Разговор

В кои-то веки она в порядке. Ни царапин, ни дрожи от холода, ни гнетущего чувства голода, от которого у Кайло все внутренности сворачиваются в комок. Рей суетливо скачет по своей комнатке, хватая непонятные предметы с невидимых поверхностей. Рен замер у кухонного столика с глубокой миской в руках. - У вас пожар? - А? - Рей быстро оборачивается, как будто только замечая его. - Пожар, говорю? Ты уже три минуты скачешь туда-сюда без остановки, - Кайло пристально глядит на нее, затем возвращается к миске. В ней с горкой насыпано что-то легкое, ароматно-белое. - Нет, нет, - Рей резко пригибается к полу и ныряет под невидимую полку. - У нас праздник, и... - Я тебя не слышу, - Кайло неспешно скидывает верхнюю часть формы, оставаясь в майке и брюках. Затем посыпает белую массу в миске сахаром и принимается аккуратно разминать ее пальцами. - Праздник, говорю, - Рей выпрямляется и замирает. Вид Кайло без привычной, наглухо закрытой рубашки, выбивает ее из колеи. Длинная белая паутинка болтается у ее виска, чутко шевелясь от сбитого дыхания. Рен, не прерывая занятия, выразительно смотрит на нее, ожидая разъяснений. Его пальцы, методично перетирающие некую белую массу с сахаром, завораживают девушку настолько, что Рей пропускает этот взгляд мимо. - Рей?.. Пальцы вопросительно замирают, а Рей возвращается в реальность. - Да, точно, - она встряхивает головой и крепче прижимает какую-то светлую ткань к груди. - У Роуз день рождения, мы решили устроить ей праздничную вечеринку. На этой планете очень тепло, поэтому надо переодеться во что-то легкое и красивое. Вот я и искала, - она трясет чем-то - вероятно, платьем, - в воздухе. - Понятно, - Кайло возвращается к своему занятию, старательно отгоняя от себя мысли о Рей в платье. - А ты что делаешь? - Любопытство побеждает, и она подходит ближе. Что бы он ни делал, пахнет это потрясающе хорошо. Цветочно, чуть мятно и сахарно. - Травяную смесь, - Рен ещё раз тщательно перетирает пальцами массу и кончиком языка пробует, что получилось. - Неплохо, - он вытирает руки о полотенце и тянется за чайничком. - И зачем она? Кайло перекладывает часть массы в чайничек и заливает кипятком. - Для концентрации, и чтоб спалось спокойнее. - Ты плохо спишь? В иных обстоятельствах он бы съязвил или послал к криффу за такой вопрос. Но в ее голосе нет жалости - только искреннее беспокойство. Каким-то образом, это даже хуже, чем жалость. Он не любит ее нервировать. - Бывает, - Рен убирает миску с остатками в холодильник. - Я бы могла тебе помочь. Кайло моментально поворачивается к ней. Одних только мыслей о том, как именно она могла бы ему помочь, достаточно, чтобы он не спал полночи. Но Рей - она значительно лучше него. Она улыбается, вероятно, догадываясь, о чем он подумал, но даже не собирается его подкалывать. В Узах сквозит чистое и нежное, как она сама, желание помочь. Она могла бы забрать его кошмары, дать ему блаженную возможность спать и не видеть сны. Плыть в светлом забытьи, ни о чем не думая. Соблазн велик, но Рен, при всей испорченности натуры, не готов вывалить на нее свои кошмары. Она такое не заслужила. - Не бери в голову. Примеришь? - Он кивает на светлую ткань в ее руках. - Да там ничего особенного, - она немного стесняется, и это очаровательно. Он просто обязан увидеть ее в чëм бы оно там ни было. - И все же, - Рен опирается спиной на кухонную тумбу. Она кивает, покраснев, и скрывается в дальней двери. В его аппартаментах это ванная комната. Рен наливает отвар в пузатый стеклянный стаканчик с логотипом Первого Ордена. Пар вьется у рук, стекло немного обжигает пальцы. Кайло дует на чашку, поглощенный напитком, затем слышит шорох и застывает, едва подняв взгляд. Где бы ни находилось сейчас Сопротивление, там явно очень красивые закаты. Теплый оранжевый свет окутывает Рей, она вся горит им и в темноте его мрачного космоса ей нет равных. Он был прав, то действительно было платье. Простое, молочное, из легкой тонкой ткани. Длинное, до пола, на крупных деревянных пуговицах, которые тянутся от ключиц и до самых лодыжек. Мягкий пояс очерчивает талию, рукава едва прикрывают плечи. Явленая ему красота так проста, так обезоруживающе удивительна, что он забывает, что хотел сказать. Рей идет этот цвет, идет обнимающая ее фигуру ткань, идет оранжевый свет чужого заката неизвестной планеты. Ей идет это всё, и он бы с радостью стал чем-нибудь другим, чтобы тоже подойти ей. Хотя бы попытаться дотянуться до ее света. Он отставляет стакан в сторону, не обращая внимания на ноющие от горячего стекла пальцы, и шагает вперед, к солнечной богине в белом, которая ждет его реакции. - Что скажешь? - Рей нарушает тишину, немного встревоженная его молчанием. Рен смотрит, и смотрит, и смотрит, ничего не говоря. Затем быстро шагает к холодильнику, достает большую чашу, полную мелких белых ароматных цветов. Девушка узнаёт запах: совсем недавно он перетирал их в отвар для концентрации. Теперь же Кайло набирает полные ладони цветов и осыпает Рей ими с головы до ног. Бутончики застревают в волосах, сыплются за ворот платья и скатываются по пальцам на пол. Кайло повторяет действия еще несколько раз, пока чаша не пустеет. - На Чандрилле, - он, наконец, начинает говорить, - так почитали богиню всего живого Ри'у. Жрецы осыпали ее статую цветами аскледии в знак уважения и поклонения. - Кайло нервно сглатывает. - Затем эта традиция перешла в светский мир, став частью... - он запинается, боясь сказать вслух то, о чем думает. - Частью? - Рей повторяет, удивленно глядя на него. Кайло мнется, это ему не свойственно. Он взвешивает все за и против, понимая, что, на самом деле, давно все решил. Поэтому он обхватывает ее лицо ладонями и крепко целует в губы. На мгновение все вокруг замирает, остается лишь вкус ее губ, запах цветов и бешено колотящееся сердце - Частью свадебного ритуала, - оторвавшись, Рен смотрит ей в глаза, страшась того, что она может (и, отчасти, вправе) сделать. - Ты похожа на богиню в этом платье. У нее на шее бьется венка. Рядом, во впадинке у ключицы залег ароматный бутон. Кайло осторожно опускает руку, едва касаясь пальцами золотистого загара, и подхватывает цветок. Бутон рассыпается, оставляя мелкую желтую пыльцу на ее умытой оранжевым светом коже. Когда Рен осмеливается вновь вернуться взглядом к ее глазам, он видит в них слезы. - Бен... - она тянется, касаясь пальцами его волос. Улыбается, и вместе с улыбкой по щекам прокатываются прозрачные капли. Кайло замирает, поражённый. Удивительно, как просто все вышло, он и не заметил. Его разум, поглощенный своими переживаниями, сам открылся ей. И все - все, что он таил, боялся сказать, все, что себе-то едва озвучивал, вдруг всплыло на поверхность. Рей тихо шмыгает носом, пряча мокрые глаза у него на шее. Он и рад, лишь бы обнять ее лишний раз и ни о чем не думать. Они еще некоторое время стоят так посреди комнаты, в круге белых цветов, молча обнимаясь. Рей затихает, переставая плакать. Горячие губы касаются его шеи и выше, до уха. - Я тоже люблю тебя, - ее дыхание окутывает кожу. Кайло крепче вжимает Рей в себя. Впервые в жизни ему хочется плакать от радости.