За гранью зеркала немого

За гранью зеркала немого Он отраженье прочитал И ликом ангела святого Заворожён случайно стал. То был лишь сон или реальность, Виденье, бред иль правда всё ж? Уж в комнате давно смеркалось, И всюду чудилась лишь ложь. Она была как на картине, И в белоснежности кудрей Загадку света затаила, Пленяя бледностью своей. Ее глаза — цветы сирени, Ее лицо — луна в реке, Ее уста вина алее, Ресницы — чайки вдалеке. Ладонь стекла касалась жадно, Она шептала сквозь него, Сердце стучало так отрадно, Но он не слышал ничего. Ее слова потухли где-то На перекрестке двух миров, И не услышала ответа, Пространства не сломив оков. Она исчезла, словно призрак, Воспоминаньем став навек. Она шептала: «Конец близок, С тобой я рядом, человек». Он не расслышал слов предвестных И ангела не смог понять, Но этих чудных черт небесных Не смел у памяти отнять. Он думал, что она — лишь грёза, Что посетила его сон, Но на стекле оконном слёзы Увидел отраженьем он. То было или не бывало, Она оставила свой след В душе того, кого застала Смерть ровно через девять лет. Кто скажет, мало или много, Он торопился их прожить И, как никто, одним лишь годом Мог как десятком дорожить. И чья вина: судьбы ли горькой Или предвестницы немой, Он принимал расплату стойко, Лишь раз пожертвовав собой. Его улыбка — память чуда, Его глаза — от неба синь, Его поступки помнить будут, По крайней мере, хоть один. Повсюду тишина и холод, Мир постепенно догорал, И проклятый тщеславьем город Победу зла торжествовал. Он был единственным, кто верил, Что сердце замерло не зря, И ненависть круги метели Сметут в сияньи января. Виски стучали, как в тумане, И замирали, как часы, Сознанье приближалось к грани Необратимой пустоты. Он вспомнил тысячи мгновений, Одно в улыбке затаив, И белоснежности виденья Последних сил отдал порыв. В глазах предательски чернело, Но в мраке светлый лик сиял, И голос, трели птиц нежнее, Его по имени позвал. Воспоминанье оживало, Она была здесь наяву И дружелюбно продолжала Ладонь протягивать ему. Меж ними не было уж грани Непроходимости зеркал, И взгляды трепетнее стали, Когда барьер миров упал. Её глаза к себе манили, В объятья белоснежных крыл, Слова покой душе сулили, И вновь пленён он чудом был. Рука коснулась наважденья, Вздох ветерком погладил прядь Снежных волос сего творенья, Которого нельзя понять. Ответ улыбкой на улыбку, Она забрать его пришла, Ее черты казались зыбкой Поверхностью того стекла, Которое, связав однажды, Не разлучит уже вовек. Сказала поцелуем влажным: «Тебя люблю я, человек...»