они наконец-то вместе

бездушно рассматривая каменную плиту, средний Дак не издал ни звука. по щекам предательским градом катились слёзы обжигая его бледноватую кожу. сердце обливалось кровью, а на душе осела тоска и боль. весь мир потреял краски в глазах утёнка, перед его взором стояли мрачные тона жестокой жизни. упав на колени он прижал руки к себе, частенько их покусывая, что бы заглушить крик своей тоски. разум только и выдаёт вопрос, который мучает Дака уже на протяжении более 3 месяцев. больше не имея силы держать себя в руках, он выплёскивает все свои эмоции на словах. – « зачем ты меня оставила?» – снова резкая боль, в ушах гудит, а перед глазами расплывается весь мир. *** проснувшись от звуков аппарата жизни обеспечения. Дьюи пытался сфокусировать взгляд, всё было тщетно, перед его оками лишь размытые цвета незнакомого места. за дверью послышились шаги, и до боли знакомый голос. – « как он?» – « его организм в очень плохом состоянии, но это и понятно, если спать по 2 часа в день и практически не питаться», – слова незнакомца раздались эхом по коридору, – « ему бы обследоваться у психеатора». в ответ лишь послышался тяжёлый вздох. дверь медленно приоткрылась, скрип был протяжным и раздражал барабанные перепонки Дака. он почувствовал как чья - то рука мягко легла на его запястье, неторопливыми движениями поглаживая кисть его руки. – « Дьюи, мальчик мой, я хочу тебе помочь», – в дрожащем голосе слышалось волнение, – « я не понимаю, что с тобой происходит» средний Дак попытался ответить, но вместо слов он издал звук. ком в горле как будто специально мешал ему дать ответ. направив взгляд в сторону откуда доносились слова его дяди, он опять попытался сфокусироваться хоть на чём-то. картины стали проявляться чётче и «синий» утёнок начал всматриваться в такие родные и знакомые черты лица. – « дядя Скрудж», – грустно улыбнувшись прошептал Дьюи. слёзы начали стекать ручьём с лица Дака. колени и руки начали дрожать, как бы показывая психологическое состояние утёнка. сердце сжалось в грудной клетке, заставляя чуть ли не вырвать с уст громкий крик. Скрудж Мак Дак лишь заключил своего племянника в объятия, пытаясь хоть чучуть успокоить бурю отрицательных эмоций. снова послышался раздаражающий скрип деревянной материи и шаги. – « Дьюи», – послышалось где-то недалеко. средний Дак выглянув из-за плеча дяди, в проёме двери увидел своих братьев. Даки резко подбежали к кровати и запрыгнули на неё, прижавшись к своему брату они сами начали рыдать от безысходности всей ситуации. они знали какую душевную рану скрывает « синий » Дак, и насколько болезненно он переносит всё это, ведь это коснулось всей семьи Дак – смерть Вебби. хоть Хьюи и Луи пережили это горе, среднему Даку повезло меньше. его с ней объеденяли не только семейные и дружеские связи, но и любовные. Дьюи давно был влюблён в свою оптимистичную подругу, но судьба решила сыграть с ним в злую шутку, которая не плохо покосила его довольно крепкую психику. – « я любил её», – начал кричать средний сын Деллы, цепляясь обоими руками в холодное одеяло, – « почему она оставила меня одного?» всхлипы стали ещё громче, юный Дак ели сдерживался от боли и ярости. тело уже давно не слушалось разума, вена сильно выступала на правом виске, а глаза бездушно смотрели в одну точку. сам Дьюи понимал, что потихоньку сходить с ума, но и сделать он ничего не мог. как только он закрывает глаза перед ним сразу всплывает образ юной Вандеркряк. – « Дьюи, мы семья, что бы не произошло, мы всегда будем рядом с тобой», – начал говорить Хьюи аккуратно сжимая его руку. – « отведите меня в уборную», – тихо прошептал средний Дак. «красный» и «зелёный» Даки послушно кивнули, обхватив утёнка с двух сторон руками, медленно пошли в сторону двери. доставив брата в пункт назначения они остановились. – « тебе помочь или ты сам?», – заботливо спросил старший Дак. – « сам», – пройдя в туалет Дьюи быстро замкнул щеколду и опустился на пол, прижавшись спиной к холодной двери. рука аккуратно опустилась в карман, нащупав нужную вещь, он медленно достал её – лезвие. сколько бы его не упрекали, сколько бы ему не читали натации, то что « физическая боль не поможет заглушить моральную », для Дака это был последний вариант. – « я иду к тебе Вебби Вандеркяк», – это были последние слова «синего» утёнка, пройдясь лезвием по запястью, он ощутил лёгкость в груди. кровь медленно стекала на пол окрашивая кафель красным цветом. последний вздох. они вместе.