Говорящая со звездами

Поднимаясь на борт «Ян Ливэя», она пыталась о чем-то вспомнить. Что же она забыла? Все личные вещи были проверены заблаговременно до их оформления. Все отчетности были закрыты. И все-таки в подсознании крутилась та единственная мысль, что не давала ей покоя, в то время как она перешагивала через порог герметичной двери корабля. Что-то забыла. Айшель Рево, потомственный ученый, кандидат наук по астробиологии никогда не имела прежде явных проблем с памятью или же предусмотрительностью. Она родилась в колонии и жизнь, наполненная частыми переездами, научила ее организованности. Мечты о возможности прикоснуться к далеким звездам заставляли девушку порой срываться с места в надежде на получение ответа в одном из своих многочисленных исследований и исследований ее отца. Отца… Точно! Она забыла с ним связаться. До отбытия оставалось совсем немного времени, но она еще успеет это сделать. Пересекая очередной длинный коридор, направляясь к отсеку жизнеобеспечения, Айшель набрала на своем коммуникаторе номер знакомой частоты, терпеливо ожидая. Массивные переборки частично мешали стабильности соединения, создавая помехи, но как только из динамика раздался знакомый голос, девушка вздохнула с облегчением. — Шели? Только не говори мне, что ты что-то оставила на Марсе во время нашего последнего визита. Ученая усмехнулась. — Нет, папа, не надейся, что я дам тебе очередной повод для критики. Ты просил позвонить. – На том конце тяжело вздохнули с явной наигранностью. — Ты уже на корабле? — Да. На пути к криокапсулам. Тут не слишком хорошая связь и мы кажется приближаемся к лифту. Их группа, сопровождаемая представителем командного состава, остановилась перед массивными створками подъемника. Тут кто-то тронул ее за руку. Айшель обернулась и встретилась взглядами с темнокожей женщиной, которая приветливо ей улыбалась. Ученая сперва не поверила своим глазам. – Доктор Прайс? Неужели Вы тоже? А как же лаборатория на новой орбитальной станции? Из коммуникатора послышалось недовольное покашливание, что снова переключило внимание девушки, а старая знакомая хмыкнула и успокаивающе похлопала ее по плечу. — Мы еще успеем это обсудить, дорогая, поговори лучше со своей семьей. Как раз к этому моменту раздался звук лифта, который достиг нужного уровня, и ученые начали постепенно его заполнять. — Да, папа, извини. Я встретила Диану Прайс, представляешь! — Представляю. Я знаю, что она заявлена в экспедиции. — И ты мне об этом не сказал? – с этими словами Айшель прошла внутрь кабины и прислонилась к одной из стен, недовольно скрестив руки на груди. – Я в лифте, связь сейчас может ухудшиться. — Значит, я буду краток. Я рад, что тебе удалось присоединиться к «Амрите». Это очень большое достижение, мы гордимся тобой и твоим решением. Я горжусь тобой. Ученая почувствовала, как у нее перехватило дыхание. Она впервые в жизни слышала такие слова от своего отца. Он обычно был крайне скуп на похвалу и теперь это казалось чем-то неестественным. Молчание длилось несколько секунд, до того момента, как подъемник начал движение и в передатчике послышался легкий треск первых помех. — Твоя мама попросила передать множество сентиментальной чепухи, которую ты и так слышала, так что это я опущу. Я уверен в процентной точности успеха вашей миссии. Надеюсь, что ты найдешь себе новый дом. А мы будем сопровождать тебя среди звезд. — Папа… – звон уведомления с устройства дал понять о нестабильности связи, но Айшель будто его не слышала. Ком встал в горле, слова не шли на ум. Сознание заняла одна единственная мысль о том, что девушка больше никогда не увидит всех тех, кто остался за бортом корабля. Они навсегда покидают Землю. Солнечную систему. Их дом. Доктор Прайс, стоявшая рядом, мягко придержала ее за локоть, делясь своим всеохватывающим спокойствием. Вздохнув, Айшель переступила с ноги на ногу. С ее губ сорвались слова: — Я тебя люблю. После этого передача прервалась.