Знаешь, я устала

      Ты резко повалил меня на землю. Забавно. Не знала, что ты на такое способен.       — Что вы опять задумали? — вырывается из твоей груди.       Переходишь к делу быстро, не мешкая. Раньше это немного раздражало, но я уже привыкла. Сейчас даже умиляет, как ты за столько лет ни разу не изменил своим привычкам.       — Ничего, — спокойно отвечаю я.       Но ты с презрением смотришь в мои тёмно-карие, как шоколад, глаза и без каких-либо эмоций выдаёшь сухое:       — Я тебе не верю.

"Я тебе не верю".

      Как же больно и обидно слышать одну и ту же фразу на протяжении стольких лет. Неужели не надоело? Как ты умудряешься разбивать сердце вновь и вновь той, у кого оно уже давно разбито? Больно... Но я никогда не скажу тебе об этом. Ведь мы враги, обречённые вечно бороться друг с другом за эти жалкие человеческие душонки. А мне надоело! Знаешь, я устала. После стольких лет проходить одно и тоже. Событие за событием, сражение за сражением. Будто заново учусь жить. А мне уже, знаешь ли, нечему учиться.       И вроде за столько лет прошла через такое море боли, что должно быть уже всё равно. Я давно должна была перестать ощущать её. И это работает с другими. Но ты...       Как только ты вновь появляешься в моей жизни, ты переворачиваешь всё вверх дном, заставляя меня снова собирать душу и сердце по кусочкам.       Ты постоянно говоришь о жалости. Признайся. Тебе меня жаль? А что ты вкладываешь в это слово? Тебе явно не жаль меня обидеть, уколоть как можно больнее. И так при каждой встрече. А что такое жалость вообще? Было бы жаль – не трогал бы меня. Или трогал? А может, тебе жаль себя? Тебе обидно за то, что так и не удалось воспитать идеальную ученицу. Что лучшая подопечная покинула тебя... Но ты ведь первый меня покинул.       Ты не можешь судить меня. Не за что. А вот себя есть за что. Поэтому-то это противное чувство и разъедает тебя при каждой нашей встрече. Тебе настолько больно, что ты пытаешься причинить боль мне. Считаешь, что это моя вина. Тебе легче считать так, чем принять истину. Слишком уже она горька. Прямо как вино, от которого меня уже тошнит.