Паучье безумие

«Немного глины. Щепотку соли. Закину ещё горсть сахара. О, теперь прекрасно — Светлый баланс, вот как я это называю... Так стоп, почему ЭТО вдруг начало говорить?» Обрывок страницы №23 с дневника неизвестного проводника

***

      Ведь не бывает в нашей жизни ничего такого что было бы выходящим за рамки удивительного, скажем переходящего уже в нечто более сверхъестественное, разве не так?Естественно, при условии того, что ты, как персона, абсолютно психически здоровая, не имеющая никаких отклонений. Вот и я думал, и думаю также. Да, именно! Даже сейчас, находясь в каком-то невиданном месте с одним прогашенным тапком в руках, мои мысли крепко связаны с тем что у этого всего точно есть свое логическое объяснение. Я разглядывал удивительную природу эогго места, отдалённо напоминающую экосистему гримдарк локации, и временно переводил взгляд с округи на сидящего в позе лотоса мужика. И вот тут бы реально стоило глубоко призадуматься. Азиат в тунике, с примечательной приметой в виде огромных ушей сидел, зависнув в отдалённо знакомой мне позе, не обращал на меня никакого внимания: иль потому что он сидел с закрытыми глазами, аль ему было попросту на меня наплевать, тут уже неизвестно что из этого будет вернее. Попытка понять хоть что нибудь из происходящего, и вывести хоть какую-то здравую мысль оканчивалась полнейшим провалом; мозг попросту отказывался «вспоминать» что то более конкретное. Подобно пациенту известного нейробиолога я начал даже непроизвольно щёлкать пальцами в попытке сформулировать свою мысль и выдать готовую конструкцию. Мой мозг брел в потоках своих же вычислительных мощностей стремясь окончательно выдать готовые ответы на повисшие мною вопросы. Где то на задворках сознания появилась мысль о том что моему мозгу для работы не хватает немножечко тока, но, она ушла с такой же скоростью, как и пришла, сменяясь уже более важной. Глядя на этого длинноволосого мужика я кажется начал все догонять, даже со своим примитивным на этот момент сознанием — похоже, что нейроны все же пришли в действие. Знакомый, традиционный атрибут в виде светящейся башки и позы лотоса наводит меня на очень и очень бредовую, но самую адекватную на этот момент мысль. Я глянул на себя, отмечая себя в пижаме, затем посмотрел на тапок более внимательно. «Не смей убивать никакое живое существо, иначе с тобой произойдёт нечто плохое» — что то вроде такого гласила одна из мантр буддизма, да? Задавленная до состояния толченной картошки тушка паука послужила мне молчаливым ответом. С присущим мне максимально умным, кхм, выражением лица, я уперся взглядом в тушку паучка, как бы показывая этим свои невероятные возможности дедукции. Конечно же я не переставал краем глаза следить за начавшим творить «шайтан» движения худого азиата, который, как бы по статусу должен являться кем то вроде будды. Между этим ко мне пришла очередная здравая мысль о том, что вроде как я не исповедаю буддизм, да и вообще я как бы ближе к христианству по родовому признаку, а будучи радикальным атеистом так и вовсе непонятно что я тут делаю. Если конечно не вспоминать одну девушку буддистку с ее практическими навыками… -, на этом моменте я чуть ли не размазал тушку паучка по своему лбу, к счастью успев вовремя остановить рефлекторное движение правой рукой. — Ну, так дело вовсе не идёт! О чем я только сейчас думаю? Сейчас бы задаваться вопросами более важными, хотя бы например насчёт того кто я вообще такой! Жаль только, что воспоминания как материя* мозга довольно-таки непонятны — думал я, швыряя от греха подальше тапочек с арахнидом. Правда я конечно же, не в каком либо злом умысле, и не с каким потаенным желанием не хотел, что бы этот тапочек попал прямиком в машущим своими граблями азиата. Что начал теперь кричать индус мне было не понятно, но я, как подобает любому интеллигенту извинился, не забыв внести в свой говор довольно элегантный посыл на три буквы, ведь крики этого божка, будь он им разумеется, сильно проредили мне звуковой аппарат. В целом, не понимая что здесь происходит, и зачем этот бешеный мужик активно перебирает руками, я прекратил любые попытки понять хоть что нибудь, и решил заняться чем то более важным. Для этого подошёл поближе к небольшому родничку, поднося туда руки. И как не ожидалось, мои руки наттолкнулись на барьер. Так здесь ещё и прогрузка локаций хромает! Дэ, просто прекрасно. Сплошная симуляция с элементами симулякр, прям таки по заветам Бод.. Бадьяна...— здесь мое сознание подзависло, отчего я даже щёлкнул себя по лбу — угу-м, точно...Бодуна?! Да не, не может быть. Во всяком случае, имечко этого мужика я сейчас не вспомню. Дальше я решил зайти дальше; теперь я любую поверхность проверял ступнями, отмечая совершенное Ничего. Сказало ли мне это что-то? Честно говоря нет, хотя закосплеить Иисуса я отчасти смог. Даже попытки притронуться к этому азиату закончились тем что я упёрся в барьер, который я, что интересно, хоть и не мог преодолеть сам, но смог преодолеть тапочком! Что стало с мужичком я не знаю, так как он перестал двигаться уже с пары минут, поэтому я решил проверить сей чудо инструмент гордо носящий наименование тапок. И, что интересно, спустя некоторое время после наблюдений я пришёл к выводу что там была всего лишь пасхалка: из всех возможных материй, восприимчивым к заряженному мертвой энергией тапку оказался только мужик с дискоболом у головы. Ах да, забыл сказать. За это время была совершена так же и полная вылазка, где и была найдена граница территорий не сдержанной барьером. А была эта граница небольшой, что довольно-таки прискорбно, так что мне попросту ничего не оставалось делать кроме того как сесть подобно будде в позу постигающего дзен, и ждать пресловутого чего-то. Да, ждать. Но, как подобает любому апологету западно восточной мысли, в моей голове отчётливо вбивался один единственный, архитипный вопрос русского бытия — «Что делать?»*. Все азиатские приблуды были мной оставлены, во имя, пусть и уже не русского, но поля экспериментов. Смачно сплюнув, я взял в руки священный тапочек и подошёл к ближайшему «барьеру» и не придумал больше ничего принципиального нового, кроме как банального влета в невидимую стену, при этом не забыв напоследок напеть себе под нос что-то наподобие «требующих перемен», и как говорится, — дал от винта. Важная ремарка: злополучный винт оказался негодным, тождественно состоянию моего тела после столкновения и сползки с барьера. Что удивительно, боли я не чувствовал от слова совсем, поэтому я даже смог навести на себя ошметки критического мышления, но на этом все и закончилось. Всё что я сейчас мог делать, так это наблюдать за подрагивающим в материи ушастым мужичком и невольно отмечать схожесть его «затирания в пространстве» с сбоями голограммы какого нибудь футуристического кинца.

Некоторое время спустя

       Я брел в потоках своего подсознания, сопоставляя полученные данные в последний момент своего восприятия, разбивая полученные на различные категории, находя в них причинно-следственные связи. Точнее, все это делал за меня мозг, пока я был занят более важными делами. Я просто лежал в отключке, или говоря ещё проще — мирно дрых. Звучит конечно не настолько увлекательно как было в первом варианте, но зато это была самая настоящая правда, и правда приятная. Ощущения после отключки такие, словно я успел поспать на дни наперёд. Хотя, и так, я бы мог спать и дальше, но вот только чей то мужской скрипучий голос просто не даёт мне спать дальше. Ну ладно, можно послушать. Я тихо зевнул, практически пропуская речь которая, пусть и невольно, но навлекла меня обозвать сей голос представителем Ницшеанства, ведь фирменное издевательство над «глупыми верующими людишками» окрестить по другому больше никак нельзя, сосредотачиваясь больше на настоящем. А тут уже было поинтереснее. — Хм, значица это у нас арахнофоб. Хм, хм, просто превосходно, сейчас подберём соответствующие условия, и отправим его в путь дорогу бороздить чужое мироздание, в, хм, так скажем отместку, хм, за его большой список пострадавших восьмилапых жертв — что-то пиликнуло, следом за этим подавая вздох удивления — хотя можно прикрутить ему в душонку, ради веселья, сбоящую микросхему — пропуская ещё десятки хмыканий мэтра невидимки и клеветащих подобных мне людей речей, я наконец усвоил что-то из этого. Во первых этот мужик был кем то вроде межмирового проводчика, из чего можно сделать вывод, что прошлые выводы были глупы и неразумны, хотя, необходимость впечатывания в стену был все-таки, как вывод, правильный. А из этого можно проследить паралелль с тем, что я увидел, и речами этого неведомого существа — отметил явную технологичность цивилизации, или отдельного индивидуума, который вдруг намеревается запихнуть микросхему в саму душу. Конкретное в абстрактное, прям так! Поэтому вполне вероятна и следующая возможность, что до этого момента надо мной просто издевались. А это означает, что все это лишь подделаное местечко и ничего более, — подвёл совершенно индифферентно этот вывод, мимолетно удивляясь этому факту. Скорее всего, это происходит от того что я попросту не могу вспомнить всю свою личность до самого конца, от чего у меня порой и возникают некоторые непонятные вспышки в мировосприятии. Я могу определить себя как Я, сущность человека разумного, могу анализировать как ни в чем не было, и, очередное «могу» — если поднапрячься, выдавлю с подсознания фрагментарные воспоминания — и, на этом полномочия все! — я прекратил разводить думы как только начал чувствовать чей-то направленный и прожигающий меня взгляд. — О, вижу пробудился — наконец-то что то явилось в моем зрительном горизонте, и, как оказалось, на свет явился… свет. Удивительный поворот, не правда ли? — Не буду особо тянуть; мне это уже не особо интересно. Всё что мне было интересно я уже разузнал, за то время пока ты валялся в отключке. — свет стал обжигающе колюч, пока я тем временем переставал ощущать что либо.  Меж тем, хотелось высказать очень многое; о том, что он за неведомая инопланетная херота, где я, кто я, что это такое вообще. Но, как всегда, я просто потерял возможность сказать что либо.— Память должно очистить полностью, так что считай в новый мир с пустой головой. Бай-бай, пора в новое приключение – что же, по всей видимости односторонний диалог оказался прерван. А как иначе объяснить полнейшую пустоту, в которую, я, что удивительно лечу?

***

«Попытка вторжения в разум. Произведена ментальная защита»… «Попытка отражена. Усилена защита»

Пошевелить руками, побарахтать ногами в отчаянной попытки осознать себя как личность. Вследствии, подвести к очевидной, но от того не менее важной рефликсии — «Я сомневаюсь» (а как иначе, когда я нахожусь в полнейшей пустоте) следовательно — «я мыслю» (да, и я на такое способен) и, следовательно, «я существую». А почему я верую именно в это? На язык напрашивается выражение — «Ибо абсурдно», но, не все так однозначно, как хотелось бы. Догматы рационализма мной все ещё не оставлены, и как следствие, я не могу просто так успокоиться над этим поставленным в абсолют фактором. Какого хрена творится — вот что мне интересно в первую очередь, именно, и исключительно с логической точки зрения, которое как назло, не собирается давать мне ответа. Неведомый хер, которого можно охарактеризовать как наиболее яркого кандидата в Абсолютный дух, творит опять же — беспросветную чушь. Вот зачем и для чего было пихать некую микросхему в мою душу? Неужели он не мог не просчитать возможность того что это ему явно аукнется? Уж надписи то явно намекают на критическую критику которая должна быть свойственна и подобному члену Святого Семейства. Или же это были наполеоновские планы одного явно не хорошего существа? Мои попытки понять все это до безумия жалки, но без них я просто не могу даже пытаться сдвинуться с места. Будучи существом прошедшим долгие тысячелетия отборной эволюции, мне должны быть присущи признаки индивидуально-коллективной тварины — размышления. Именно они и должны делать меня сильнее, несмотря на присутствие в них ошибок, ведь я все так же продолжаю познавать материю, даже при наличии ошибочного сознания. Ну так вот, прибывание в бездонном «ничто», попросту не даёт применить мне ничего из форм познания человечества. Наблюдения попросту невозможны, а все попытки этого обоснуя сталкиваются с чистым бытием, где я, позорно капитулирую, ввиду отсутствия в себе частицы «сверхчеловека». Все что мне остаётся, так это заняться наконец самым важным от которого зависят все мои дальнейшие действия. Действо, событиями раннее которое я не смог произвести, теперь оказалось возможным. Наконец-то, теперь, мне открылась та самая возможность, о которой я все это время надеялся — попытки разобраться в своём «Я», ведь ко мне пришло то, чего я ожидал — воспоминания. Сейчас они лежат в моей голове, и как подобраться к ним я до определенного момента попросту не мог. Но сейчас… все изменилось.

— «Желаете разблокировать воспоминания?» «Да» «Нет»

Услужливо высветилась надпись, очевидно знаменуя за собой низшую стадию развития шизофрении. Не долго думая я сделал конвульсивное движение в сторону кнопки «Да», ощущая хлынувшую сквозь оплот безмерного спокойствия информационную лавину. Меня ждёт радикальное преобразование, уж в этом я уверен