Пока не стало слишком поздно

       Мне снился жуткий сон. Я медленно бреду по тёмному, грязному, кажущемуся бесконечным туннелю. Беспроглядная тьма окутывает всё вокруг. Вдруг слышится громкий леденящий душу крик. Я прибавляю шаг и движусь вглубь тоннеля в попытках отыскать источник звука. Страх сковывает сердце, но ноги сами несут вперёд. Неожиданно вспыхивает яркий, слепящий глаза свет, и моему взору предстаёт лежащий на земле Тэмин. Он истекает кровью и тихо стонет, не в силах даже пошевелиться. Я с криком отчаяния бросаюсь к нему, но внезапно оказываюсь закованной в цепи. Я пытаюсь вырваться, но тщетно, это доставляет лишь боль. Я кричу, зову на помощь, но вокруг никого, умоляю его продержаться ещё немного, но он меня не слышит. Оковы ослабевают, и я, заливаясь слезами, бегу к нему, но с ужасом обнаруживаю, что он уже не дышит.       Я резко распахнула глаза и вскочила, пытаясь прийти в себя. Всё тело дрожало, а из глаз хлынули слёзы.       — Нуна, что с тобой? Приснился кошмар? — услышала я встревоженный голос Тэмина.       Он прижал меня к себе и погладил по голове, приговаривая:       — Всё хорошо, я здесь, не бойся.       Он был таким тёплым и родным, что мне стало спокойнее, а страх понемногу отпускал.       — Мне приснилось… — пробормотала я, — что ты погиб… А я не смогла помочь тебе.       Внезапно парень наклонил голову и коснулся моих губ своими. Я замерла, перестав плакать, а заодно и дышать. Через пару секунд он отстранился, а я тяжело выдохнула и удивлённо захлопала глазами.       — Прости, нуна… Я просто…       Слабо отдавая отчёт своим действиям, я обхватила лицо Тэмина и поцеловала его в приоткрытые губы, прижимаясь к нему всем телом. Остатки разума покинули меня, и я стала покрывать невесомыми поцелуями его скулы, медленно спускаясь к шее.       — Ты же понимаешь, что сейчас делаешь? — снова отстраняясь, спросил он. — Я ведь не ребёнок, нуна.       Я слабо улыбнулась.       — Ты называешь меня ребёнком, но это не так.       Я кивнула и почувствовала, как сердце бешено застучало в груди. Тэмин опустил меня на подушку и навис сверху. Мы замерли и несколько секунд молча смотрели друг другу в глаза. Наконец парень вовлёк меня в нежный неторопливый поцелуй. Мне казалось, у его мягких тёплых губ был привкус чего-то сладкого. Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем мы смогли отовраться друг от друга. Наверное, нам обоим стоило бы объясниться, разобраться в наших отношениях, понять, что мы чувствуем друг к другу, но… Может быть, в другой раз.       Тэмин ещё раз взглянул в мои ещё влажные от слёз глаза, а затем медленно стал расстёгивать пуговицы на моей пижаме. Я всегда стеснялась своей маленькой груди, поэтому тут же инстинктивно попыталась прикрыться. Однако парень не позволил и, очевидно, приняв это за смущение, ласково прошептал:       — Не стоит меня стесняться.       И только тут я начинала осознавать, что ни разу за всё это время не была честна с собой и своими чувствами. Я пыталась внушить себе, что всего лишь забочусь об этом парне как о младшем братишке, но… сейчас он покрывает всё моё тело горячими влажными поцелуями, и я не хочу его останавливать. Я извращенка? Плевать. Пути назад нет. Неважно, что будет потом. Прямо сейчас, в этот самый момент, я чертовски хочу касаться его, целовать, быть ещё ближе, обнимать ещё крепче.       Пока я с полыхающими щеками отчаянно путалась в своих мыслях, Тэмин уже полностью освободил меня от мешающей одежды, но сам не спешил раздеваться. Я недовольно сморщила носик и потянула за край футболки.       — Лучше не надо, — покачал головой он.       — Пожалуйста…       Парень не стал больше возражать и послушно стащил футболку. Моему взору открылось красивое подтянутое тело, покрытое, однако, синяками и шрамиками. Мой бедный малыш… И почему он вынужден страдать? Он ведь не сделал ничего плохого.       Я провела рукой по его груди, задевая пальчиками соски, погладила выпирающие мышцы пресса и худые бока.       — Ты очень красивый, — не удержалась я.       — Да ну, глупости… — вдруг засмущался он.       Нежность вперемешку с жалостью накрыли меня с головой. Я принялась аккуратно целовать каждый синячок и шрамик на его бледной фарфоровой коже.       — Теперь точно быстрее сойдут, — хихикнул он.       Он прижал меня к себе, заставляя наши голые тела соприкоснуться, приблизился к моим губам… Но вдруг раздался звонок домофона. От неожиданного громкого звука, ворвавшегося в тишину, прежде нарушаемую лишь нашим прерывистым дыханием, я вздрогнула. Чёрт бы побрал того, кто решил явиться ко мне с визитом посреди ночи… Хотя стоп. Из моих знакомых так делает только один человек, но он сейчас рядом со мной и собирается меня поцеловать. Может, у Дабин что-то случилось? Я укуталась в одеяло и помчалась к двери, не дав парню опомниться.