Погружение

      Полковник проснулся от звука птичьего пения, мягкого фонового шума, который манил его в глубины сна. Он никогда не был известен тем, что рано просыпался. Однако, когда он попытался снова заснуть, его насторожили тихие звуки разговоров двух людей. Они говорили приглушенными голосами, не подозревая, что Мустанг уже проснулся. По мере того как он всё больше приходил в себя, он смог разобрать, кто говорит, и общую тему разговора.       — А помнишь, как однажды учительница застукала нас за изучением книг, которые она хранила в тумбочке? — спросил Ал приглушенным тоном, сопровождаемый хриплым смехом.       — Ну конечно! Это не наша вина, что мы думали, что это будут книги по алхимии, а не любовные романы! Я имею в виду, кто бы мог подумать, что они ей понравятся? — голос Эда был лёгок и полон юмора; он, казалось, был в гораздо лучшем настроении по сравнению с предыдущим днём.       — Я думал, что нас точно убьют! Слава богу, она была в хорошем настроении в тот день и отпустила нас только с лекций! — оба мальчика тихо рассмеялись при этом воспоминания. Даже Мустанг ухмыльнулся при мысли о двух мальчиках, роющихся в тумбочке своего учителя. Хорошо, что в ней были только книги.       Полковник медленно сел на кресло, ссутулившись. Он снова заснул, как только Ал вернулся после разговора с медсестрой. Его спина затекла, когда он выпрямился, подавив раздражённый стон. Он медленно открыл глаза, привыкая к утреннему свету.       Ал сидел к нему спиной, его громоздкая фигура почти скрывала брата. Эд сидел на кровати, подложив под спину подушки, чтобы не упасть слишком далеко на кровать. Он всё ещё был в кислородной маске, и капельница была подключена к тыльной стороне его руки. Мустангу показалось, что он бледнее обычного, но он списал это на утренний свет, падавший на него из окна напротив.       — Помнишь, как она будила нас по утрам, если мы спали слишком долго? Удивительно, что ни на одной из её кастрюль не было огромных вмятин! — Ал рассмеялся в ответ, пока Эд продолжил: — Хотя, может быть, ей удалось убрать вмятины, когда она ударила их снова на следующее утро.       «Приятно видеть обоих мальчиков в хорошем настроении», — подумал Мустанг. Вчерашний день был таким мрачным, что, возможно, Эду достаточно было хорошенько выспаться, чтобы поднять себе настроение. Хотя, когда Эд закашлялся, он вспомнил, как сильно пострадал мальчик на самом деле.       — Ты сильно кашлял этим утром, брат, может, мне позвать медсестру, чтобы она осмотрел тебя? — обеспокоенный тон Ала нервировал полковника, он не мог вспомнить, кашлял ли Эд накануне. Но с тем, насколько напряженным был вчерашний день, он доверял памяти Ала больше, чем своему собственному расстроенному разуму.       — Я в порядке, Ал, — проговорил Эд сквозь очередной хриплый кашель. — Наверное, это просто лёгкий кашель, который я подхватил.       — Хорошо, но если так пойдёт и дальше, я скажу медсестре, — Эд разочарованно вздохнул, но не стал развивать эту тему в подробностях.       Мустанг вытянул руки перед собой, надеясь ослабить напряжение, сковавшую его шею и спину. Он услышал треск и удовлетворённо выдохнул.       — Доброе утро, пол… то есть Мустанг, — голос Ала заставил его немного вздрогнуть, он и не подозревал, что шум из его спины был таким громким.       — Доброе утро, вы двое, — быстро сказал Мустанг. — Не обращайте на меня внимания, я всё ещё просыпаюсь. Приятно видеть, что вы оба чувствуете себя лучше, чем вчера.       — Они пришли немного раньше и дали брату какое-то лекарство, чтобы облегчить его боль. Хотя я беспокоюсь о его кашле, приятно видеть, что он чувствует себя лучше, — говоря это, Ал с любовью смотрел на брата. — Я думаю, что эти болеутоляющие делают его разговорчивым.       Мустанг издал тихий смешок, наблюдая, как Эд состроил упрямое лицо.       — Как ты себя чувствуешь, Эдвард?       — Я чувствую себя немного лучше, но всё по-прежнему болит, и в груди тяжело, — он слегка нахмурился, положив руку себе на грудь и негромко кашлянув.       — Вероятно, это из-за проколотого лёгкого. Я уверен, что скоро тебе станет лучше, — Мустанг попытался успокоить Эда. Он обменялся взглядом с Альфонсом, видя в его проникновенных глазах, что тот тоже обеспокоен.       — Со мной всё будет в порядке, вы двое слишком волнуетесь, — сказал Эд, слегка пожав плечами. — Это почти напоминает мне то время, когда я простудился после того, как мы тренировались с нашим учителем. Она не отпускала меня и заставляла оставаться в постели до конца недели!       — Но, брат, — сказал Ал с некоторым замешательством в голосе, — я думал, что она заставила тебя пойти к доктору в тот день. Ты перепугался из-за укола, который он тебе сделал, и учителю пришлось тебя удерживать.       Глаза Эдварда расширились от удивления и недоумения. — Этого не могло быть, — быстро сказал он, — я бы точно запомнил.       — Врачи сказали, что у тебя небольшая потеря памяти из-за сотрясения мозга. Ты, наверное, просто не можешь вспомнить это прямо сейчас, — мягко сказал Ал, но Эд, казалось, не слышал его.       Он на мгновение уставился в пространство, прежде чем заговорить. — Что еще я забыл?       — Не зацикливайся на этом слишком много, брат. Ты, кажется, просто забываешь детали более старого воспоминания. На самом деле я тоже могу ошибаться, — Ал говорил медленно и спокойно, протягивая руку, чтобы положить её на плечо брата.       Эдвард отпрянул, его глаза расширились от отчаяния. — Но я забыл и о других вещах. Например, как я вообще оказался здесь. Почему я этого не помню? — Мустанг быстро встал и бросился к раненому мальчику. Он искоса взглянул на Ала, это было нехорошо. Если бы мальчик знал ответ, он, скорее всего, не смог бы справиться с ним со своим ослабленным разумом.       — Успокойся, Эдвард, — мягко сказал полковник, держа руки по бокам, чтобы не сбить его с толку. — Память не имеет значения, просто сосредоточься на том, что происходит в настоящем.       — Мустанг прав, брат, — сказал Ал успокаивающим голосом, бросив благодарный взгляд на полковника. — Не стоит об этом беспокоиться.       Но Эдвард, казалось, игнорировал их обоих; его глаза пристально смотрели в окно напротив, как будто он действительно мог его видеть. — Там была девушка, ей нужна была помощь. А потом я за кем-то гнался…       — Эдвард, просто забудь об этом. Тебе не нужно вспоминать, что случилось, — Мустанг взял Эда за руку, и мальчик не сопротивлялся контакту. Он уставился вперёд, и на его лице промелькнуло выражение ужаса.       — Потом я поскользнулся, он толкнул меня с края… Все эти кошмары — правда… — прошептал он в страхе, его глаза расширились так, что, казалось, вот-вот выскочат из орбит.       — Эдвард, успокойся, это… — полковник был прерван, так как мальчик начал сильно дрожать, его дыхание становилось все более прерывистым и напряженным.       — Я помню, как он смотрел на меня. Я вижу его лицо, глаза, его улыбку, — голова Эдварда начала метаться взад-вперед, пока он говорил. — Он здесь, я чувствую это, он где-то здесь.       — Брат, его здесь нет, только мы с Мустангом, — закричал Ал в отчаянной попытке успокоить брата. Но полковник знал, что Эда на самом деле сейчас нет. Он видел много солдат, сломленных на поле боя, и знал, что мальчик был потерян в травматическом опыте.       — Откуда ты знаешь, что это не так? Я ничего не вижу, кругом темно! — Эд издал сдавленный крик, его легкие, казалось, сдались ещё до того, как он начал кричать.       — Брат, пожалуйста… — голос Ал дрогнул, когда он положил руку на плечо мальчика. На этот раз его не оттолкнули, Эд, казалось, изнемогал.       — Он собирается прикончить меня, он хочет моей смерти, и он собирается убить меня, — голос Эда был слабым и хриплым, его веки подёргивались, когда он пытался держать их открытыми.       — Эдвард, просто попробуй дышать. Всё в порядке, — но Мустанг знал, что успокаивать мальчика бесполезно. Его глаза уже закрылись, он обмяк, откинув голову на подушки.       Полковник посмотрел на Ала, который всё ещё держал руку на плече брата. — Ну-ка, давай откинем его назад. Я думаю, он потерял сознание от шока.       Ал мягко толкнул брата обратно на подушки, позволив ему лечь как следует. Когда Мустанг протянул руку мимо головы Эдварда, чтобы поправить подушку, он случайно коснулся его лба. Он почти отпрянул от жара, исходящего от мальчика, не зная, была ли у него настоящая лихорадка, или он почти буквально сгорел от припадка.       — Ал, сходи за медсестрой и расскажи им, что только что произошло. Он весь горит, — мальчик в доспехах, не колеблясь, выбежал из комнаты, оставив полковника наедине с Эдом. Он посмотрел на лежащего перед ним без сознания мальчика, надеясь, что тот справится с этим, как ментально, так и физически.