Лицо под маской

- Юки?.. – Канаме вдруг почувствовал себя нашкодившим мальчишкой, которого поймали с поличным и теперь строго отчитывают. Молодой человек на миг растерялся, превратившись из Главы клана в обычного парня. Поймав недоумевающий взгляд девушки, наследник Куран постарался взять себя в руки и вернуть контроль над своими эмоциями. – «Что со мной происходит? Неужели это она со мной делает?..» - Что понадобилось чистокровному в стенах Академии для людей? – Юки надоели все эти шпионские игры. Девушка устала от тайн, слежки, заговоров. «Юки, пожалуйста, будь с ним терпимее, Канаме многое пришлось пережить…» - вспомнились девушке слова приёмного отца. Уши Юки запылали, она поспешила отвернуться, чтобы не выдать своё замешательство. – Так что привело тебя сюда? - Я просто хотел увидеть тебя и отдать это. – Канаме протянул девушке небольшой сосуд, который легко мог уместиться у нее на ладони, в котором, словно капля крови, алела заспиртованная красная роза. Бутон будто только что сорвали, он выглядел таким свежим и нетронутым, словно рос на ветке ещё несколько минут назад. - Что это? – Девушка не решалась взять из рук молодого человека подарок. - Эта роза принадлежала моей семье. Я хочу, чтобы отныне она была у тебя. Юки неуверенно протянула руку к сосуду. Ведь ничего же страшного не произойдёт, если она примет этот дар?.. С одной стороны, она не будет ничем обязана вампиру, это всего лишь роза, сувенир, не более; с другой, - Кросс не станет наседать на неё и просить быть снисходительнее к Куран. Решив так для себя, девушка прикоснулась к сосуду, намереваясь забрать его у прежнего владельца, но, стоило ей лишь соприкоснуться с прохладной поверхностью, как голову будто сжало в тисках, какие-то ужасные картины начали возникать перед глазами, Юки выронила подарок, схватившись руками за голову. - Юки?.. – Канаме встревожился не на шутку, обеспокоенно он наблюдал за девушкой. – Юки, с тобой всё в порядке? Может быть, позвать кого-нибудь? - Но девушка будто его и не слышала. Боясь причинить Юки ещё больший вред, молодой человек не решился прикоснуться к ней, он оставил девушку у ворот Академии, а сам, перемахнув через забор, поспешил за помощью к директору. Как бы быстро ни бежал Канаме, как бы ни спешили они вместе с Кроссом, но, когда они оба вернулись к тому месту, где ещё несколько минут назад находилась девушка, там никого не было. - Канаме, ты уверен, что оставил Юки именно здесь? – Кайен обвёл взглядом окрестности, но никаких следов пребывания его дочери не обнаружил. Парень ответил мужчине укоризненным взглядом. – Прости, я просто хотел убедиться. Нам нужно разделиться, поищем в лесу. Далеко она уйти не могла. - Кивнув, Куран скрылся за деревьями. «Юки, где же ты?.. – Канаме прислушивался к каждому шороху, вглядывался в следы на земле, замечая любую мелочь». - Я был уверен, что ты непременно последуешь за ней. Кто она, эта девчонка? Почему ты так дорожишь ей? – Навстречу молодому человеку шагнул Ичиджо-младший. - Ты снова следил за мной? – Устало, безразличным тоном спросил Глава Куран, хотя это был скорее риторический вопрос. - Канаме, неужели ты готов пожертвовать всем ради какой-то человеческой девчонки? Неужели она стоит того? Любая аристократка, да даже чистокровная отдала бы всю себя без остатка за один лишь твой благосклонный взгляд, а ты… - Такума, в последний раз прошу, ни слова больше. Мне бы не хотелось причинить тебе вред, но я не позволю так отзываться о Юки. - Юки? Вы настолько сблизились? – Взгляд изумрудных глаз, казалось, пронзает насквозь. - Эта девушка очень дорога мне, - просто ответил Канаме, не отводя взгляд. - Настолько дорога, что ты даже не скрываешь от неё своё лицо под маской? – Только сейчас молодой человек осознал, что, бросившись на поиски Юки, он даже не вспомнил о том, чтобы скрыть под маской ужасный шрам. Но какое это сейчас имеет значение, если девушка, которую он любит может подвергаться опасности?! - Если ты считаешь меня своим другом, помоги мне найти Юки, - взволнованно заговорил Канаме. – Если же нет – прошу, не стой у меня на пути. Не мешай мне. Если с ней что-нибудь случится, я себе этого никогда не прощу. - Всё также верен себе, да? – усмехнулся Ичиджо, посторонившись и пропуская молодого человека. Канаме тут же бросился дальше, вглубь леса. ***** - Юки! Юкиии! Отзовись! Где ты? – с разных сторон из-за деревьев слышались голоса. Канаме бежал, не разбирая дороги, сердце бешено стучало в груди, в голове билась лишь одна мысль: «Только бы с ней было всё в порядке!» Неожиданно молодой человек резко затормозил, уловив запах крови. Не оставалось ни малейших сомнений, кому принадлежал это запах. Куран показалось, что его сердце ухнуло куда-то в желудок, внутри всё похолодело: «Не успел… Опоздал…» Парень вновь бросился бежать, еще быстрее, цепляясь за хрупкую надежду, что «а вдруг…» Перед Канаме вырос силуэт молодого человека с пламенно-красными волосами. На наследника Куран взирали два разноцветных глаза. Ледяной, безжалостный взгляд этих глаз обжигал арктическим холодом. В этих глазах читалась жестокость, готовность без колебаний лишить любого вставшего у их обладателя на пути жизни. - Сенри? Нет, ты не Сенри… Кто ты? – Канаме остановился в нескольких шагах от того, кто в данный момент завладел телом Шики. - Чёртов щенок, - процедил «Сенри», с ненавистью глядя в глаза наследнику Куран. – Я уничтожу тебя точно также, как уничтожил твоего отца. Ты будешь ползать у меня в ногах, моля о пощаде, но не надейся, - тебя ожидает долгая и мучительная смерть. - Что ты сделал… - Канаме не договорил, - взгляд его натолкнулся на распростёртое под деревом тело Юки. Кровь обагрила землю вокруг. Парень больше не слышал сердцебиения той, что была ему дорога больше жизни. Силы покинули Куран, и он упал на колени, в безмолвном ужасе взирая на неподвижно лежащую девушку. - Кровь этой девчонки имела воистину поразительный вкус. Она действительно была всего лишь человеческим отродьем? Да нет, будь всё иначе, я бы это почувствовал. Жаль, что это тело всего лишь вампирского выродка, будь я в своём теле – теле чистокровного, уж я бы не упустил такую добычу. Это был бы весьма полезный экземпляр для пополнения запаса крови. - Юки!! – раздавшийся неожиданно неподалёку голос бывшего охотника вспугнул незваного «гостя». - Я не прощаюсь, скоро снова увидимся. Готовься к смерти! – «Сенри» растворился среди деревьев, в тот же миг рядом с Канаме появился Кросс. - Канаме, ты цел? Ты нашёл её?.. Боже, Юки! Нет… не может быть… - Кайен кинулся к телу дочери. – Юки, дорогая! Канаме, помоги мне, она ещё дышит… Канаме! Молодой человек не сразу осознал то, что сказал мужчина. «Жива?.. Не может быть, он бы услышал её сердце…» - Кто мог сделать подобное?.. – Кросс уложил девушку на диван в гостиной. Мужчина смотрел на белое, словно мел, лицо дочери, и его сердце кровью обливалось. – «Что я скажу Джури, когда придёт время, и мы встретимся там, на небесах? Как я взгляну ей в глаза, когда не уберёг её малышку?..» - Кайену тяжело было видеть Юки умирающей, он вмиг постарел, ссутулился и в пору было жалеть его и беспокоиться о нём. - Можно… мне недолго побыть с ней наедине?.. – голос Канаме прозвучал сипло, надорвано. Парень выглядел потерянным, словно из его тела вынули душу, оставив лишь пустую оболочку. - Да… конечно… Схожу за водой и полотенцами, нужно смыть кровь… - пробормотал бывший охотник и вышел из гостиной, прикрыв за собой дверь. - Юки… Юки, ты слышишь меня? Не уходи, пожалуйста, ты нужна мне… Я не смогу без тебя… Юки… - Канаме взял руку девушки в свои руки и на её ставшую полупрозрачной бледную кожу закапали слёзы, заструившиеся из рубиновых глаз. Душа Юки находилась где-то на границе миров, откуда-то издалека до неё доносились знакомые голоса, но что они говорят, девушка не могла разобрать. Внезапно острая боль обожгла её шею. Юки схватилась за больное место, и в тот же момент её куда-то понесло с невероятной скоростью. Она почувствовала, как летит, падает куда-то в тёмную бездну… - Прости меня… - Канаме приподнял девушку за плечи и, обнажив клыки, впился ими в кожу любимой. Молодой человек, опьянённый запахом этой крови, убитый горем, плохо соображал, что он делает. Он готов был ухватиться за любую соломинку, любую призрачную надежду, лишь бы вернуть ту, что потерял. Яд медленно проникал в тело Юки, отравляя его. Куран не смог бы насытиться теми каплями крови, что оставил безжалостный вампир, укусивший девушку в лесу и выпивший всю её без остатка. Удерживая одной рукой тело любимой за плечи, вторую руку парень поднёс ко рту и прокусил своё запястье, набрав в рот немного крови. Приблизившись к лицу Юки, Канаме прильнул к побелевшим губам, языком помогая себе раздвинуть их и вливая свою кровь в рот девушки. Молодой человек замер, не сводя глаз с безжизненного, бледного, словно восковая маска, лица. Минуты тянулись бесконечно долго, будто года. Кайен застыл за дверью с полотенцами под мышкой, удерживая небольшую ёмкость, наполненную водой в руках. Ему казалось, будто всё это происходит не с ним, словно он смотрит кино; мужчина наблюдал за парнем, в объятиях которого всё ещё находилась его дочь. Но вот Канаме бережно опустил девушку обратно на диван, поднялся и, с трудом передвигая ноги, подошёл к окну. Распахнув створки настежь, молодой человек выпрыгнул в окно, на прощание бросив последний взгляд на бездыханное тело. Кайен без сил прислонился к дверному косяку, еле держась на ногах. Неожиданно мужчина услышал едва уловимый стон. Он не поверил своим ушам, - должно быть показалось. Но звук повторился. Боясь обмануться, сбивая всё на своём пути, Кросс ринулся в комнату, с грохотом распахнув дверь. Он отставил в сторону ёмкость с водой, освободив руки, и склонился над девушкой. Грудь Юки вздымалась, с губ срывался то ли стон, то ли хрип, это больше напоминало кузнечные меха. С девушкой явно что-то происходило: вены на её руках и лице вздулись и стали выделяться на полупрозрачной коже. Глаза по-прежнему были закрыты, но она точно была жива. Большего Кроссу было и не нужно. Он взял дочь за руку и просидел вот так, удерживая её и не сводя глаз с лица девушки, пока она билась в конвульсиях, не зная, стоит ли ему уже оплакивать Юки, или же надеяться на чудесное спасение. Сколько прошло времени – час, два, больше, – бывший охотник не смог бы точно сказать. В какой-то момент девушка замерла, перестав биться в его руках. Дыхание стало едва уловимым, а биение сердца совсем не стало слышно. Прикоснувшись к щеке Юки, Кайен едва удержался, чтобы не отдёрнуть руку, - настолько кожа дочери была холодной. Кросс осторожно смысл кровь с тела девушки и перенёс её из гостиной в её комнату на второй этаж. Мужчина надеялся, что, прежде чем его малышка уйдёт и присоединится к своей матери, она придёт в себя и позволит в последний раз поговорить с ней и попросить прощения. Лишь под утро, задремав, Кайен вдруг почувствовал на себе взгляд. Мужчина открыл глаза, и его сердце дрогнуло: Юки смотрела на своего приёмного отца тем самым взглядом, которого бывший охотник не видел уже очень давно. Так его дочь не смотрела на него с тех пор, как Кросс по приказу Гильдии убил вампира, попавшего в чёрный список, – Сеиджи Ёсиоку. - Юки… - Из глаз Кайена закапали слёзы. – Прости меня, малышка. Я так виноват перед тобой. – Мужчина ощутил на своей руке лёгкое пожатие. Опустив глаза, он увидел, что рука Юки накрыла его руку. – Я должен был рассказать тебе правду с самого начала, не нужно было ничего скрывать… - Всё… хорошо… - Девушка улыбалась, глядя на своего приёмного отца. – Я простила тебя. – Слабый голос звучал едва слышно, будто и не голос это был вовсе, а шелест листвы за окном. - Юки, я хочу, чтобы ты знала… Твоя семья… Твои родители были Харука и Джури Куран – чистокровные вампиры. Твой отец был Королём и правил теми, кого часто называют детьми ночи, но был предан своим братом и погиб от рук тех, кому доверял. Убийцы твоей семьи одни из твоего же народа – вампиры, примкнувшие к Ридо Куран. - Кросс говорил скороговоркой, боясь не успеть рассказать самое главное; говорил, устремив взгляд куда-то в пространство, его негромкий голос эхом отдавался в погружённой в тишину комнате. – Но пусть твои родители и погибли, у тебя остался брат. Канаме – твой единокровный брат, Юки… Мужчина набрался храбрости и поднял глаза на девушку. Тихий всхлип разорвал тишину. Юки была прекрасна в своём вечном сне: Глаза её закрыты, кожа приобрела оттенок слоновой кости, на лице умиротворённое выражение, а на губы всё ещё хранили нежную улыбку. - Юки… - Горе безутешного отца было безгранично.