это просто прекрасная глава! — всё-таки расхохотался Джеймс. Он начал потихоньку отступать к выходу, загораживая собой тетю Петунью, словно опасался, что мистер Уизли может вдруг наброситься на них. Но тут в гостиную неожиданно вернулся Дадли. Гар­ри услышал стук своего чемодана по ступеням и сообра­зил, что эти звуки и выгнали Дадли из кухни. Он бочком пробрался вдоль стенки, не сводя с мистера Уизли рас­ширенных от ужаса глаз, и попытался спрятаться за спи­нами родителей. На его несчастье, размеров дяди Верно­на, достаточных, чтобы заслонить сухопарую тетю Пе­тунью, и близко не хватало для прикрытия Дадли. — Бедный Дадлик, теперь-то он осознал, что так отъедаться нельзя! — зафыркал Джордж. — А, это твой кузен, так понимаю, Гарри? — Мистер Уизли предпринял еще одну мужественную попытку за­вязать беседу. — Да, — подтвердил Гарри. — Это Дадли. Гарри с Роном переглянулись и тут же поспешно от­вели взгляды — желание расхохотаться становилось нео­долимым. Дадли по-прежнему держался за свой зад, слов­но боялся, что тот отвалится. Мистер Уизли искренне заинтересовался столь необычным поведением. Судя по его тону, мистер Уизли принимал Дадли за безнадежно­го психа, точно так же и Дурсли полагали сумасшедшим его самого, — Просто сериал какой-то! — возвела глаза к потолку Гермиона. хотя мистер Уизли всем своим видом внушал скорее симпатию, нежели страх. — Хорошо провел каникулы, Дадли? — поинтересо­вался он участливо. В ответ Дадли заскулил. Его руки еще теснее сомкну­лись на массивном заду. Фред и Джордж с чемоданом возвратились в гостиную. Войдя, они огляделись и обнаружили Дадли. Их лица расплылись в одинаковых коварных улыбках. — Не к добру это, — печально вздохнула Минерва. — Ага, хорошо, — сказал мистер Уизли. — Ну, нам пора... Он засучил рукава мантии и достал волшебную палоч­ку. Дурсли при этом как один прижались к стене. — Инсендио! — приказал мистер Уизли, направив па­лочку на провал в стене за собой. В камине сейчас же вспыхнул огонь, затрещав так ве­село, будто он горел там уже часа два. Мистер Уизли вынул из кармана маленький, затяну­тый шнурком мешочек, развязал, взял щепотку порошка и бросил в пламя — оно с гулом взвилось вверх, став при этом изумрудно-зеленым. — Ты идешь первый, Фред, — распорядился мистер Уизли. — Иду, — согласился Фред. — Нет, постойте... Из его кармана выпал пакетик со сладостями, и по всему полу разлетелись большие конфеты в пестрых обертках. — И что там было на этот раз? — заинтересовался Драко. — Канареечная помадка? Близнецы загадочно улыбнулись. Фред их бросился подбирать, рассовывая по карма­нам, потом, бодро помахав Дурслям рукой, подошел к камину и шагнул прямо в огонь, крикнув: «Нора!». Тетя Петунья судорожно охнула. Раздался свистящий звук, и Фред исчез. — Теперь ты, Джордж, — сказал мистер Уизли. — И возьми чемодан. Гарри помог Джорджу занести чемодан в пламя, по­ставив его стоймя. И вот, скомандовав: «Нора!», под тот же свист Джордж пропал. — Рон, ты следующий. — Увидимся! — весело кивнул Рон Дурслям. Он улыб­нулся Гарри, вошел в огонь и последовал за братьями. Остались Гарри и мистер Уизли. — Ну... до свидания,— простился Гарри с Дурслями. Те в ответ не вымолвили ни слова. Гарри направился к камину и уже было ступил на край очага, но мистер Уиз­ли протянул руку и вернул его обратно. — Зачем? — не понял Сириус. — Многие волшебники трепетно относятся к прощанию Гарри с родственниками, — пояснил Кот. Волшебник в изумлении смотрел на Дурслей. — Гарри сказал вам «до свидания». Вы разве не слы­шали? — Да неважно, — шепнул ему Гарри. — Правда, мне все равно. Но мистер Уизли не убирал руки с его плеча. — Вы не увидите племянника до следующего лета, — произнес он с мягким укором. — Право, стоит попро­щаться. — Неужели нашёлся человек, который научит Дурслей хорошим манерам? — наигранно удивилась Лили. — Не наступил ли конец света? На лице дяди Вернона вновь проступило бешенство. Для него было откровенной мукой выслушивать поуче­ния о хороших манерах от человека, который только что снес полстены у него в гостиной. — Ненамеренно же. Но взгляд его маленьких глазок быстро скользнул по волшебной палочке, которую мистер Уизли по-прежне­му держал в руке, и дядя Верной возмущенно проклокотал: «До свидания». — Они даже поддаются дрессировке! — восхитился Джеймс, тут же схлопотав немного осуждающий взгляд от жены. — До встречи, — ответил Гарри, уже занося ногу над зеленым пламенем, от которого веяло приятным теплом, но в этот момент позади раздалось сдавленное мычание и грянул вопль тети Петуньи. Гарри обернулся. Дадли больше не стоял за спинами родителей. Повалившись на колени возле кофейного столика, он брызгал слюной и давился какой-то склиз­кой лиловой штукой примерно в фут длиной, вылезав­шей изо рта. Люциус скривился. После секундной растерянности до Гарри дошло, что лиловая диковина — это язык Дадли, и что перед ним на полу лежит пестрый конфетный фантик. — Вы что сделали?! — задохнулась Минерва. — Вы с ума сошли?! Это ведь опасно! Особенно для неподготовленных маглов! Бухнувшись наземь рядом с Дадли, тетя Петунья ух­ватилась за конец неимоверно разросшегося языка и попыталась выдернуть его изо рта — ничего удивитель­ного, что Дадли взвыл и заплевался еще сильнее, стара­ясь отпихнуть ее прочь. — Она совсем сошла с ума, — неживым голосом пробормотала Лили. — Попытаться вырвать язык?! Дядя Вернон орал и размахивал руками. Мистеру Уизли пришлось перекрикивать его, чтобы тот смог услышать: — Не волнуйтесь! Я это сейчас поправлю! Он кинулся к Дадли с поднятой волшебной палочкой, но тетя Петунья, заголосив еще пронзительней, броси­лась на Дадли сверху, защищая его от мистера Уизли. — Но послушайте же, вы! — отчаянно убеждал их мис­тер Уизли. — Это очень простой фокус... Виновата конфе­та... Мой сын Фред — он завзятый шутник... — Хороши шуточки! — декан Гриффиндора бросила ещё один убийственный взгляд на зачинщиков этого безобразия. Это всего лишь заклятие Обжорства... По крайней мере, похоже на то... Пожалуйста, успокойтесь, сейчас все будет в порядке... Но вместо того чтобы успокоиться, Дурсли перепуга­лись еще больше. Тетя Петунья, истерически рыдая, все дергала Дадли за язык, словно решила оторвать его вов­се. Дадли задыхался под двойным натиском языка и род­ной матери, а дядя Вернон, окончательно утратив само­обладание, схватил с серванта фарфоровую статуэтку и что есть силы запустил ею в мистера Уизли — тот увер­нулся, и фигурка вдребезги разлетелась среди развалин камина. — Ну что вы, в самом деле! — сердито воскликнул мистер Уизли, грозя ему волшебной палочкой. — Я же хочу вам помочь! — Нет, Вернона, конечно, можно понять, — вздохнул Римус. Взревев, как раненый гиппопотам, дядя Вернон взял­ся за следующую статуэтку. — Гарри, ступай! Сейчас же! — приказал мистер Уизли, направив волшебную палочку на дядю Вернона. — Я тут разберусь! Гарри было жаль пропускать такое веселье, — Странные представления о веселье, мистер Поттер, — вымолвил Северус. Гарри пожал плечами. но вторая фигурка, пущенная дядей Верноном, едва не зацепила его левое ухо, и он счел, что разумнее будет предоставить мистеру Уизли разрешать ситуацию. — Удивительно разумное действие, — подметила Лили. Оглядываясь через плечо, он вошел в огонь и произнес: «Нора!» Последнее, что он успел увидеть, был мистер Уизли, взорвавший вол­шебной палочкой третью фигурку в руке дяди Вернона; завывающая и навалившаяся на Дадли тетя Петунья и язык Дадли, разлегшийся подобно гигантскому сколь­зкому питону. — Восхитительная мизансцена! В следующую секунду Гарри со страшной скоростью закружило, и гостиная Дурслей сгинула в по­токе зеленых огней.