Лицо под маской

- Что ты теперь собираешься делать, Юки? – Джиро посмотрел на девушку, которая, сжавшись в комочек и обхватив коленки руками, потерянная сидела возле стены на полу. Он усмехнулся про себя, поймав себя на мысли, что перенял привычку Сеиджи забираться на «возвышенности», будь то подоконник, на котором он в данный момент и устроился, согнув одну ногу в колене и поставив её на край, а другую спустив вниз, или же дерево, камень… Юки ничего не ответила, спрятав лицо в коленках. И правда, что ей теперь делать? Возвращаться домой? Как она посмотрит в глаза отцу, Зеро? Снова она умудрилась вляпаться в неприятности, ну почему, почему именно ОН оказался её братом? Почему тот единственный, известие о существовании которого должно было доставить ей радость, причиняет такую боль? А ведь она только-только начала «оттаивать», хотела попробовать начать учиться доверять заново, и вот тебе на… - Юки, не стоит так убиваться. Жизнь продолжается. Просто прими всё таким, как оно есть. Ты это ты, - голос Джиро прозвучал успокаивающе, но он не подарил желанный покой и умиротворение. - Ты не понимаешь… - Ну, конечно, куда же нам понять тебя, Принцесса! – ехидно заметила Мидори, стоявшая чуть в стороне, прислонившись спиной к стенке, и сверлящая девушку ревнивым взглядом: снова эта девчонка в центре внимания! Снова все прыгают вокруг неё, будто она центр вселенной. - Мидори… Девушка фыркнула недовольно и отвернулась в сторону, ругая про себя на чём свет стоит свою «соперницу», ведь как она ни старалась, Джиро ни разу не обратил на неё внимания, а стоило этой новоявленной чистокровке появиться, так, пожалуйста, - он любезен с ней и заступается за неё перед остальными. С улицы послышался какой-то шум, перепалка, а затем Юки услышала голос Зеро. - Где она? Где Юки?! Прочь с дороги, проклятые кровососы! - А ты сам-то разве не такой? – раздался в ответ насмешливый голос Макото. - Ах, нет, это же ручная зверюшка чистокровных, - в тон ему произнёс Аки. - Заткнись! - Что, задело за живое? «Зачем они провоцируют его? – подумала Юки, прислушиваясь к знакомым голосам». - Джиро, ты не вмешаешься? – Мидори кипела от ярости, - как посмел этот недовампир явиться сюда и оскорблять их?! - Думаю, ребята сама разберутся, - спокойно ответил парень, не предпринимая ни малейшей попытки встать со своего места. Среди присутствующих раздался возмущённый ропот. - Джиро… Как же так..? Почему мы должны позволять… - Я поговорю с Зеро, - будто очнувшись, произнесла Юки, поднимаясь с пола. Никто из ребят не пытался отговорить её или остановить, все замерли в ожидании чего-то. Повисла тяжёлая пауза. Несколько пар глаз устремились на девушку, а та, низко опустив голову, медленно, словно тело её налилось свинцовой тяжестью, и каждый шаг давался с огромным трудом, направилась к выходу. - Юки! – Зеро облегчённо вздохнул, увидев, что с ней всё в порядке. - Зеро? Почему ты здесь?.. - А ты как думаешь?! Твой отец места себе не находит, а она прохлаждается в компании этих… этих… - Уйдём отсюда. – Подойдя к парню и взяв его за руку, Юки потянула Зеро прочь. ***** - Канаме-кун… - Кросс хотел сказать что-нибудь ободряющее, поддержать, но, лишь взглянув в лицо вновь замкнувшегося в себе парня, понял, что все слова будут бесполезны, - только он один и больше никто не сможет справиться с этими новыми переживаниями, которые тяжким грузом легли на его плечи. - Позаботьтесь об Юки, - попросил Канаме, не глядя на бывшего охотника. Молодой человек быстрым шагом вышел из комнаты, даже не обернувшись. Вот и всё… Его счастье было таким недолгим и мимолётным… Не стоило ему даже надеяться, что хоть когда-нибудь он сможет наслаждаться всеми теми радостями жизни, что доступны остальным. Похоже, его род проклят, раз неудачи преследуют его по пятам. Пусть хоть его сестра будет счастлива и её не коснётся тот мир вражды, ненависти и жажды власти, в котором отныне ему придётся жить в одиночестве. Так он для себя решил. - Канаме-сама… Удивительно, но внезапное, как и всегда, появление Ичиджо-младшего не вызвало в нём ровно никаких эмоций: ни раздражения, ни досады, ни злости. Канаме почувствовал, что в душе его образовалась огромная дыра, пустота, не заполненная ничем. Ему просто было всё равно. Дни пролетали за днями, недели за неделями. Каждый день был похож на предыдущий. Будущий Король и Глава клана Куран день за днём заставлял себе не думать, не вспоминать, не чувствовать. Полностью отдавшись на волю своей судьбе, погрузившись с головой в решение вопросов правления, он не оставлял себе ни секунды свободного времени. Неожиданное вмешательство Наследника в дела почти полностью уничтоженного Совета Старейшин сразу же после загадочной гибели Главы Ичиджо вызвало волнение в кругу аристократов. Что себе позволяет этот Самозванец? Да кто он такой? Наверняка, это именно он стоит за свержением Асато Ичиджо! Канаме не обращал ни малейшего внимания на слухи, не замечая бросаемые то и дело на него недоверчивые, а порой пропитанные ненавистью взгляды, в том числе его близкого окружения. Молодой человек не пытался отдалить от себе свою «свиту», оградившись воздвигнутой вокруг него стеной, нет - он лишь крепко-накрепко запечатал своё сердце и душу, превратившись в грозного будущего правителя. Многие были недовольны тем, что так называемый наследный Принц взял бразды правления в свои руки, не согласовав своё решение с недавно созданным новым Советом Старейшин. Аристократы побаивались открыто выступать против Главы Куран, перешёптываясь за его спиной. А в это время что-то назревало. Втайне проходили встречи «избранных», кто был посвящён в тайну почившего Ичиджо-старшего. Готовился переворот. Свержение Самозванца было уже вопросом решённым, и ожидали лишь команды Истинного Правителя. Хотя мало кто знал в лицо того, кого собирались возвести на трон. Такума с «Сенри» всё чаще пропадали неизвестно где, не ставя в известность остальных. Акацуки, как обычно, лишь хмуро поглядывал в сторону запертой двери кабинета, ловя брошенные тайком в том же направлении взгляды Люки и слыша её печальные вздохи. Ханабуса всё больше нервничал, не понимая, что происходит, пытаясь добиться ответа от Ичиджо, но каждый раз с одним и тем же результатом: тот либо менял тему, либо у него находились неожиданно какие-то сверхважные дела, которые он ну никак не мог отложить. Риму же больше интересовал не Куран, а Шики. Тот в последнее время сильно изменился. Девушка чувствовала, что с ним происходит что-то странное. То он был весел и беззаботен, то вдруг замыкался в себе и становился на редкость задумчивым, то снова становился собой и смотрел немного отстранённым, рассеянным взглядом, но чаще… Это словно был и не Сенри вовсе. Тоя не узнавала своего друга. В такие моменты он её будто и не замечал вовсе. Смотрел высокомерно сквозь неё, словно видел её впервые, и она не заслуживала его внимания. Ещё при жизни прежнего Главы Совета Старейшин Канаме мало интересовался тем, что происходит за закрытыми дверьми в потайном зале особняка Ичиджо. Он никогда не пытался проникнуть туда, его не беспокоили тайные заговоры и постоянные встречи аристократов тайком от него. Единственный раз, когда Наследник Куран побывал в этом доме, - был тот день, во время которого Шото Исая представил его Асато Ичиджо. Глава Куран некоторое время закрывал глаза на перешёптывания и недвусмысленные намёки в свой адрес. Он терпеливо не замечал, становясь слепым и глухим, продолжая наводить порядок в городе, пресекая и жестоко карая нападения на людей ради забавы, чем лишь больше настраивал против себя разошедшуюся знать, привыкшую поступать и делать всё так, как им заблагорассудится. Но всему приходит предел, терпение будущего Короля было на исходе, вот-вот что-то должно было произойти. Канаме лишь задавался вопросом, почему общество вампиров так долго тянет с его свержением, позволяя, хотя и выражая недовольства, правда, не в открытую, оставаться ему у власти. Решив раз и навсегда поставить точку в этой подпольной войне, ведущейся против него, желая прекратить бойкот, молодой человек решил наведаться в тайную ложу и встретиться с нынешним Главой Совета Старейшин. Смерть Ичиджо Асато от «самозванца» благополучно скрыли, и Канаме узнал о том, что во главе Совета в настоящее время совершенно другой, лишь по чистой случайности. Такума никак не прокомментировал эту новость, сославшись, что не сообщил Главе Куран о подобном событии лишь в силу сложившихся обстоятельств, что для семьи это была слишком большая трагедия и утрата и что он не хотел лишний раз напрягать Канаме своими семейными проблемами, чем вызвал некоторую напряжённость в отношениях с последним и недоверие к себе с его стороны. Прибыв в дом Ичиджо, Канаме вновь так и чувствовал на своей спине сверлящие взгляды тех, кто склонялся в почтительном поклоне при его приближении. Он вновь почувствовал странную зловещую ауру, лишь ступив на порог особняка. Не сдержав своего раздражения в этот раз, глядя на лица лицемеров, так и ждущих, когда же можно будет ударить в спину, Куран, словно по наитию, двинулся в сторону зала, где обычно проходили встречи Совета. Ни разу не ошибившись, верно выбирая направления, он приблизился к тяжёлым двустворчатым дверям и толкнул их, заставив створки распахнуться перед ним. Тайная ложа выглядела точно так же, как и при Ичиджо-старшем. Канаме обвёл взглядом огромное помещение. Что-то его беспокоило, что-то было не так. Наблюдавший всё это время за ним Такума с улыбкой подошёл к одному из укреплённых на стене держателей для факела и привёл в действие потайной механизм. - Ты ведь это ищешь? - Что он делает? Почему ведёт себя так, будто впервые здесь? Ведь именно этот Самозванец пробрался в подземелья однажды… - раздавалось из уст в уста. Не обращая внимая на сопровождаемые его реплики, молодой человек последовал за Ичиджо-младшим, который, вынув один из факелов и освещая им путь, растворился в тёмном проходе открывшегося потайного хода, скрытого за отъехавшей в сторону части стены. Как и ожидалось, ничего не обнаружив в недрах подземелья, Канаме посмотрел на своего «проводника» внимательным взглядом рубиновых глаз, в котором вновь не отражалось никаких эмоций: ни яростного блеска, ни гнева. - Зачем весь этот спектакль, если ты знал, что здесь ничего нет? Мы оба знаем, что однажды нам всё же пришлось бы снять маски и показать своё истинное лицо, не так ли, господин Ичиджо? Несколько ироничный тон, неожиданно прозвучавший в этих каменных, закопчённых стенах от Наследника клана Куран, озадачил Такуму. Он умело скрыл это под своей обычной улыбкой, ответив что-то незначительное в полушутливой, свойственной ему, манере. И вот, назреваемый с каждым днём всё больше конфликт достиг своего апогея… - Канаме? – Светловолосый зеленоглазый молодой человек застыл, не сводя взгляда со своего лидера: высокого молодого человека с длинными, спадающими на плечи тёмно-каштановыми волосами, чьё лицо было скрыто чёрной маской. «Вот и всё… - пронеслось в голове Такумы. – Неужели игра закончена?..» Молодой человек отвёл глаза от сверкающего сквозь прорези чёрной шёлковой маски взгляда рубиновых глаз наследного Принца и посмотрел на неизвестно когда появившегося и теперь невозмутимо стоящего чуть в стороне «Сенри». – Жаль, что за всё это время вы так и не научились доверять мне. Я по-прежнему остался для вас самозванцем, верно господин Ичиджо? - Под взглядом этих рубиновых глаз становилось неуютно. Такума внутренне содрогнулся от этого ироничного тона, от официального обращения, прозвучавшего словно насмешка и ударившее больнее, чем любая пощёчина. - Довольно маскарада, - бархатистый голос окатил ледяной волной холода и презрения. Как бы в подтверждение своих слов, Канаме развязал узел, связывавший концы маски, и отбросил в сторону, скрывавшую лицо чёрную ткань. Дальнейшее развитие событий увлекло молодого человека в неизбежный водоворот, откуда не было спасения, некому было прийти на помощь. Весь долго сдерживаемый гнев обрушился на голову Ичиджо-младшего. Возможно, Такума стерпел бы это унижение, не рискнув подставлять под удар Шики, который до сих пор был во власти своего безумного отца, Ридо Куран, но жаждущий власти, алчущий крови чистокровный сам вмешался в ход игры. Молодой человек с ужасом наблюдал за словесной перепалкой двух представителей древнего рода. Двое Куран окатывали друг друга волной ненависти, презрения, заполняя всё окружающее пространство злой аурой. Эти эмоции были настолько сильными, что на время парализовали Ичиджо. Такума вышел из оцепенения лишь в тот момент, когда противники готовы были наброситься друг на друга. Он никак не мог допустить, чтобы Сенри пострадал, а Канаме потом винил себя, когда поймёт, что тот попал под гнёт Ридо, и что именно Ридо управлял этим телом, а не сам Шики. - Канаме, нет!! – Такума загородил собой «Сенри», остановив поток силы, который, словно тысячи острых лезвий, резанули по его телу, оставив кровоточащие порезы. – Ты поранишь Шики. – Но во взгляде Канаме он не увидел ни сочувствия, ни жалости. Тем не менее, молодой человек не мог отступиться. - Я не позволю тебе причинить ему вред, - твёрдо сказал Ичиджо-младший, по-прежнему загораживая «Шики». – Я виноват, что не поверил в тебя, пойдя на поводу у Совета Старейшин и послушавшись своего деда. Сейчас я вижу, как я был неправ, и поэтому я тем более не хочу, чтобы ты потом мучился от чувства вины. - Это был ваш выбор – доверять мне или нет. А теперь я сделал свой. Уйди в сторону, Ичиджо, - в голосе Главы Куран послышалась угроза. - Канаме-сама!! – В подземелье ворвалась «свита» Короля. – Что здесь?.. – Молодые люди застыли, увидев представшую их глазам картину: израненный Такума, загораживающий собой Сенри, сверкающий яростный взгляд Канаме… Но больше всего всех поразило то, что на лице их лидера больше не было маски, несколько пар глаз не сводили взгляда с этого изуродованного шрамом лица. - Пока у меня ещё есть такая возможность, я должен сказать… - тихо произнёс Такума, обращаясь к молодым людям. – Я ошибался, не доверяя Канаме, мы все ошибались. Он и есть наш Король. Он истинный наследник клана Куран. - Как трогательно, - раздался насмешливый голос Ридо из-за спины Ичиджо. – Я сейчас расплачусь. Прочь с дороги, слабак! «Вот и всё… - вновь промелькнула в голове молодого человека та же самая мысль, прежде чем его поглотила темнота».